В Санкт-Петербурге не испытывала неудобств из-за употребления мяса, а на Пангане чувствую себя белой вороной, особенно в компании вегетарианцев. Багровею. Глаза снова опускаются в тарелку, лишь бы не видеть усмехающегося Ааро. Убежденные веганы не считают мясоедов за людей. Прихлопнутые финны не исключение. Если пересчитать странности братьев, можно сбиться со счета. А фрукторианство добавляет еще один пунктик в копилку с причудами.
Хмурю брови, взгляд утыкается в тарелку. Вяло ковыряю вилкой в кальмарах. Раздражение из-за усмешек финна не покидает, и я не замечаю, как к столику приближаются три темные фигуры.
– Привет, Ааро! – слышу над собой женский голос. – Луукас…
Поднимаю голову. Перед нами девушка с темными волосами до плеч. На вид лет двадцать пять. Чересчур тощая. Одета в черное, что зрительно делает фигуру еще более худой. На ней легкое платье в виде балахона, доходит до колен. Ноги обуты в темные босоножки. На каждой руке по несколько браслетов разных оттенков чёрного и серого.
Чуть позади девушки два подкачанных парня, с виду ее ровесники. Оба среднего роста, но выглядят крупными за счет внушительных мышц. Один с короткими черными волосами, второй бритый наголо и с татуировками. Бритый скрещивает руки на груди, невозмутимый взгляд немного пугает. Парни в черных майках. Темно-серые свободные штаны заправлены в «гады».
Девушка взирает на финнов, одна бровь вопросительно приподнята.
– Вы же не забыли про уговор и правила? – спрашивает она.
– Нет, помним. – Голос Луукаса звучит спокойно, но глаза сверкают металлическим блеском. Взгляд устремлен на пришедшую.
Неестественная улыбка растягивает ее губы. Разворачивается в мою сторону. Большие карие глаза впиваются в меня.
– Не хотите познакомить с подругами? – обращается к финнам, но смотрит на меня. Лицемерная улыбка не вызывает доверия.
Окидываю девушку раздраженным взглядом.
– Да, конечно, – говорит Ааро. – Альбина и Анна, знакомьтесь: Мара, Сергей и Мстислав.
– Привет, – произносит парень с короткими волосами, представленный как Сергей. Голос довольно низкий.
Парень с татуировками, Мстислав, молча кивает.
– Очень приятно познакомиться, девочки, – говорит Мара с ехидной улыбкой.
Киваю в ответ. Не испытываю особого желания общаться с ней. Уж больно отвратная персона. Перевожу взор на подругу. Альбина не отвечает Маре, тело слегка напрягается, взгляд исподлобья.
Луукас выжидающе смотрит на нежданных гостей.
Мара улыбается, глаза направляются то на меня, то на Альбину. Но едва встречается со взглядом Луукаса, улыбка исчезает.
– Ладно, – в голосе сожаление, – не буду мешать обедать. Пожалуй, тоже возьмем поесть.
Девушка разворачивается в сторону тележек с едой. Мстислав и Сергей следуют за ней.
Разглядываю финнов. Братья перестают улыбаться. Ааро выглядит слегка встревоженным. Альбина скисает. Подруге больше не хочется болтать. Каждый начинает есть содержимое собственной тарелки.
Не понимаю, что за троица минуту назад общалась с нами и почему ребята напряглись. Но после общения с Марой самой некомфортно.
Тарелки пусты. Прощаемся с финнами.
Ряды тележек позади. Подруга ведет меня к байку.
Едем по направлению к дому. Альбина не превышает скорости, и по дороге я спрашиваю:
– Что за троица? Почему носят лишь чёрное? Готы?
– Нет, но одеваются в собственном стиле, – отвечает подруга. – Знаю, что Мара, Мстислав и Сергей из Москвы. Они нам не нравятся, близко не общаемся. Чаще всего держатся вместе. На острове у них почти нет друзей, проводят время втроем. Тем не менее финны иногда встречаются с ними. Судя по настроению парней, общение с Марой, Сергеем и Мстиславом им тоже не по душе. Быть может, братья контактируют с троицей вынужденно. Не имею понятия, по какому поводу проходят встречи.
У меня тоже остаётся неприятный осадок после знакомства с Марой и ее друзьями.
Оставшаяся часть пути проходит молча. Думаю о том, как много на острове странных людей, куда ни взгляни – и все не от мира сего. Не удивлюсь, если скоро привыкну к чудакам.
Глава 4
Прощаюсь с Альбиной, Мирой и Глебом пораньше. Переступаю порог дома в полдевятого. Выжата как лимон, но усталость приятная. На состоянии сказалась предыдущая ночь, половину которой не могла уснуть. Собираюсь лечь пораньше, надо хорошенько отдохнуть. Надеюсь, что теперь график сна и бодрствования придет в норму и я без труда встану рано утром.
После душа с большим удовольствием залезаю под одеяло. Голова прикладывается к подушке. С улыбкой на лице проваливаюсь в сон.
Посреди ночи будит сильный озноб. В комнате темно. Тянусь к телефону, оставленному на тумбочке рядом с кроватью. Нажимаю на кнопку, экран засвечивает глаза. Смотрю на часы из-под полуприкрытых век. Три часа ночи. Голова ужасно раскалывается. Щупаю лоб ладонью. Приличная температура. Тело потряхивает. Пытаюсь встать, но сразу же понимаю, как тяжело находиться в стоячем положении. Оставляю затею с подъемом.
Голова кругом. Не понимаю, что происходит и откуда взялось болезненное состояние. Неужели можно простудиться на жаре? Температура в наличии, но нет других признаков гриппа или простуды: горло не болит, кашля и насморка нет. Мысленно грешу на еду с фуд-корта, хотя не слышала, чтобы на рынке давали несвежую пищу. Да и ужасное состояние не похоже на отравление.
Хочется дойти до кухни, чтобы выпить воды, но нет сил встать. Как только пытаюсь подняться с кровати, голова кружится, а боль возрастает. Мутит не по-детски.
Решаю, что нужно успокоиться. Полежу немного. Может быть, усну. Во всяком случае, в таком состоянии не стоит ждать большего, а будить ребят нет желания. Но ни успокоиться, ни уснуть не удается. Ворочаюсь с одного бока на другой.
Мучения длятся минут двадцать, и рука хватает телефон. Решаю написать ребятам хотя бы эсэмэску в надежде, что один из них не спит. Маловероятно, но все же. Дрожащими пальцами набираю сообщение о том, что плохо себя чувствую. Прошу подойти и помочь.
Телефон падает рядом с подушкой. Откидываюсь на спину, чтобы перевести дух. Тяжело писать. Голова раскалывается даже от незатейливого процесса.
Мучаюсь несколько минут, но не получаю ответного звонка или сообщения. Рука снова тянется к трубке. Надо набрать самой, чтобы ребята проснулись. Больше не в силах терпеть непонятную боль, которая невообразимо истязающую меня.
Едва беру в руки телефон, в прихожей слышатся шорохи. Через несколько секунд дверь в комнату отворяется. На пороге – заспанная Мира.
«Как хорошо, что опять забыла запереть входную дверь», – думаю я. В таком состоянии невозможно встать с постели.
Девушка включает светильник в коридоре. Дверь в спальню остается открытой. Свет из прихожей тускло освещает комнату. Мира подходит к кровати.
– Что случилось? – спрашивает подруга полушепотом. Присаживается с краю. Вижу, что едва раскрывает глаза. Длинные рыжие волосы не уложены, будто девушка недавно встала с постели. Выходит, разбужена ночным сообщением. Чувствую неловкость.
– Высокая температура, озноб и странная усталость, – бормочу я, – не встать, потому что при подъёме кружится голова. Сильно мутит. Пока писала эсэмэску, состояние ухудшилось. Не понимаю, что со мной. Загадочная тропическая простуда? Или, может быть, отравление местной пищей?
Мира наклоняется ближе, рука трогает лоб.
– Денге, – произносит Мира через несколько секунд.
– Что?
– Лихорадка денге. Слышала, что в последнее время на острове эпидемия.
– Что за денге? – тревожусь я. Кровь холодеет в жилах. Никогда не слышала об этой болезни. Смертельная?
– Лихорадка денге распространена в Юго-Восточной Азии, – отвечает Мира, – передается через укусы комаров. Инфицированное насекомое пьет кровь человека, и происходит заражение. Очень жаль, но лихорадка не проходит за один день. Обычно лечение занимает неделю или две.
– И что же делать? Как вылечить? – слышу в своём голосе тревогу.
– В больницах денге не лечат, вакцины тоже нет, врачи до сих пор не смогли придумать. Обычно перебаливают дома до тех пор, пока лихорадка не проходит сама.
– Болезнь опасна? – спрашиваю, а внутренности сжимаются.
– Да, были и смертельные случаи.
Ахаю, глаза округляются.
– Но не переживай. – Мира дотрагивается до руки. – Есть хорошие люди, помогающие справиться с болезнью намного быстрее и легче. Наберу их.
– Кого? Прямо сейчас? В три часа ночи? – восклицаю я. – И без того неудобно, что пришлось разбудить тебя. Не хочу поднимать на уши незнакомых людей.
– Ничего страшного, моим друзьям привычно помогать в позднее время суток. Не первый случай, – произносит Мира. – Сейчас наберу Луукаса.
Что?!
– Нет, нет, не надо! – начинаю умолять я.
На миг даже забываю о высокой температуре и боли в голове.
«Только не финны!» – думаю я.
Не дай бог, если упертые фрукторианцы будут снова насмехаться или говорить о том, что слабый иммунитет возник из-за съеденного мяса. Не желаю слушать упреки. Еще меньше хочется, чтобы братья увидели меня в таком виде, больной и ослабленной. К тому же не думаю, что финны заявятся в хорошем настроении после того, как Мира разбудит их посреди ночи.
Подруга не обращает внимания на слабые потуги остановить ее. Пальцы быстро набирают номер, телефон прикладывается к уху. Выходит из комнаты.
– Алло, Луукас? – слышится голос Миры из прихожей.
Дальше слов не разобрать.
– Хорошо, хорошо! Мы ждем тебя. До встречи, – доносятся последние слова девушки.
Голова начинает трещать сильнее, обхватываю ее руками. Лицо выражает мучительную гримасу, морщусь от боли.
Мира возвращается из кухни с маленьким полотенцем, смоченным в холодной воде. Садится на край кровати, тряпица покрывает горячий лоб.
– Луукас не может приехать, – говорит Мира, – но мне ответил его брат. Ааро возьмет с собой нужные растения и органические лекарства, изготовленные Луукасом. Приедет, чтобы помочь тебе.
При мысли о том, что скоро на пороге появится финн, сердце замирает, а через мгновение начинает биться чаще. Не знаю, почему волнение столь сильно, но очень не хочется, чтобы Ааро заявился в дом. Будет неловко предстать перед ним в немощном состоянии.
Качаю головой.
– Тсс… Тише, тише, – произносит Мира, рука поправляет съехавшее полотенце, – потерпи немного, Ааро в пути.
Хочу провалиться под землю, но деваться некуда. Настолько плохо себя чувствую, что понимаю: спасет лишь чудо. Остаётся надеяться, что парни из Финляндии – реальные шаманы, а не двуличные шарлатаны, и лечение травами поможет унять боль.
Через четверть часа со двора доносится звук подъезжающего мотоцикла. Водитель глушит мотор. Вновь воцаряется тишина.
– Встречу его. – Мира встаёт с кровати.
Слышу звук открывающейся входной двери, подруга выходит на веранду.
– Привет! Спасибо, что приехал. – Голос девушки звучит из полуоткрытого окна.
– Не за что. Где Анна? – узнаю баритон Ааро, и сердце бешено колотится. Да что со мной такое?
– Пойдем, – говорит Мира.
Входная дверь снова открывается. Через несколько секунд Мира и парень заходят в комнату. Финн не выглядит заспанным или наспех собравшимся. Складывается впечатление, что даже не ложился спать. Должно быть, оказался поблизости, потому и смог приехать так быстро. Руки придерживают полотенце на лбу. С трудом открываю глаза, чтобы посмотреть на Ааро. Вопреки всем страхам, в глазах финна нет усмешки. Светятся теплом и спокойствием.
Парень проходит в комнату. Задерживаю дыхание, пока взгляд Ааро останавливается на мне. Через пару секунд он поворачивается к Мире:
– Можешь идти спать. Спасибо, твоя помощь больше не понадобится.
– Уверен? – Подруга пристально смотрит на него.
Финн повернут спиной, выражение лица недоступно для обзора.
– Хорошо. – Мира не дожидается ответа. – Аня, увидимся утром. Выздоравливай.
Девушка выходит из спальни. Слышу, как закрывается входная дверь. Мы с Ааро остаемся вдвоем.
Делаю вдох, но не могу выдохнуть. Дыхание прерывается. Слышу, как внутри пульсирует кровь. Не знаю, почему присутствие этого парня вызывает неадекватную реакцию.
А тот, напротив, спокоен как скала. Стул придвигается к кровати без лишних слов. Присаживается. Раскрывает небольшую сумку, висящую через плечо. Из неё извлекаются несколько пакетиков. Финн кладет их на тумбочку у изголовья кровати. Руки перебирают упаковки.
– В пакетах листья папайи и другие растения, собранные Луукасом. Помогут избавиться от лихорадки.
Ааро распечатывает одну из упаковок, из нее достается небольшая круглая бутылочка. В ней жидкость зеленого цвета.
– Настойка из листьев папайи, – поясняет парень, – поможет сбить температуру.
Протягивает пузырёк. Приподнимаюсь, спина прислоняется к изголовью кровати. Остаюсь в полусидячем положении – все, на что я способна в данный момент. С неуверенностью тянусь к сосуду. Рука Ааро быстро открывает его, пузырек подносится ближе. Аккуратно беру бутылочку. Непонятно, чего боюсь, содержимого сосуда или внимания парня. Делаю маленький глоток. На вкус очень горько. Решаю выпить залпом, чтобы не растягивать сомнительное удовольствие. Лицо морщится, передаю пузырек обратно. Финн тихо смеётся над тем, как кривлю рот.
– Принесу воды. – Ааро выходит на кухню.
Минута ожидания. Возвращается с полным стаканом. Делаю пару глотков, вода ужасно горькая. Неужели и в неё подмешаны шаманские снадобья?
– Во время лихорадки надо пить больше, – объясняет парень, – даже если не хочется и вода кажется неприятной на вкус.
Значит, горечь ощущается из-за денге?
Финн опускается на стул, рука берет с тумбочки еще один пакетик.
– Смесь сушеных трав, богатая витаминами, – поясняет Ааро, – поможет повысить иммунитет. Запей водой.
Отдает пакетик мне. Делаю так, как велено.
– Спасибо! – говорю я, после того как со смесью покончено. Протягиваю стакан обратно.
Не скажу, что симптомы болезни сразу же проходят, но чувствую себя гораздо лучше. Головная боль уменьшается. Немного расслабляюсь впервые после приезда Ааро.
Финн забирает пустую упаковку. Травы и настойки складываются в сумку.
– Нет желания опорочить Луукаса. – Он внезапно перестает собирать пакеты. – Его лекарства действительно помогают людям, но не настолько быстро, как хотелось бы. Мало того, придется пить травы несколько раз в день, пока жар полностью не спадет, что произойдет не раньше, чем через двое суток. Конечно, без лекарств Луукаса температура ушла бы через неделю, но я могу предложить более быстрый вариант. Уверен, что не откажешься от возможности быть здоровой к утру?
Ааро вопросительно смотрит на меня. Встречаюсь со светло-голубыми глазами, и сердце бьется учащенно. Нервно хлопаю ресницами.
– Да, наверное, хотелось бы… – бормочу я. Глаза опускаются, не в силах выдержать взгляд парня.
Финн прав, нет желания двое суток терпеть высокую температуру. Не хочу пить горькие лекарства Луукаса, но дар речи подводит по непонятным причинам.
– Но что можно сделать? Мира сказала, что от лихорадки денге нет вакцины…
– Не нужно принимать таблетки или травы. Вылечу руками…
Ааро осекается, глаза расширяются. Добавляет глухим голосом:
– Конечно, если позволишь.
Щеки заливает румянец, смущаюсь собственных мыслей. Руками? И где собирается трогать? Полагаю, финн втирает очки каждой девушке. Говорит, что умеет лечить руками, а сам пытается подобраться к телу жертвы. На деле обычный шарлатан.
– Не уверена, что лечение руками поможет, – холодно отрезаю я.
– Хорошо, в таком случае оставлю растения Луукаса, – произносит Ааро.
Руки быстрыми движениями выкладывают пакетики с травами на тумбочку. На секунду лицо выглядит обиженным, но парень поднимает взгляд, и губы растягиваются в улыбке. А шаман умеет скрывать разочарование.
– Принимай три раза в день, – Ааро указывает на смесь с травами, – сок из листьев папайи пей по необходимости, если будет температура. Разрешается употреблять в неограниченном количестве. На всякий случай оставлю смесь, улучшающую сон.