— Поразительное сходство! — не смог сдержать восклицания седовласый Ану, глядя на точную копию правнучки, только сейчас обратившую внимание на старого царя. — Кто бы знал, что на Земле могут находиться умы, способные произвести такую ювелирную работу с генетическим материалом! Кажется, дорогая Инанна, твоя красота больше не уникальна.
Инанна, равнодушно разглядывая собственные ногти, будто бы не слушала маразматических, по ее мнению, речей старика, но Нинурта знал точно, что в ее жестоком разуме уже проносятся сцены казни старого Ану. Она, только улыбнувшись, перевела снисходительный взгляд на свою копию, как всегда изображая из себя пай-девочку перед великим Ану и членами совета.
— Да, пожалуй, сходство и впрямь поразительное… — пробурчала она, виня своего любимца Ито в такой ошибке природы, как Ребекка МакГрегор, хотя природа была тут, в общем-то, не причем.
— Итак, дитя, — как всегда, начал говорить Ану первым, — ты совершила великий подвиг и спасла наследного принца Нибиру от гибели, — напомнил он о цели собрания присутствующим. — Но, как я слышал, убийца был одним из твоих слуг, так?
Она только кивнула, не в силах произнести и слова из-за сдавленности в груди.
— Ребекка, ты должна отвечать, когда к тебе обращаются, — напомнил Нинурта строго, хотя прекрасно видел ее состояние.
Тогда Ривка, бросив на него уничтожающий взгляд, заговорила с неожиданной уверенностью в голосе на нибируанском, и Нинурта заметил, что со временем из ее речи пропадает тот жуткий, коверкающий прекрасные звуки языка, акцент.
— Ваша светлость, он был моим телохранителем до того, как я стала наложницей наследного принца, — напомнила она о своем унизительном положении.
Нинхурсаг вдруг ощутила на себе ее мимолетный колкий взгляд.
— Полагаю, она стала наложницей без особых на то оснований, а лишь по желанию наследного принца. Это ведь было против твоей воли, дитя? — неожиданно вступил Энки, пристально наблюдая за ней, копящей в себе последние силы — униженной и обиженной девушкой.
— Это к делу не относится, — напомнил Энлиль, словно на суде, хотя совет, вроде бы как, намеревался наградить героиню.
У анкийцев не было привилегий, на них не распространялись законы по защите прав, а значит, нибируанцы могли и делали с ними все, что хотели.
— Мне казалось, женщина, ставшая женой нибируанца царской крови, не может иметь подобной участи. Это нарушает все мыслимые и немыслимые этические нормы, — не позволяя сбить себя с темы, продолжал Энки.
— Мардук — изменник, ее могла ждать кара куда более жестокая, — напомнила Инанна, метнув в него острый взгляд; похоже, ее ненависть распространялась не только на самого Мардука, но и на его родителей.
Ривка видела Нингишзиду по правую руку от Энки, но младший брат Мардука не был похож на него и отчасти, а являлся копией матери. Он безмолвно наблюдал за происходящим.
— Но спасение наследного принца ведь может простить ей глупость подобного замужества? Насколько мне известно, она пробыла женой моего сына не более чем три месяца. Можем ли мы обвинять ее в этом? — не давал возможности вступить в полемику другим Энки. — Кажется, этой бедной девушке просто не повезло.
Ривка внезапно разозлилась на отца Александра за то, что он воспринял их брак не всерьез, но потом на смену первой вспышке эмоций пришло осознание, что он пытается ей помочь.
— Мой царь, — обратилась Нинхурсаг к супругу, — по-моему, ошибку замужества она искупила с лихвой. Мы не можем игнорировать тот факт, что в ней течет чистая нибируанская кровь, пускай она и появилась на свет сомнительным для нас способом. Поэтому мы не можем закрыть глаза на тот факт, что перед нами нибируанская женщина, которая заслуживает награды, а не порицания. И именно Ребекка является незаменимым посредником между нами и анкийцами. Они верят ей. Более того, они доверяют только ей и никому больше.
Ривка терпеливо слушала всю эту чушь о каких-то правах нибируанцев, анкийцев и людей.
— Царица, вы намекаете на необходимость дать ей титул? — Энлиль немного опешил, не ожидая такого поворота, но она, похоже, была настроена абсолютно серьезно.
Посмотрев на хмурого Нинурту, глаза которого будто бы говорили «не смей этого делать», царица продолжила:
— Самый незначительный, но способный защитить ее в будущем.
— Дорогая, это неуместно. Ты буквально хочешь дать билет земной женщине на Нибиру.
— Она вряд ли покинет Землю по собственному желанию, — как будто знал больше всех, рассудил Энки, положив подбородок на сцепленные в замок пальцы. — Верно, дитя?
— Здесь мой дом, — подтвердила Ребекка, начиная понимать, какую игру ведут явно сговорившиеся Нинхурсаг и Энки.
Нинхурсаг умела удивлять. Ее неожиданное расположение могло изменить жизнь Ривки. Однако, для чего же она это делала? Ведь Энлиль был ее мужем, а Нинурта — сыном. Откуда столько участия к судьбе жены отверженного племянника? В чем был замысел этой, несомненно, мудрой и не менее хитрой женщины? Ривка отнюдь не была благодарна за ее поддержку, потому что в сердце ее копилась темная ненависть.
— Нинурта, — обратился Энлиль, понимая, что царица не отступится, и аргументы ее весомы. — С этого дня Ребекка может вернуться к обязанностям канцлера, и ты более не властен решать ее судьбу без участия совета, — скрепя сердце согласился он и посмотрел на Ривку. — Дитя, тебе дают возможность стать полноправным членом нашего общества. Готова ли ты, как и раньше, отдавать себя служению царской семье?
Ривка ощутила, как биение сердца застилает ей слух. После полугода в качестве любовницы Нинурты она мечтала о свободе не меньше, чем о свободе мужа.
— Да, мой царь, — обратилась она с поклоном, но без улыбки, которая была бы уместна в ситуации; ее терзало ещё великое множество вопросов. — Могу ли я просить еще о двух вещах?
Энлиль нахмурился, не понимая, что еще нужно этой девчонке, но за него ответил Ану:
— По-моему, возвращение утраченного без особых на то оснований статуса не может служить наградой. А признание нибируанки — нибируанкой и вовсе звучит абсурдно! — неожиданно заявил старый царь, словно не понимая последствий принятия Ривки за равную их расе. — Очевидно, что мы обсуждаем нелепицу. Проси, дитя, и, вероятно, мы сможем удовлетворить хотя бы одну из твоих просьб.
Ривка тяжело вздохнула, зная, что в анкийской тюрьме сейчас содержались невиновные пленники.
— Прошу освободить семью Дрейка Живковича из-под стражи. Поступок их сына, более чем уверена, был импульсивен и не имел за собой заговора, — начала она, понимая, что Живкович, идя на стопроцентную смерть, верил, что с его семьей будет все в порядке; он отдал свою жизнь, доверившись Ривке. — Они всего лишь офицеры на Лахму без власти и положения. И ошибка… их сына, — с трудом сказала она это слово, — не должна стоить им жизней.
В зале повисло молчание. Ривка видела усмешку Нергала — среднего сына Энки, что принял сторону Нинурты и был его лучшим другом.
— Они должны последовать в мир иной за своим убийцей-сыном! — не согласился Нинурта, и его взгляд, полный ярости, обратился к Ривке, чьи глаза, наконец, отпустила краснота.
— Это не такая уж и высокая плата за вашу жизнь, наследный принц, — обратил внимание Нингишзиду, что до этого не произнес ни единого слова. — Они всего лишь анкийцы, низшая раса. И если они и будут замышлять что-то, то, полагаю, против убийцы их сына, — он посмотрел на Ривку, которая в тот же момент вздрогнула.
Убийца. Она убила друга и верного соратника. Дрейк всегда был на ее стороне, помогал морально, хотя чаще был холоден, скрывая эмоции за непроницаемой маской. Однако Ривка прекрасно знала, что могла доверить ему свою жизнь… Но она хладнокровно всадила нож в его сердце, чтобы спасти жизнь этому ублюдку Нинурте… Какая несуразица, какая чудовищная несправедливость! Жизнь честного и надежного парня взамен жизни избалованного и жестокого принца! И если бы ад существовал, то Нинурте бы выделили личный котел с максимальным подогревом.
— Мы удовлетворим твою просьбу, дитя, и выпустим их из-под стражи сегодня же, — Энлилю очень тяжело далось решение отпустить каких-то там анкийцев; благосклонность царицы к Ребекке почему-то делала неблагосклонным его.
— Ваше величество, — Ривка вновь склонила голову, ничем не выдавая своего волнения, — также прошу рассмотреть прошение об амнистии моего супруга — Мардука…
Все как раз и ожидали подобной просьбы и, конечно же, были уверены в том, что это будет как-то связано с ее супругом. Но теперь неоспоримое решение старого Ану признать Ривку нибируанкой имело последствия. Просьба нибируанца, озвученная на царском совете, не могла быть проигнорирована — так уж было заведено. Теперь Ривка имела гражданское право обращаться к совету. Возможно, пройдет много времени, прежде чем будет вынесено то или иное решение, но первый шаг к освобождению Александра из плена был сделан.
Выходя из конференц-зала, она бросила полный ненависти взгляд на Нинхурсаг, но та только улыбнулась. Обещание царицы вытащить ее исполнилось. Изначальный план по подставному покушению был приведен в действие: кто-то из анкийцев действительно должен был пожертвовать жизнью во спасение не только канцлера, но и, в будущем, Мардука. Но почему это был именно Живкович? Дрейк… Царица выбрала самого ярого приверженца канцлера, который пошел на смерть с высоко поднятой головой, встретив кончину от руки своей госпожи. И когда-нибудь именем смелого парня назовут площади и улицы, ведь именно его поступок стал необходимым толчком к спасению Земли.
Впереди ждал долгий путь по освобождению планеты от гнета нибируанцев. Ривка почувствовала новый прилив чувства вины, но теперь она должна была держаться и не унывать, чтобы смерть друга не оказалась напрасной.
========== Глава 19 ==========
Два истребителя, разорвав небо гулом реактивных двигателей, неслись навстречу друг к другу, оставляя в воздухе белые шлейфы конденсата. Мгновение, и они разлетелись в разные стороны, буквально черкнув друг друга крылом. Возможно, увидев такую картину, кто-то из новеньких диспетчеров в диспетчерской будке зиккурата Волчьей ямы почти лишился чувств от фортелей, выдаваемых пилотами в небе над Лахму.
Ривка, прибывшая на Марс для сопровождения Нинурты, выкроила момент, чтобы полетать над Лахму под предлогом испытания новых истребителей. Наследный принц весьма скептично отнесся к просьбе отпустить ее после встречи с генералом Коскиненом, считая, что пилотирование - не женское дело. Однако Ривкой двигало не праздное желание увеселения собственной персоны, хотя она была рада, что Летти составила ей компанию - задачей стоял осмотр Лахму из кабины пилота, а точнее, возможность оценить обстановку над ангарами, в которых, по словам полковника Хендерсона, находились ядерные бомбы со всей Земли. Из-за хорошо укреплённого периметра не было никакой возможности осмотреть местность с земли. Да туда никого и не пускали; вместо анкийских солдат службу в закрытом секторе несла нибируанская стража. По сути, это была база внутри базы, и кто знает, чем еще занимались её обитатели.
- Как самочувствие, Шторм-2? - усмехнулась Летти; теперь она вела Ривку за собой вдоль марсианских барханов - вдаль от действия метеоколец. - Вы ведь так давно не летали.
- Летти, может, оставишь позывные? Мне до жути хочется просто полетать и поболтать со своей подругой.
- Диспетчеры все слышат, - напомнила та.
- Мне нет до них никакого дела, - ответила Ривка, выполнив в воздухе бочку и с улюлюканьем обогнав Летти.
Неужели она когда-то мечтала стать пилотом? В голове проносились яркие воспоминания, запах начищенных до блеска новых сапог, гул самолетов и руки, с которых не оттереть машинное масло.
- Ребекка, в Волчью Яму, наш шаттл взлетает через полчаса, - раздался мужской голос в наушниках пилотов, и Ривка громко вздохнула, попросив Летти разворачиваться.
Нинурта наблюдал за приземлением двух истребителей с трапа шаттла, ожидая будто бы не торопящуюся Ребекку. Её перед самым вылетом привезли к шаттлу, хвала Ану, уже облаченную в защитный скафандр для путешествия на Землю. Она выглядела несколько раздраженной из-за так быстро прерванного полёта, но пыталась скрывать эти эмоции. Нинурта обнял ее за плечи у входа в шаттл и проводил внутрь пассажирской кабины. Всякий раз находясь рядом, он старался касаться Ребекки, игнорируя тот факт, что она больше не его наложница. Ривка грубо сбросила его руки только когда они остались наедине, чтобы не давать повода для сплетен солдатам и стражникам о том, что у них весьма натянутые отношения.
- Не могли бы вы прекратить касаться меня, ваша светлость? Вы больше не владеете мной, - сквозь зубы проговорила Ривка, глядя на него волком. - У вашей супруги лицо точь-в-точь мое, а уж о ее талантах в ублажении мужчин и вовсе ходят легенды.
Но он только усмехнулся, наслаждаясь ее яростью.
- Не могу прекратить, ты слишком желанна. И стала еще желаннее после того как осмелилась покинуть меня, - поддразнил он, вновь приблизившись к вмиг окаменевшей Ривке, сжавшей кулаки. - Мне нравится, как ты смотришь на меня, с темной яростью, которая так легко превращается в страсть, стоит мне коснуться тебя.
- Ваше увлечение становится маниакальным, или же вам претит то, что мне вернули статус, забрав вашу любимую игрушку для утех? - выплюнула она с такой желчью, что должна была отпугнуть любого, однако на Нинурту это не действовало. - У меня абсолютно нет никакого желания находиться рядом с вами, как с мужчиной. Прошу более не предпринимать никаких попыток домогательства к жене своего кузена.
Ривка фыркнула и, сев на софу, пристегнула ремни безопасности, готовая ко взлету, Нинурта же, проигнорировав кресло, в котором он летел сюда, занял оставшееся свободное пространство софы и положил ладонь на колено Ривки, только скрипнувшей зубами в бессильной ярости. После того, как пилот сообщил о вылете, Нинурта, прежде чем зафиксировать крепления перед вертикальным взлетом, склонился над ее ухом:
- А что, если я позволю тебе увидеть Мардука?.. - прошептал он совсем тихо, но Ривка услышала его даже через нарастающий гул готовых ко взлету двигателей. - Конечно, если ты будешь пай-девочкой, - он коснулся ее щеки тыльной стороной ладони, но она только отвернулась в другую сторону, ничего не ответив.
Весь полёт Ривка делала вид, что изучает последние отчеты министров, и Нинурта, занятый тем же, немного остыл. Трудно было вести себя спокойно, когда хотелось придушить этого мужчину, пусть это и было невыполнимым желанием - он бы переломил ее как тростиночку. Нинурта, как истинный воин, свободное время посвящал укреплению духа и тела, бесконечно оттачивая техники владения холодным оружием и рукопашного боя. Он был могуч, оттого и ни на йоту не сомневался в собственной вседозволенности.
Сойдя с трапа, он направился к ожидавшему автомобилю, поблёскивая доспехами, в которых уместнее было взойти на боевую колесницу, запряжённую чёрным как ночь конём. Он даже не попрощался, лишь приподнявшийся в едва уловимой ухмылке уголок губ, когда Нинурта садился в салон, дал Ривке понять, что предложение в силе: возможность увидеть мужа взамен ночи с его кузеном.
Как низко и грязно. Наследный принц, похоже, не мог допустить мысли, что он не может заполучить все, что угодно его душе. Ривка боролась с досадой, ведь ей так хотелось увидеть Александра. Пока совет принимал решение, его судьбой все еще владела Инанна. Оказывается, жестокие законы давали возможность нибируанцам мстить за своих возлюбленных и родных. Получается, царская семья вовсе не превышала своих полномочий, а действовала согласно букве закона. Эти дикие законы уже не раз вводили Ривку в тихий ужас.
После перелета она отправилась домой - в башню на юге Бад-Тибира, где проживала до того, как стала наложницей. Сидя на заднем сидении роллс-ройса, она смотрела на затылок водителя, нового телохранителя, с болью вспоминая о Дрейке. Её преследовала не просто вина, а настоящее разрушительное чувство, разъедающее в ее сердце огромную дыру. Дрейк, этот смелый парень, был настоящим анкийским патриотом и поддерживал Ривку не только как свою госпожу, но и как настоящего друга. Она внезапно устыдилась, вспомнив, как наклюкалась с Даной несколько лет назад и в спонтанном порыве почти поцеловала Дрейка от безысходности и одиночества, но он только принес ее на руках домой и уложил спать… Могли бы они тогда подумать, что он погибнет от её руки? Ривка почувствовала, как по щеке скатилась слеза, но, переведя дыхание, взяла себя в руки, глядя за окно автомобиля. Все, что ей оставалось - это держаться, отметая желание перерезать себе вены. Из-за ее решений, из-за ее поступков погибло уже слишком много людей, и Ривка думала, так ли велика её любовь к Земле и человечеству, или же все ее действия направлены только на спасение Александра? Стоит ли он этих жертв? Стоит ли он жизни Дрейка…