Вероятно, она была права. В последний раз я видела подобные символы вышитыми на одеяниях Верховного короля Фарлейна. Все послушно наблюдали, как Ого аккуратно кладет сломанный щит обратно на уступ, с которого он его подобрал.
- Я мог бы получить за него сотню серебряных монет, - заметил кок, когда мы принялись подниматься по утесу.
Кок выглядел очень мрачным и не сказал ни слова, пока мы, пробираясь между деревьями, не дошли до вершины. А там вся земля вдруг будто бросилась от нас прочь. Крошечные существа – мыши, крысы, полевки – поспешно прыснули в стороны у нас из-под ног. Я видела кроликов, белок, ласку и даже зверя, похожего на маленького оленя, бегущих от нас среди деревьев. Маленькие и большие птицы с хлопаньем крыльев взлетели с верхушек леса. Деревья были невысокими. Все они наклонились и согнулись от морского ветра, но я видела, что это очень редкие на Скарре виды деревьев – вроде бузины и орешника, – и они только начали покрываться листвой. Тетя Бекк подняла изящную руку, потянувшись к старым сухим сережкам, а потом – к светло-зеленым бутонам цветов бузины.
- Эх, жаль я не взял арбалет! – посетовал другой матрос. - Толстые голуби. Тот олень.
- Отличные кролики, - согласился кок.
А Айвар сказал:
- Давайте вернемся. Здесь ничего нет. У меня болит лодыжка.
- Мы пойдем дальше, - постановила тетя Бекк. – Я хочу увидеть, насколько велико это место.
- Я хочу узнать, как все эти животные попали сюда, - сказала я.
- Ну, ты этого не узнаешь, гуляя по окрестностям, - заметил Айвар. – Моя лодыжка…
- Животные, - сказала тетя Бекк, - несомненно, происходят от тех, которые уцелели после землетрясения. Ага, куда-то мы пришли.
Деревья сменились камнями и трепещущей травой. Я видела там колокольчики. Мы обошли вокруг самого большого валуна и снова увидели внизу море, сердито разбивающееся о целое скопление скал. Вдалеке можно было видеть барьер – словно полоса белого тумана, вытягивающаяся в обоих направлениях, насколько хватало глаз. Однако никто не смотрел на него, поскольку перед нами стояли остатки зданий. Высота стен немного не достигала моей головы, и они были сделаны из каменных глыб песочного цвета. На них были выгравированы красивые узоры.
- Здорово! – произнесла я.
Теперь мы определено превзошли Наставника. Он только слышал о зданиях, а мы на самом деле смотрели на некоторые из них.
Ого первым зашел внутрь через ближайший разрушенный вход. Мы с тетей Бекк так же нетерпеливо прошли следом, а матросы нырнули за нами, внимательно оглядываясь со смесью интереса и надежды, что здесь может найтись что-нибудь, что можно продать на Бернике. Айвар ковылял позади, жалуясь на свою лодыжку.
Мы словно оказались в лабиринте. Мы ходили то в одну, то в другую сторону в квадратных и продолговатых пространствах, где было почти невозможно определить, проходим ли мы через комнаты или по внутреннему двору. В одном из мест точно находился камин в стене. Он был выложен красивыми разбитыми зелено-голубыми изразцами, а по внешней стороне – резьбой. На сохранившемся куске дымохода даже остались следы сажи. На изразцах виднелись те же символы, что и на сломанном щите.
- Значит, это была комната! – сказал Ого.
Кок попытался ловко отковырять кусок одного из изразцов. Тетя Бекк развернулась и посмотрела на него, и он поспешно убрал руку. Он последовал за нами, бурча насчет проклятых ведьм, а Айвар следовал за ним, бурча насчет своей лодыжки.
Мы прошли через несколько мест с таинственными ямами в земле, через квадратное с круглым водоемом посередине и еще одно с холмиком правильной формы в центре. Ого всю дорогу болтал с тетей Бекк, пытаясь понять, чем были когда-то эти места. К моему разочарованию, у тети Бекк по этому поводу имелось не больше догадок, чем у остальных. И Айвар ни на секунду не переставал жаловаться.
Он начал меня серьезно раздражать.
- Айвар, - сказала я, - замолчи, пожалуйста! Ты ведешь себя недостойно!
- Но моя лодыжка болит, - ответил он.
- Так потерпи. Веди себя, как положено принцу.
- Я… - начал он и с давящимся звуком закрыл рот.
Он перестал жаловаться, но стал хромать сильнее, чем прежде, и пронзал меня сердитым взглядом каждый раз, когда я смотрела на него.
«Его всю жизнь баловали, - подумала я. – Я должна начать воспитывать из него хорошего мужа, пока он вдали от Мивенны. Она точно плохо на него влияет».
Это было как раз перед тем, как мы вышли на ровное круглое место, где по кругу через равные промежутки стояли разбитые остатки колонн. Колонны были выше любого из нас, но казались низкими из-за кустов вокруг них. Такого вида кустов я прежде никогда не видела: у них были глянцевые листья, и они были усыпаны маленькими белыми цветами. Ветер принес от них тонкий сладкий запах.
- А, тут понятно, - сказала тетя Бекк Ого. – Когда-то здесь стоял храм. Это кусты кеммла. В великом храме в Дромрее их тоже выращивают.
- А остальные здания тогда что? – поинтересовался Ого, когда мы пролагали себе путь сквозь кусты.
- Откуда мне знать? – ответила тетя Бекк, когда мы вышли на открытую мостовую в середине круга. – Но полагаю, жрецам надо было где-то жить.
Над нами раздался крик. Мы посмотрели наверх. К нам с колонны на колонну радостно прыгал самый уродливый кот из всех, что я когда-либо видела. У него была бледная шерсть с серыми полосами и пятнами и длинный тощий хвост, похожий на змею, и он весь состоял из ног и углов. Его уши были слишком велики для плоской треугольной морды с громадными глазами того же зелено-голубого цвета, что изразцы на разбитом камине. При виде нас он довольно заворчал и, добравшись до ближайшей к нам колонны, спрыгнул вниз – как обычно прыгают кошки: сначала вытянув передние лапы так далеко вниз, как мог, а потом уже прыгнув – и рухнул среди кустов. Когда он шумно выбрался из них и потрусил к нам, мы увидели, что он был гигантским для кота – ростом примерно с борзых короля Кенига.
- Почему я не взял свой лук? – посетовал матрос и попятился.
Айвар спрятался за Ого, а значит, Ого не мог попятиться, хотя я видела, что ему хочется.
- Что за страхолюдное создание! - произнес он дрожащим голосом.
- Действительно, - согласилась тетя Бекк. – Но не думаю, что свирепое.
По какой-то причине кот протрусил прямиком ко мне, и, когда он подошел, я услышала, как он мурчит – хотя этот звук больше напоминал скрежет напильника по камню. Я наклонилась и погладила его уши и морду – так же, как погладила бы одного из волкодавов в замке. Коту это понравилось. Его мурлыкание стало грохочущим. Он прижался ко мне и обернул хвост вокруг моих ног. Вблизи его шерсть выглядела розоватой, словно сквозь нее просвечивала кожа.
- Ты и правда страшила, - сказала я ему, - но тебе здесь должно быть ужасно одиноко.
- О, у него наверняка есть где-нибудь самка, - заметила тетя Бекк и пошла поближе взглянуть на колонны.
Они явно ни о чем ей не говорили.
- Пойдемте, - сказал Айвар. – Здесь скучно.
Тетя Бекк обернулась, ища солнце, которое стояло довольно высоко, светя сквозь странную сиреневую дымку.
- Да, - согласилась она. – Не исключаю, что Шеймус Хэмиш вполне способен уплыть без нас, - она повернулась идти, но со странной для нее неуверенностью остановилась и спросила Ого: – Ты помнишь, где мы вошли?
И все, кроме меня, начали озадаченно суетиться. Я осталась стоять на коленях, обняв Страшилу за шею. Он был такой сильный, мягкий и теплый, и так явно привязался ко мне, что мне было всё равно, насколько он уродливый.
- А ты знаешь дорогу отсюда наружу? – спросила я его.
И он знал. Он развернулся и потрусил между двумя колоннами, где находилась прогалина в кустах, а за ней – едва заметная узкая тропинка. Думаю, он сам проложил эту тропинку, годами ходя по ней на охоту.
- Сюда! – позвала я остальных. – Одинокий Кот знает.
Не знаю, почему я так его назвала, разве что это казалось правильным в качестве его официального имени. Страшила было его тайным именем – только между ним и мной.
Все с сомнением последовали за нами. Айвар заметил, что вряд ли мы можем заблудиться на столь маленьком островке, но таким тоном, как если бы думал, что мы уже заблудились. Тропа провела нас к скалистому уступу на другой стороне места-храма, а потом вниз и вокруг, пока мы не увидели внизу корабль. Теперь он выглядел гораздо нормальнее. Они убрали бельевые веревки тети Бекк, так же как и паруса, и спустили на воду шлюпку. В ней сидела команда гребцов, которые буксировали корабль прочь от скал.
Айвар тут же забыл про свою лодыжку и понесся вниз, крича матросам, чтобы они подождали. Кок и наш матрос поспешили за ним, вопя, что мы готовы подняться на борт. Выглядевшая зловеще тетя Бекк аккуратно шагала вниз среди скал. Ого болтался впереди нее. Я видела, как Шеймус Хэмиш пронзил нас взглядом с кормы корабля.
Когда мы со Страшилой догнали их, тетя Бекк говорила:
- Надеюсь, вы не выбросили в море ту чудесную одежду?
Шеймус Хэмиш сурово указал туда, где возле передней мачты беспорядочной кучей лежали бельевая веревка и одежда.
- Поторопитесь на борт, - велел он. – Мы не будем вас ждать.
Все вскарабкались на корабль – так быстро, что я не помню, как добиралась тетя Бекк. Гребцы всё это время не переставали грести, так что когда настала моя очередь забираться, между скалами и кораблем образовалась довольно-таки широкая бурлящая брешь. Страшила бродил перед ней вверх-вниз, издавая протяжное, печальное мяуканье.
- Он хочет пойти с нами, - крикнула я тете Бекк. – Можно?
- Не может быть и речи, чтобы на моем корабле оказалось такое злополучное создание, - крикнул Шеймус Хэмиш, стремительно пронесшись по палубе. – Убирайся, существо! Брысь!
И он угрожающе махнул на выглядевшего несчастным Страшилу.
Тетя Бекк пожала плечами:
- Сожалею, мой добрый зверь. Капитан сказал свое слово. Хватай меня за руку, Эйлин, и я подтащу тебя.
Она протянула руку, и мне едва-едва удалось схватить ее и едва-едва удалось сделать длинный-длинный шаг, чтобы поставить ногу на борт. Остальную часть пути тетя Бекк подтащила меня. Я обернулась и смотрела, как Страшила сидит там, уменьшаясь по мере того, как матросы победоносно увозили нас в открытое море.
Я заплакала.
- О, прости, прости! – крикнула я Страшиле.
Сидя там, вдалеке, он в самом деле выглядел Одиноким Котом.
- Возьми себя в руки, - велела мне тетя Бекк. – Он годами вполне счастливо жил в том храме. Он скоро забудет тебя. Пошли – поможешь мне распутать мешанину, в которую матросы превратили нашу одежду.
Шеймус Хэмиш не позволил нам заниматься этим на палубе. Он сказал, что матросам надо втащить шлюпку и поднять паруса, и заставил нас отнести всю кучу вниз – в крошечную каюту, где мы завтракали. Он отправил с нами Ого и Айвара, чтобы они тоже не мешались под ногами. Они сидели и смотрели, как мы распутываем роскошное, казавшееся теплым зеленое платье.
- Похоже, оно примерно твоего размера, - сказал мне Айвар. – Интересно, где мать его достала?
- Могу я надеть его сейчас? – спросила я тетю Бекк.
Она перевела взгляд с платья на меня. Мое лучшее платье было порвано и в пятнах от морской воды и от смолы с палубных досок, вдобавок Страшила перемазал его длинной розоватой шерстью.
- Хм, - произнесла тетя.
Она повертела зеленое платье так и эдак, понюхала его и, наконец, передала мне.
- Иди в нашу каюту и надень его там, - сказала она. – А заодно приведи в порядок волосы.
Я ушла почти радостно. Нечасто я получаю столь роскошное новое платье, как это. Оно почти компенсировало необходимость бросить Страшилу, подумала я, открывая дверь в каюту.
Первым, что я там увидела, был сам Страшила. Он растянулся на моей койке, совершенно заполнив ее, и был занят поеданием жирной мертвой крысы. Он поднял взгляд и при виде меня разразился мурлыканьем.
- Как ты… Нет, не буду спрашивать. Должно быть, магия. Страшила, я в самом деле рада тебя видеть, но не мог бы ты есть эту крысу на полу?
Страшила одарил меня отстраненным взглядом цвета морской волны. Я уже смирилась с тем, что сегодня ночью мне придется спать в испачканной кровати, когда он игриво перекинул крысу через плечо, как делают кошки. Она перелетела через каюту и приземлилась на койке тети Бекк.
- Ну, ладно, - сказала я.
Сняв испорченное платье, я отдала его Страшиле для подстилки. Оно ему понравилось. Он лежал на нем и мурлыкал, пока я застегивала на себе красивое зеленое платье.
- Убери эту крысу, - велела я ему, уходя. – Ты не знаешь тетю Бекк. Тебе сильно достанется, если ты оставишь крысу здесь!
- Ух ты, выглядит хорошо! – робко произнес Ого – он шел по коридору, нагруженный нашими вывернутыми сумками. – Капитан собирался оставить их себе. Он ужасно разозлился, когда я спросил о них.
Я не придумала ничего лучше, чем сказать, как тетя Бекк:
- Хм.
Я была рада, что платье выглядит хорошо, но что происходит с этим путешествием? Нам дали зараженную одежду и ядовитые лекарства, и капитана, который с удовольствием бросил бы нас на том острове. Но Кениг и Мивенна ведь не хотели потерять собственного сына, правда? Однако, думаю, Донал был бы рад избавиться от брата. Ему никогда не нравился Айвар. И там, на Скарре, Донал определенно что-то замышлял.
Тетя Бекк явно мыслила в том же направлении. Когда мы вернулись в комнатушку, она отвлеклась от тщательного складывания нижнего белья, чтобы сказать:
- Спасибо, Ого. Эйлин, ты забыла привести в порядок волосы, - и после паузы добавила: - Айвар, Ого, у кого-нибудь из вас есть с собой деньги?
Оба выглядели встревоженными. Ого прохлопал свои карманы и нашел медный пенс. Айвар порылся в своих и нашел два серебряных и три медных.
- А у меня ровно один полусеребряный, - сказала тетя Бекк.
- Зачем они вам? – спросил Айвар. – Я думал, канцлер короля Фарлейна дал вам кошелек.
- Он набит камнями, и только несколько медяков сверху, чтобы скрыть обман, - сообщила тетя Бекк. – А кто-то должен заплатить Шеймусу Хэмишу за плавание. И даже если твой отец уже заплатил, нам всё еще надо будет покупать на Бернике еду и платить за жилье. Я должна подумать, что делать.
Роскошные одежды, по-прежнему пахнущие не-совсем-медом и ромашкой, были аккуратно упакованы обратно в сумки. Я как раз застегивала их, когда прибыл кок с нашим обедом, который состоял из маринованной селедки и содового хлеба.
- Я не могу дать вам больше еды или лучшего качества, - заявил кок в своей грубоватой манере. – Капитан перестал рвать и метать, поскольку в поле зрения появился барьер и мы можем следовать вдоль него на юг к Бернике, но говорит, что мы будем в пути еще день. Мы загрузили недостаточно еды для всего этого плавания.
- Понимаю, - спокойно произнесла тетя Бекк. – Пока этого достаточно, - а когда кок уходил, она спросила еще спокойнее: - Полагаю, бедный Шеймус Хэмиш получил мало платы – или вовсе никакой – за то, чтобы отвезти нас в Данберин?
Кок остановился в дверях.
- Почему вы спрашиваете?
- Я имела в виду – поскольку ему приходится экономить на еде.
Кок развернулся, выглядя очень искренним и честным.
- А, нет. Это я просчитался, понимаете? Он уже приходил в ярость по этому поводу. Капитан, он любит хорошо поесть. И поскольку Верховный король пообещал ему сумку с золотом за то, чтобы в безопасности доставить вас в Холитаун, а король Кениг пообещал ему еще одну, когда мы вернемся на Скарр без вас, капитан велел мне сделать обильные запасы – что я и сделал, как мне казалось.
- В самом деле? – спросила тетя Бекк. – Раз дела обстоят таким образом, мы должны смириться со сложившейся ситуацией. Спасибо.
Как только кок ушел, Айвар взорвался:
- Вороватые хапуги и скряги. Им пообещали две сумки золота, а они кормят нас этим!
Он указал на селедку, и, могу поклясться, его глаза стрельнули яростью.
- Это наполнит твой желудок, - сказала тетя Бекк, распределяя еду по кругу, и задумчиво добавила: - Хотя хотела бы я знать, что сейчас ест добрый капитан.