- Ну же, Дэрил, не заставляй даму ждать! - дразнится Кэрол.
Просить еще раз его не приходится. И он уже не понимает ничего, кроме того, что она не против. Нет, даже не так: она согласна. Больше того: сама предлагает. То, во что еще несколько часов, да что там, минут назад он не поверил бы. То, на что он даже не надеялся, разве что в самых смелых своих ночных мечтах.
Платье оказывается расстегнутым в два счета. Его горячие ладони уже оглаживают обнажившиеся, дрожащие почему-то, плечи. Его пальцы пытаются справиться с крючками на лифчике, задевая напряженную почему-то спину.
Он получил ее. Свою женщину. Получил же?
========== Часть 8 ==========
Ее кожа нежней, чем казалась. Ее тело прекрасней, чем он мог себе представить. Ее запах сводит с ума. А крошечные крючки, наконец, поддаются его дрожащим пальцам.
Дэрил резко выдыхает, медленно скользя пальцами по голому напряженному животу Кэрол вверх, трется носом о ее шею, не хочет спешить с ней, но не может сдерживаться. И не понимает, почему она не шевелится. Почему не поворачивается? Почему не целует его? Почему не начинает расстегивать его рубашку? Почему не делает ничего? И позволяет ему делать все?
- Черт, - не выдерживает он, забираясь под расстегнутый лифчик и сжимая в ладонях ее грудь.
И тут именно этот черт дергает его поднять взгляд. Туда где какого-то черта висит зеркало. Чертовки неуместное отражение в котором заставляет замереть. Черт. Черт. Черт.
Она почти плачет. Она сидит, словно каменное изваяние, и просто терпит это все. Даже губу прикусила, словно ей больно. Противно. Словно не она сама только что предложила себя ему? Или она думает, что ему в кайф иметь ее, чуть не плачущую от обиды и отвращения? Она думает, ему доставляет удовольствие ее гребаная жертва? Ее показательная покорность?
Злость накатывает попеременно с растерянностью, и Дэрил не знает, что ему делать. Может быть, она просто хочет как-то по-другому? Чего-то ждет от него, о чем просто не догадывается? Может быть, нужно было начинать с каких-то слов или поцелуев? Еще медленней? Что ее не устраивает? Что ей не так? Кроме него самого…
Того, которому хочется наплевать на все эти вопросы, на мечущиеся в попытках понять Кэрол мысли, отвернуть ее от зеркала и от себя, опрокинуть на кровать лицом вниз, окончательно стянуть платье и получить то, что она сама ему пообещала. По своей воле, черт побери! Она сама… Сама!
- Что? - открывает она глаза, когда он, медленно отведя ладони от ее груди, резко встает с кровати.
- Ничего, - прячет для верности руки в карманы Дэрил.
- Что-то не так? - настаивает Кэрол.
И хочется выкрикнуть ей в лицо, что все не так. Что он не полный идиот. Что не слепой и не слабоумный.
Но он лишь пожимает плечами и выдавливает, видя, как она обнимает себя руками, скрывая грудь:
- Мне не нужно… не нужны такие… благодарности, - отворачивается Дэрил к двери.
А она снова зовет его, не давая уйти. Словно не понимает, в каком он состоянии. Словно не догадывается, что сама ходит сейчас по краю с этими ее приоткрытыми губами, распахнутыми глазами, голыми плечами, трогательно сложенными на груди руками…
- Дэрил! Спасибо. Спасибо, - повторяет она, словно издеваясь. - И прости меня. Прости, что я подумала…
- Забей.
Ему не хочется слышать, что там она подумала. Что она снова ему благодарна сто тысяч раз. Что она чувствует себя виноватой. Что считает его сколько угодно хорошим и благородным. Ему сейчас плевать на все, кроме тела на его кровати. Того, чертовки нежного и мягкого. С самыми нужными изгибами, с самым возбуждающим запахом, с грудью, словно влитой ложащейся в его ладони. А еще, наверное, такого чертовски горячего и узкого. А еще, может быть, такого податливого и гибкого. Такого, которое он мог бы сейчас вбивать в кровать или насаживать на себя, крутить в своих руках, сжимать, гладить, мять…
Вместо того, чтобы торопливо удовлетворять самого себя, представляя все это в красках.
Лучше бы и не предлагала вообще.
Но утром все кажется не таким раздражающим, робкая улыбка Кэрол освещает все вокруг, а искорка благодарности в ее глазах доводит до того, что Дэрил готов еще раз отказаться от чего угодно, только бы снова быть для нее этим чертовым идеалом.
Мэрл был прав. Она крутит им, как хочет. Но ведь не специально же?
Она всеми силами пытается сгладить ситуацию, отвлекает его разговорами, с еще большим усердием старается по хозяйству, никогда не показывается при нем в полуодетом виде и незаметно, осторожно, исподволь не забывает напомнить, что он хороший человек. Ему и смешно и приятно. Он, Дэрил Диксон – герой года. Для какой-то там слишком умной дуры.
И все потихоньку забывается. Он по-прежнему хочет ее. Он уже привык, что не получит. Или получит, но только если захочет вот так, достаточно просто и без проблем: нужно только забыть о ее улыбках, о заботе, о веселых шутках, нежном смехе, неспешных беседах, тепле и уюте этого дома, который никогда раньше не казался ни теплым, ни уютным.
- Кем ты был раньше? До всего этого? - как обычно, по крупицам пытается собрать информацию о нем Кэрол, даже не догадываясь, что наступает на больную мозоль.
- Никем, - морщится он, готовый к вопросам или словам о том, что так не бывает.
Но она лишь понимающе кивает и задумчиво смотрит куда-то в стену.
- Я тоже.
- Да ну, - не верит Дэрил: уж ее точно сложно заподозрить в жизни, подобной его.
- Правда. Ни счастья, ни интересов, ни друзей, ни карьеры. Ровным счетом ничего. Похожий на болото брак, в котором я утонула с головой и из которого даже не надеялась выбраться. Знаешь, все это… Оно отобрало у меня самое дорогое, и я этого никогда не забуду, - Кэрол молчит пару минут, вспоминая, наверное, своих детей, и продолжает тихо: - Но в этом мире я нашла себя.
Она вдруг хмурится, оглядывается, словно впервые видит эту кухню, горько улыбается своим мыслям и прячет взгляд от Дэрила, говоря еще тише:
- Казалось, что нашла.
- А мне одинаково. И тогда было хреново, и сейчас не намного лучше, - прерывает он очередную паузу в попытке хоть как-то отвлечь Кэрол.
Ведь помочь он ей не может. Не может просто взять и отпустить. У каждого выхода охрана. И сколько бы раз не считалась Кэрол его собственностью, в первую очередь она была собственностью города. Такое правило: он мог делать с ней все что угодно, замучить ее до смерти или просто убить. А вот отпустить не мог. Ведь отпустив отсюда всего одного человека, нельзя было гарантировать, что со временем он не вернется сюда с другими. Зачем им лишние проблемы?
- Ты довольно уважаемый член местной группы, как я поняла, - удивляется Кэрол. - Значит, и раньше все было не так плохо?
- Ну, в этом смысле типа тут лучше. Но мне как-то пофиг. Если бы не Мэрл, - отмахивается Дэрил, знающий, что без брата его бы сюда, наверное, даже не взяли.
- А мне у нас в группе нравилось.
- Чем ты занималась?
- Ничем особенным на самом деле, - вспоминает она и вряд ли осознает появление робкой улыбки на ее лице: - Сначала только стирала и готовила. Потом научилась стрелять. Учила детей. Помогала подруге с недавно родившимся ребенком.
- Ребенком? У вас там еще, блин, и дети были? - изумляется он, не представляя, кому могло прийти в голову рожать в этих их тюрьмах и скитаниях.
- У вас тут тоже есть, - пожимает Кэрол плечами.
- У нас тут безопасно.
- Не для женщин, - справедливо замечает она. - Не каждая хочет рожать здесь. Мэнди, к примеру.
- Чего?
Кэрол прикусывает язык, но слишком поздно: Дэрил уже услышал имя женщины Мэрла. И теперь понимает лишь то, что ничего не понимает.
- Я не…
- Да не доложу я Мэрлу о ваших бабских делах, нафиг надо. Но он чего… блин, детей хочет? - не верит он.
- Хочет. Наследника ему захотелось. А она от него не хочет.
- Типа она может что-то сделать, - хмыкает Дэрил и, встретившись с чуточку насмешливым взглядом Кэрол, осознает, что женщины гораздо хитрей, чем кажутся.
- Есть ведь и такие, кто, наоборот, хочет родить, чтобы закрепиться на том месте, которое их вполне устраивает. И у них есть лишние таблетки. Все не так уж сложно.
- Охренеть…
- Все теперь выживают, как могут, Дэрил.
- И ты тоже, - не сдерживается он.
- Мне повезло больше других, - отвечает она и встает из-за стола, начиная убирать тарелки.
А потом, когда он уходит вечером, вдруг целует его в щеку на прощание. Как всегда, оставляя только гадать, что это значило.
========== Часть 9 ==========
В ее руках все горит. Она все свободней чувствует себя в доме Дэрила. Она все чаще меняет свои платья. Она улыбается, смеется, шутит. Тогда, когда не замирает, глядя в стену невидящими глазами.
В такие моменты Дэрил готов отдать что угодно за возможность заглянуть в ее мысли. О чем она думает? О чем мечтает? Чего хочет? Как относится к нему самому? Который живет с ней, словно с соседкой, словно с сестрой, словно с подругой. Жалкая игра в его случае.
Хотя бы потому, что она прекрасно знает: у него давно не было женщины, он всегда ночует дома и он хочет ее. Кэрол ведь не слепая. Не может не ловить жадные взгляды на ее голые ноги, попытки не утонуть в ее декольте, когда она склоняется над столом, подавая или убирая тарелки, случайные касания дрожащими пальцами, постоянно опущенные в ее присутствии глаза.
Чтобы не увидеть лишнего. Чтобы не вляпаться еще больше. И так ведь по уши.
И она, кажется, не только замечает все это. Она получает какое-то свое, извращенное удовольствие от этой странной игры: я положу лакомый кусочек тебе под нос и буду смотреть, как ты истекаешь слюной, не решаясь даже коснуться его.
Начинает пользоваться косметикой, как-то по-особенному укладывает свои короткие волосы, надевает на шею бусы, еще больше привлекающие внимание к белоснежной коже, к выступающим ключицам, к груди, тяжесть которой в своих руках Дэрил не может забыть по сей день.
И может быть, она ждет от него чего-то? Может быть, глядя выжидательно, улыбаясь заманчиво, подшучивая все чаще, Кэрол надеется на какой-то ответ? На тот гребаный ответ, который он не может ей дать. Потому что она не говорит прямо, чего хочет. Потому что каждый гребаный вечер она плотно закрывает за собой дверь спальни, не оставляя ни малейшей надежды. Потому что он может только одно: поиметь ее. И то, наверное, не самым лучшим образом. Не так, как ей хотелось бы. Не так, как о том пишут в ее гребаных книгах.
Он даже эти самые книги листает порой, кривясь при виде всех тех слов, которые говорят своим женщинам мужчины. Не понимая описаний одного-единственного поцелуя на полстраницы и последующего двухмесячного ожидания первого секса. Для него поцелуй – это прямой переход к постели. И можно даже без поцелуев. Раньше было без поцелуев. Кэрол он готов даже целовать. Но нужно ли ей это?
- Тебе идет, - бросает он смущенно за завтраком, кивая на зеленое платье.
Видит непривычно робкую улыбку Кэрол и отводит глаза, кусая губы. Она даже не догадывается, что ей идет любое из ее платьев. А еще больше ей идет – без платья. Без ничего. Пусть он и не видел всего – уверенности в этом вопросе у него хоть отбавляй.
А потом он приходит домой среди дня и слышит женский смех. У Кэрол снова гостьи. Роуэн, Мэнди, Элен. Те, кому позволено днем ходить по городу. Те, которые все чаще приходят сюда.
Кэрол выходит ему навстречу и целует его в щеку, прижимаясь всем телом. Демонстративно. Для подружек. Как и надо.
А он не сдерживается и сжимает в руке ее талию, утыкаясь носом в ее висок и вдыхая ее запах. Слышит хихиканье совсем рядом и уходит на кухню под оживленное перешептывание. Они быстро и многословно прощаются, дверь хлопает, и Кэрол приходит к нему, начиная греметь кастрюлями.
- Девочки обзавидовались, - подмигивает она Дэрилу, оглядываясь на мгновение.
А он хмурится, не понимая: она что, растрепала все всем?!
- Чего?! - не скрывает он напряженности.
- Они просто видят меня и говорят, что не ожидали, будто, живя с тобой, какая-то женщина будет выглядеть почти что счастливой. И я намекаю всячески, что все это – только маска. А на самом деле ты – просто идеал всех женщин, пупсик!
- Блин, - фыркает Дэрил, слыша это глупое слово. - Ты каким-то придурком меня выставляешь, что ли?
- Ты, наверное, плохо понимаешь, что женщинам нравится в мужчинах. Хотя, если честно, женщины и сами порой плохо себе это представляют, потому их идеал можно встретить разве что в книжках и фильмах. Или в таких вот преувеличенных рассказах подруг. Так что поверь, о тебе теперь полгорода по ночам мечтает! - заливается Кэрол смехом.
- Перестань, - бурчит он, надеясь, что сам не заливается краской.
Только от мысли о том, что она по ночам тоже о чем-то мечтает. И плевать на то, что, может быть, он совсем не такой, как в ее мечтах. Узнать бы хоть часть, можно было бы и притвориться. Сделать, что там надо. Только бы заполучить ее. Ту, которую все считают его женщиной. Все, кроме нее и него.
На следующий день намечается небольшая вылазка, и Дэрил сидит в гостиной, косясь на упрямо сражающуюся со спицами Кэрол, не зная, как спросить. Не зная, стоит ли вообще спрашивать. Не станет ли это ступенькой еще ниже? К самому дну, к которому он, упрямо, сам того не желая, стремится с первой ночи, проведенной этой женщиной в его доме.
- Мы завтра на вылазку. Тебе чего-то надо?
- Я не знаю, - бросает она быстрый взгляд в сторону окна и украдкой вздыхает. - То, чего я хочу, мне все равно нельзя, как и остальным здесь. На вылазку вы ведь меня с собой не возьмете?
Дэрил смеется, чтобы показать нелепость этой идеи, вот только смех выходит невеселым.
- Ничего не нужно. Спасибо, Дэрил.
- Блин, ну, может, шмотки какие, цацки? - не понимает, как можно ничего не хотеть, сидя в четырех стенах, он.
- Ты еще скажи – кастрюльки. У меня всего даже больше, чем достаточно, - комкает она подол платья в ладони.
- Ну, книжки эти твои? Скоро все перечитаешь.
- Тут большая библиотека. Не на один год хватит.
- Блин, ну ты что, вообще ничего реального не хочешь? - не сдерживается Дэрил, злясь непонятно почему.
Наверное, потому что его идиотский порыв сделать ей приятное действительно оказался идиотским.
- Я… - Кэрол поднимает взгляд, смотрит на него, а потом резко отводит глаза, тушуясь. - Ничего из того, что я могу себе позволить.
- Что ты можешь себе позволить? - выделяет он это слово и не понимает ровным счетом ничего, видя кивок.
Смотрит ей, торопливо собирающей свои нитки и клубки и скрывающейся в спальне, вслед. И понятия не имеет, что можно не позволять себе. Хотя он ведь не позволяет себе прийти к ней ночью и получить все то, чего так хочет. А потом приходить каждую ночь. Да и почему только ночь? Он бы в любое время суток не отказался.
Но что имела в виду она? Чего она себе не может позволить? Разве что убить его. Или?..
Дэрил все-таки сгребает на вылазке целый пакет женских журналов. Вроде как гораздо лучшее развлечение, чем книжки, ведь тут и картинок много и всякого разного, а не однообразные описания на пятьсот страниц жизни каких-то скучных личностей.
Впервые за долгое время он с искренним наслаждением возвращается домой, спешит и предвкушает. Вкусный обед, любопытные расспросы, теплые взгляды. То, чего у него никогда не было. А теперь есть. И пусть это все, возможно, не искреннее, а вынужденное. И пусть даже этого ему все равно мало. Пусть.
Он открывает дверь, сгружает на пол рюкзак с трофейной выпивкой, сигаретами и сладким для Кэрол, бросает рядом огромный пакет, набитый журналами, и кусает губы, слыша торопливые шаги из кухни. Даже отворачивается к столу, слишком медленно снимая оружие, чтобы не выглядеть счастливым идиотом, которым он себя чувствует.
- Дэрил, ты при… ох…
Ее слабый голос вдруг замолкает, странный шорох заставляет Дэрила резко обернуться, чтобы броситься вперед. Он не успевает ее подхватить, и она разбивает висок о чертову тумбу, стоящую в прихожей. Мертвенная бледность разливается по лицу, глаза закрыты, дыхание слабое. Что здесь случилось за сутки его отсутствия? Почему она вдруг отключилась? И почему он, обычно собранный в любой ситуации, понятия не имеет, что делать, поддерживая безвольное тело в своих объятьях? Кэрол…