– Какие вопросы?
– Во-первых, передай мне ваш разговор по телефону, как можно точнее.
Я сосредоточилась и пересказала. Марк покивал, потом сказал следующее:
– Значит, так, слушай и запоминай. Консьержка в нашем доме сказала, что Катя выбежала довольно возбужденной, в слезах, взяла такси. Если ее телефон был отключен, значит, кроме тебя она больше никому не звонила. То есть предмет разговора никому кроме вас неизвестен. Ментам будешь говорить следующее: Катя позвонила тебе, говорила, что у нее проблемы с мужем, ты согласилась с ней встретиться у тебя дома.
– А ты… – начала я.
– Я с этим разберусь, – отмахнулся Марк, – теперь второе. Не хочется об этом говорить, но боюсь, что когда твой шок пройдет, ты сама все поймешь, а если это случится во время допроса… В общем, перепады эмоций нам ни к чему.
– Что ты такое говоришь? – непонимающе смотрела я на него.
– Убить хотели не Катю, а тебя.
– Что? – уставилась я на него, – нет… Нет!
Но я уже поняла, что он прав. Конечно, что за дурацкое ограбление в десять утра? Откуда вообще в нашем дворе взяться грабителю в такое время? Убийца ждал меня. Я не приехала ночевать, а с утра появилась Катя, которую он принял за меня. Двор у нас немноголюдный, убийца решил, что сейчас самый подходящий момент, пырнул Катю ножом, забрал для наглядности сумку и сбежал.
– Боже мой, – прошептала я, переводя взгляд на Марка.
– Доктор говорит, били четко в сердце, но Катя, видимо, успела дернуться, потому умерла не сразу. Предполагается, что убийца какой-нибудь пьяница или наркоман, возвращавшийся после ночной тусовки, мол, девушка начала сопротивляться, он испугался, пырнул ножом, и вот так… неудачно.
– Но ведь он поймет, что это была не я.
– Поймет, – кивнул Марк, – если совсем дурак, и выбросил сумку, не заглянув в нее, то не так быстро. А если… То уже понял.
– А если он рядом? – я невольно начала оглядываться, тут во двор въехала полицейская машина, и Марк весь подобрался.
– Ты помнишь версию, которой мы держимся?
– Да, – кивнула я, пытаясь прийти в себя. Марк сунул руку в карман джинсов и достал оттуда паспорт, после чего протянул его мне.
– Это что? – я взяла его и открыла.
– Я же обещал тебе паспорт, – сказал он и поморщился, видимо, вспомнив, из-за чего начался весь сыр бор, – да и менты не будут докучать отсутствием документов. Ну все, пошли.
И мы пошли. Надо сказать, Марк как всегда держался молодцом. Мы съездили в управление, нас допросили, но особо не цеплялись, для ментов все было ясно. Теперь, главное, чтобы узнав, что Катя дочь Миронова, они не начали проявлять активность. Хотя я была уверена, Марк и с этим разберется. После того, как я подписала все документы с показаниями, я была свободна. Марка я встретила в коридоре.
– Домой пока не суйся, – сказал он мне, на мгновенье остановившись, – там небезопасно. Где ты сегодня ночевала?
– У Олега.
– Вот к нему и отправляйся. Будь осторожна.
Я тоже кивнула, немного помедлила, но все же спросила:
– Ты займешься похоронами?
– Непременно, – ответил он, – все, иди.
Я покинула отделение и на маршрутке вернулась к Олегу. Открыла дверь ключом и тут же столкнулась с ним на пороге.
– Куда ты сбежала? – взволнованно спросил он, – я тебе звонил, ты не брала трубку.
– Олег, – я устало прошла в комнату, – сейчас мне не до разговоров. Я хочу побыть одна.
– Что случилось, ты можешь сказать? На тебе лица нет.
– Я тебе, честно, все расскажу, только позже.
Он помялся, но оставил меня. Я легла на кровать и попыталась забыться. Получалось хреново. В голове по кругу всплывали Катины слова обо мне с Марком, с какой ненавистью она это говорила. А ведь в сущности, была права. Имела полное право меня ненавидеть. Я, хоть и косвенно, врывалась в их с Марком жизнь, ломала то, что было ей дороже всего. По моей вине Катя лишилась жизни. Внутри меня все словно замерзло, встало комом, мне хотелось просто разодрать кожу, вырваться и улететь куда-нибудь подальше, лишь бы не думать об этом всем. Через какое-то время я забылась сном. А когда проснулась, все закрутилось с новой силой. Но теперь я была полна решимости. Олег сидел в кухне и пил чай с блинами. Увидев меня, подскочил, но я только махнула рукой и села напротив.
– Кофе хочешь? – поинтересовался он заботливо.
– Позже. Вот что, Олег, мне нужна твоя помощь.
– Слушаю, – настороженно спросил он.
– Мне нужно знать следующее: недавно скончалась некая дама, Кормухина Антонина Станиславовна, у нее есть дружок, говорят, бандит, – на этих словах Олег протестующе закатил глаза, но я выставила руку вперед, призывая его молчать, – это очень важно, Олег, потому что меня пытались убить, и не раз, и я практически уверена, что этот человек может быть связан с этим делом.
– Тебя пытались убить? Как? Почему? И ты так спокойно ездишь одна по городу? Ты немедленно все мне рассказываешь, иначе я даже пальцем не пошевелю.
– Давай ты сначала пошевелишь пальцем, а потом я тебе все расскажу. Потому что время не терпит, чувствую, я уже изрядно потопталась на месте, чтобы меня заметили все, кому не лень.
Олег испытующе смотрел на меня:
– Я не понимаю, о чем ты говоришь…
– Скоро поймешь. Давай звони по своим каналам, а я буду тебе все рассказывать.
Как ни странно, рассказ у меня получился складный и занял не так много времени. Я осмыслила все происходящие события, сложила их со словами Петренко, и в голове нарисовалась примерная картина. Теперь оставалась только одна деталь, которую мне и должен был сообщить Олег. А судя по тому, как изменилось его лицо, когда он говорил по телефону, я угадала и тут.
– Что за беда с тобой, – сказал Олег, качая головой.
– Кто он? – спросила я, он сердито на меня посмотрел, – можешь не отвечать, я угадаю: это новый преемник Миронова.
– Откуда ты… – начал, было, Олег, но только рукой махнул, – и что ты теперь будешь делать?
– Есть у меня один план. Ты можешь рассказать мне, что за личность этот преемник?
– Нужно время, чтобы собрать информацию.
– Время есть. Пока не похоронят Катю.
Похороны были через три дня. Марк все организовал: хорошее место на кладбище, венки, фотографию. Пришло около десяти человек, я знала только Марка, Миронова и Женьку. Остальные, видимо, были друзья Марка и Кати, с которыми они познакомились здесь. После прощания все отправились в ресторан, где Марк арендовал небольшой зал. Сам он держался неплохо, хотя и отстраненно. Я не решилась к нему подойти, зато ко мне подошел Женька.
– Что теперь? – задал он вопрос, я непонимающе посмотрела на него, – не делай такое лицо. Катерина, конечно, моя сводная сестра, но я не успел настолько к ней привязаться. В прочем, как и к деверю. Хотя что-то мне подсказывает, он недолго будет вдовцом.
– Что ты такое говоришь? – уставилась я на него.
– Да ладно, милая, не надо быть мудрецом, чтобы все сопоставить. Лично я думаю, что Михаил найдет утешение в твоих объятьях, при чем с куда большей радостью, чем когда пребывал в Катерининых.
– Как ты можешь такое говорить?
– Строишь святую невинность? Это ты умеешь. Посмотрим. Лично я даю месяц.
На этих словах Женька отправился в сторону своего отца, а я осталась стоять, пытаясь справиться с собой. Неужели он, действительно, думает, что теперь мы с Марком…
"А что ты думаешь"? – хмыкнула я про себя. Кажется, Марк не планирует уезжать из города. Выходит, что никаких преград между нами не осталось. Мне стало мерзко от самой себя, но я ничего не могла поделать, эта мысль угнездилась в моей голове, не давая покоя. Потому я вздрогнула, услышав позади себя:
– Как ты?
Можно было не оборачиваться, чтобы понять, это Марк. Я вздохнула.
– Что говорил Женька? – Марк посмотрел на меня, встав рядом. Я промолчала, он усмехнулся, – дай угадаю, предвидит наше скорое воссоединение?
– Марк, – резко повернулась я к нему, но он чуть качнул головой.
– Михаил, Аня, зови меня Михаил.
Я встала к нему лицом и некоторое время смотрела, не отрываясь. Мучительно сладостно было разглядывать все эти знакомые до боли очертания губ, морщинки, едва заметные, возле глаз, изгиб бровей. Совсем близко, но не дотянуться.
"Никогда не дотянуться", – назойливо брякал голос внутри.
– Что ты думаешь делать дальше? – задала я вопрос.
– Посмотрим, – пожал он плечами.
Некоторое время мы помолчали, я не смела говорить, он просто смотрел на меня. А потом наклонился к уху и сказал еле слышно:
– Если мы все сделаем правильно, Лика, у нас есть шанс.
Я едва вздрогнула, а он хлопнул меня по плечу и ушел. Весь вечер я была сама не своя, металась по комнате, чем очень волновала Олега, которому, конечно, были неизвестны причины моего поведения, а рассказать я не могла. Несмотря на то, что все произошедшее с Катей было ужасно, я не могла думать ни о чем другом, кроме как о словах Марка. Мне было все равно, что будут думать Женька, Миронов, да кто угодно, единственное, что билось в моей голове: у нас есть шанс быть вместе. Все, что волновало меня еще вчера, еще несколько часов назад, стало неважным, унеслось куда-то, просто вытеснилось из моей головы и жизни. Мне было совершенно плевать на все возможные компроматы мира, на все смерти, даже на то, что меня кто-то упорно хочет убить. Главное, что у нас есть шанс. Наконец, я смогла успокоиться и взять себя в руки. Важно было понимать, что волнение сейчас совершенно не нужно. Наоборот, надо было собраться.
– Аня, в последнее время ты меня откровенно пугаешь, – заявил Олег, когда я появилась на пороге кухне на этот раз с крайне задумчивым выражением лица.
– Есть шанс, что все будет хорошо, – сказала я, садясь напротив него, – но для этого нужно все правильно сделать.
– Ты уже можешь рассказать, что у тебя за план?
– Пока не знаю, – кусая губу, ответила я, – в свете некоторых событий мне надо будет посоветоваться еще с одним человеком. А потом уже решать, что делать.
– Что за человек?
– Все завтра. Накопал что-нибудь на этого преемника?
– В общем-то, немного. Мужик начинал, как и все, по мелочи, потом занялся бизнесом, тоже, как все. Особенно не рисковал, но за десять лет сумел достичь немало. Теперь считается уважаемым бизнесменом, владеет какими-то складами, черт знает, чем они там занимаются на самом деле, но с виду все официально.
– Он вообще был знаком с Мироновым?
– Скорее, нет, чем да, не того полета птица.
– Тогда почему Миронов назначил его на свое место?
– Сие загадка, – Олег развел руками, – выбор его, скажем прямо, для многих был не очевиден, приближенные люди говорят, что и сам Мирон не то, чтобы всем доволен, тем не менее, все есть, как есть.
Информация была интересная. Выходит, преемник наш лицо не столь значительное, а главное, появившееся в окружении Миронова внезапно. Если связать этот с факт с нашей историей, получается неплохо: предположим, Кормухина имеет на Миронова компромат, не знаю, где она его взяла, но сейчас это несущественно. Ее дружок-бандит прижимает с его помощью Станислава Игоревича, и тот дает ему высокую должность. Между тем, отношения с подругой разлаживаются, а без компромата судьба мужчины не столь завидна. Город у нас маленький, и слухи расходятся быстро, вот Ярослав Александрович и обращается к бывшей однокласснице с целью выкупить компромат на Миронова. Та ему отказывает, и он придумывает некий план, задействовав вторую одноклассницу – Скворцову. Она преследует свои цели, но тем не менее, все складывается удачно, и компромат отходит Петренко. Наш преемник об этом не знает, решив, что дорогая подруга слила информацию журналистке, разделывается с последней, но ничего не находит. Или наоборот, ничего не находит, потому и разделывается с ней. Следом отправляется и возлюбленная. Все бы ничего, но компромат словно испарился, и если Миронов раскопает этот факт, то, прощай, карьера, а следом и жизнь. Потому мои столь очевидные происки его напрягают. Просто избавиться от меня он не может, потому что я вроде как приближенное к власти лицо, а вот посредством несчастных случаев – пожалуйста. Главный вопрос, конечно, в том, откуда взялся компромат? И имеет ли он отношение к тому самому, которым столь удачно завладел Марк несколько месяцев назад? Тут меня посетила еще одна мысль, я некоторое время ее обдумывала и пришла к выводу, что это куда ближе к истине, нежели предыдущие догадки. Еще немного поразмышляв, я уверилась в ней окончательно и пересмотрела детали плана. Делиться этими мыслями с Олегом я пока не стала, решив немного выждать. Спать я ложилась, честно пытаясь сосредоточиться на придуманном плане действий, но мысли о Марке, его слова, его лицо то и дело вставали у меня перед глазами, сердце учащенно билось, так, что даже становилось страшно.
А на утро Марк пропал. Я узнала об этом от Миронова. Он позвонил мне и прямо без обиняков заявил:
– Михаил исчез.
– Что значит исчез? – вскочила я из-за стола, сметая кружку с кофе и в очередной раз пугая Олега.
– Его нет дома, телефон отключен, никто не знает, где он. Словно был человек, и нет. Аня, честно говоря, я в некотором недоумении, мы должны были встретиться сегодня по рабочим вопросам, а тут такое. Вот, звоню всем, кто вчера был на похоронах. Может, кто что знает.
– Нет, – сказала я, буквально падая на стул, – я не знаю. Я ничего не знаю.
– Если что-то узнаешь, будь добра, позвони мне сразу.
Я кивнула, не соображая, что он меня не слышит, и еще некоторое время сидела с трубкой около уха и пялилась в пустоту.
– Аня, все в порядке? – Олег смотрел на меня встревоженно. Я подняла на него недоуменный взгляд, пытаясь сообразить, о чем речь.
– Не знаю, – сказала я с трудом, – пока не знаю.
Еще три дня прошли в тревожном ожидании, я металась по квартире Олега, то и дело выглядывая в окно и хватаясь за телефон, все надеялась, что Марк позвонит, объявится, подаст хоть какой-то знак. Но ничего не происходило. Олег практически все время проводил со мной, пытаясь выведать, что случилось, но я была бледна и молчалива, чем беспокоила его еще больше. Наконец, на четвертый день я поняла: ждать бесполезно. Что бы ни произошло, Марк исчез и не появится. Несколько ночей подряд я буквально кусала подушку, чтобы Олег не слышал моих рыданий, пока не поняла, что так можно свихнуться. Один раз это уже практически случилось, тогда я выжила, а сейчас все даже не так страшно. Марк решил уехать, но брать меня с собой не стал, удивительно, что это стало для меня такой шокирующей новостью. Обнаружив в одно из утр в зеркале, скорее, подобие человека, я поняла, что пора возвращаться к жизни. В конце концов, у меня еще есть незавершенные дела, может, меня даже убьют. В тот момент подумалось, что это было бы неплохим выходом.
Я появилась в кухне, Олег пил чай и сидел за ноутбуком. Увидев меня, подскочил и заботливо спросил:
– Хочешь чего-нибудь?
Я покачала головой, села напротив него и сказала:
– Слушай план.
– Ты же хотела с кем-то посоветоваться?
– Нет, – качнула я головой, – уже не надо.
Естественно, Олег мой план сразу же забраковал, найдя для этого миллион причин. Мне было все равно, но я его внимательно слушала, потому что альтернативой этому было выть в уголке ванной.
– Я все равно сделаю, как решила, Олег, – сказала я, как только он закончил, – с тобой или без тебя. Ты же знаешь.
Он вздохнул и покачал головой.
– Но на тебе вся опасная часть.
– Зато ты знаешь правду, – хмыкнула я, – если что, расскажешь всем, кто виноват.
– Прекрати так шутить.
– Ладно-ладно, все будет нормально. Где наша не пропадала. Давай номер телефона этого преемника. Как его зовут хоть?
– Забалуев Петр Федорович.
– Вот и хорошо, – я подмигнула Олегу.
Бедный парень, он-то верит в мой оптимизм, даже не подозревая, что это крайняя степень отчаянья. Мы отъехали от дома на несколько кварталов и вместе направились к почтовому отделению, откуда можно было позвонить. Трубку сняли через несколько гудков.