— Так ты не согласна возвращаться, пока не найдешь его?
Я подумала и сказала:
— Вряд ли я его найду сейчас. Но раз ты знаешь, где Гарри может находиться, пожалуй, не буду напрасно тратить время.
Мне показалось, или Северуса это обрадовало?
— Тогда пойдем.
Я взяла его за руку и незаметно вздохнула. Когда же вернутся ко мне все магические способности? Что-то не очень хочется каждый раз вот так за кого-то держаться, чтобы куда-то перенестись.
========== Глава 8. Самый неожиданный подарок ==========
Не суждено было сбыться моей мечте скоро встретиться со своим сыном, по крайней мере, до вечера. Северус настаивал на разговоре и, хотя на меня давило огромнейшее желание раз и навсегда поставить точку в поисках Гарри, я согласилась. Согласилась еще и потому, что надеялась с помощью Северуса что-нибудь вспомнить. Уж наверняка он многое знает обо мне.
— Где твоя палочка, Лили? — таким был первым его вопрос. — Я видел ее у тебя, когда ты приходила к своей сестре.
Мы вновь сидели на кухне его заброшенного дома, только на этот раз Северус никуда не спешил.
— Собственно, она не моя, — сказала я, даже не колеблясь. Лучше не держать ничего в себе, не утаивать, когда память — словно чистейший необработанный алмаз, похожа на обычную стекляшку. К тому же не видела смысла скрывать. И мне нужен был хоть один союзник, а Северус как никто другой подходил на эту роль. Почему Петунья была против него, и за что он просил у меня просил прощения, я могла разобраться по ходу дела. — Я оставила эту палочку там, в доме Петуньи. Забыла о ней, когда ее муж-грубиян просто-напросто выгнал меня на улицу. Вот уж кто бы говорил о невоспитанности!
Северус, сидевший напротив, слушал меня с несколько отстраненным видом. Но его слегка наклоненная фигура и сложенные на столе руки говорили о том, что внимания ему не занимать.
— Петунья… — начала я было объяснять, но подумала, что будет не слишком вежливо перечислять нелестные эпитеты, которыми сестра наградила Северуса. — В общем, эта палочка принадлежит тому блондину…
Так, как я не закончила предложение, а Северус не торопился продолжать, в воздухе повис вопрос: “Какому блондину?”
Впрочем, он вроде бы уже понял, о ком идет речь.
— Если я тебя правильно понял, — медленно сказал он, — ты имеешь в виду… Люциуса Малфоя?
— Да, его. Ты удивлен?
— Удивлен… Но не совсем. У меня по этому поводу один вопрос. Ты говорила, что встречала его всего раз до того, как он вспомнил тебя…
— Ладно, не один раз, — призналась я. — А почему тебя не удивило, что эта палочка его?
— Вероятно, потому, что знаю о пропаже палочки Люциуса.
— Вот оно как… Значит, я верно предположила, что вы достаточно близко знакомы. Он твой друг, приятель… или кто там еще?
— Лили, тебе не все ли равно?
— Не все равно, ведь я общаюсь с тобой. И, кстати, раньше общались. Ведь правда? — спросила я, уловив вздох Северуса. — Петунья говорила, что мы когда-то были друзьями. Она не ошиблась?
На этот раз он, будто не выдержав моих вопросов, поднялся из-за стола. Отвернулся к окну. Что может это значить?
А может, амнезия — как раз то средство, с помощью которого можно узнать, как на самом деле относится к тебе человек. И подобными, прямыми, вопросами, можно выявить то, о чем он не рассказал бы будучи уверенный в твоей твердой памяти. Хотя и так не сложно наплести что угодно… и проверить будет не так легко.
Вот я теперь могу полагаться только на слова окружающих меня людей. В первую очередь Петуньи и Северуса. Дамблдор рассказал мне только часть правды. Хорошо, что вообще рассказал, а причину, зачем он солгал мне, я и знать не хотела.
Теперь я сидела и ждала ответа от Северуса. Пожалуйста, будь хоть ты со мной честен, не лги.
— Петунья не ошиблась. Мы познакомились, когда нам с тобой было по десять лет.
— Вот это да… — вырвалось из меня. Двадцать семь лет знакомства, ну, и дружбы, наверное… — Продолжай, пожалуйста, — поспешно сказала я, увидев, что Северус, замолчав, оглянулся.
И сложила руки перед собой, будто примерная ученица.
— Она также не ошиблась в том, что мы общались когда-то. Когда-то, — повторил он. Мне послышалась нотка горечи в его голосе, несмотря на то, что говорил он ровно. — С момента последней нашей встречи прошло не меньше восемнадцати лет. Теперь ты понимаешь, каково мне было, когда я увидел тебя живую и невредимую… выходящую из дома твоей сестры. Однако мы говорим не о том…
— Как не о том? А о чем мы должны говорить?
— О настоящем, а не о прошлом. Например, где ты встретила Люциуса в первый раз…
— Нет, подожди. Я хочу знать, почему мы не общались. Мы что, поссорились? Или, — меня посетила догадка, — из-за того, что я вышла замуж?
Тогда мне было около девятнадцати, самое время для замужества, учитывая то, что в двадцать у меня родился Гарри…
Северус по-прежнему стоял ко мне спиной, но я поняла, что моя контратака попала в цель, по дернувшимся мужским плечам. Может, я ничего и не помню, но интуиция меня не подводит.
— Ясно… — тихо сказала я и заговорила о другом. — Твоего Люциуса я встретила в больнице.
— Во-первых, он не мой, — сказал Северус, повернувшись, когда напрягшая его тема осталась в стороне. — И во-вторых, почему в больнице?
То, что он был не в курсе, меня нисколько не удивило. Подозреваю, что обо мне вообще никто не знает, и все, кроме нескольких человек, считают меня давным-давно мертвой.
Эта мысль, хоть я немного попривыкла к ней, вызвала слабость в коленях.
— Северус, — я подняла голову, откинув назад длинные волосы, норовившие все залезть в лицо, — как ты думаешь, где все эти годы я находилась? Нет, — сказала я прежде, чем он произнес хоть слово, — сначала скажи, ты знаком с человеком по имени Альбус Дамблдор?
Впрочем, я уже знала, что он ответит.
— Вижу, что знаком. И, несмотря на то, что он наверняка знает о наших взаимоотношениях в прошлом, ни словом не обмолвился тебе обо мне.
— Я так полагаю, можно не спрашивать, когда вы виделись? — спросил Северус, присаживаясь обратно за стол.
— Вопросы, одни вопросы… Я отвечу на часть из них. А потом придет очередь моего сына. Надеюсь, ты больше не будешь отговариваться какими-то срочными делами?
— Лили… я не отговаривался, у меня действительно были дела, которые я не мог отменить. И если ты думаешь, что я пытаюсь как-то помешать тебе встретиться с сыном, то ты ошибаешься.
Ну вот, он сам это сказал. Теперь, по крайней мере, у него есть основание сдержать свое слово.
— Ладно… слушай.
Договаривая последнюю фразу своей истории, я слегка охрипла. Рассказ был не очень долгим, но почему-то не могла настроиться на спокойный, сдержанный тон. Время от времени голос мой повышался и срывался, не выдерживая эмоционального накала.
Под конец я чувствовала себя едва ли не опустошенной. Мне хотелось просидеть вот так, молча, прислушиваясь к тишине заброшенного дома несколько минут, а может, и часов.
— Ну что скажешь? Грустно, не правда ли?
Северус пока молчал, как видно переваривая информацию. Затем встал и, походив по кухне, подошел ко мне.
— Я не понимаю одного, зачем Дамблдору скрывать от всех тебя… Впрочем, нет, как раз это-то мне и ясно, — сказал он будто самому себе. — Значит, ты пробыла шестнадцать лет в коме, лишилась памяти и магии?
— Да, — кивнула я.
— Это жестоко даже для… заслуживающих наказания. Но память и магия со временем вернутся, а вот годы — нет.
— А если не вернутся?
Я не чувствовала такой уверенности.
— Вернутся. — Северус, поколебавшись, присел рядом мной. — Никуда они не денутся, главное, для этого нужен какой-то толчок, стимул.
Он протянул руки и положил на мои ладони. Я едва обратила на это внимание.
— Какой стимул?
— Какое-нибудь сильное эмоциональное потрясение, например.
Забывшись, я смотрела в окно широко открытыми глазами. Это какое сильное потрясение нужно, чтобы я все вспомнила?
Из глубокой задумчивости меня вывел какой-то грохочущий звук. Я вздрогнула. На кухне было темно, словно вечер наступил раньше времени.
Подошла к окну. Нет, это не вечер наступил, а на небе сгустились грозовые тучи, предвещающие скорый дождь.
Вспышка молнии прорезала горизонт, громыхнул гром. Через мгновение по стеклу сначала робко, потом сильнее застучали дождевые капли. И хлынул ливень.
Мне стало немного прохладно и, обняв себя за плечи, я вышла из кухни.
Где Северус?
Когда, осмотрев гостиную, направилась дальше на его поиски, мне показалось, что где-то стучат. Подумала, дождь, но прислушавшись, поняла, что стучит кто-то во входную дверь.
Кто-то пришел в гости к Северусу?
Я хотела окликнуть его, но меня что-то удержало. Осторожно подошла к небольшой прихожей и глянула в пыльное окошко рядом с дверью. За стеклом виднелся смутный силуэт. Не поймешь, мужчина это или женщина.
Но стоящий за дверью сам раскрыл эту тайну, негромко произнеся имя Северуса.
Женщина.
А что здесь удивительного, разве к нему не могут приходить женщины? Я почти ничего не знаю о его личной жизни. Вернее, не помню… Впрочем, не знаю, за шестнадцать лет могло что угодно случиться, а личная жизнь измениться.
— Северус… это ты? — послышалось с той стороны.
Не хватало только, чтобы эта дама приняла меня за него. Вроде особо не шумела, как она услышала меня?
Я отступила назад.
— Северус? Это я, Нарцисса…
Нет, у нее слух, как у кошки, и эта Нарцисса заранее мне не нравилась. Конечно, нехорошо так судить о людях, которых еще не видел, но слишком уж она настойчива.
Вернувшись в гостиную, я отправилась искать Северуса. Надо информировать его о гостье, пусть встретит ее как следует. Мокнет там, наверное, бедняжка под дождем…
Но, странное дело, заглянув во все помещения, Северуса нигде не обнаружила. Он как сквозь землю провалился. Я растерянно повторила свой маршрут. И ничего.
А эта Нарцисса исчезла. Правильно, кому охота столько времени проводить под холодным потоком воды? Никому. А может, мне надо было впустить ее в дом? Дождалась бы Нарцисса Северуса в тепле, и я бы не мучилась угрызениями совести…
Так, Лили, какие угрызения? Ты ее знать не знаешь, тем более она тебе не понравилась… Забудь про нее, лучше подумай, куда мог деться Северус.
Ну да, здесь я могла напридумывать сотню вариантов и ни с одним не попасть в цель.
Северус! Куда ты опять пропал? Ты опять забыл про меня с Гарри?
Со злости я притопнула ногой. А говорил, что я ошибаюсь насчет подозрений в его намерении помешать нам с сыном встретиться. Что же он сейчас делает?!
В негодовании я подбежала к входной двери и распахнула ее. Передо мной встала стена дождя, от которой исходила холодная сырость. Я неуверенно застыла на пороге, вглядываясь в серую пелену.
— Северус! — крикнула в дождь и почти не услышала себя из-за шума падающей с неба воды.
Превозмогла отчаянное желание убежать туда, под дождь, и вошла в дом, закрыв за собой дверь. Побег мне ничем не поможет, только промокну насквозь и подхвачу простуду. А я должна встретиться с Гарри здоровой.
Мне ничего не оставалось делать, как ждать возвращения Северуса. Что он, интересно, на этот раз придумает для оправдания?
Чтобы занять себя на этот период, я схватила первую попавшуюся книгу и уселась на диване. Незамеченным он мимо меня не пройдет, и тогда я устрою…
Что устрою, пока еще не придумала, но Северусу мало не покажется.
Книга под названием “Классификация сложных зелий”, к моему удивлению, оказалась довольно увлекательной. Не помню, что такое зелья, но я как будто понимала, о чем шла речь. Вот что-то мне подсказывает, например, что Амортенция относится к разряду самого сильного любовного зелья и его ограничили в широком использовании в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году…
Только тут поняла, что не смотрю в книгу, а это знание всплыло в голове само собой. Что это? Воспоминание? Или что-то другое?
Я отрешенно уставилась вдаль, не замечая, что сознание куда-то сонно уплывает.
…— Джеймс, отстань, не видишь, я одеваю Гарри!
— Ну, любимая, он почти одет. Удели своему мужу немного внимания.
— Вот именно, почти. Извини, дорогой муж, мне сейчас не до тебя.
— Сейчас Сириус придет, и тогда времени не останется.
— Ладно… — И через мгновение: — Доволен?
— Эй, Лили, это нечестно!
Серебряным колокольчиком зазвенел смех, то приближаясь, то удаляясь…
— Джеймс! Что ты делаешь? Джеймс!..
Я рывком выпрямилась и села на диване. Сердце билось где-то у горла. Все хорошо, Лили, все хорошо… Это снова был сон, я уснула, и мне приснилось… что-то о прошлом… и совсем не страшное… Просто очень волнительное…
Если я каждый раз буду так реагировать на каждый сон, вскоре с ума сойду. Нужно успокоиться. Дыши ровнее, Лили, все страшное, что случилось с тобой, уже позади.
— Лили… Все в порядке?
Я испуганно повернула голову в сторону раздавшегося голоса.
Северус. Сидит в кресле и смотрит на меня. Вокруг было темно, поэтому я его не заметила.
— Северус… — пролепетала, невольно приложив руку к сердцу. — Ты меня напугал…
— Прости, я не хотел.
Конечно, не хотел, это я вся на нервах.
— Ничего, все в порядке… Ты когда вернулся?
— Вчера вечером. Ты действительно хорошо себя чувствуешь?
Он поднялся, обойдя журнальный столик.
— У тебя бледный вид. Хочешь есть?
То, что у меня вид бледный, он увидел в темноте?
— Может быть… — Я слегка рассеянно притянула к себе за уголок плед, которым была укрыта, но затем настороженно подняла голову.— Подожди… Как вчера вечером?!
— Ты проспала больше суток, — сказал Северус.— Иногда такое бывает после больших потрясений…
Сначала я, зажмурившись, сжала ладони, потом торопливо встала с дивана. Слишком торопливо. После сна движения были неуверенные, и ноги, как будто нарочно, зацепились друг за друга. Я начала падать. Северус подался вперед и подхватил меня.
— Спасибо… — прохрипела я. Он чересчур крепко прижал меня к себе. — Не очень-то отличаюсь особой грациозностью. Лань из меня та еще.
— Лань… — почему-то повторил Северус.
— Что? Можешь меня уже отпустить.
Пришлось сказать дважды, чтобы он разжал руки. Приятно, конечно, что тебя так любят и ценят, однако иногда поведение Северуса, откровенно говоря, приводило в легкое недоумение. Нет, я понимаю, возвращение человека, которого ты считал навсегда потерянным, кого угодно заставит чувствовать разнообразные эмоции, и все же…
Господи! Я не о том сейчас думаю! Прошли целые сутки, еще одни сутки! Я опять все пропустила и с Гарри так и не встретилась!
— Где ты был, Северус? Почему не сказал мне? Почему ты не разбудил меня, в конце концов?
Никто не зажигал света, и в гостиной было по-прежнему темно, поэтому я металась в этой темноте, точно зверь, заточенный в клетку. Но гостиная была небольшая, и я натыкалась то на мебель, то на стены. А то и на стоящего Северуса.
— Я оставил тебе записку на кухонном столе. Теперь понимаю, ты ее не видела. Впрочем, это уже не важно.
— Записку? — Я на секунду остановилась, осмыслила это и кивнула. — Не важно. Я хочу, чтобы ты наконец отвел меня к Гарри, — безапелляционно заявила я.
Думала, что Северус снова отговорится своей занятостью или очередным разговором, но он, еле уловимо вздохнув, сказал:
— Я готов прямо сейчас отвести тебя к нему.
— Прямо сейчас?.. — Я даже растерялась, но, полностью осознав его слова, в следующий миг подскочила к нему. — Правда?!
— Да. Пойдем. У Пот… Гарри сегодня день рождения и ты будешь самым неожиданным подарком.
— День… — Из-за охватившей меня радости я не сразу сообразила, что он сказал. — День рождения?! Сегодня у Гарри день рождения? И ты мне ни словом…
От волнения я слегка поперхнулась воздухом.
— Совершеннолетие, если быть точнее. Семнадцать лет.
— Северус, так что же мы стоим? Идем скорее!