Hoчью мы вce пьeм, нaпивaйcя c нaми!
Hoчью мы вce пьeм, нoчью мы вce пьeм!
(с) Johnyboy.
Вечер встретил меня прохладным ветерком, дунувшим в лицо, стоило мне выйти из подъезда. Задрав высоко голову, я посмотрел на небо, которое было все такое же светлое, как тогда, когда я приходил домой, разве что слегка подрумянилось солнцем, совершавшим последний рывок к горизонту. Натянув на голову капюшон от ветровки и запахнув ее поплотнее, я двинулся к месту назначения.
Вообще, идти туда было недалеко, но я специально решил пойти по улицам, а не по дворам, что было дольше, но зато вероятность того, что тебя зажмут в каком-нибудь садике или дворике склонялась к нулю. Не то чтобы ко мне часто приставали, но из-за моей, в общем-то, яркой внешности, во многом благодаря ярко-зеленой челке, меня нередко замечали всякие подвыпившие гомики, решающие, что я будто бы подарок богов и специально прохожу как раз тогда, когда им хочется потрахаться. Вот такая у меня карма.
Улицы сегодня были как всегда полны разношерстным народом. Наш город славится как город барыг и бухла – не самое приятное наименование. Потому встретить барыгу, предлагающего наркотики, было не сложно – даже искать не придется. Всего лишь выйти ночью на улицу, и они, как говорится, сами тебя найдут. Вот и сейчас ко мне тут же подскочил невысокий пухленький типчик, предлагая гашика и марихуаны. Привычно отмахнувшись от него (ибо это случалось в каждый мой вечерний поход), я углубился в небольшой переулок, свернув с главной улицы. В конце его привычно мигала вывеска «Клуб». Коротко и ясно. Вывеска висела чуть криво, пара лампочек не горела, так что поверить, что здесь, в темном переулке, находится самый популярный в городе клуб, было сложно. На подходе к главному входу я резко свернул в сторону, обходя клуб. Постучав в заднюю дверь, куда никого не пускали, кроме персонала и особо важных персон, я приоткрыл лицо, чтоб человек, открывавший дверь, его ясно увидел.
- А, Коти, - прохрипел показавшийся старик. Белые волосы с залысинами на висках висели клоками, маленькие черные глаза, глубоко посаженные, из-за чего морщины старости настолько въелись в лицо, что оно казалось вырезанным из дерева; смуглый цвет лица очень странно сочетался с белоснежными волосами, придавая лицу старика несколько фантастическо-мистическое выражение, - таким был Макар Андреич, главный управляющий клуба. Несмотря на нескладность, сгорбленную спину, сухие тонкие руки и слабые ноги, в помощь которым Андреич опирался на трость, несмотря на все это, этот старик имел гиганскую власть в клубе и самом районе; его уважали, про него ходило множество легенд и историй, и никто не отказывал ему ни в чем. Когда, зачем и как так получилось, не знал никто, но суть от этого не менялась – Андреич фактически держал район. Он не руководил мафией, не был богачом, но его старость, мудрость, а также необычная профессия для старика сделали ему имя и влияние.
- Проходи-проходи, - прокряхтел Макар, которого за глаза просто звали Андреич, о чем он и сам знал, но лишь посмеивался, - опаздываешь.
- Простите, - я почтительно склонил голову, извиняясь.
- Ну ладно, ладно, поторопись.
Я быстрым шагом прошел внутрь здания, скидывая на ходу куртку. Кинув ее на крючок, надевая тут же форму. Вытаскивая из карманов джинсов заколку, подцепил челку и заколол ее назад – в моей работе она мешается.
- Коти-и-и, тебя уже ждут – мы же открылись! – послышался сзади голос Андреича.
- Все!
Пройдя еще пару поворотов, я вышел через небольшую дверь в душный зал, где гремела громкая музыка и тряслись потные тела.
- Коти, коктейль! – послышались голоса. Довольно улыбнувшись, я встал за свою родную стойку, приготовившись готовить коктейли. Да, я работал в этом клубе барменом, и, вроде бы, пока успешно. Это действительно приносило мне радость, работа заставляла наслаждаться, бежать на нее бегом и улыбаться звонкам от Андреича, что сегодня моя смена. Заказы посыпались, и я окунулся в этот мир алкоголя, музыки и самого клуба. Этот мир был мне по нраву. Работа пьянила не хуже самого крепкого коктейля из нашего меню, заставляя отвлекаться от всех мыслей, вертеться на месте, подбрасывать бокалы, сгребать деньги и лучезарно улыбаться, обезоруживая пьяных, требующих еще.
- «Кровавую Мэри», пожалуйста.
- «Секс на пляже»!
- Пива, две бутылки!
- Вот на чай! Спасибо!
- Виски с колой налей!
- Любой покрепче, пожалуйста, - этот голос выбивался из остальных, - на ваш выбор.
Я поднял глаза, отвлекаясь от разливания, и встретился взглядом с карими глазами. Все спокойствие и увлеченность полетели к чертям.
Этот-то урод что здесь забыл?!
6. Эффект неожиданности.
Я буду вспоминать с улыбкой
Все свои попытки, все свои ошибки.
Я буду вспоминать и черпать силы,
Чтоб в своем стиле дальше идти мне.
(с) Кравц - Вспоминать.
Если сравнивать меня и Брука, можно однозначно сказать, что он намного красивее. Темные волосы, абсолютно прямые, короткая челка, совсем не как у меня, и в глаза не лезет; карие глаза миндалевидной формы, небольшой нос с горбинкой; волевой подбородок, выдававший бы в нем сильного и уверенного в себе человека, если бы он не издевался надо мной; всегда прекрасно выбрит и одет, сразу видно, что он следит за своим внешним видом. Обычно, он надевал рубашку или футболку, поверх которой нередко накидывал кардиган, и джинсы, всегда потертые, но от этого не менее дорогие. Нет, он не мажор, хотя я подозреваю, что родители у него не из бедных, иначе его бы уже давно поперли из университета, просто любит себя и этим все сказано.
По сравнению с ним – я действительно очень обычен. Я не красавчик, но и уродом себя никогда не назову, зато у меня есть то, чего нет у Брука – шарм. Мне шарм придает ярко-зеленая челка, против которой так противились мои родные, а именно брат.
Собственно, к чему это я? К тому, что я и Брук – люди с разных планет, не должные пересекаться. Но так сошлась судьба, что только с ним я и контактирую уже три года. Пусть и против своей воли.
* * *
- Любой покрепче, пожалуйста, - Брук немного помолчал. - На ваш выбор.
Все мысли только и кричали: «Что этот урод тут забыл и не узнал ли меня?»
Сохраняя внешнее хладнокровие, я достал бокал и опустился под стойку, чтобы смешать. «Так, это клуб, он тоже человек (что сомнительно) и имеет такие же равные права его посещать, как и все остальные. Благо, видимо, он меня не узнал, так что лучше не выходить на свет, пока он не съебет. Блять, вот урод, надо же было ему припереться?!»
- «Мохито», пожалуйста.
Брук медленно взял бокал, вглядываясь в темноту, что меня окружала, а я между тем молился, чтобы он меня не узнал. Немного помолчав, он крикнул:
- Спасибо, - бросил на стойку плату и отошел.
Я с удивлением заметил, что только сейчас расслабился и выдохнул, прекратив задерживать дыхание.
Слава Богу.
Остаток вечера и начало ночи прошли относительно спокойно. Относительно потому, что я задницей чуял, что Брук поблизости, но вот его самого не видел. Моя смена заканчивалась около часа-двух, в зависимости от старика. Потому, когда около двух он глухо окликнул меня из-за двери за стойкой, я немедля выскользнул из зала и подошел к Андреичу.
- Твоя смена закончена, теперь тебя сменит Джек, - проскрипел он, указывая на моего сменщика – паренька моего возраста, весело улыбнувшегося при виде меня. Мой, можно сказать, друг.
- Спасибо за работу, - хлопнув меня по плечу, старик удалился в свою каморку.
Быстро переодевшись и перекинувшись парой слов с Джеком, я как всегда подошел к двери заднего входа и дернул ее на себя. Тихо запищал оповещатель, что дверь открыта, а затем она захлопнулась с громким хлопком; и меня тут же кто-то сгреб за шкирку.
- Эй, отвали, кто это?! – я ударил локтем назад, нещадно брыкаясь.
- Опять хочешь мне в нос заехать? – хмыкнул знакомый голос, уклоняясь от удара.
- Еще как хочу! – взвился я, узнав его. С-с-сука, ненавижу! - Отпусти меня, урод!
- Веди себя тише, или люди сбегутся.
- Мне как бы этого и надо, - съязвил я, открывая рот, чтобы заорать, но мне его жестоко заткнули теплой ладонью.
- Заткнись, Коти, - прошипел Брук, таща меня куда-то. - ...поговорить.
- Мнфнф?
- Поговорить, нам надо поговорить, - повторил парень, подталкивая меня к соседнему переулку, где никого не было.
- О.. ух! О чем нам с тобой разговаривать, имбецил?! – снова получив возможность говорить, прошипел я, невольно подстраиваясь под его тон.
- О сегодняшнем.
- Как ты меня узнал? – задал я единственный интересующий меня вопрос.
- Если скажу, ты меня опять ударишь. А знаешь, удар у тебя не из легких.
- Пф-ф, - не могу себе не признаться, что это было приятно слышать. Может, я его даже и выслушаю. Хотя зачем? Он же скотина, которая мне жизнь портит. С чего ему такая милость?
- Выслушай, - жестко потребовал Брук. Это уже похоже на приказ.
- Нет.
- Блин, пожалуйста.
- Нет-нет-нет, - я показательно зажал уши и стал напевать какую-то мелодию. Пусть мучается, придурок. Сколько я терпел!
- Кис.
- Ля-ля-ля!
- Коти, я люблю…
- ЛЯ-ЛЯ-ля!
- Люблю тебя.
- Ля-ля-ля-ля-ля, я ничего не слы-ы-ышу!
- Я люблю тебя, честно! Не веди себя, как ребенок!
- Ниче-е-его-о.
Неожиданно Брук сократил расстояние между нами и впился мне в губы, которые я от неожиданности не успел плотно сжать.
7. Последствия.
Я не подпущу тебя близко. Даже на шаг.
И ты не подпустишь к себе.
И не вернешься потерянной яхтой на пристань.
Нам не добиться возврата уже. Так по душе...
(с) Кравц - Близко.
Я с размаху вдарил расслабившемуся Бруку в челюсть, отпрыгивая от него, как от прокаженного.
- Ты, сука, совсем охуел? – относительно спокойным голосом произнес я, наклонив голову на бок. - Или у тебя появилась парочка новых зубов?
Брук помотал головой, держась за челюсть. А не хлебнуть тебе еще ударов, козел?
- Ты попал, блять, – я зол, чертовски зол. Все же, несмотря на мою комплекцию и внешний вид, мой удар действительно не из легких. Недаром гордился своим хуком правой.
Подскочив к Бруку, я со всего размаху набросился на него с кулаками. Вся моя злость на него, вся ненависть выходила сейчас. Я, не целясь, молотил кулаками по всему, куда мог попасть, не заботясь о правильности постановки удара, о том, как я сейчас выглядел. Брук лишь закрывался руками, не делая попыток атаковать, чем немало удивил меня.
- Ненавижу тебя, сука! Блять, чтоб ты сдох! – орал я сам не свой. Все, он доигрался. Если раньше я достаточно мирно психовал, то теперь весь вышел. Господи, не понимаю, откуда во мне столько злости? Столько ненависти к этому человеку? Я хочу, чтобы он сдох. Серьезно, это впервые со мной, чтобы я желал кому-то смерти. Он особенный в этом плане.