– Какая у тебя внучка умница выросла, Анатолий Михайлович, – сказал Пряников льстиво. Дед усмехнулся в усы и поглядел на меня.
– Напилась?
– Напилась, – кивнула я и нехотя вернула стакан.
– Тогда чеши спать, – приказал дед. Я попрощалась с Пряниковым и «почесала». А что оставалось делать? Однако, пока я шла к своей кровати, новые сведения буквально распирали мою голову, и я дала себе слово разобраться во всем этом.
* * *
Утром я сорвалась с постели, намереваясь выскочить на улицу и обследовать место преступления, но на полпути была поймана бабушкой и усажена за стол завтракать. На сей раз меню было гораздо скромнее: овсянка с изюмом, оладьи и чай с вареньем. Папа доедал свою порцию, читая новости на планшете. Мама, уже расправившаяся со своей, освободила край стола и яростно молотила по клавишам ноутбука. При этом у нее было такое зверское выражение лица, что никто из нас не отважился спросить, чем она занята. Скорее всего, это была работа, в которой никто из нас не находил ничего интересного. Сеня вяло жевал, пялясь в телевизор. Злата с отвращением ела кашу, косясь в свой смартфон, краснея от злости. Видимо, прочитала комментарии в бьюти-блоге, которые я вписала рано утром. Дедушка отсутствовал.
– У нас хлеб кончился, – сказала бабушка. – Дети, кто сходит в магазин?
– Я пойду, – сразу согласилась я, думая, что это позволит мне спокойно исследовать место обнаружения покойника.
– Сходи, Варенька, – обрадовалась бабушка. – Возьми батон и ржаного. Где магазин, помнишь?
Я кивнула и поднялась. Бабушка вручила мне деньги и сумку. Но едва я двинулась к дверям, как произошло то, чего я не ожидала. Злата тоже поднялась.
– Пожалуй, и я схожу, – с сомнением произнесла она. – Хоть окрестности осмотрю.
– Сходи, – согласилась бабушка, – прогуляйся. Не все же в телефон глазеть. На солнышке подрумянишься немного, приедешь в город – и все ахнут от красоты твоей. А то сейчас ты зеленая, как укропина.
Мне очень хотелось хихикнуть и добавить что-нибудь обидное, но Злата во все глаза смотрела на меня, поэтому я сделала вид, что не расслышала. Иначе сестрица наверняка подстроила бы гадость. То, что она вызвалась прогуляться до магазина вместе со мной, выглядело подозрительным. С другой стороны, Злата не была стратегом, так что все ее хитрости шиты белыми нитками. Никаких провокаций в отношении себя я не заметила. Возможно, сестра просто заскучала и решила пройтись. Лично мне присутствие Златы было нужно как рыбе зонтик. Я хотела вернуться к библиотеке и проверить, на что намекал незнакомец. Неужели Элеонора впрямь скрывала покойника в подвале на цепи? Но в таком случае, почему он стал быстро разлагаться? К тому же меня беспокоила брошенная участковым Пряниковым фраза о странной мягкости тела, будто его сделали из пластилина.
«Морозилка, – подумала я. – Покойника держали в морозилке, спрятанной в подвале. Затем труп выбросили за ненадобностью. Но почему именно сейчас, если покойник пропал два года назад?»
Поразмыслив, я решила, что версия с морозилкой в подвале сомнительна. Хотя бы потому, что размороженный труп не превратился бы в желе за несколько часов. Но библиотекарь явно что-то скрывала, на это намекал беседовавший с ней мужчина. Я решила выведать тайну Элеоноры, но не имела представления, с чего начать. К тому же меня интересовала монета в ладони покойника. Но чтобы разобраться, надо избавиться от сестры и пошарить на месте происшествия. Учитывая, что участковый ходил к дедушке советоваться, надеяться, что дома со мной поделятся информацией, не приходилось. Здесь мне очень пригодились бы союзники.
Занятая своими мыслями, я не обращала внимания на происходящее. Между тем мы со Златой шли по пыльной улочке к магазину, и сестра все время что-то говорила. Оказалось, Злата записывает блог. Ее цель пройтись со мной сразу стала понятна: выбрав для себя подходящие заросли, она давала мне телефон и заставляла фотографировать ее в эффектных позах. Я была нужна ей не больше чем монопод для селфи.
– Дорогие мои фолловеры, – капризным тоном говорила Злата, – как видите, меня занесло в глухомань, где я заперта, словно принцесса Рапунцель. Мне приходится самой доить коров, собирать хворост и искать в лесу подснежники. Сейчас я и моя замарашка-сестра вынуждены идти по хлебным крошкам, чтобы добыть себе пропитание.
Злата навела камеру на меня (я скорчила рожицу и высунула язык), затем на свои бесконечно длинные ноги в изящных босоножках и принялась вышагивать, аккуратно ставя ноги крест-накрест, как учили на подиуме. После подняла телефон, снимая себя сверху, и так этим увлеклась, что наступила в коровью лепешку. Злата взвизгнула, выключила запись и принялась ругаться, дрыгая ногой, вытирая ее о траву с такой силой, что навоз полетел во все стороны. Хотя было невероятно смешно, я с трудом сдержалась и даже проявила заботу.
– Смотри, вон колонка, – жалостливо сказала я и ткнула пальцем в нужном направлении. – Ты отмывай обувь, а я сбегаю в магазин.
Злате ничего не оставалось делать, как плестись к колонке, на которую она уставилась с ужасом, не понимая принципа действия устройства. Она поднесла руки к рычагу, затем к крану и крикнула: «Включись!» Но колонка равнодушно молчала, не реагируя на призывы глупой красавицы.
– Тут, наверное, фотоэлементы испортились, – зло крикнула Злата.
– Нажми на железную палку, – посоветовала я. Злата нажала и взвизгнула еще громче, когда мощная струя ледяной воды окатила ее ногу от колена до ступни. Оставив сестру разбираться с техникой эпохи раннего мезозоя, я кинулась в магазин.
В магазине было тихо и малолюдно. От витрин слабо пахло тухлой рыбой и чем-то кислым. Продавец, толстая тетка в грязноватом фартуке, сонно поглядела на меня, продолжая отвешивать покупателю печенье. Когда тот повернулся, я узнала молодого парня, замеченного у библиотеки. Он смерил меня подозрительным взглядом, расплатился и вышел, напоследок оглянувшись у дверей. Я ответила ему улыбкой и воинственно поднятым подбородком. Вблизи он выглядел симпатичнее. Ему было лет шестнадцать. Под тонкой футболкой перекатывались мощные бицепсы, на лице ни следа от прыщей, которые начали мучить Сеню, а большие темные глаза с длинными ресницами напомнили мне взгляд крупного пса. Думаю, парень привык к такой реакции на свою внешность, потому что еле заметно улыбнулся, я бы сказала, снисходительно. Продавец закатила глаза и спросила, чего я хочу. Я стряхнула с себя очарование и обернулась.
– Белого и ржаного, – храбро сказала я.
Забрав покупки, я вышла на улицу. Злата стояла поодаль и фотографировалась на фоне колонки, сделав губы дудочкой. Интересно, что она напишет в своем блоге? Как осваивала нанотехнологию? Я подошла ближе. Злата неожиданно схватила меня за руку и горячо зашептала в ухо:
– Не знаешь, кто это? Видишь, пялится на меня…
– О ком ты? – удивилась я. Злата мотнула головой и одновременно скосила глаза, указывая вбок, при этом вид у нее стал абсолютно придурковатый. Я осторожно обернулась и увидела парня из магазина. Укрывшись за кустом акации, он тянул шею словно гусак, разглядывая нас. Заметив, что его обнаружили, парень торопливо отвернулся, делая вид, что прогуливается и до нас ему нет дела. Судя по поведению сестры, местный красавчик ей очень понравился. Злата автоматически выпрямила спину, расправила плечи, а на ее губах появилась улыбка, которую она сама считала томной и нежной. Я придерживалась другого мнения, но не пыталась ее разубедить.
– А, вон тот парень, атлетически сложенный в кучу? – зевнула я. – Понятия не имею. Но, если хочешь, могу узнать.
– Интересно, каким образом? – округлила глаза сестра.
– Делов-то… Подойду и спрошу, – отважно заявила я, пожав плечами. Сунув пакет Злате, я сделала шаг в сторону парня, но сестра дернула меня назад.
– Только попробуй!
– Да что такого? – удивилась я. – Я всего лишь продемонстрирую свое дружелюбие, он сам явно не почешется. Или хочешь, чтобы кавалер ушел? Хотя, можешь сходить сама.
Злата подобного желания не имела, считая ниже своего достоинства подходить к кому-то первой.
Так что она совершенно спокойно отдала меня на заклание: в случае чего, дурой буду выглядеть я, а не она. Мне на условности было наплевать. К тому же я хотела точно знать, что с Элеонорой разговаривал не этот мускулистый красавчик с собачьими глазами. Злата выпустила мою руку, и я независимой походкой подошла к парню, отчаянно делающему вид, что его тут нет.
– Привет, – вежливо сказала я. – Мы, кажется, незнакомы? Меня Варвара зовут, а тебя?
Парень смутился и покраснел, отчего на ушах зажглись алые огоньки.
– Михаил, – холодно ответил он и, подумав, добавил чуть теплее: – Очень приятно. Вы дяди Толи Смородина внучки?
После первого же слова я убедилась: голос не его, хотя в этом и так не было сомнений. Мужчина, разговаривавший с библиотекарем, еще тогда показался мне старше. Теперь, когда Михаил был сброшен со счетов, я могла представить его Злате, одним махом убив двух зайцев. Вторым зайцем было избавление от внимания сестры. Злата будет явно занята, чтобы изводить меня и следить за каждым шагом.
– Миша, – вкрадчиво произнесла я и дотронулась до его руки, – не мог бы ты мне помочь?
– Постараюсь, – ответил он, кашлянул и поинтересовался: – А что нужно делать?
Я показала ему на Злату.
– Моя сестра плохо помнит дорогу домой, а у меня есть кое-какие дела. Не мог бы ты ее проводить?
– Так ваш дом по этой же улице, – удивился Миша.
Я вздохнула: парень под стать Злате, такой же глупый.
– У нее топографический кретинизм, – объяснила я. – Она и мимо своего дома порой проходит, нам приходится искать ее с собаками. Иногда мы думаем, что ей на шею надо повесить колокольчик, чтобы по звону определять, куда ее понесло.
Миша сосредоточенно размышлял. Мне казалось, что я даже слышу звук шестеренок, перемалывающих воздух в его мозгах.
– Да, конечно, я помогу, – кивнул он, и мы пошли к Злате. Она загадочно улыбалась, глядя на нас. Миша краснел все сильнее. Я торопливо представила их друг другу, сунула сестре хлеб с батоном и бросилась наутек.
* * *
Библиотека была закрыта. Чтобы это понять, не пришлось даже дергать дверь: замо́к – большой, амбарный – был виден издалека. Я на всякий случай обошла здание вокруг, проверяя, нет ли запасного выхода или открытого окна, но все оказалось наглухо запертым. Сомнительно, что в такую жару Элеонора сидела в духоте, тем более, что кондиционеры в старой библиотеке отсутствовали, и вообще я их ни у кого здесь не видела. Население спасалось от жары по старинке – открытыми окнами и озером. Моя старая знакомая – собака, с которой я разделила убежище и пирожок, спала в своей будке. Учуяв меня, она приподняла одно ухо и сонно оглядела с ног до головы.
– Прости, сегодня я без подарка, – сконфузилась я. Собака вздохнула и закрыла глаза. Мне показалось, что она даже не обиделась, привычная к надувательству. Я расстроилась и почесала пса за ухом. Тот шумно выдохнул воздух и зажмурился от удовольствия.
Пыльная улочка была пуста. Где-то вдалеке мычала корова, возможно та самая, в чьи отходы жизнедеятельности вляпалась Злата. Темные окна библиотеки глядели на меня мрачными зерцалами. Место, где валялся покойник, было затоптано многочисленными зеваками, отпечатки подошв отчетливо проступали в желто-серой пыли. На всякий случай я сфотографировала следы, надеясь, что в дальнейшем мне это пригодится. Оглядевшись по сторонам, я шагнула к раскидистым лопухам, надеясь найти какие-нибудь улики.
К моему разочарованию, если здесь и были следы, их собрали либо уничтожили. Траву вытоптали, а ветки кустарников были сломаны, точно здесь резвилось стадо слонов. Я приуныла. Покойник не мог сам прийти и лечь в лопухи, но, если его принесли со стороны дороги, следы безвозвратно утеряны. Может, дедушке повезло больше? Я вздохнула, и в этот момент мне в голову пришла мысль. Что если покойника принесли с другой стороны, не от дороги? Библиотека стоит на краю поселка, рядом с автобусной остановкой, где постоянно ходят люди: таксисты, водители маршруток, торговцы, пассажиры. Я не знала, в котором часу отправляется первый автобус до города или до железнодорожной станции, но наверняка рано. К тому же летом солнце встает уже в четыре утра, заливая все светом. Значит, убийца или тот, кто доставил тело, идя таким путем, сильно рисковал. Ах, как я пожалела, что не оказалась тут раньше, хотя бы вместе с соседским мальчишкой! Тогда я бы точно увидела, есть ли следы волочения от дороги. Это могло означать, что покойника привезли на машине, например на грузовике, затем остановились, перекрыв обзор из библиотеки, выволокли труп и оттащили в лопухи. И все, никто ничего не увидел. Если же следов нет, труп тащил один очень сильный человек, скорее всего – мужчина либо минимум двое, одним из которых может быть и женщина.
Я вернулась на то место, где лежал покойник, и, внимательно глядя под ноги, пошла к дороге. Сделав несколько ходок, я поняла: никто труп за собой не волок, иначе были бы характерные борозды. К тому же на одежде покойника должны остаться следы. Интересно, остались или нет?
Решив, что гадать бессмысленно, я взяла за основу версию, что мертвеца принесли не со стороны дороги. В пользу этого говорил факт, что злодей мог практически незаметно подобраться к деревне со стороны реки. С другой стороны дороги имелся уклон к берегу, до которого рукой подать. Недостатком этой версии было то, что уклон довольно крутой и подниматься по нему с ношей было бы тяжеловато. Решив проверить версию, я отважно раздвинула лопухи и направилась к берегу.
Сделав несколько шагов, я обнаружила две вещи. Первая – до меня здесь кто-то ходил. Трава была примята, а широкие листья лопухов в двух местах порваны, словно по ним стегали прутом. Вторая – «кто-то» прятался в кустах, сопя в двух шагах от меня, только рыжая башка светилась под солнцем.
– Вылезай, – приказала я. – Я тебя вижу.
В кустах засопели еще сильнее, затем ветки раздвинулись, и наружу вылез Вася, глядя на меня исподлобья. Его губы были плотно сжаты, что говорило об упрямстве.
– И чего ты тут делаешь? – ядовито поинтересовалась я.
– А ты? – не остался Вася в долгу. – Я уже полчаса наблюдаю, как ты носом крутишь, будто собака. Что такого ты решила вынюхать?
– Я прогуливаюсь, – вежливо ответила я. – Прогулки хорошо влияют на аппетит. Бабушка велела нагулять его к обеду, вот и нагуливаю. В конце концов, у меня каникулы, и я имею полное право три месяца нагуливать аппетит, где хочу, хотя бы в этих лопухах.
– Ага, – презрительно скривился Вася и сделал вид, что хочет плюнуть на землю. – Аппетит она нагуливает! Бабушке своей расскажи. Тоже небось клад решила поискать?
– Какой клад? – нахмурилась я.
– Такой, – сурово ответил Вася. – Сама видела, что было у зомби в руке. Золото! И где он, по-твоему, его взял?
– Понятия не имею, – равнодушно пожала я плечами. – А, по-твоему, где?
– Тоже мне, загадка, – фыркнул Вася. – Под землей, ясное дело. Откуда вылез, оттуда и прихватил. Я в кино видел. Раньше мертвяков поверх клада клали, чтобы они его охраняли… Или читал где… Не помню. Вот он охранял, охранял, а потом ему надоело, он вылез из могилы и пошел гулять.
– Чушь! – возразила я.
– Почему чушь? – возмутился Вася, сжал кулаки и оценивающе посмотрел, словно раздумывая, не дать ли мне тумаков. – Скажешь еще, что зомби не существуют?
– Может, и существуют, – дипломатично ответила я, оценив угрозу. – Только из какой могилы покойник вылез, если он утонул?
Вася вытаращил глаза, открыл рот, снова закрыл и поглядел на меня с уважением.
– Слушай, а ведь правда, – возбужденно произнес он. – Я точно знаю, что Фомичев позапрошлым летом утоп и тела не нашли, один пиджак. Искали его, конечно, но без толку. А могила, кстати, есть. Но там гроб с одеждой закопали. Может, он из нее вылез? Зомби-то не все ли равно, откуда вылезать?