Трюмпер пересекает палубу и подходит к сидевшему у перил на мешке Вильгельму, который в своей футболке кажется бледным и совсем замёрзшим, однако ведёт себя, словно на улице невыносимая жара. Ники нигде не видно.
Охотник облокачивается локтями о перила, вставая рядом с вампиром, и смотрит на воду, пытаясь разглядеть среди тумана горизонт. Солнца не видно. Пусть оно уже и проснулось после долгого сна, однако все его холодные лучи загораживают тучи. Ветер морозом обжигает кожу лица, но парень не обращает на это внимания.
- Не спится? – спрашивает Том, немного выдыхая пар изо рта.
- Я и не ложился, - безразлично тянет Билл, смотря в небо.
Трюмпер косится на него, хмурясь.
- Как так?
- Я не сплю. Выспался за сотни лет, - он приоткрывает рот, и полицейский замечает у него ровные резцы клыков, но, прежде чем успевает прокомментировать их, Билл говорит:
- Красиво здесь.
Тот поднимает голову, следя за взглядом вампира, и смотрит на тучи, совершенно не понимая, что здесь может быть красивого. Холодно. Укачивает. Туман. Солнца нет. Ветер пробирает до костей.
- Спокойно… - продолжает Вильгельм, мечтательно улыбаясь уголками губ. – Тихо. Безмятежно даже…
Том опускает на него глаза, только сейчас понимая смысл его слов. Действительно, здесь не было суеты, которая творилась вчерашним вечером. Матросы спали, никто не смеялся и не пил ром, никто не играл в карты и не дрался на мечах, никто не драил палубу, никто не говорил. Никого не было, кроме застывшего штурмана, дремавшего на вышке парня с биноклем, вампира и охотника.
Здесь было спокойно.
Том вздыхает и снова смотрит на воду. По гладкой поверхности отходят от корабля большие волны, воды тёмная, словно бездна, окутанная туманом. Бездна, внутри которой скрываются чудовища и разные монстры, готовые утащить любого, кто нарушит их покой, на дно.
- А здесь Кракен водится? – спрашивает Том.
Вильгельм смеётся. Впервые за их встречу Трюмпер слышит заразительный смех вампира и тоже начинает улыбаться.
- Ты веришь в Кракена? – сквозь смех тянет Билл.
- Ну, я подумал, раз есть всё это дерьмо с вампирами, путешествием в прошлое, ведьмами, почему бы и Кракену не существовать? – смущается парень.
Каулитц перестаёт смеяться и вздыхает, улыбаясь.
- Может и есть. Я всю жизнь на суше пробыл, второй раз выхожу в море, - иронично говорит вампир.
Тому кажется, что смех Вильгельма всё ещё отскакивает от невидимых стен в этой тишине, заставляя мурашки бегать по его коже.
- У тебя красивый смех, - улыбается Трюмпер, снова смотря на воду и думая, что верить в морские чудовища уже перебор.
Билл поднимает голову и смотрит на охотника, улыбка немного сползает с его лица. Он снова откидывает голову назад и смотрит в небо. Спустя какое-то время они слышат весёлый смех Ники где-то на другом конце корабля, и оба понимают, что этой тишины больше не будет.
Спокойствие заканчивается, приближая их всё ближе и ближе к Польше. К тому старому миру, который они готовятся встретить раньше Лоумена. Раньше всех других.
Польша. Порт.
Downstait – I came to play
Польша. Порт.
Корабль пришвартовался в порту ближайшего города, подняв свои паруса и предоставив ветру, который следовал за ним от самой Германии, свободу, чтобы потом через какое-то время снова забрать его с собой на Родину. Они прибыли в Польшу к девяти утра, пробыв в море больше двенадцати часов. За это время неугомонный Ники так и не смог замолчать, приставая к каждому живому существу, находящемуся на борту корабля, со своими расспросами или просьбами. Мальчишка совершенно не знал, чем заняться, поэтому успел поиграть в карты, выиграв две бутылки рома и проиграв золотую монету, потренироваться в спарринге на клинках, которые он не держал в руках больше ста лет, поиздевался над поваром, выдвинув требование на счёт еды, постоял за штурвалом под пристальным взглядом штурмана, погонял чаек с мачт, подоставал отца с просьбой кого-нибудь съесть и, получив отказ, принялся рыскать на нижнем уровне корабля что-нибудь забавное.
Том же предпочитал держаться ближе к Биллу, присматривая за ним. Всё же тот факт, что он полицейский, а вампир потенциальный преступник, никак не мог выйти у него из головы. Даже всякая ерунда с невероятными приключениями не могла заставить его думать по-другому.
Сам же Вильгельм не обращал внимания ни на Трюмпера, ни на своего сына, ни на кого другого на этом корабле и просто сидел на одном месте, смотря вдаль или в небо, о чём-то безмятежно думая.
Когда они оказались на земле, наконец выскользнув из плена моря, трое спутников двинулись в сторону того места, где должен был находиться Вильгельм Каулитц из прошлого. Вампир сказал, что до предполагаемого места пребывания его другого идти чуть больше суток. Однако на все уговоры купить лошадей или прибиться к какому-нибудь страннику с телегой Каулитц категорически отказывался. По неизвестным Тому причинам, вампир избегал больших скоплений людей и старался вести своих спутников окраинами города или же самыми неприметными дорогами, где их никто не мог увидеть.
На все расспросы Тома он лишь отмахивался. Да и Ники тоже молчал, смотря на охотника, как на тупого. Впрочем, такие взгляды Трюмпер получал чуть ли не каждую минуту, хоть и не обращал на них никакого внимания. Парень вообще не верил, что такой легкомысленный мальчишка мог прожить почти тысячу лет и остаться таким же ребёнком, каким был вначале. Другое дело – Билл. Весь из себя серьёзный со странным задумчивым взглядом, словно повидал в этой жизни всё, что только можно. В то, что Вильгельму очень много лет, Том ещё мог поверить, хоть и предпочитал не забивать свою голову лишними мыслями.
***
Они шли долго. Сделав привал всего два раза, трое спутников пробирались через польский лес до самого вечера. Биллу с Ники было хоть бы что, а вот Том совершенно выбился из сил. Изголодавшийся, он еле волочил ноги где-то позади вампиров, кутаясь в плащ. Уже было не жарко из-за долгой ходьбы, наоборот холод начинал постепенно окутывать его со всех сторон в свои объятия. Здесь было немного холоднее, чем в Германии, однако даже тут снег ещё не успел выпасть.
Когда сумерки начинают опускаться на землю, Вильгельм останавливается и прислушивается. Ники втягивает воздух, чуя запах еды.
- Кочевники, - комментирует Каулитц, не двигаясь с места.
Они молчат несколько секунд, затем Ники жалобно скулит:
- Я есть хочу…
- Может, переночуем с ними? – с надеждой спрашивает Том, полностью уверенный в том, что ему откажут, однако вампир согласно кивает и первым направляется в сторону предполагаемого лагеря.
Уже за сто метров от людей, Трюмпер слышит голоса и чует запах жареного мяса, только сейчас понимая, насколько он голоден. Так сильно, что готов съесть всё, что угодно, лишь бы предложили.
Они выходят из леса и оказываются на небольшой поляне, посреди которой горит ярким пламенем большой костёр – от него к небу поднимается густой дым, исчезая над лесом. Здесь разбит лагерь: лошади привязаны к деревьям, по всей территории стоят несколько повозок, кто-то сидит на бревне у костра, кто-то следит за тем, как жарится большая туша кабана, несколько девушек весело щебечут, бросая в костёр веточки. Тому всё это напоминает каких-то цыган, по крайней мере, одеты они были почти так же.
На звук шагов почти все оборачиваются, чтобы взглянуть на незваных гостей. Билл подходит к костру, где сидят несколько мужчин, и что-то говорит на польском. Том его не понимает. Трюмпер с жадностью смотрит на кабана на вертеле и уже начинает захлёбываться слюнями, однако при всём его положении парень старается держать нормы морали. Ники разглядывает девиц, улыбаясь.
Мужчина улыбается и что-то начинает тараторить, а потом кричит одной из женщин и что-то ей говорит. Вильгельм поворачивается к полицейскому с лёгкой улыбкой на губах.
- Что он сказал? – спрашивает тот.
- Мы можем переночевать здесь, - Билл осматривается. – Он сказал жене, чтобы она принесла нам еды. Иди погрейся у огня, ты совсем побледнел от холода.
Трюмпер облегчённо вздыхает и садится на бревно, начиная греть руки, иногда их потирая. Мужчина опять что-то говорит Вильгельму, тот аристократично отвечает, сдержанно кивая, затем садится рядом с охотником и вздыхает.
- Он сказал, что у них сегодня праздник. Мы попали вовремя, будет интересно, - вампир поднимает голову и смотрит, как дым поднимается к облакам, словно души обретают покой.
- А что будет? – спрашивает Том.
- Увидишь.
Они ещё какое-то время сидят молча, пока им не приносят еду. Том с Ники набрасываются на кусок кабана, словно не ели лет двести, а Каулитц лишь берёт тарелку со своей порцией и благодарно кивает, однако как только женщина уходит, говорит:
- Держи, - он протягивает тарелку Тому.
Ники возмущается.
- Почему ему?
- Ты можешь и без еды прожить, а он всего лишь человек, - Билл ставит тарелку на землю. – Тем более, ты сегодня выпил много крови того оленя.
Мальчишка надувается, отворачивается и начинает есть свой кусок, поглядывая в сторону девушек, которые бросали в гостей игривые взгляды и хихикали.
Вечер должен был быть весёлым. Очень весёлым…
Unknown artist Ирландские песни – The Galway Girl
Билл и Том лежат на земле недалеко от костра, облокотившись спиной о бревно. Сытый Трюмпер с блаженной улыбкой осматривает лагерь, довольно поглаживая свой живот. Кони фыркают, изредка стукая копытом о землю, ветки, поглощённые огнём, потрескивают, превращаясь в горелые поленья, отовсюду раздаётся весёлый смех и голоса, Ники заигрывает с одной из девушек, которая кокетливо хихикает, весело улыбаясь. Уже стемнело, и ночь поглотила всех в свои объятия, лишь яркий свет пламени освещал ближайшее пространство.
Том слышит, как начинает наигрывать какой-то музыкальный инструмент. Парень не видит того, кто на нём играет, но эта весёлая и лёгкая мелодия, очень похожая на ирландскую песню, начинает врываться в его голову и разливаться по телу приятными волнами тепла.
- Сейчас будет весело, - Билл улыбается, смотря куда-то в сторону.
Трюмпер следит за его взглядом и видит, как девушки хватают друг друга за руки и начинают танцевать в парах или в одиночестве, размахивая длинными подолами своих платьев и подскакивая на месте в такт музыке, словно резвые козочки. Их звонкий смех разлетается по всему лагерю, унося с собой куда-то очень далеко в сказочную страну. Девушки кружатся вокруг костра настолько близко, что кажется, будто их платья вот-вот вспыхнут, словно свечка. Вскоре к ним присоединяются несколько мужчин и тоже начинают отплясывать разные движения.
- Не скучайте, - позади Тома появляется Ники и обнимает обоих с двух сторон руками с бутылками рома, которые он выиграл в карты на корабле.
Билл берёт ту, которая ближе к нему. Том протягивает руку ко второй, но мальчишка весело отскакивает.
- Не-а, вам и одной хватит, - он делает глоток и весело подплясывает в такт мелодии.
Рядом с Томом появляется одна из девушек и хватает его за руку, пытаясь заставить его встать, чтобы потанцевать с ним, но Трюмпер отмахивается, смущённо вскидывая руку. Ники огибает бревно и обнимает девушку за талию, что-то говоря на польском. Они вместе соединяются в танце, никого не замечая вокруг. Вильгельм улыбается и делает глоток рома, затем протягивает бутылку охотнику. Тот тоже делает глоток, немного морщась. Они сидят молча, пока от рома не остаётся лишь половина.
- Знаешь, - Билл улыбается, смотря на костёр. Его глаза немного мутные из-за алкоголя. – Когда встретим меня другого, лучше держись ближе ко мне. Не доверяй ему…
Том оборачивает к нему голову, склоняя её к плечу, и пьяно улыбается.
- Почему?
- Ну… - Каулитц поворачивается к нему, но когда понимает, что они слишком близко, снова смотрит на костёр. – Он опасен.
- Почему? – не отстаёт охотник, уже не улыбаясь, но продолжая разглядывать профиль собеседника.
Тот кривится, делает глоток рома и откидывает голову назад, смотря в небо.
- Я, если ты ещё не понял, в розыске тут.
Том победоносно вскидывает руку и отбирает банку, делая глоток из неё.
- Я знал, что ты преступник. Ну, колись, что ты натворил? – улыбается он.
Билл устало прикрывает глаза.
- Много чего. Я когда остался один, много глупостей делал, - вампир без сил кладёт голову на плечо Тома, не открывая глаз, и вздыхает. Ему кажется, что его шея вот-вот сломается от тяжести головы. Парень не возражает и делает ещё один глоток.
- А почему ты остался один? – не отстаёт Трюмпер. Его голова слегка кружится из-за рома.
- Они убили всю мою семью. Мы никого не трогали, питались животными, никогда не убивали и не обращали людей, а они взяли и убили всех, кто мне был дорог, - Билл замолкает. – Я остался один. Не знал, что делать, меня поглотило такое отчаяние и злость, что я не мог остановиться. Я хотел отомстить, но вскоре это стало для меня развлечением. Я убивал в основном девушек, у них кровь вкусная. Иногда насиловал перед тем, как убить. Не знал, что нельзя, поэтому и появился Ники. Полукровка, - вампир не мог остановиться. Ему нужно было это кому-нибудь сказать, чтобы не держать в себе. Он итак всё это скрывал сотни лет в своей душе. – Я убивал всех, кто вставал на моём пути. Единственный человек, которого я не смог лишить жизни, - это девочка. Она была похожа на мою сестру, поэтому я не смог. Тогда я понял, что вообще натворил, но было уже поздно. Меня разыскивали по всей Польше, и мне пришлось бежать в Германию. Там я нашёл Зулу. Она отыскала мне место для укрытия и наложила заклятие, чтобы никто не смог найти меня. Чтобы забыть всё то, что я натворил, я погрузился в сон. Я не хотел просыпаться, но со временем заклятие слабело, а потом и вовсе исчезло. Если бы я мог… Я бы давно покончил с собой. Но мне тошно лишь от одной мысли, что я умру от руки Лоумена.