- На какой? - мурлыкнул спаситель, разглядывая ее таким откровенным взглядом, что у Кати от смущения тут же заныл раненый бок.
- Какого черта ты тут делаешь?! - Выразительно и с удовольствием произнесла она едва ли не по слогам.
- Если конкретно в твоей палате - сторожу тебя от твоих молекулярных подружек, которые вчера чуть не довели тебя до анафилактического шока. - Ярослав приподнялся на локте, медленно скользнул взглядом по изгибам ее тела, прикрытого одеялом и снова уставился в глаза.
- А если конкретно в моей кровати? - Катя уверенно выдержала взгляд его светло серых глаз, не обращая внимания на вспыхнувшие жаром щеки.
- Это объясняется еще легче. Сплю. К сожалению, в твоей палате больше нет свободной койки, а спать каждую ночь в кресле, перебор даже для меня! - Он вдруг шкодно подмигнул и серьезно поинтересовался. - Как самочувствие?
Катя дернула плечом.
- Вполне. Шов почти не кровит. Лечащий врач сказал, что меня заштопали на славу, все заживает, а внутренние швы рассосутся сами. А еще он сказал, что выписал бы меня уже к концу этой недели, но его настораживают мои аллергические реакции. - Она вдруг усмехнулась. - Вот только, если честно, у меня никогда не было аллергических реакций! Хотя... помню, как однажды еще в школе начала задыхаться на уроки химии, во время опытов. Но с тех пор, больше ни разу не было. Странно, правда?
- Не то слово... - Ярослав задумчиво покусал губу и сел. - Катюш, расскажи мне о своей жизни после аварии. Ты ведь жила с тетей? Какая она была? Почему ты уехала? И если у нее все средства твоей семьи, почему ты не заберешь их?
- Зачем тебе? - нахмурилась Катя. Точно иголками ощетинилась. Сидит, смотрит недоверчиво.
- Потому что хочу тебе помочь. - Яр улыбнулся. - Она ведь могла сделать так, чтобы ты лишилась всех накоплений, квартир, ну... что там еще тебе должно было принадлежать?
- Нет! Что ты. Тетя была строгой и жила очень скромно. У меня, конечно, было все необходимое, но не более того. - Тут же встала Катя на защиту родственницы.
- Тогда, как случилось так, что ты стала банкротом? - прищурился Яр.
Катя на мгновение замешкалась.
- Я... М-м... - И быстро произнесла. - Так получилось. Понимаешь...
- Только не ври мне! - остановил ее Ярослав. - Если хочешь чтобы я оберегал твою жизнь, мне нужна правда. Ты ведь и сама понимаешь, что тебя кто-то очень хочет убрать! Не из-за твоих же прекрасных глазок! Почему сказала Нине, что ты банкрот? Почему жила в общаге, сама оплачивала образование и подрабатывала уборщицей? Почему искала соседку, чтобы снимать квартиру на двоих? У тебя действительно нет денег?
- Да! - Выпалила Катя и сжала виски. - И нет! Ничего с наследством не случилось! Вот только я не стала вступать в законные права. Тетя всегда винила в случившемся меня, и после выпускного я сбежала. Мы с ней в очередной раз сильно поссорились. Я решила все оставить ей и перед тем как уйти, написала дарственную. А еще записку, в которой сообщила, что уехала в Санкт-Петербург к подруге поступать в институт. И попросила не искать.
- На самом деле в Питер ты не поехала. Осталась в городе. А всем говорила, что ты обычная девчонка-провинциалка?
- Я просто не хотела, чтобы меня уважали из-за моего наследства. Тем более, что никакого наследства у меня больше нет. Если тетя меня за все это время не нашла, значит ей понравилось мое пожертвование. - Катя грустно усмехнулась.
- Или нет... - Яр почесал порядком заросший подбородок.
- В смысле...? - Девушка даже попыталась сесть. Охнула, прижала рукой бок. Покривилась.
Яр бросился к ней. Придержал за спину.
- Не надо! Лежи!
- Я больше не могу лежать! - Улыбнулась она ему, и вдруг коснулась щеки.
Черт! Надо было вчера побриться!
- Ну, марафон бежать тебе пока рано! - усмехнулся он, пытаясь скрыть смущение. Сгреб своей лапищей ее холодные пальчики. - Еще пару дней. Пожалуйста!
- А потом? - Она не отняла руку. Более того, второй рукой провела по носу, по лбу и запуталась в густой короткой стрижке.
Еще и голову помыть надо было!
- Потом я тебя отсюда заберу. Может даже завтра. А сегодня мне нужно съездить к твоей тете. - Ярослав сделал над собой усилие, стараясь не разомлеть от нежных пальчиков, так по-свойски исследующих его довольно потрепанную за эти дни внешность, и поднялся. - Скажешь мне ее адрес?
- Зачем? - Словно очнулась девушка. Испугалась. - Не надо! Я не хочу, чтобы она знала, где я живу! Не хочу!
- Я и не собираюсь ничего говорить. Просто съезжу, выясню, что она знает о тебе, да и вообще. Не нравится мне все это!
- Ты о нападениях?
- Именно! - Он снял с крючка пиджак и плащ. - Зачем кому-то тебя поджидать ночью, с просьбой уладить дело? Какое дело? Зачем кому-то твоя смерть, если не для получения Свечиных миллионов?
- Но тетя...
- Вот я все и узнаю. Диктуй адрес.
Оказалось, что тетя с племянницей наплевали на роскошный особняк в центре северной столицы, и поселились в небольшом городке под названием Бердск. Как тысячи в стране. Работы нет, перспектив тоже. Вот и едет молодежь в мегаполисы, оставляя такие городки на сонное, безрадостное существование.
Ярослав потратил на дорогу пять часов. Три часа на электричке, да еще автобусом. Тетушкины пенаты находились за городом. Поблудив еще с час, Ярослав наконец-то встретил возле местного магазинчика женщину с авоськами, которая знала, где жила Галина Свечина. И даже проводила до забора.
- Вот только она год как умерла. Сердце. - Напоследок заявила добрая самаритянка, сперва досконально вызнав, кто такой Ярослав и чего его занесло на этот край географии. - А все из-за этой, своей племянницы, прости господи. Которую вы ищете. Она уже давно отсюда умотала. Только сначала угробила всю родню, потом и тетку довела. Вот. Тут они жили!
Ярослав смерил взглядом высоченный забор из кирпича, огораживающий двухэтажный коттедж. А ничего так тетя... действительно смогла хорошо вложить миллионы племянницы.
- Так если она умерла... Что мне делать в пустом доме? - Он посмотрел на женщину. Та только замахала руками.
- Идите! Там экономка с дочкой живет. А куда им деться? Говорят, что Свечина ей подруга хорошая была. Все равно пока наследники не объявятся, ничего им не грозит.
- Наследники это... - Ярослав сделал выразительную паузу. - Ее племянница Катерина Свечина?
- Ну, а кто еще? Органы были тут. Говорят, ищут. В погибших не числится. Значится, скоро найдут.
Поблагодарив проводницу, Ярослав позвонил в звонок и стал ждать. Почти сразу же сверху раздалось жужжание. Он вскинул голову и уставился в стеклянный глаз камеры. Даже так!
Улыбнулся и для важности достал из пиджака корочки МЧС. Почти сразу же щелкнул замок и дверь открылась.
Вот что за мания у граждан? Если корочки - значит, открываются любые двери! А то, что эти корочки сейчас на любом углу себе нарисовать можно, даже в голову не приходит.
Шагнув во двор, Яр огляделся и едва не присвистнул. Зеленый газон даже в эти сентябрьские дни! Рядом с домом беседка с мангалом, скамьями и столом. В дальнем углу огромного двора уже закрытый на зимовку бассейн.
- Добрый день. - Входная дверь распахнулась и ему навстречу выкатилась инвалидная коляска, с сидевшей в ней крошечной женщиной. - Я - Маша. Я гувернантка. Ну и подруга Гале. Была. Дочь за продуктами поехала. Мне наказала никому не открывать, но я же вижу, вы человек порядочный. - Женщина светло улыбнулась. - Вы из полиции?
Да... Бывают же люди, которым даже ради пользы дела не хочется врать. Ярослав проглотил заготовленную заранее версию, и только качнул головой.
- Нет. МЧС. Но я тут по личным делам. Хотел встретиться с Галиной Олеговной. Даже не знал, что она умерла. - Он помолчал. - А как она погибла?
Маша тут же часто-часто заморгала, прогоняя непрошенные слезы и полезла за платком.
- Долгая это история... Пойдемте лучше в дом. А то, кажется, дождь начинается. А я вас круасанами угощу. Всю жизнь хотела во Франции побывать. Не получилось. Но кухню знаю в совершенстве. Двенадцать лет поваром отработала, пока Галя не позвала ей помочь.
Ярослав вошел в дом и жадно потянул носом, наслаждаясь запахом свежей выпечки. А еще запахами трав, кофе и ванилью.
В этом огромном особняке не было пусто и неуютно. Наоборот! Словно приехал в гости к горячо любимой бабушке! Хотя у него никогда не было бабушки, но... наверное он чувствовал бы себя так же!
Пройдя вслед за Машей в небольшой уютный зал, где в довершении к идеальной картине, потрескивал свежими смоляными дровами небольшой каменный камин. В такой дом на рождество бы приезжать. А лучше жить, не волнуясь о завтрашнем дне. Вместе с любимой...
- Садитесь! - Маша указала на кресло-качалку с пледом, уютно примостившееся у столика, на котором стоял большой кофейник с чашками и целое блюдо с круасанами. - Наливайте. Кофе только что сварила. Сахар берите.
Она подъехала с другой стороны стола, с умилением глядя на гостя. Ну точь в точь родная бабушка!
- Так что вы хотели узнать о Гале? - Снова заговорила она, когда Ярослав налил в чашки кофе и не дожидаясь хозяйку, уминал уже третий круасан.
- Я бы хотел узнать все о ее смерти. Понимаете, у Галины была племянница. Катя.
- Да... Бедная девочка... - Маша снова всхлипнула. - Я говорила Гале, чтобы она ее отыскала, но та была гордячкой. Всегда твердила - раз хватило ума уехать, хватит и прожить. А не хватит - вернется!
- Я - друг Кати. - Ярослав отложил надкусанное лакомство, понимая, что разговор предстоит серьезный. - И на нее сейчас идет охота. Уже три раза было совершено покушение. Официально один раз, но она могла погибнуть уже раза три.
- Ой, божечки! - Маша перекрестилась. - Значит, вы приехали узнать, о Кате, а не о Галине?
- Я приехал узнать обо всем! - Яр уставился ей в глаза. - Расскажите, как и почему умерла Галина. Она ведь не была старой!
- Ей исполнилось сорок. Только сердце побаливало. - Маша помолчала, собираясь с мыслями, и принялась рассказывать. - Все дело в этих... девицах! Мошенницах! Как только миллионы брата ей достались, так сразу стали названивать. А одна так даже в гости заявилась! Чуть больше года назад. Здравствуй мама вот и я! Ну, конечно сердце у нее и не выдержало. Два месяца в коме пролежала, да так и ушла, не приходя в сознание.
- Стоп! - Яр подумал и снова налил кофе. - Какие девицы? Что за "здравствуй мама"?
- Так вроде как дочь ее приходила. А вы не знаете? - Маша всплеснула руками, и со страстью завзятой сплетницы, заговорила. - Дело в том, что когда Гале было всего семнадцать, она влюбилась в шофера своего отца. Олег Викторович был очень влиятельный человек и эту порочащую связь дочери прервал на корню. Вот только не сразу узнал. Потом выяснилось, что Галя на четвертом месяце. Ну, отец дочь под арест. Образование на дому. Гувернантку. То есть меня. Я ведь тогда только окончила высшие поварские курсы, а устроиться на работу без практики всегда трудно, будь хоть семи пядей во лбу! Вот и пошла. Оплата хорошая. Мы с Галей сдружились. Она все мне и рассказала. А когда пришло время родить, в больницу ее не повезли. Позвали врачей. Родилась девочка. Я сама видела. Но пока Галя отдыхала, с ребенком что-то случилось. Акушерка сказала, что ребенок просто перестал дышать. Помню, как показали безжизненное тельце. Как Галя кричала, плакала... тоже помню.
Маша замолчала. Долго утирала слезы и вдруг зло закончила.
- И после этого, хватило же наглости заявить что она - ее дочь!
- Подождите! - Ярослав начал прозревать. - Год назад к ней пришла девушка и сказала что она ее дочь?
- Именно! Я это слышала! Говорит, мама, я долго тебя искала. Я живая. А самой на вид лет восемнадцать. Накрашена так, вызывающе. А главное, на Галю вот ни капли не похожа!
- А описать получится? - Яр достал блокнотик. Рисовать может и не умел, но записать-то сможет!
- Да чего описывать? Волосы черные. Каре. Глаза, правда, светлые, но это ни о чем не говорит. Ярко накрашенные. Нос курносый, маленький ротик, подбородок острый. Сама невысокая. Метр шестьдесят, не больше.
- Угу. Ясно. И что дальше? Галина Олеговна ей не поверила?
- Да как поверить-то? - воскликнула Маша. - Она же сама видела свою девочку бездыханной. Она ее оплакала. И замуж не выходила чтобы снова все это не пережить. Грешила на свое больное сердце. Говорила, что наследственное. А тут - нате вам!
- А потом?
- Выгнала она ее. Еще тогда охранники тут жили. Взашей вытурили. А эта бестия еще и визжала, когда ее на улицу выпроваживали. Как сейчас помню! Говорит, ну мамуля, ты еще пожалеешь! Сдала, говорит, меня в детдом, и жируешь, пока меня там все кому не лень шпыняли! Ой, - Маша покачала головой. - У здорового бы человека сердце не выдержало, после такого-то.... В тот же вечер ей плохо стало. Она мне только успела, документы передать на дом и на все наследство Кати. Квартиры, счета, машины, фирма. А потом ее в больницу увезли. И все....
Маша снова всхлипнула.
- А вы точно уверены, что ребенок Галины был мертв? - Яр выпил залпом остывшее кофе. Что-то тут вообще не так! - Ну... я к тому, что, есть снотворные препараты и все в таком роде.
- Вы что?! - охнула Маша. - Ее отец, конечно, был строгим и властным человек, но даже он бы не отказался от собственной внучки!
- Да... - Ярослав виновато улыбнулся. Поднялся. - Что-то я ляпнул, не подумав... Спасибо, что рассказали все это. Кате это нужно узнать. Она считает, что тетя злится на нее за... за аварию.
- Нет, конечно! Она ее любила. Все-таки родная кровиночка.
- Кстати, я слышал, что у Гали с братом были натянутые отношения. А почему?
- С чего вы взяли? - улыбнулась Маша. - Просто Павел вместе с отцом вел семейный бизнес, а когда того не стало, взял все в свои руки. Он был очень занятой человек, а Галя, после трагедии, переехала сюда. Не до частых встреч, так сказать...
- Так этот дом она построила не на деньги Кати? - Яру было очень стыдно спрашивать это у открытой и добродушной Маши, но и не спросить он тоже не мог.
- Да с чего вы взяли? - удивилась та. - Этот дом принадлежал семье Свечиных с давних пор. Раньше это было их семейное гнездо. Первый дом, который построил для своей семьи отец Гали и Павла. Потом они перебрались в мегаполис, а дом так и остался. Тут и море недалеко.
- Все понятно. Спасибо, что уделили мне внимание. - Попрощался Ярослав и направился к выходу.
- Подождите! - Маша окликнула его, когда он уже был у двери. - Вот. Галина очень просила меня передать это Кате, если она появится. Не сочтите за труд!
- Хорошо. - Ярослав взял плотный сверток и вышел под моросящий дождь. - Не провожайте!
Глава четырнадцатая
2006 год.
Горбольница
Наступил октябрь. Тетя оказалась верна своим словам. По-прежнему приезжала по пятницам, привозя вкусностей на неделю. В эту пятницу ее почему-то не было. Катя прождала ее весь день, но родственница так и не появилась.
Чтобы избавиться от непонятной тревоги, Катя вышла из палаты. Интересно, уже можно заговорить с Цыганом? То, что у него реальное раздвоение личности Катя убедилась на практике.
Каждый вечер к ней в палату приходил невероятно обворожительный, нежный, начитанный юноша с неповторимым чувством юмора. А днем она встречала холодный, внимательный, больной взгляд нелюдимого незнакомца. Он словно следил за ней, но стоило ей с ним заговорить или спешил уйти, или отвечал колкостями. Но Катя уже не обращала на них внимания и не обижалась. Она понимала, что вечером ее снова будет ждать ее Цыган.
Она давно выяснила у ребят лежавших с ним в палате что того зовут Слава, но упорно поддерживала тайну, так бережно и наивно хранимую ее любимым. Да. Она давно поняла, что за чувство испытывает, находясь рядом с Цыганом. Как называются ее нежность, восторг, обожание и безоговорочное внимание ко всему, что он говорил. С чем связаны ее беспричинная печаль, невероятный восторг и бесконечные часы ожидания когда, наконец, в ее дверь постучит ОН!