- Что это? – спросил удивленно.
Билл оторвался от импровизации.
- Подарок вашей продюсерской группе. «Мы прячемся за масками героев. Постоянно лжем, но получаем по заслугам. И в результате оказываемся в проигрыше». Очень актуально, тебе не кажется?
- Очень, – Дэвид кивнул. – Я даже не ожидал такого скорого результата.
Георг снял ремень баса. Подошел к продюсеру и нахально вскарабкался на колени. Длинные волосы закрыли лица Йоста и басиста, однако парни услышали слова Георга:
- Не провоцируй, Дэвид. Мы молоды, но мы на многое способны...
Сам Георг не успокоился и, к радости друзей, издевался над продюсером весь день, демонстрируя практически весь арсенал каулитцевских эротических завлекалок. Близнецы лишь удивленно переглядывались, наблюдая, как невозмутимый басист изящно держал сигарету, косился из-под опущенных ресниц, сидел с плотно сомкнутыми ногами и томно поправлял волосы.
- Йорки пошел вразнос, – усмехался Густав.
Йост нервно покусывал губы, повторял по нескольку раз глупые вопросы и смеялся невпопад, а ближе к вечеру схватил сексуального басиста в охапку и повез к себе.
- А давайте в клубе потусим?! – предложил Густав.
Наутро парни проснулись с тяжелыми головами, а Билл к тому же – в странном колере. Братья с удивлением – Билл в зеркале, Том – сидя напротив, созерцали еще недавно черную шевелюру. Сейчас она вдруг оказалась неровно окрашена в гадкий цвет, начиная от непонятно-русого, заканчивая мерзко высветленным рыжим.
- А тебе говорили – харэ бухать, – важно заметил Густав, когда обескураженные и ничего не помнящие близнецы явились в гостевую спальню с расспросами.
Том украдкой оглядывал себя со всех сторон на предмет обнаружения каких-либо новшеств.
- Рию помню! – внезапно оживился Билл.
- С нее все и началось, – кивнул Густав. – Рия оказалась в сити, и вам захотелось взять ее с собой в «Сохо». Билл с ней активно обсуждал резкую смену имиджа. Потом ему приспичило срочно перекраситься в блондина.
- В блондина?! – одинаково вытаращились на ударника близнецы.
Густав развел руками.
- Парни, я не в силах предугадать ваши заебоны! Охрану вызывать не стал, Том оказался трезвее и его я отговорил.
- Я тоже хотел… в блондина? – простонал Том, еще раз контрольно заглядывая в зеркало.
- Угу, – хмыкнул Густав.
- Но это же не блонд! – взвыл Билл и ткнул пальцем в испорченную прическу.
- Не ко мне претензии. Я тебя не красил, – усмехнулся Густав.
- Я знаю, к кому претензии, – забормотал Билл, набирая номер Рии. – Стилист ёбть…
Подруга по ночной тусовке закономерно недомогала и сначала не поняла, по какому поводу крики и вопли. Потом, видимо, прозрела и неприлично засмеялась прямо в телефон. Билл с досадой отключился.
- Уволим нафиг дуру, – пообещал темному экрану айфона и натянул шапку.
Вместо Рии через пару часов появилась Джина. Уверенно прошла мимо охранников, безошибочно вычислила старшего и попросила мужика донести до дома большую сумку с заказанным на всю компанию острым тайским обедом. Осмотрела Билла, проигнорировав громкие возмущения, пожала плечами.
- Не переживай, это первый этап сложной перекраски. Завтра можно будет продолжить, и ты получишь свой блонд.
- Но я не хочу в блонд! – завопил Билл, картинно заламывая руки.
Том задумчиво созерцал потолок.
- А чо. Никто не ожидает…
Билл замолчал и задумался. Становиться блондином не входило в его планы на жизнь, но раз так получилось, то возвращаться к прошлому имиджу не имело смысла. В конце концов, если не понравится, то никто не запретит ему придумать что-нибудь новенькое.
Результатом визита девушки стали сытые парни, успокоенный Билл и проникшийся уважением к азиатке Густав, который не заметил подмены.
На следующий день Билл созерцал себя измененного в зеркале и бессильно матерился. Том хихикал, ласково трепал брата по белокурым прядям.
- Я похож на мальтийскую болонку, – потряс шевелюрой Билл.
- И на Бибера, – подлил масла в огонь Густав.
- Если сделать агрессивную стрижку и отпустить щетину, то мама не узнает, – высказался Том. – А ирокез можно и белый поставить!
Билл сделал зверское лицо и встрепал платиновый начес.
- Уж точно не гламурно, – авторитетно заявил Том.
- На Йосте надо испытать! – решил жертва пьяных экспериментов.
По тому, как Дэвид Йост вытаращился на новоявленного блондина, парни поняли, что смена имиджа удалась. Появившийся следом Георг в цветастых трусах и распущенных волосах криво улыбнулся:
- Скатались без меня в клуб?
- Густав! Ну как же ты допустил?! – наконец, отмер и возопил Йост.
- У нас творческий процесс, – исчерпывающе объяснил Том.
Продюсер беспомощно взмахнул руками.
Заканчивающееся калифорнийское лето радовало прекрасной погодой. Том и Билл были искренне рады воссоединению давних друзей в их большом доме. Георг вечерами отбывал на белокаменную виллу продюсера, чтобы утром появиться рассеянным, заласканным, с темными кругами под счастливыми глазами. Братья понимающе улыбались, тут же ощущая непреодолимое желание потискать друг друга.
Посоветовавшись с близнецами, Густав позвал в Америку подругу детства, плавно перешедшую в разряд дамы сердца. Родители Линды и Густава имели смежный бизнес, но успешно избежали конкуренции, став независимыми партнерами. Молодое поколение думало о слиянии пивоварни «малютка Линда» и ресторана Шефферов. Свое будущее и Густав, и Линда уже сейчас планировали совместное.
Линда оказалась симпатичной брюнеткой с синими глазами, необыкновенно коммуникабельной и приятной в общении, немкой «bis zu Spitzen» в самом лучшем проявлении, неисчерпаемым источником национального юмора и колорита. На американской кухне Каулитцев запахло баварскими колбасками и выпечкой. Собаки повеселели и смотрели на Шефферов так же ласково, как на любимых хозяев.
Впрочем, не все оказалось идеально – Линда категорически не сошлась с Рией. Девушки с первого взгляда невзлюбили друг друга. Немка легко забивала азиатку эрудицией и интеллектом, но ее уровень принятого в Америке английского был невысок, и Рия с удовольствием отыгрывалась. Парни наблюдали за ядовитыми женскими перепалками и веселились от души, стараясь не упустить момента, когда дамы начинали переходить на личности окружающих. Тогда Том решительно вмешивался – отчего-то именно слова младшего Каулитца о том, что вилла не арена для бабских драчек, действовали сразу, и завуалированная шпильками ссора затухала на корню. Иногда в моменты перемирия девицы загорали топлес у бассейна, и тогда всех вокруг накрывало желание отдыхать и валяться. Парни раздевались до трусов, падали в шезлонги, а по периметру территории выстраивался двойной комплект охраны.
Большую же часть времени группа пропадала в домашней студии. Близнецы увлеченно осваивали синтезаторы, а Том, которого Йост познакомил со звукотехником, издевался еще и над режиссерским пультом. Даже истомленный романом с продюсером Георг вдруг загорелся идеей чему-нибудь поучиться. Например, у Густава. Шеффер сурово выдал парню самый тихий и маленький из своих барабанов. Все получалось легко и с удовольствием. Список песен пополнялся, парни писали их сообща и по отдельности, после ночных тусовок в клубах, пьянок и прогулок по побережью, киносеансов и споров до хрипоты. Количество разнообразного материала росло, и однажды Билл предложил записать пару композиций для представления продюсерам.
- Хоффман и его хмыри видимо совсем списали нас со счетов, а дорогой Дэвид молчит, как ЧеГевара. Пора их взбодрить новым звучанием!
Парни единодушно согласились. Звучание и правда вышло занятное – напичканный электроникой коктейль из клубняка, легкого рока и попсы; пьянящий, порочный, и на вкус Билла, чрезвычайно привлекательный. Рокер-старой-закалки Густав еще сомневался, но сам же постоянно напевал и настукивал привязчивые фразы.
Дэвида Йоста музыканты по-дружески поставили в известность, поделились тремя прилично записанными песнями. Продюсер смеялся, хлопал парней по плечам и выглядел чрезвычайно оживленным.
- Какой повод удивить старину Питера! – в предвкушении потирал ладони Дэвид, и его светлые глаза блестели, как у мальчишки.
Старина Питер Хоффман отреагировал почти моментально, как только получил отправленный файл. Группа «Токио отель» всем составом в ближайшее время вызывалась на переговоры в главный офис ведущего продюсера.
Ради такого случая пришлось лететь в Европу. Близнецы, впрочем, планировали увидеться с мамой, отчимом и бабушкой и радовались поводу.
На этот раз парни к официальной встрече с Хоффманом и продюсерами подготовились заранее. Были трезвы и собранны. Билл надел обычные джинсы, но строгий пиджак и черную классическую рубашку, гладко зачесал назад платиновые волосы, закрепил лаком и остался доволен новым lookом, несмотря на ехидное сравнение с молодым мафиози, сделанное Густавом.
Том накануне расплел косички. Длиной пришлось пожертвовать ради здорового вида прически. С чуть волнистыми волосами по плечи и ухоженной щетинкой парень выглядел неожиданно взрослым и сексуальным. Простая белая футболка и узкие джинсы дополнили свежий образ.
- Хочешь, я тебя накрашу? – предложил Том. Билл улыбнулся – младший брат обладал отменным вкусом и мастерски наносил дневной макияж, когда требовались полутона.
Макe-up вышел идеальным – незаметным и изысканным, делающим близнецов удивительно похожими друг на друга.
Георг, с тщательно расчесанными шелковистыми волосами, в майке и джинсах-стретч, обтягивающими великолепную фигуру, вполне сочетался с элегантными близнецами. Густав же не парился с подачей себя, но от него никто и не ожидал перемен.
В офис группа прибыла вовремя, с соблюдением строгой конспирации.
Молодых людей вежливо проводили в большой кабинет херра Хоффмана.
- Добрый день! – хором поприветствовали музыканты продюсерский состав, собравшийся за столом переговоров.
Билл с удовольствием отметил, как вытянулись лица давно не видевших его Ротта и Бенцнера. Американский представитель Бен Ебель молча вытаращился на фронтмена. Хоффман пристально посмотрел на парней поверх очков.
- Хм… – выговорил он, и Билл тут же понял, что они выиграли. Главный был абсолютно и неожиданно доволен.
Результатом утомительной встречи в верхах стало предоставление музыкантам свободы творчества, запланированный через год новый альбом с перспективой дальнейшего сотрудничества с продюсерским составом и одобрение свежего имиджа группы. Георг клятвенно пообещал перепроверить все дополнения к контракту, чтобы избежать в будущем любых неожиданностей. На радостях близнецы почти согласились отметиться в знакомом берлинском клубе, но вовремя вспомнили совет Йоста и умерили пыл, устроив лишь небольшой шоппинг по инициативе Тома, для чего оделись как бомжи в невнятные тряпки и тщательно замаскировали прически на случай опознания. К счастью, никто их в Германии не ждал, а потому и не узнал.
Через неделю, нагостившись в Магдебурге у мамы и бабушки, Том и Билл вернулись в Калифорнию.
По случаю возвращения близнецы завалились в ближайший закрытый клуб, где у них уже наметилась небольшая компания – только для тусовки и танцев – два парня-гея, подрабатывающие, кажется, в порноиндустрии, чернокожий транс и еще одна странная парочка непонятного пола. Но с ними было весело танцевать, смеяться и шутить про секс, братья свободно целовались и прижимались друг к другу, не скрывая отношений и не ожидая неловких вопросов.
Слегка утомившись от музыки танцпола, близнецы вышли покурить.
Они перебрасывались в относительной тишине незначительными фразами и уже собирались возвращаться, когда рядом остановилась девушка.
- Привет, Томми! – окликнула сначала с сомнением, а потом улыбнулась.
Том повернулся.
- Привет, мышка! – узнал он.
Билл чутко уловил в голосе близнеца интонации, предназначенные лишь для близких людей. Девушка и Том обменялись дежурными словами и быстро распрощались, братья вернулись к своей компании, но Билл насторожился и выглядывал в темноте зала силуэт незнакомки.
- Кто она такая? – помаявшись с полчаса, все-таки поинтересовался старший брат.
- Кто? – искренне удивился Том, подняв брови и отвлекаясь от разговора с трансом.
- «Мышка», – отчего-то разозлился Билл.
Близнец на секунду задумался, а потом усмехнулся.
- А… Я с ней как-то переспал.
- Переспал? – медленно повторил Билл, надеясь, что брат оговорился.
Том тряхнул незаплетенными длинными волосами.
- Еще до Японии. Мы все вместе в клубе тусили, с Широ, Шей и Йостом с Гео, ты тогда какую-то рыжую снял, ушел в чилл-аут трахаться. Я подумал, что ничем не хуже. Эта спьяну показалась миленькой. Ну… так себе. Ей понравилось, кажется.
Том залпом выпил рюмку текилы, лизнул соленую ладонь. Наклонил голову к трансу, задающему вопрос, которого Билл не расслышал. В ушах внезапно зашумело, а вид спокойного Тома показался оскорбительным. Почувствовав закипающую волну ярости, Билл вскочил и бросился вон из клуба, стремясь скрыться раньше, чем его развернет обратно. Устраивать разборки на людях не хотелось. Ловко запрыгнув в выпендрежный спортивный «Ауди», выбранный сегодня исключительно для понтов, Билл выехал с парковки и остервенело погнал не по направлению к дому, а совсем в другую сторону вдоль побережья, где можно было разогнаться.
Пальцы намертво вцепились в руль, плотно сжатые губы занемели, Билл мрачно смотрел перед собой, едва подмечая габаритные огни проносящихся мимо машин. В груди шумно кипела обида, злость и ревность. Вопиющий факт измены близнеца и равнодушный тон, которым она была озвучена, возмутили Билла до глубины души. Ведь на тот момент они уже были близки! Как он мог – тот Том, который преследовал старшего брата своей сексуальностью, смотрел обожающими глазами, так бурно кончал от его ласк!
Резко зазвонил айфон, Билл не глядя отключил звук. Он сейчас не желал разговаривать с Томом – с изменником, который залез на первую позвавшую его телку! Не понравилось – не беда, Том еще неопытен, будут другие девки в других клубах! Билл застонал сквозь сжатые губы от отчаяния. Том не должен принадлежать никому, только ему! Сейчас он был готов убить ту незнакомую девку и всех будущих, лишь бы Том даже не думал о такой возможности. В памяти внезапно возникла рыжая красотка в короткой юбке, с призывно торчащими грудями, и Билл хватанул ртом воздух, словно моментально трезвея, вспоминая, понимая… Брат пошел за девушкой после того, как Билл снял себе рыжую… и демонстративно повел трахаться. Билл быстро вспомнил гамму эмоций того вечера, и стыд, как тогда, снова вспыхнул в сердце. Ему не в чем обвинять Тома, теперь он сполна прочувствовал все, что мог ощущать младший брат.
Ночь мелькала мимо окон, отключенный айфон молчал, а Билл настолько загрузился своими мыслями, что пребывал в отстраненном состоянии – видимо, мозг перегрелся и включил режим бездействия. Чем медленнее текли мысли, тем судорожнее парень жал на газ и уже не замечал, что дорога превратилась в сплошную темнеющую ленту.
Из оцепенения вывел резкий звук внезапно включившегося айфона. Билл вздрогнул, вскинул голову, увидел прямо перед глазами полосатую стену ограждения, вывернул руль, каким-то чудом избежал столкновения – мимо мелькнул и пропал в сумерках несущийся по соседней полосе автомобиль, вильнул в другую сторону, попытался сбросить скорость. Шикарная спортивная машина с силой провезла боком по бетонной стене. Билл ощущал вибрацию деформированного металла и даже, кажется, видел искры, которые щедро сыпались от соприкосновения поверхностей. С резким хлопком развернулись подушки безопасности. Парень ткнулся лицом в надувшиеся баллоны и уже не видел, обо что окончательно затормозил автомобиль.
Тишина вокруг казалась гнетущей. Быстро пришедший в себя Билл сначала отметил этот факт, осторожно потряс головой, соображая, не случилась ли у него внезапная контузия от удара. Постепенно оживающий мозг начал выдавать посторонние звуки – шум проехавшего автомобиля, еще одного… звуки торможения… Парень спохватился, что пора выбираться из искореженного авто, вызвать службу спасения, выставить аварийные знаки, но сил хватило только снять занемевшие ноги с педалей газа и тормоза. Голени свело судорогой, Билл со стоном начал разминать окаменевшие мышцы. Едва ноги отпустило, парень решил покинуть салон. Попытка не удалась – дверь со стороны водителя была деформирована настолько, что автоматика заблокировала все выходы намертво. Стекла опускаться тоже не желали. Билл оказался закрытым в машине. Вовремя вспомнил про спасательную службу, потянулся, нашарил айфон, набрал дрожащими пальцами простой номер. Тут же снаружи постучали в окно. Чернокожий мужчина приличного вида поинтересовался происшествием. Билл громко оповестил о проблеме. Мужчина покивал, подергал двери с внешней стороны. Развел руками, но не уехал, а выставил аварийные предупреждения около побитой машины и остался ждать спасателей, постоянно спрашивая, как себя чувствует находящийся внутри пострадавший. Билл наконец вспомнил про Тома, но брат на звонки не отзывался. Внезапно накатила апатия.