Каркон разинул пасть и громко рыгнул какой-то зеленой гадостью.
– Тадино? Я где-то уже слышал это имя. Наверное, один из тех алхимиков Света, кому посчастливилось избежать встречи со мной, у меня и без него во все века хватало врагов! Но я не думаю, что в «Книге Березы» есть что-либо, что может прибавить знаний о Золотом Числе. Иначе Додо и Фьоре точно прихватили бы ее с собой. Тогда ради чего Нинины дружки отправлялись в прошлое? Что им было нужно в древней лаборатории Тадино Де Джорджиса?
Этот вопрос озадачил аббата.
– Не могу даже предположить. Какая-то сила выбросила меня из подземной лаборатории, и я спасся лишь благодаря Орибанто. Правда, мне сдается, я слышал, как эти недомерки интересовались у роботов формулой Суспензии Оживляющей, чтобы спасти жизнь их подруги Рокси. Но и в этом я не до конца уверен... Я был в очень плохом состоянии, - признался с горечью Сикурио.
– Ну да, они точно явились за препаратом, с помощью которого можно было бы спасти ту соплячку, которую смертельно ранил мой Воин в замке на Воде! Значит, в «Книге Березы» не информация о золотом Числе, а только формулы и описания алхимических медицинских смесей? - спросил Каркон.
– Понятия не имею. Но если ты хочешь, я могу вернуться в лабораторию Тадино и выкрасть эту книгу. На этот раз я разделаю обоих роботов на составные части! - Сикурио Фасторио жаждал отмщения.
– Успокойся и помолчи! - Князь презрительно сплюнул под ноги аббату. - Теперь я хочу послушать, что расскажет маркиз.
Амберо Колис Новис, не поднимаясь с колен, чуть не плача поведал о том, что с ним случилось в офисе мэра.
– Ческо? Этот глупый мальчишка оставил тебя с носом? Жалко, я не запытал его до смерти огненными браслетами! - вскричал Магистр Магикум, потрясая Пандемоном.
– Мне тоже жаль, что я не успел уничтожить его и отнять твое письмо к мэру, которое он перехватил, - едва слышно проговорил маркиз.
– Как перехватил?! - Каркон впился в стол своими жуткими ногтями. - Значит, мэр его не получил?
– Не могу сказать. Может быть, Ческо передал письмо мэру, когда я ушел... Я был вынужден спасаться бегством, превратившись в стаю летучих мышей, - плаксивым голосом проканючил маркиз, не зная, чем еще вымолить прощение князя.
– Если Людовико не притащит сюда Нину, он на своей шкуре узнает, что такое ад! - рявкнул князь, усаживаясь в свое кресло и бросая на призраков взгляд, исполненный презрения.
– В этом ты можешь рассчитывать на нас, - буркнул аббат.
Каркон почесал свою козлиную бородку, затем погладил длинными узловатыми пальцами шрамы, обезображивающие его и без того уродливую физиономию. Физическая боль и унижение от стольких понесенных им поражений сегодня были намного ощутимее, чем когда-либо.
– Аббат, возвращайся к роботам Тадино Де Джорджиса! Если понадобится, подвергни их пыткам, но заставь сказать, выдали ли они Додо и Фьоре какие-нибудь секреты, касающиеся золотого Числа! А потом убей их! Забери «Книгу Березы» . Если ты не исполнишь моего поручения, я своими руками брошу тебя в магму Двери Каоса! - распорядился Каркон.
Сикурио Фасторио, обмирая от страха, поспешил выхватить из кармана копию Ямбира и секунду спустя исчез, оставив после себя горстку красноватых искр, рассыпавшихся по заплеванному полу подземной лаборатории.
– Маркиз! - Каркон вперил в Амберо тяжелый взгляд. - Ты тоже больше не имеешь права на ошибку. Ступай к мэру, делай что хочешь, даже самое жуткое, но убеди его в том, что он пожалеет, что родился на свет, если не будет слушаться меня. Он должен привести ко мне Нину! И он должен сделать это прежде, чем маленькая ведьма снова окажется ммв Секретузии! Используй все твои способности и возвращайся с победой! Иначе... - Князь грохнул кулаком по столу.
– Иначе? - пролепетал перепуганный насмерть маркиз.
– Иначе тебя ждет тот же конец, что и Сикурио! - Жестокий и безжалостный Каркон действительно не задумываясь покарал бы двух своих верных призраков.
– Тогда я бегу в мэрию, - засуетился маркиз и исчез, как только князь взмахом руки прогнал его прочь. На бегу он прикидывал, к какой трансформации ему лучше прибегнуть, чтобы, явившись к Людовико Сестьери, убедить его следовать приказам князя.
Каркон с недовольной физиономией уселся перед экраном компьютера. Голова шла кругом от навалившихся проблем, а мысль о том, что последние две цифры золотого Числа может ожидать участь первых двух, заставляла его чувствовать себя сидящим на раскаленной сковороде. Пробежав пальцами по клавиатуре, он связался с каменными Воинами, сторожившими оставшиеся две цифры Золотого Числа: 6 и 8.
Убедившись, что оба не теряют бдительности и готовы вступить в бой в случае неожиданного появления Нины, князь воспрянул духом.
– Прошу вас быть начеку! Защищайте зло и Ничто до последнего вздоха! Только Мрак может обеспечить вечное счастье зла! - прокаркал он, и из его ноздрей повалил густой фиолетовый, под цвет его любимого плаща, дым. Неожиданно его беседу с Воинами прервали истошные вопли Вишиоло.
– Господин! Господин, беда! Беда!.. - визжал Кривой, дыша как загнанная собака.
– Проклятый горбун! Что еще случилось? - Каркон повернул к верному слуге искаженную злобой физиономию.
Вишиоло поправил повязку на отсутствующем глазу и ошарашил хозяина действительно ужасной новостью:
– Барбесса... мертва! Сгорела живьем в камине зала Пыток!
– Что ты сказал?! - взревел князь, выбегая из лаборатории. За ним засеменил Вишиоло, бежать быстро которому мешал его болтающийся горб.
Секунду спустя Каркон влетел в зал Пыток и с налившимися кровью глазами разглядывал раскаленные куски железа, потрескавшиеся микрочипы и искусственный скелет Барбессы, который дымился как гаснущее полено.
Каркон на несколько минут в изумлении застыл перед этой жуткой сценой.
– Я не думаю, что это произошло случайно. - Было видно, что кривой слуга откровенно опечален смертью Барбессы. - Понятия не имею, что девчонке понадобилось в этой комнате. Когда я услышал крик, я был в Изоляторе и сразу же прибежал сюда, чтобы узнать, что произошло. Я был уверен, что найду здесь Ливио, а увидел...
– Ливио! Да, это я приказал ему отправиться в зал Пыток и продолжить изучение искусства Голоса Убеждения! Куда он делся? Почему его здесь нет? И что здесь делала Барбесса? Она должна была вместе с Алвизом не спускать глаз с Двери Каоса! - орал Каркон. Он осмотрел комнату, заглянул в кастрюлю с гниющими потрохами, и тут его взгляд упал на осколки вазы. - Монах!! Кто разбил вазу, в которой был Голос? - взревел он разъяренный, сжигая взглядом Вишиоло.
– Нет... это не я, господин... - прошептал слуга, обмирая от ужаса. - Это не я! Клянусь вам!
Князь бросил взгляд на останки несчастной Барбессы и обратил внимание на странную дорожку черного пепла на полу, рядом с камином.
Захваченный любопытством, он наклонился и увидел, что пепел образует какое-то слово. Это было то единственное слово, которое Барбесса успела написать, прежде чем сгореть в пламени. Последний благородный жест, намек Магистру Магикум на то, что произошло в зале Пыток.
У Каркона от ярости перехватило дыхание, и он взвыл как укушенный:
– Эликсир!! Мой эликсир!!
Вишиоло попятился, едва не падая в обморок от ужаса.
– Смотри и читай! - приказал ему князь, тыча пальцем в пепел. - Барбесса перед смертью успела написать слово «Эликсир» ! Ты понимаешь, что это значит?
Слуга замотал головой и пролепетал:
– Нет, мой господин, не понимаю...
– Это значит, что Ливио - вор и предатель! - еще громче взвыл Каркон, затем пулей вылетел из зала Пыток и понесся в свою комнату. Открыв ларец, он тотчас заметил отсутствие одного пузырька. От ярости его и без того страшная физиономия превратилась в жуткую маску: кожа позеленела, глаза сузились и побелели как снег, рот открылся, обна жив острые клыки и серый язык. - Он украл эликсир и вылил его! Он выпил мой препарат! Идиот! Он же сдохнет! Никто не способен выдержать его действие. Никто, кроме меня! Живущего вечно! - Сжигаемый изнутри желанием наказать вышедшего из подчинения призрака, князь с силой сжал Пандемон. - Что с ним случилось? Почему этот негодяй так поступил? Зачем он разбил вазу с Голосом Убеждения?
Эти вопросы лишь подливали масла в огонь сего намерения во что бы то ни стало отомстить мальчишке. В неистовстве он сбросил на пол книги и бумаги, лежавшие на столе:
– Это он убил и сжег заживо Барбессу, потому что она оказалась свидетелем его мерзкого поступка! Ливио, в твоих венах течет моя кровь, но она превратится в яд! Ничтожный призрак, твой конец близок! Смерть уже ждет тебя! - Каркон исходил слюной, ярость сочилась из всех пор его морщинистой кожи.
Перепуганный насмерть Вишиоло вошел в комнату, держа за руку Алвиза, который, всхлипывая, без конца повторял имя своей сестры-близняшки.
– Мой господин, - осмелился подать голос горбун, - Что нам теперь делать? Искать Ливио?
– Пошли вон! Оставьте меня одного! Ливио не вашего ума дело. Я сам найду его, и он ответит за все! Мое проклятье будет преследовать его вечно!
Каркон поудобнее устроился в своем фиолетовом кресле и закрыл глаза, пытаясь унять свой гнев.
Алвиз приблизился к князю:
– Я не смогу жить без Барбессы. Лишите меня жизни. Без нее от меня вам не будет пользы, - печально сказал он.
Не открывая глаз, Каркон уставил в мальчика палец правой руки:
– Я твой хозяин, а ты мое творение! И ты будешь продолжать делать то, что я тебе прикажу. Я тебе обещаю, что, когда я отловлю Ливио, у тебя будет возможность насладиться местью. А сейчас возвращайся к Двери Каоса и не спускай с нее глаз. Делай это ради твоей сестры, которой больше нет.
– Мой господин, может быть, нам помогут отыскать Ливио прибывшие призраки? - робко спросил Вишиоло.
Князь злобно заскрипел зубами:
– Эти два кретина? Едва появившись здесь, они уже потерпели неудачу. Нет, пусть занимаются тем, что я им поручил. Я опять послал в мэрию маркиза Амберо Колис Новис, чтобы он попугал мэра, а аббата Сикурио Фасторио я отправил в лабораторию нашего врага, алхимика Света. Он должен украсть книгу и убить двух андроидов.
– Андроидов? - взвизгнул Алвиз. - Таких же, как я и Барбесса?
– Нет, это всего-навсего примитивные глупые роботы. Никто не умеет создавать таких андроидов, как я. Ты остался единственным уникальным. Я буду сохранять тебе жизнь, пока в твоей груди сможет биться кошачье сердце, которое я установил.
Каркон едва держал себя в руках, физически ощущая, как его темное королевство разваливается от постоянных поражений, наносимых Ниной, провалов Амберо и Сикурио и вероломного предательства Ливио.
Взглянув на князя, Вишиоло опять схватил Алвиза за руку и потащил его за собой к выходу. Кривой слуга слишком хорошо знал, как ужасен и безжалостен в гневе Каркон. Дверь лаборатории захлопнулась, оставив князя в душевных терзаниях: наступление Эры 3олотой Тьмы, начало которой он мечтал положить, уже не казалось ему таким уж близким.
Вдруг на память жестокого и холодного в чувствах Магистра Магикум пришли слова Ливио о его желании пробраться в Секретузию.
– Так вот зачем он выпил мой эликсир! Чтобы стать способным проникнуть в Секретузию! Ну конечно! Мальчик хочет походить на меня... хочет быть таким же могущественным, как я! Его поступок всего лишь дань амбициям... Но он же не выдержит действия эликсира! Он умрет! Да, он умрет!
Именно в Секретузии начиналась одна из самых жестоких битв за спасение гармонии Вселенной. Битва, которую Нина считала неизбежной, как неизбежно было и ее участие в ней и участие ее притягательного врага - Ливио. Но она еще не знала о его новой стратегии, которую он был готов привести в действие.
Наслаждаясь алхимическим полетом, Ческо и Нина парили внутри сферы, созданной Камостиллой. Очень скоро, как по волшебству, мягкий прозрачный шар очутился внуТри базилики Сан-Марко, опустившись точно перед Золотым Алтарем. Великолепное произведение искусств сверкало богатством драгоценных камней, которыми были декорированы фигурки святых.
В полете ребята немного запутались в сплетенной ими сети. Попытка освободиться от нее привела к тому, что тончайшая пленка сферы лопнула. Сотни красноватых нитей рассыпались по полу и моментально превратились в пар, который втянули в себя оба ведра. Нина и Ческо, прижавшись друг к другу, замерев сидели на полу, завороженно глядя на огоньки свечей, которые украшали алтари и гигантские колонны.
Словно очнувшись от чар, первым заговорил Ческо, и его голос громом отразился от стен и сводов базилики:
– Смотри, мы прямо у золотого Алтаря. Хорошо, что здесь никого нет, нам никто не помешает. Скорее за дело!
Нина поднялась, разминая ноги. Взялась за ручку ведра, но оба намертво прилипли к плиткам пола, и из них повалил густой пар.
– По-моему, ведра приклеились. Мы не сможем взять их с собой, - сказала озабоченно девочка.
– Ну и пусть остаются здесь. Мы не можем терять время на то, чтобы отрывать их, - ответил нервно Ческо.
Девочка Шестой Луны фыркнула и запустила руку в карман комбинезона, чтобы достать Клавис Музивум.
– Сейчас я приложу его к центру мозаики, как сделала в первый раз, и мы отправимся в Секретузию, - сказала она, чтобы подбодрить себя.
Мозаика с изображением рисунка Золотого Числа находилась в двух шагах от Золотого Алтаря и представляла собой крышку узкого лаза, которая раздвигалась, как только к центру магического символа вселенской гармонии прикладывали алхимический ключ.
Два серебряных завитка ключа засверкали, как только Нина приложила к мозаике волшебный алхимический стержень, мозаика со скрипом раскрылась, открывая вход в темный туннель, который вел к тайным помещениям базилики. Ребята быстро спустились в лаз и с трудом дотащили огромную тяжелую сеть по длинным подземным коридорам до черной двери Секретузии.
Висевшая на двери большая буква «С» загадочно мерцала. Нина бросила взгляд на ладонь правой руки: звезда стала еще чернее.
– Теперь я приложу ладонь к букве «С», и дверь должна будет открыться, - сказала она с тревогой в голосе. - В первый раз у меня получилось.
Мальчик ничего не ответил, он смотрел на Нину, борясь с желанием провести рукой по ее волосам. Но удержался. Они еще не но мирились. Сейчас их вынужденно объединяло лишь стремление отыскать недостающие цифры Золотого Числа. «Мы теперь только друзья или любовь еще сможет вернуться?» подумал печально Ческо.
Девочка Шестой Луны дотронулась ладонью до буквы «С», и черная дверь, скрипя петлями, открылась. Ребята замерли на пороге. Обжигающий пар, поднимающийся над ваннами с кипящим в них воском, заставил перехватить дыхание. Инстинктивно оба по-смотрели направо: бронзовой ванны будто никогда и не было, на ее месте лежала довольно толстая стеклянная пластина.
– Помнишь, как мы прыгнули в ванну с кипящим воском... и очутились в Любви? - прошептал Ческо, надеясь этим растопить холодность Нины.
– Помню, - тихо ответила она, опуская взгляд. - Я не могу забыть тех чувств, которые тогда испытала.
– А сейчас ты продолжаешь чувствовать... любовь ко мне? - Ческо покраснел, и вовсе от жара раскаленного воска в серебряной и золотой ваннах.
Не поднимая головы, Нина чуть слышно сказала:
– Сейчас я хотела бы, чтобы ты доверял мне. И понял, что я действительно не могу открыть своих тайн. Поверь, меня саму это расстраивает не меньше, чем тебя, но я...
Ей не удалось закончить фразу, Ческо прервал ее и крепко обнял.
– Мне не нужны твои тайны. Мне нужна ты. Мне нужна твоя искренность. Что произойдет оттого, что ты скажешь мне, для чего служит Тэнуэранте? Что произойдет, если ты заговоришь? Что бы ни случилось, мы будем вместе. Всегда! - Мальчик с сильно бьющимся сердцем спрятал лицо в пышных волосах Нины.
– Не требуй от меня невозможного. Не настаивай, прошу тебя. Ты же, как и я, поклялся в верности, Алхимии Света, поэтому должен понимать, что я обязана следовать урокам моего деда. Это его требование - никому не рассказывать о Тэнуэранте. И я больше не хочу говорить на эту тему! - Нина ощущала одновременно любовь и раздражение, окончательно запутавшись в этих сильных и мучительных чувствах.