Старец тяжело вздохнул, посмотрел долгим взглядом на Ивана и закончил:
– Береги семя, чужестранец! А теперь идите на «нефритовый стержень». Я устал.
Из глубины покоев выскочили женщины, подхватили старика и с радостными визгами потащили в другую комнату.
В машине Иван спросил у Хуэйцзе:
– Куда они его потащили? Похоже, что в реанимацию! Но почему им так весело?
Переводчица все объяснила:
– Великому Дай-фу сто лет! И ему приходится регулярно восстанавливать силы, занимаясь любовью с пятью служанками. Вот совершит свои тысячу любовных ударов, и завтра опять будет готов преподавать паломникам «Дао любви».
Удивленный и умиленный Иван ехал и думал: «Какой восхитительный народ! Какая сила и культура, какой очаровательный язык! У нас гаркнули бы: «Пошел ты на…» А тут одна поэзия! »
И вечером Иван не мог отойти от умиления. Он сидел со стаканом водочки у телевизора, переключал каналы и подпевал народным китайским песням:
– Цзян – цзян – хуа – лан!
Неожиданно передачу прервали, и вместо веселых певцов показали, каких-то людей. Руки у них были связаны за спиной, а на шеях висели плакаты с надписями. Ни надписи, ни возбужденный голос диктора не были понятны. Но в одном из печальных людей на экране Иван узнал, встречавшего его чиновника.
Это заинтересовало, и утром он спросил у переводчицы. Оказалась, что Чжана поймали вчера на получении взятки и приговорили к казни! Иван вспомнил обычную сцену передачи взятки у себя на родине: конверт, милые улыбки… Но затем в голову вдруг влетела такая картина: «Российская сторона передает запрос через Интерпол на срочную выдачу Обезьянинова. Но китайцы не соглашаются: «Чиновники – это одна нация, посему за получение взяток мы его казним сами!!!»»
Семенович побелел, и, не говоря ни слова, бросился в свой номер. Запер надежно дверь и стал лихорадочно звонить в наше посольство. Когда соединили, Иван закричал в трубку:
– Это Обезьянинов! Прошу срочно переправить в другую страну! Здесь совершенно чуждая нам концепция по вопросу рождаемости! Я бы даже сказал: «Контрацепция вопиющая!» Согласен лететь куда угодно, лишь бы там детей рожали!
Посольские попросили подождать пару дней, пока утрясут этот вопрос с Москвой.
Иван стал пить водку, чтобы залить страх. Звонил телефон, стучали в дверь, но он не отзывался. Через час всё вокруг поплыло, а страх смыло куда-то. И когда в очередной раз в дверь застучали, Иван открыл. На пороге стояли коридорный и Хуэйцзе. Девушка вскричала:
– Слава Нефритовому владыке, Ван – живой! Вы убежали так внезапно, и не отзывались на телефон, стуки в дверь! Мы уже думали, что случилась беда! Как же я испугалась за вас! Все трясется!
Иван отпустил коридорного, а переводчицу стал успокаивать. Он налил ей «прозрачной»:
– Все болезни от нервов, а средство от нервов одно – водка! Выпейте – полегчает!
Хуэйцзе отказалась:
– А у нас в Китае считают, что лучшее средство от нервов это занятие «Дао любви»!
Иван осторожно спросил:
– А за связь с иностранцем у вас не казнят?
– Нет, казнят только за получение взяток!
Услышав сочетание слов «взятки» и «казнь», Иван протрезвел и опять затрясся от страха.
Хуэйцзе не видела этого и мечтательно продолжала:
– А «Дао любви», наоборот, поощряется! Я, после одного раза с хорошим мужчиной, чувствую себя так, как будто прожила счастливый год!
Иван совсем ошалел от страха и уткнулся в девушку, пытаясь закрыться от ужаса…
Как дальше всё получилось, не расскажешь. Как это у вас начинается? Тоже не сможете сказать. Это чудо, когда незнакомые и чужие прежде люди, вдруг, не стесняясь, срывают одежду, и набрасываются друг на друга! Так и Иван с Хуэйцзе закружились в постели! И «прожили» они не один «год», а целых двенадцать! Да, весь малый цикл летоисчисления, который китайцы связывают с именами животных, смогли подарить Обезьянинов и переводчица друг другу.
Первый раз девушка любила его тихо и нежно, как мышка. Раззадоренный, на второй раз Иван заработал как вол! В последующие разы мужчина преображался в: тигра, зайца, дракона, барана, петуха! А Хуэйцзе перевоплощалась в: змею, обезьяну и собаку! Завершали цикл любовники двенадцатым заходом, как и положено по восточному календарю. Как свиньи! Страсть их возгорелась до такой степени, что, хрюкая и повизгивая, они уже совсем не разбирали: как, куда и чем доставляют друг другу наслаждение!
Наконец, они откинулись в разные стороны. И только через несколько минут Хуэйцзе смогла прохрипеть:
– О, мой Нефритовый владыка!
Затем она ласково пожурила:
– Не бережешь себя, Ван! Как ты щедро разбрасываешь семена жизни!
Иван ответил с чувством:
– Мне, для дружбы народов, ничего не жалко!
Тогда Хуэйцзе улыбнулась и прошептала:
– А у древних китайцев было принято исчислять годы шестидесятилетними циклами…
Когда через сутки Ивану позвонили из посольства, он только-только закончил цикл «летоисчисления» шестидесятым счастливым «годом»! Посол сказал:
– Принято решение отправить вас в Индию. Самолет полетит через три часа. Поторопитесь!
Хуэйцзе повезла любимого в аэропорт. Он всё ещё боялся, что его схватят полицейские, и забился в угол, надев черные очки. А она всю дорогу терпела, покусывая губы. Но, в аэропорту, не выдержала, и расплакалась. Ивану Семеновичу так было тяжело расставаться с Хуэйцзе, что он тоже подарил ей на память большую игрушку-слоненка.
На родине трактата «Кама сутра».
Весь полет Иван проспал, и в Дели проснулся свежим и готовым к глубокому изучению и самоотверженному овладению знаний древнего народа! О цели его визита сообщили заранее, поэтому его встречала переводчица, мастерица индийского любовного искусства.
Звали мастерицу Упадишты Скрышна, и была она женщиной несусветной красоты! Во лбу у неё горела точка, как звезда. А все, что было ниже: плечи, стан, ноги представляли собой совершенные и волнующие округлости. Обалдевший от такой красоты Иван, как в трансе, зашел сбоку посмотреть на грудь. Зашел, увидел и… И прошептал:
– Вот, блин, чудо-то!!!
Да, такую женщину хотелось катать и перекатывать! Так она и ходила! И всё это добро перекатывалось, вращалось и кружило голову! Иван по пути в гостиницу глотал слюну и твердил про себя: « Сейчас, сейчас, сейчас… Вот только в номер придем, так сразу и приступим к практике!!!»
В гостинице же переводчица ласково, но твердо объяснила гостю:
– Практика, Иван Семенович, конечно, будет. Но потом! Вначале необходимо теоретически освоить великий древнеиндийский трактат о любви – «Кама Сутра».
Огорченный Иван уточнил:
– А большой… этот самый… «Кама Сутра»?
Упадишты успокоила:
– Нет, надо всего лишь изучить шестьдесят четыре части, или, как их ещё называют, «ремесла».
Семеновичу сразу вспомнился вождь пролетариата. Ох, и мудёр был старик! Понимал, что на первом месте всегда практика! Выучи за вечер «три источника и три составные части», и иди, ночью, овладевай массами!!!
Но делать было нечего, пришлось начать учебу. Переводчица со слезами на глазах поведала старинную легенду о любви правителя империи Великих Моголов Шах-Джахана к своей юной жене! Чувство было настолько великим, что после смерти любимой безутешный правитель построил ей мавзолей Тадж-Махал. Одно из современных чудес света!
– С тех пор, – продолжала Упадишты, – существует традиция! Наши женщины спрашивают своего избранника: «Любишь ли ты меня так, чтобы после моей смерти воздвигнуть мне подобный памятник?»
Скрышна вытерла слезы и спросила:
– А чтобы бы вы, Иван, ответили своей возлюбленной?
Ваня почесал затылок и ответил:
– Ты только уж, милая, умри, а я тебя даже в Кремлевскую стену вмурую!
Переводчица вздохнула и выложила на стол фотографии:
– Это тоже великая наша реликвия! Древний храм «Черная пагода».
Иван с удивлением рассматривал бесчисленные фото изысканной резьбы и скульптурных изображений страстных любовников, запечатленных в разных удивительных позах. Насмотревшись до тошноты, он отбросил фотографии, и гордо сказал:
– Чиновники порнографию не смотрят!
Переводчица вздохнула еще глубже, но спокойно сказала:
– Что ж, теперь можно и к самому тексту приступить! Вначале прочитайте сами.
И она дала русский перевод трактата Ивану.
Он углубился в чтение, но через минуту вскричал:
– Ай, браво! Ай, да индийцы! Молодцы! Правильно пишите: «Добродетельная женщина, должна почитать своего мужа так, словно бы он был божественным лицом»!!! Вот и всё учение! Почитай жена мужа своего, уж какой есть!
Упадишты спокойно уточнила:
– Эти слова справедливы! Но, муж должен обеспечивать все потребности жены: материальные, духовные и телесные! И он должен влюбить в себя женщину! А индийская женщина не сможет полюбить мужчину не искусного, не владеющего всеми «ремеслами» «Кама Сутры»!
Теперь настало время тяжело вздохнуть Ивану, и учеба продолжилась.
Первую неделю читали и изучали по схемам: «Виды союзов в соответствии с силой страсти». Иван терпел.
На следующей неделе Упадишты читала лекции: « О видах любви». Иван стиснул зубы, но терпел.
Остаток первого месяца учебы посветили изучению: «Видов поцелуев и объятий». Мастерица бесстрастно рассказывала: «Трепетный поцелуй, или Спхуритака, это…» А Семеновича уже начало трясти!
Второй месяц овладения любовной теории Иван уже помнил смутно! В голове совершенно перепутались отрывки лекций: «Оставление следов и царапанье»; «Виды и способы укусов и битья»…
Однажды, во время лекции, он услышал страстные стоны, и выглянул за окно. Рядом с их «комнатой пыток», молодые девушка и парень продолжали род человеческий! Мученик закричал:
– Вот, видите? И никакой теории не надо!!!
Скрышна усадила Ивана, вытерла слюну с его подбородка, и ласково сказала:
– У наших людей «Кама Сутра» в крови с рождения – гены передали!
Гость заплакал:
– До меня Гены приезжали? Опередили, кобели! И я бы мог все всем передать!!!
На третьем месяце учебы Упадишты рассказывала: «О видах конгрессов»; и «О способах начала конгресса». А Иван, уставившись в одну точку, качался на стуле, и пел мантру, составленную из пройденного материала:
– Латевештика, Брикшадирудхака – Тила-Тандулака, Кширанирака…
Наконец, к концу срока обучения, преподаватель сказала:
– Ну, а теперь переходим к основному разделу: «О позициях и положениях в процессе конгресса. О движениях, ударах, и ласках мужчины и женщины».
Она спокойно начала читать лекцию. Но Иван, увидев схемы соединений любовников, не выдержал, и набросился на Скрышну…
Трое суток из номера никто не выходил, а раздавались лишь крики мужчины и женщины. Иван кричал:
– Я, те, покажу «шестьдесят четыре ремесла»! Я, те, покажу «Спхуритака»! А вот тебе «движения мужчины»…
И еще много чего кричал он из изученного теоретического материала! А Упадишты кричала одно, и по-русски:
– Маманя-а-а-а!
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончились и упоительные дни практических занятий! В аэропорту Упадишты плакала. Ивану пришлось и ей подарить слоненка. У любимой сразу высохли слезы и она с интересом, как профессионал, стала рассматривать хобот…
Родина встречает своих героев!
Самолет родной авиалинии быстро доставил нашего героя в Уралгород. Света чуть не задушила мужа в объятиях, и сразу потащила в машину.
– Тебе предписано: «Сегодня присутствовать на открытии Дворца Правительства Района!» – горячо говорила она, давя на «газ». – А я, сил нет, как измучилась! Нам как-то надо с тобой успеть полюбиться!!!
– Конгресс устроить, – машинально пробормотал Иван, и закричал. – Рули на обочину!
Не успела машина остановиться, как они уже терзали друг друга! Их любовь выдержала нечеловеческие испытания и вылилась в нечеловеческую страсть! Эх, было бы время, так они бы несколько рекордов поставили: по продолжительности; по изощренности; по накалу… Но времени не было! И вскоре уже Иван Семенович ехал на работу. Собственно, с этого мы и начали наше повествование…
Итак, Обезьянинов прибыл к Дворцу. Он сам удивился, что за три месяца смог так соскучиться по коллегам! Да и все были рады-радешеньки: загорелые, отдохнувшие чиновники с жаром обнимались и целовались! Особенно старался Игорь Вениаминович Стальной. Он обходил всех, долго тряс руку, говорил нужные слова, а затем целовал взасос. Ивана Семеновича, при виде Тиранозавра, опять затрясло от страха! Но не избежал бы Обезьянинов «стальных» объятий и «иудиного» поцелуя, если бы не приехал руководитель области.
Под аплодисменты, Губернатор сдернул покрывало, и явил миру монументальную надпись из двухметровых букв «Всё для народа!» Затем высокий начальник разрезал ленточку, и Члены Правительств чинно прошли во Дворец. А когда за ними хлынула толпа просителей, раздался электронный голос:
– Нет доступа!
Парадные двери автоматически захлопнулись, оставив народ на улице!
По помещениям всех провел Глава Правительства Района. Вячеслав Максимович расшаркивался перед Губернатором:
– Обратите внимание, что нет никаких излишеств: лепнины; хрустальных люстр; позолоты; саун и бассейнов… Только скромный европейский уровень!
Скромный уровень предполагал весьма и весьма многое: экологически чистую отделку и удобную мебель; кондиционеры; оргтехнику на каждом шагу… «Европу» дополнили родными загорающимися надписями: «Не входи! Работают ЛЮДИ!»; «Ты! Прежде чем просить, ПОДУМАЙ! Отвлекаешь ЧЕЛОВЕКА, ты!!!»…
Губернатор кивал головой:
– Что ж, неплохо, неплохо! Но не забыли ли мы о народе нашем?
– Да как же это возможно! – вскричал Вячеслав Максимович.
Взволнованный, он повел всех к бывшему запасному входу. Провел мимо поста охраны и турникета на улицу. Бывший хоздвор огородили забором-решеткой, закрыли крышей из шифера и поставили скамейки, как в зале ожидания вокзала. Руководитель района объяснил:
– Например, пришла старушка попросить помочь с дровами. Зарегистрировали её в сентябре, и сиди, уважаемая, до апреля, пока не вызовут! Чисто, культурно, и на скамеечке. Правда, по ночам попросят освободить зал, но это тоже в интересах посетителей. Уборку же надо делать и дезинфекцию.
Вячеслав Максимович посмотрел на Губернатора. Тот молчал. Молчали и все, но уже испуганно. Наконец, высокий гость сказал:
– На комплементы нет времени, дай я тебя просто расцелую!
Два начальника страстно обнялись, расцеловались. Затем Губернатор решительно направился к парадному выходу, и на ходу давал последние наставления:
– Друзья мои, времени на раскачку нет! Работать, работать, работать! Сегодня. А с завтрашнего дня сходите в положенный отпуск. Но, вернувшись, сразу: работать, работать, работать!!!
Работать, работать, работать!!!
Губернатор уехал, и все чиновники разбежались по кабинетам. На столах у каждого лежал электронный «Словарь-переводчик Чиновника». Этот неживой друг слуги народа практически полностью освобождал его от контакта с просителями. Например, говорит старичок: «Слышь, любезный господин, пензию мне чегой-то задёрживают». А переводчик электронным голосом ответит ему: «А тебе назначено? Жди решение вопроса в установленном порядке!».
Обезьянинов немного поиграл с компьютерным помощником, и созвал всех подчиненных к себе в кабинет. Когда все собрались, он оглядел стены. Увы, графики рождаемости не радовали. «Эх, – подумал он: Народ!!! И что только мы для тебя не придумывали! Даже акцию: «Как родить миллионера?»! А тебе все, как о стенку… яйца!»
Но подчиненным Иван сказал бодро:
– Работать, работать, работать!!!
Отправьте «молнию» в Москву:
– Предлагаем раздать всем курсантам и солдатам по детской кроватке, поставить боевую задачу и отправить на сутки в отпуск!
Секретарь мигом убежала отправлять депешу, но так же быстро прибежала обратно. Иван прочитал телеграмму из Правительства Страны, и сказал коллегам:
– Концепция сменилась! В Москве подсчитали, что пока народ родится, и пока начнет работать – чиновники вымрут! Предлагается безотлагательно изыскать деньги!