Эрэлим повернулся. На его лице застыло выражение плохо скрываемой муки пополам с раздражением.
— Я не вижу разницы между небеснорожденным и проклятокровным. Все проблемы у вас в головах. Вы столь похожи друг на друга, что, если бы вы хоть на минуту засунули свои предубеждения куда подальше, – увидели бы, что вам куда проще договориться между собой, чем двум простокровкам. Но, пока кто-то вкладывает тебе в голову чушь о том, кто лучше, а кто хуже, – ты так и будешь верить в несуществующего врага.
— Крэйл думал так же, когда убил тех студентов из Эльхайма? Или ему тоже кто-то шептал в ухо, что мы – засранцы с кровью Света, а значит, хуже нас только прилипшее к подошве собачье дерьмо?
— Они пришли убить его. Он только защищался.
Эрэлим чуть заметно поморщился, точно увидел что-то мелкое и противное.
— Продолжай и дальше в это верить.
Он бесцветно пожелал ей спокойной ночи и вышел.
Бонусная миниатюра "Лапша"
Звонок мобильного телефона настырно просачивался в сон Крейла. Уже осознавая, откуда доносится раздражающий звук, шанатар, тем не менее, не спешил просыпаться. В надежде, что звонящий наконец поймет, насколько ему не рады и даст отбой, Крэйл перевернулся на другой бок, сграбастал подушку и зарылся в нее лицом.
Мобильник не умолкал.
— Чтоб ты сдох там! – пробубнил он, не открывая глаза.
Мелодия на звонке закончилась и пошла на второй круг.
Крэйл вслепую зашарил рукой по полу возле кровати, нащупал мобильник, поднес его к уху. Потом опомнился, провел пальцем по экрану, «снимая трубку».
— Да.
— Ты спишь, что ли?! – в бодром голосе Кулгарда звучало удивление.
— Да.
— Так бегом вставай. Я тебя уже полчаса жду. Забыл, что сегодня соревнования по кроссфиту?
— Да.
— Крэйл, хрен ты старый, если из-за тебя я пропущу соревнования, то знать тебя больше не буду. Руки не подам, в спину плюну. И не раз.
Шанатар перевернулся на спину, тяжело вздохнул.
— Кул, я вчера лег… нет, я сегодня лег… - он посмотрел на часы, - три часа назад. Всю ночь с молодняком отрабатывали веерную защиту. У них сегодня Инициация. Наверное, уже началась.
— Ты-то с ними с какого перепугу?
— Ну, не смог отказать. Ты же знаешь мою доброту и отзывчивость.
Судя по тем словам, что далее говорил Кулгард, он ценил отзывчивость Крэйла всем сердцем и очень хотел видеть добряка-шанатара сильным и здоровым, даже если крестьяне с вилами запихают ему в зад осиновый кол.
— … ладно, так тебя не ждать? – закончил демон свою тираду.
— Я постараюсь, правда.
— Ага, испугался?
— Еще бы, крестьяне с осиновым колом кого угодно напугают.
— Я знал! – Кулгард смягчился. – Тогда смотри – сейчас будут одиночные соревнования. Продлятся пару часов. Потом небольшой перерыв – и начнутся парные. Очень надеюсь к этому времени лицезреть твое сиятельство возле себя.
— Уже лечу, господин!
— Кстати, ты в курсе, что Инициация снова прошла с танцами и плясками? Ничего серьезного, но кто-то прорвался на нашу сторону.
— Если мы все еще заняты своими делами, значит, справились без нас.
— Согласен.
Крэйл завершил вызов, щурясь, уставился на экран телефона, на котором горела пиктограмма одного непрочитанного смс.
— О, Кусака…
«Надеюсь, ты всем завтра надерешь орехи! И не забудь прислать фотку с кубком и медалью!»
Шанатар усмехнулся. Ну, вот, теперь точно надо вставать. И зачем вообще ложился?
Он резко сдернул одеяло – и услышал странный тонкий писк, а затем что-то как будто ударилось об пол.
«Какого хрена?»
Поднявшись, Крэйл обошел кровать – и успел заметить, как нечто мелкое и лохматое шмыгнуло под нее.
Не кошка и не собака – это уж точно. Странный хвост, на котором распушились и опали длинные иглы, намекал, что незваный гость прибыл… из Хаоса.
Так, значит, справились своими силами?
Не церемонясь, Крэйл ухватился за край кровати и с силой рванул ее прочь. Несчастный предмет мебели подлетел чуть не до потолка и грохнулся на пол, подмяв под собой пару стульев.
У самой стены сидело, прижав длинные уши к голове, нечто несуразное. Лишившись защиты, существо широко распахнуло огромные глаза, обхватило себя передними лапами, но так и осталось сидеть. Больше всего оно напоминало небольшого кенгуру, только лохматого, размером чуть крупнее кролика, но с куда более выразительными глазами… нет – более умными.
Подхватив с пола гантель, шанатар замахнулся.
— Не надо… - просипел недокролик.
Крэйл так и остолбенел с занесенным для броска снарядом. Пришельцы из Хаоса нечасто баловали жителей реального мира беседами. Все больше норовили сразу сожрать. Или сначала убить, а потом сожрать. Или просто убить. Исключениями были разве что копии Марори, но пушистый кенгуру не тянул на них, хоть ты тресни.
— Ты что, спал на моей кровати? – спросил первое, что пришло в голову.
На морде недокролика появилось выражение, которое вполне могло сойти за раскаяние.
— Спал. Замерз и устал.
— Ты кто такой вообще?
Нечто лохматое немного приободрилось, приподняло уши.
— Лапшаус Ки’вай Да Тор.
— Лапша… - попытался повторить Крэйл. – Нет, кто ты такой? Какого хрена я вообще с тобой разговариваю? Ты же порождение Хаоса!
— Неопасный, - затряс головой недокролик, отчего его уши задрожали мелкой дрожью. – Живем в Хаосе, ни с кем не воюем, прячемся.
Шанатар недоуменно мотнул головой, точно спорил сам с собой. По здравому размышлению, несуразное создание следовало прихлопнуть, а уж потом разбираться, где оно живет и где прячется. Но отчего-то рука с гантелью опустилась сама собой.
— Не смотри на меня так! - рявкнул Крэйл, отчего Лапшаус Ки’вай Да Тор снова присел на задние лапы, съёжившись. – Кто узнает – на смех же поднимут.
Он прошелся по комнате взад-вперед.
— Так, выметайся отсюда! – шанатар отложил гантель, прошел к двери. – Сделаем вид, что я тебя не видел.
Недокролик с опаской выглянул в коридор, громко сглотнул.
— Злые люди с большими железками хотели сделать Лапшаусу больно.
Крэйл ощерился.
— Я самый злой человек, которого ты только мог встретить в этих стенах. Так что пошел вон. Иначе откушу тебе уши.
Недокролик тут же прижал уши и, видимо, для надежности накрыл их лапами. Шел он к двери, понурившись, с таким видом, точно вот-вот взойдет на костер.
— Что я делаю? – Крэйл протяжно выдохнул, захлопнул дверь. – Стой…
Он подобрал с пола телефон, навел на создание объектив камеры.
— Улыбайся.
Уши недокролика вопросительно приподнялись, нос задвигался, втягивая воздух.
— Хочу тебя кое-кому показать.
Сделав фотографию, Крэйл отправил ее Марори. Пока ждал ответ, показал фотографию странному созданию. То, увидев себя со стороны, повертело носом, пофыркало, но, судя по всему, осталось довольно.
Ответ пришел спустя минуту.
— Ты мышей ловить умеешь? – усмехнулся шанатар, прочитав послание.
Лапшаус снова фыркнул, обнажил мелкие острые зубы и зарычал, секунду спустя спохватившись и снова втянув голову в плечи. Зубы, к слову, были длиной в полпальца и больше походили на иглы, так что не такой уж этот недокролик пушистый, каким хочет казаться. А шипы в хвосте? И когти наверняка имеются. Не пришлось бы пожалеть о глупом решении…
— Здесь я тебя все равно не оставлю, - сказал Крэйл. – Увидит кто – или оторвет хвост, или на опыты сдаст. Так что выбирай – или выпускаю тебя где-нибудь на улице, или, уж ладно, возьму к себе домой. За порядком проследишь. А как Мар вернется, решим, что с тобой делать. Может, ее шакалу тебя скормим… - шанатар сделал нарочито злобное лицо. – Хочешь на шакала посмотреть?
Недокролик в ужасе замотал головой.
— Так куда тебя?
— Домой.
— Ну, ладно. Давай рискнем. Только прежде заскочим в одно место.
Крэйл собирался быстро. Хорошо, что сумку к соревнованиям подготовил еще несколько дней назад, иначе бы точно что-нибудь забыл. А так – привести себя в порядок, одеться. Вместо завтрака проглотил пригоршню аминокислот, запил водой. Осталось решить проблему, как незаметно вынести недокролика. Смерив зверюгу взглядом, шанатар раскрыл сумку:
— Полезай. И сиди тихо.
Лапшаус осторожно поставил одну лапу в сумку, точно ожидал подвоха, обнюхался. И внезапно вздёрнул длинные уши, обнаружив протеиновые батончики, с энтузиазмом сунулся мордой в уголок сумки.
— Эй-эй! - прикрикнул на него Крэйл. - Это моя еда. А кто ест мою еду – того ем я.
Недокролик фыркнул, отбросил батончик, будто тот вдруг превратился во что-то противное и несъедобное.
— Так, уши осторожно… устроился? Закрываю.
До зала, где проходили соревнования, шанатар добрался минут за двадцать быстрым шагом. Погода стояла морозная, но солнечная. Самое оно, чтобы окончательно проснуться. Недокролик сидел тихо, затаившись. Немного взбрыкнул только уже в зале от внезапного гула голосов, взорвавшихся в приветственных криках. Похоже, соревнования шли полным ходом.
— Я отойду, а потом вернусь… - наставлял Крэйл Лапшауса, когда в раздевалке никого не осталось. – Надеюсь, в туалет ты не хочешь?
Создание решительно мотнуло головой. Или, скорее, ушами, они у недокролика были не менее красноречивы, чем физиономия.
— Надеюсь найти тебя тут же. И все свои вещи тоже. Потом поедем домой.
Переодеваясь, Шанатар поморщился – как он выглядит со стороны? Идиот идиотом. С какого перепугу вообще ввязался во все эти игры в домашних любимцев и заботливых хозяев?
— О, Темные, он все же явился! – В дверях стоял Кулгард – мокрый, с руками, измазанными в магнезии. Впрочем, магнезия была у него и на плечах, и на груди, и даже на носу. Сразу видно – разогрелся и готов рвать задницы противников. – А с кем это ты там разговаривал?
— Ни с кем, - процедил Крэйл и захлопнул дверцу шкафчика, где оставил сумку с недокроликом. – Сам с собой. Надо будет по дороге домой заскочить в магазин спортпита, а то все сожрал уже.
— Ясно. Ну, ты готов? Предтрена бахнул?
— Двойную порцию.
— Отлично! Погнали!
Все прошло так, как и должно было. Пара Кулгард-Крэйл намного обогнала всех соперников, закончив последнюю дисциплину почти с минутным отрывом.
— Ну, что, мы все еще в игре, старая ты курилка, - демон похлопал шанатара по плечу.
Крэйл задумчиво смотрел за трибуны. Там, почти у самого потолка, за ярким экраном табло, ему что-то померещилось… или кто-то? Нет, быть того не может!
После награждения он с большим недоверием открывал шкафчик в раздевалке. Но нет – недокролик по-прежнему сидел в сумке. Только на дверце шкафчика появились странные царапины, да и само создание выглядело взъерошенным и пыльным. А еще вокруг него лежали скомканные упаковки от протеиновых батончиков. Разумеется, без самих батончиков. Зато крошек, в том числе в шерсти страшного порождения Хаоса, сколько угодно.
— Вот и все… - прошипел Крэйл.
В панике взвизгнув, Лапшаус забился в противоположный угол шкафчика, заслонился мобильным телефоном, который шанатар оставил здесь перед соревнованиями.
— Ты сожрал мою еду! Надеюсь, ты достаточно мясистый, чтобы мне не пришлось выковыривать из зубов твои кости.
Телефон случайно включился, и на его экране Крэйл увидел фотографию… себя и Кулгарда, принимающих медали.
— Ты это чего? А ну, дай. – Он забрал у недокролика мобилу, пролистал последние фотографии. – Это ты сделал?
В ответ торопливый кивок, из-за которого уши упали на жалобно вытаращенные глаза.
— Как?
— Скучно сидеть было. Пошел лапы размять. Видел, как ты делал картинки, хотел сделать приятно.
— И тебя никто не видел?
— Лапшаус хорошо прячется.
Крэйл ухмыльнулся.
— То есть ты сейчас намекаешь, что есть тебя не надо?
— Лапшаус невкусный. - существо пошарило, возле себя, отыскало недоглоданный батончик, протянуло его шанатару.
— Лапшаус… ну, ты и… Лапшаус… Во, Лапша! Я буду звать тебя Лапшой. Хватит дрожать, я пошутил. Едем домой.
Глава седьмая
— Плетение – это не балаганные фокусы, студентка Шаэдис! До тех пор, пока вы будете так небрежно обращаться с вашим потенциалом, вы не сотворите ничего более стоящего, чем эхо комариного писка.
Старший преподаватель Исанрик, седой эрэлим мощного сложения и крайне скверного нрава, битый час кружил вокруг своих студентов, словно коршун над добычей, раздраженный, что та до сих пор не окочурилась.
Первый день занятий подходил к концу, и Марори чувствовала себя окончательно и бесповоротно опустошенной. В первую очередь из-за собственного неумения справиться с элементарными, по утверждению преподавателя, вещами. В то время как другие студенты с успехом и по щелчку пальцев ткали из невидимых нитей Плетения полноценные стихийные руны, она не могла сделать даже простейший символ. Стоило подцепить Нить, попытаться ее подчинить и начать плести стихийное волшебство, как Нить буквально на глазах вспыхивала и сгорала за считанные мгновения, будто бикфордов шнур. И так – раз за разом, от попытки к попытке. Какую бы стихию она ни пыталась подчинить, итог был один – полное фиаско.
Но и это было не самым страшным.
Куда страшнее была внутренняя злость, которая после каждой неудачи становилась все сильнее. Украдкой, пока никто не видит, Марори задирала рукав формы и поглядывала на осколки своей сигилы. Красные и черные осколки заметно пульсировали и уже успели налиться огнем, от которого по коже растекался неприятный жар.
— Вы в порядке, студентка Шаэдис? – осведомился преподаватель, когда после очередного фиаско она ушла подальше от заполненной студентами тренировочной площадки. – Не припоминаю, чтобы разрешал вам покидать круг.
— Мне необходимо… передохнуть. – Она изо всех сил старалась держать себя в руках. Неужели Магистресса не предупредила о ее «особенности»? Не сказала, что в группе взрывоопасная студентка, которая может вспыхнуть от малейшей искры? – Мне нехорошо.
— Дра’морская коза притомилась. – Невысокая девчонка с крутыми белыми локонами и таким же характером, которую в группе звали «Задира», развеяла безупречный воздушный глиф и, уперев руки в боки, уставилась прямо на Марори. А заодно и вся группа. – По-моему, кому-то срочно нужен носовой платок и горшок.
Марори сделала вид, что понятия не имеет, кому адресованы обидные слова, и сосредоточилась на внутренних ощущениях. Она не имеет права раскисать, тем более сейчас, когда за ее слабость могут поплатиться невинные люди. Даже если слова одной из них заслуживают показательной порки. Вряд ли, если от присутствующих останутся только обуглившиеся кости, это добавит ей любви здешних обитателей.
— Вас это тоже касается, студентка Эмлинд! – Преподаватель Исанрик в мгновение ока сплел водяную сферу и повесил ее над головой провинившейся студентки. Не то, чтобы белобрысую это сильно испугало, но она вернулась на тренировочную площадку. Преподаватель скомкал сферу в кулаке, стряхнул капли с ладоней и снова переключился на Марори. – У вас никогда ничего не получится, если вы станете отступать после каждой неудачи.
— Я не отступаю. Мне просто нужно немного времени.
— Думаете, я не в курсе о том, что вы за химера, студентка Шаэдис? – Эти слова прозвучали до обидного неприятно. – Флоранция поставила меня в известность о том, что с вами могут возникнуть сложности, но это не означает, что вы находитесь на особом счету. Хватит и того, что вы, будучи не в состоянии подчинить себе хоть малую толику Светлого Плетения, оказались среди тех, кто зубами выгрыз право пройти Первый и Второй круги обучения. Считаете, бестолковые попытки сделать то, что вы сделать не в состоянии, прибавят вам хоть толику их любви и уважения?
— Мне не нужно ни их уважение, ни, тем более, любовь, - ответила Марори. – Мне нужно научиться справляться со своим Светлым потенциалом.
— В таком случае ступайте и продолжайте практиковаться до тех пор, пока не свалитесь с ног. Иначе мы с вами никогда не найдем общего языка.
Тело нещадно чесалось от текущего под кожей огня. Марори попыталась сосредоточиться на чем-то спокойном, вспомнить день или час, когда испытывала ничем не замутненное умиротворение. Но память коварно подсовывала то крушащего все вокруг Неназванного, то Вандрика, который смотрел ей в глаза и повторял одно и то же: «Танос и Крээли».