Тогда напротив капитана сидел подполковник Свиткин, в глазах у подпола сидела зеркально отраженная тоска и злость на обстоятельства. Понимание сидело. И обещание: все перемелется, вернешься, я назад возьму.
Сегодня глаза девчонки не работали зеркально. Паршин видел там себя уродливо, карикатурно, как в парке развлечений в комнате кривых зеркал: сидит здоровый мужик да только пальцы в кулаках ломает.
А в чем он виноват?! В том, что слишком хорошо знает систему?! Как только Павлов с Ханькиным - тоже, надо сказать, не особенно радуясь! - сказали, что Юля и Дуська были только вдвоем в запертой изнутри квартире... Он сразу понял. Кого-то надо вытаскивать. Загребут обоих, но Юлю в любом случае - наверняка. Она к тому же, не исключено, не выживет. Отмазать надо Дуську. Чтоб не трепали нервы девочке зазря. Чтоб не ломали душу, не марали грязью.
Так что Евдокия поняла все правильно, но не совсем.
Как разъяснить самоуверенной девчонке, что иногда системе легче подыграть, взять фору? Что в лоб переть - нарваться... Надо пути искать, взять передышку...
Но, думая об этом, Паршин сам же мысленно махнул рукой: на Юлю столько повесили, что не поднять с любой форой, даже после передышки. Теперь система не отпустит. Девчонок было двое, в квартиру никто не заходил два дня. Кроме шприца в кармане Юли, ничто не несет следов отравляющего вещества. Даже если предположить, что яд в шампанское добавили потом, Юлия дела коктейль, когда на кухне была только Евдокия.
Все. Финита ля комедия. Оправдываться перед девчонкой за то, в чем не был виноват, Олег не собирался. Убрал досаду из глаз, поднял их на Евдокию и, играя скулами, сказал:
- Проехали. Не будем трогать. Попробуем начать сначала. - Откинулся на спинку дивана, подвигал губами вперед-назад, продолжил: - В течение двух дней порог квартиры никто не переступал. Яд обнаружили в только что выжатом соке и только что открытом шампанском. В фужере. Возникает вопрос: у тебя был яд, Евдокия?
Вопрос влетел наотмашь. От неожиданности Землероева так закинула назад голову, что чуть шею кадыком вперед не переломила.
- Ты чё, Паршин, - одурел?!
Олег кивнул. Мог бы пожалеть девочку, но проучить не помешает, свежа обида.
- На этом можно было бы в принципе закончить, - удовлетворенно мотнул головой сыщик. Подождал, пока до Дуси дойдет весь смысл сказанного, до донышка проникнет. И приступил к работе: - Если учитывать, что яда не было ни у тебя, ни непосредственно в плодах, давай представим, откуда он мог взяться. Судя по камерам слежения, во вторник к вам заходили практически все Котовы. Графин, в который Юля переливала отжатый сок, стоял на виду в тот день? Так, чтобы можно было предположить - им вскорости воспользуются?
Дуся села прямо, машинально запахнула на коленях полы голубого атласного халатика... Отрицательно, медленно и задумчиво покачала головой:
- Нет, Юлия достала его откуда-то сверху. С полки над левой тумбой. Она прошло вдоль тумбы... - Рассказывая, Евдокия так углубилась в воспоминание, в воспроизводство, что даже подняла правую руку далеко вверх и поболтала в воздухе пальцами, как будто некую работу над головой произвела. - Да. Точно. Она еще на цыпочки вставала. Потом, достав графин, внимательно осмотрела его дно - нет ли пыли? - Дуся повторила все действия Котовой в пантомиме. Отрешенное лицо Евдокии по каким-то странным, мистическим законам мимики и психики, стало неуловимо напоминать новую Дусину приятельницу. - Юля вообще, Паршин, чистюля. Если бы на прозрачном стеклянном графине были хоть какие-то пылинки или подсохшие капли, она бы обязательно его ополоснула. Как сделала с соковыжималкой для цитрусовых. Юля нашла ее на полке за другими агрегатами, оглядела со всех сторон, помыла и только тогда начала выжимать сок.
Дуся закончила и как будто бы очнулась. Посмотрела на Командира с преданностью новобранца, инструктируемого перед первой стрельбой из автомата.
- Хорошо, - высказался Паршин и тут же поправился: - Точнее, ничего хорошего. Следуя твоим словам, на этой посуде яда не могло быть. Идем дальше. Где стоят у Махотиной бокалы, я сам помню - на самом видном месте. К вам во вторник приходили Котовы и Рощины...
- Соболезнования по поводу заключения приносили, - быстро вставила Землероева.
- Понятно, что не фотки из вояжа поглядеть, - поморщился сыщик. - Как думаешь, кто-то из них мог, ну... капнуть что-то на стаканы, нанести яд на ободки...
Понял, что морозит полную чепуху, и отмахнулся:
- Нет, яд, Дуся, был в только что выжатом соке, в графине. Принимаю, что пустой шприц с иглой в чехле Юльке могли подбросить, но сок... Евдокия, сок был выжат на твоих глазах, грейпфрутовые шкурки с ошметками мякоти, проверили - они чистые! Давай вспоминай хотя бы, как к вам прилетели Рощины и бабушка. Весь вечер поминутно вспоминай! И вторник. Кто что делал, что трогал, что говорил...
Дусе было уже стыдно за недавние гадкие слова в адрес дорогого сыщика.
Наверное, она так выступила, плохо проснувшись. И напившись. И вообще - по полной дури, в несознанке.
Олег делал все, что мог. Яд нашли у Юли. В квартире два дня никто не появлялся.
Только сейчас, поняв во всей мере, что вопросы Паршин задает скорее для проформы - еще раз обсудить, лазейки поискать, - Евдокия широко распахнула глаза:
- Олег, я ничего не понимаю... Юля не могла меня отравить... Не могла захотеть отравиться сама... Зачем?! Она все делала на моих глазах: фрукты выжимала, ободки стаканов солью оформляла - я наблюдала за каждым жестом, училась! Она ничего от меня не скрывала! Ни разу спиной графин не закрыла, он вообще в стороне возле мойки стоял, у меня на виду!
- А шампанское? - жестко спросил Олег.
- Открыла. Сразу налила. Закрыла специальной крышкой с упором. Все. Бокал поставила так близко ко мне, что я не могла не заметить, если бы она туда что-то добавила. Хотя... - Евдокия на мгновение прикрыла глаза. - Яд она могла добавить в пустой бокал, прежде чем наполнять его шампанским... Когда Юлия брала бокал с полки, то загораживала его спиной. Какое-то время. Очень короткое. - Евдокия открыла веки, пристально поглядела на Паршина: - Олег, Юля что - фокусник? Рукав кофты - три четверти. Она зажала шприц с ядом между пальцев, накапала, прыснула мне яду и незаметно в кармашек припрятала?
На насмешливый Дусин тон Командир не клюнул.
- Евдокия Землероева, о том, что вы не видели бокал все время, вас, я надеюсь, спросят на суде. Если, конечно, он будет, если Юля выживет. - И закончил не так официально: - Тебя, Дуська, испытают в хвост и в гриву. У Махотиной есть адвокат, тебе такого не купить, разве что квартиру продашь.
У Дуси была хорошая голова и быстрая реакция. Услышав слова Паршина, она чуть воздухом не подавилась. Вытянула шею вперед, совсем как у гусыни, глаза наружу выкатила.
- Ты что, в самом деле считаешь, будто меня могут обвинить в попытке отравления Юлии?!
- Своя рубашка ближе к телу. Адвокатам лучше платят за оправдательные приговоры. Из двух девушек, одновременно находящихся в запертой квартире, утопить надо одну. Другого выхода нет - к вам никто не заходил. Ты момент, когда Юля закрывала от тебя бокал спиной, хорошо запомни.
Еще недавно Паршину казалось, что Дусины глаза распахнулись в невозможную ширь. Но он ошибся. Любая жидкость дает эффект увеличения. Заполнившись слезами, глазищи Дуси стали такими выпуклыми, что показалось, сейчас они вытекут или вывалятся прямо в подол голубенького цвета.
Олег решил, что Дусю очень впечатлил рассказ о грозном, ушлом адвокате.
Он вновь представил все неверно.
До Землероевой дошло, как сильно она ошибалась в друге.
Первоначально Дуся решила, что все дело в хитрых ментовских заморочках и комбинациях. Паршин струсил. Или его вынудили стать трусливым. Поднять лапки. Уйти в тину, юркнуть в тень...
А надо было сразу говорить, что на суде будут не столько его закадычных друзей слушать, сколь разудалому адвокату внимать! В числе двенадцати присяжных.
- Паршин, - икнула Дуся, - что ж делать-то, а? Ты ж понимаешь - Юля ж меня... то есть себя не убивала... не собиралась убивать... - Повторное икание подтвердило нервическое состояние помощницы. - Ты ж понимаешь... это ж было как-то сделано...
- Как? - жестко оборвал страдания Дусиной диафрагмы Паршин. - «Ж-ж», тут не прокатят.
- Не знаю. Но...
- Перестань канючить. Все, Дуся, все! Мы сделали, что могли!
За этими словами читалось не только ощущение безнадежности положения, там было сумасшедшее беспокойство за напарницу.
И теперь Дуся это поняла. Паршину не важно какое-то глупое реноме - ах, ах, нас кто-то обыграл, в дураках оставил, какой конфуз, - он мыслил категориями будущего. Репутацией прибившейся к нему девчонки. Девчонки, которую он приручил и отправил в дом, где вольно ходит душегуб.
Землероева незаметно, наклонив голову и отвернувшись, смахнула слезы с глаз. (По ком она плакала? По себе, по Юле, по жизни, заставляющей друзей делать выбор - кого спасать, кто все равно утонет...)
- Евдокия, - жестко произнес Олег. - Тебе придется принять очевидное. В квартире вас было только двое. Как яд попал в напитки, понять невозможно.
- А если попробовать не очевидное, а невероятное? - жалобно шепнула Дуся. - Если попробовать понять хотя бы, как шприц попал в карман Юлии?
- Давай попробуем, - согласился Паршин. - Попробуем в порядке бреда шагать задом наперед. Кто из Котовых, Рощиных мог подложить шприц? Что показалось тебе странным в тот вечер?
- Егор Валерьевич и Тата появились в квартире гораздо позже остальных, и это очень странно, - тут же двинулась по версиям Евдокия, в полном смысле задом наперед. - Все мухой прилетели к нам, Татьяна и полковник пришли минут на пятнадцать позже.
- Егор Валерьевич и Татьяна не слышали, как ты вопила из камина, - сумрачно доложил Олег. - Рощины и Таня пришли к старшим Котовым сыграть в лото, не смогли разыскать коробку с игрой, и Татьяна предложила принести свою. Полковник на это время вышел покурить. Они с Татьяной вернулись в квартиру одновременно, никого не обнаружили в гостиной - все мобильные телефоны, кстати, остались лежать на столе, народ все побросал и помчался наверх. О том, где все находятся, Егор Валерьевич догадался почти случайно...
Продолжить разговор не позволил звонок сотового телефона сыщика. Олег сделал жест - мол, подожди, Дуся, дай отвечу, это важно. Поздоровался, судя по имени Саша, с Ханькиным, прослушал что-то и, положив мобильник на журнальный стол, сказал:
- Саша сообщил предварительные результаты экспертизы отравляющего вещества. Юле, Дуся, крепко повезло. Какие-то кислоты... или что-то там еще грейпфрутового сока немного нейтрализовали действие яда. Если бы Юля приняла его, скажем, со сладким кремом... - Сыщик взглядом закончил страшное предложение. - В общем - повезло. Егор Валерьевич подключил к работе военных медиков, специалистов-химиков... Он и раньше педалировал следственные мероприятия, через связи нажимал. Сейчас военные специалисты выделят какие-то токсины, изобретут противоядие...
- Юлию спасут?!
- Теперь об этом можно говорить с большей долей вероятности, - с видимым облегчением кивнул Паршин. - С одним подозреваемым - Егором Валерьевичем - нам лучше закончить. С такими связями в области хитрой военной химии полковник мог убить невестку незаметно и бесповоротно. А он ей противоядие ищет. Понимаешь?
- Угу. Вчера вечером мне Стас Леонидов показался... не то чтобы подозрительным, рука у него была перемотана, Паршин.
- Знаю, - кивнул Олег. - Вчера Татьяна лепила пельмени, Леонидов руку горячей водой обжег. Случайно. На эти знаменитые пельмени, кстати, и Рощины приехали. Борис их очень уважает.
- Рощины заранее договаривались? - вцепилась Дуся.
- Нет, - наклонив голову в бок, тягуче проговорил Паршин. - По их словам, буквально напросились.
- Ах, напросились... - в тон протянула Дуся. Подумала секундочку: - Нет, ерунда. Ядвига на кухне была секунд тридцать, с диспетчером «скорой» разговаривала в прихожей, там же и на плече полковника рыдала. Боря в холле медиков встречал.
- Кто-нибудь крутился подозрительно на кухне? - пристально глядя на Дусю, спросил командир.
- Нет... Но я короткое время могла не видеть. Как раз когда Валик наверх поднялся, я на минуточку сдала вахту Ольге Марковне, до туалета пробежалась... Юлю тогда уже увезли, ваши еще не приехали... Но, Олег, Ольга Марковна сама поставила меня в дверях кухни дежурить. Зачем ей позже ловить момент, ждать пока я пост оставлю? Не заставила б меня сторожить кухню, сновали бы там все за попить и выпить, всё б перемешалось, отпечатками покрылось... Нет, с Ольгой Марковной тоже ерунда какая-то.
- Согласен.
- А если мыслить в порядке бреда и предположений?
- Попробуй.
Евдокия пробовала так старательно, что даже поругалась с сыщиком. Любую ее версию из области «очевидного-невероятного» Паршин разметывал в пух и прах. Камня на камне не оставлял. Дуся старалась и изобретала, выстраивала хитроумные комбинации с проникновением в квартиру через дымоход камина, веревочную лестницу с крыши на балкон и в конце концов докатилась до хитрых как лисы киллеров, способных обмануть охранную электронику, самих охранников и Дусю с Юлией включительно.
Паршину, естественно, наиболее глянулся занимательный сюжет про ниндзя с ядом в кармашках черных штанишек. Относительно дымохода и камина он ответил просто: нет следов. На карнизах снег лежит, а снегопада не было два дня. Пол перед камином запорошила сажа, слетевшая с самой Дуси, когда та в дымоход общаться лезла, никто по желобу не проползал, эксперты, понукаемые Валерьевичем, не лаптем щи хлебают.
Землероева на сыщика душевно обиделась. Сказала: а на фига тогда приперся, если такой умный? сидел бы дома. (Или в кабаке с еще более умным Ханькиным. И водку пил там, а не тут на диване.)
Паршин осерчал не менее душевно. Заявил, что, мол, тебя, дуру, охранять пришел...
Дуся на дуру ответила, не подбирая...
В половине одиннадцатого Паршин хлопнул входной дверью и даже спокойной ночи не пожелал. Дуся чуть не плюнула на эту хлопнувшую дверь.
Все нервы, нервы...
На следующий день под вечер Олегу позвонил капитан Ханькин и задумчиво сказал:
- Слушай, Паршин, тут твоя девочка такую деятельность развела... По дому Котовых весь день по этажам бегала. Добилась через адвоката проведения еще одного следственного эксперимента, теперь в квартире Юлии. Кстати, довела мужика чуть ли не до инфаркта... Ты как, впрягаешься за свою Дусю?
- Куда впрягаюсь? - натурально опешил сыщик.
- Ну как... она заверяет, будто знает, кто убийца.
- Что-о-о-о?!!
- А ты не в курсе? - искренне удивился Ханькин. - Я думал...
- Саша!! Чего ты там думал, мне начхать! Что Дуся о себе думает?!
- Дуся ничего не думает, - хмыкнул капитан, - она адвоката до инфаркта доводит. Донецкий звонил мне чуть ли не из палаты интенсивной терапии. Но на эксперимент согласен. Чем-то его девочка добила. В полном смысле.
- Да что она там о себе возомнила?! Сыщица недоделанная!!
- Она, Паршин, Закревскую просит на эксперимент вызвать, - спокойно, где-то даже весело оповестил Ханькин. - Причем - обязательно. Мол, без любовницы Котова ей, Дусе, никак нельзя.
В голосе Ханькина слышалась уже не только веселость, но и ехидство, одобрение резвой девочки с приличной дозой недоумения по адресу Паршина.
- Как я понимаю, ты, Саша, сам не сильно в курсе, - ввернул Олег.
- А ты? - не остался в долгу капитан. - Начальник маленьких девочек...
- Я тебе перезвоню.
Загоняя в пену нового, но верного «мерина», Паршин примчался к Евдокии.
Та, показалось, собралась вести переговоры через порог. Сыщику пришлось нахально протиснуться в квартиру.
Евдокия, скрестив руки на груди, смотрела на Командира хмуро и выжидательно. Переобуть ботинки не предлагала, в комнату не позвала и чаю не налила.