Ческо еще крепче обнял ее.
– В твоем сердце кроме тайны Тэнуэранте есть другие? Или там скрывается еще какая-нибудь? Ты меня больше не любишь? - Все эти вопросы он задал, надеясь услышать ответ, который помог бы уняться его ревности.
Нина замерла в его объятиях. Она знала, что он нужен ей, хотя ее тяга к Ливио становилась все более ощутимой.Стараясь сдержать слезы, она закрыла глаза. Обнявшись, ребята стояли, не обращая внимания на ядовитые испарения кипящего воска.
Ческо взял ее руку:
– Ты никогда прежде не была такой замкнутой. Но знай, я не могу и не хочу потерять тебя.
Нина ничего не ответила, хотя у нее было много что сказать и что скрывать. Вместе они, посмотрели на ванны, толстая веревка висела рядом с алтарем.
– Ладно, ссориться нет смысла, все наладится. - Ческо глубоко вздохнул и сосредоточился на деле. - На этот раз нам не понадобится веревка, чтобы пролететь над раскаленным воском и взять Артемизию Албореа. Теперь мы можем пройти за ней по стеклянной пластине.
Магическая свеча сияла сквозь прозрачные стенки Кумисты, изящной алебастровой шкатулки, стоявшей на алтаре. Рядом с ней в ожидании, чтобы ее надели, лежала зеленая перчатка - Пальмодито. Здесь же виднелся ларец с Красным Сердцем Этэрэи, в котором хранились две цифры 1 Золотого Числа, отобранные у Каркона в предыдущих экспедициях Нины и ее друзей.
– Без Рокси нам никогда не удалось бы вернуть две цифры золотого Числа. Именно она гениально придумала использовать Талдом, чтобы создать красную ленту, притягивающую веревку. - Грустная улыбка тронула губы Нины.
– Будем надеяться, что Суспензия Оживляющая поможет ей встать на ноги и она опять будет здоровой и сильной, как прежде. И, может быть, с прибытием Камостиллы и Эдоардо нам удастся нанести окончательное поражение мерзкому Каркону, - ответил Ческо, готовый отважно ответить на любой вызов князя.
– Видишь, - Нина показала на алтарь, - как энергично пульсирует сердце Матери Алхимии. Мы должны сделать все, чтобы поскорее вернуть его Этэрэе. Когда мы вернем в эту копию настоящей Демиургии цифру 6, оно забьется еще энергичнее. Дверь Каоса потеряет еще часть энергии, а Каркон потерпит очередное поражение. Так что вперед! Доверимся судьбе! - Девочка Шестой Луны собралась пойти к алтарю, но Ческо остановил ее.
– Нет, пойду я. Кроме свечи возьму также флакончик Онирики. А ты пока скрути получше сеть. И смотри не оступись в канаву, окружающую ванны. Вспомни, зеленая вода, которая течет по ней, очень ядовитая.
Пока Нина скатывала большую сеть., Ческо, пробежав по стеклянной пластине, добрался до алтаря, надел Пальмодито, открыл Кумисту и осторожно достал Артемизию Албореа. От ее многоцветного пламени в комнате стало еще светлее. Мальчик склонился перед шкатулкой, в которой ритмично мерцало Красное Сердце, и замер на несколько секунд: мягкий красноватый свет отразился в запотевших стеклах его очков. Победительная мысль пронзила мозг: «Мы выйдем с честью из очередной схватки с врагом. Золотое Число вновь будет единым. Этэрэя получит назад свое сердце, Вселенная навсегда освободится от ледяного мрака Ничего, а Нина опять будет принадлежать только мне!»
Сейчас он чувствовал себя сильным и мужественным, забыв на время о том, что алхимические тайны Нины оставались барьерами на пути их любви. Он верил, что она любит его. Крепко сжав магическую свечу и флакончик с Онирикой, он вернулся назад, кашляя воскового пара. Когда он передавал Нине флакончик, свеча внезапно выпала из его руки, и даже Пальмодито не помогла ему подхватить ее.
Артемизия Албореа несколько раз облетела вокруг серебряной ванны, вращаясь как волчок. Пламя свечи притянуло к себе дым испарений кипящего воска, который сначала сгустился в большое плотное облако, а затем распался на несколько десятков черных пушинок, сложившихся в густом воздухе Секретузии в длинную фразу:
Затем, распахнув крылья, она рывком вылетела из-под Ческо, сбросил его на ствол. На глазах охваченного ужасом мальчика, взывавшего: «Гуги, вернись! Не оставляй меня, Гуги!..» , магическая птица Шестой Луны удалялась в лишенное солнца небо, плача и продолжая петь. Она покинула Ческо на волю его судьбы, несмотря на боль, которую испытывала от этого. Мальчик остался сидеть верхом на стволе, недоумевая, почему Гуги поступила так необъяснимо жестоко, бросив его.
Ческо еще долго, до хрипоты кричал вслед птице, но ответом ему был только шум моря, и это еще больше усиливало его страдания. С тяжелым вздохом он удобнее устроился на обломке дерева, окунул руки в воду и с изумлением вдруг увидел плавающую среди волн стеклянную бутылку. Мальчик моментально схватил её. К горлышку бутылки синей бечевкой были привязаны черная ручка, необъяснимо сухой клочок белой бумаги и полоска красного стекла, на которой он различил слова: «Если ты находишься посреди неизвестного моря, напиши Нине».
Не веря своим глазам, Ческо несколько раз перечитал написанное. «Написать-то я напишу, но вряд ли Нина когда-нибудь прочтет мое письмо, – подумал он с горечью. – Кто знает, куда мог утащить её Ливио» . Мальчик закрыл глаза, и мгновенно перед его внутренним взором возникла Секретузия, а затем слова послания Этэрэи, которые он чуть слышно произнес вслух: Надежда и Истина. «Все правильно! Я не должен терять надежды!» В мозгу словно распрямилась пружина, желание вновь увидеть Нину заполнило его. Схватив черную ручку, Ческо принялся быстро писать на листке, привязанном к бутылке: