Спросите, почему я предваряю этими словами не всю историю. А только вторую ее часть? Просто я считаю, что именно она и есть основная, а первая лишь предисловие, вступление.
P. S.
Если вы читаете это, значит, вас тоже что–то тревожит, не устраивает в вашей жизни. Вы осознаете, что существование не ограничено рамками, которые внушали нам с детства. Значит, Путь зовет вас. Удачи.
1
Пока человек молод, он имеет даже в собственных глазах незначительный, малый вес. Но время идет, человек растет, учиться, приобретает знания, умения. И вот, если он достаточно целеустремлен, он в конце концов понимает, что может делать что–то, что мало кто может. Он становиться Специалистом.
Еще есть вариант, человек просто о себе много начинает думать. По праву рождения, из–за финансового благополучия родителей и т. д., он ставит себя выше многих, хотя в большинстве случаев, никаких реальных оснований для этого нет. Это Мажоры.
И те, и другие приобретают излишнюю самоуверенность, начинают думать, что они очень весомы, значимы. Очень весомы и очень значимы. Людей вокруг себя они начинают делить на две категории: Низшие и Высшие.
Высшие — это те, которые, либо умеют и могут больше, либо имеют больше денег, больше власти, авторитета. И сами того не замечая, и Специалист и Мажор, встраивают себя в эту пирамиду Власти. Подчиняются тем, кто кого они считают Высшими, то есть ставят себя на место Низших.
Неважно, как, при этом, они себя называют и как уговаривают себя, что это нормально. Важно лишь то, что, очень высоко оценивая себя, они присваивают своим Высшим, если не возможности и мудрость Бога, то очень схожие свойства. И это происходит потому, что себя они тоже весьма высоко приподнимают над человеческой массой.
В этот момент они теряют то основное, что отличает Сильных от других людей. Силу Духа. Система эта, в которую они интегрировались, это система Разума. И она жестко наказывает за любое, ЛЮБОЕ, проявление Духа, его Силы. То есть за способности Лидера, за чувство собственного достоинства, за вытекающее отсюда стремление к соблюдению правил Чести, за увлечения, которые не требуют значительных начальных денежных вложений и т. д.
И это не преувеличение. Люди становятся рабами своего места, не мыслят себя без него. И, несмотря на то, что многие из них прямо таки живут своей работой или местом, которое занимают в обществе, не стоит ждать от них чего–то невозможного, и уж тем более гениального. Не может шестеренка, стать, к примеру, валом или болтом. Эти люди могут существовать лишь в этой системе, что есть вотчина середнячков, которые просто не дадут соседней детали выпасть из общего механизма и тем более сделать что–то этакое.
Путь Воина, Путь Сильных — это отказ от собственной Значимости. Не от себя и от своих умений. А от места в Системе. Сильный никогда не встраивается в нее и не подчиняет ее, становясь самым Высшим.
Такие вообще не строят Систем. Для решения какой–либо проблемы, они создают Команду, группу, в которую могут входить и другие Сильные. Люди, в Команде ориентированы на решение проблемы или ее части, а не на выполнение своих обязанностей. Они приходят в Команду добровольно, поэтому им не нужна никакая завлекательная мотивация, им просто интересно. При этом им создаются максимально благоприятные условия для работы в том направлении, которое они выбрали и в котором могут проявить себя наиболее полно…
Леший, Лидер группы «Грань»
* * *
Думал ли я, сидя в редакции занюханной желтой газетенки, что буду работать здесь? Покрутившись, повертевшись, оценив людей, которые выпускают все, что называется СМИ, я разуверился в том, что они могут пропустить что–то иное, отличающееся от стандарта.
Уйдя из «Е-бурга» я почти месяц сидел дома. Зарабатывал сочинительством рекламных проспектов. Все бы ничего, но это вызывало еще больше отвращения, чем работа в газете.
Сюда я попал совершенно случайно. Просто рыскал на просторах И-нета, лениво перелистывая страницы с вакансиями. Что меня заинтересовало в том объявлении? Просто что–то екнуло в груди и я вместо того, чтобы пролистнуть простенький, короткий текст, внимательно прочел его.
На следующий день я уже входил в офис того журнала. Назывался он более чем странно — «Странник». После всех этих «Герлз», Men’s, Playboy и т. д., это название резало слух.
Да и объявление: «Требуются молодые люди, склонные к кочевой жизни, обладающие критичным взглядом…»
Оригинальное объявление о вакансиях! Не долго думая, я и рванул. Однако на месте меня посетило первое сомнение. Офис, чей адрес был написан в объяве, был, скажем так, непрезентабельным. Три небольшие комнаты, в одной четыре стола, в другой пять. Древние мониторы — телевизоры и явно такие–же компы, как бы не их ровесники.
Кабинет редактора тоже величием не поражал. Полированные столы поставленные буквой «Т» (на вид годов 50‑х), стулья, тоже далеко не новые. Монитор компа правда был посовременнее — ЖК.
За этим столом сидел мужчина. На спинке его стула висел строгий черный пиджак. Да и сам он был при галстуке, что смотрелось в этой обстановке как–то не очень в тему. Ладно бы он еще был в свитере, и джинсах. Но тот был в белой рубашке. Еще пришла шалая мысль, что он может в джинсах сидит? Ну а что, этакий оригинал! Усмехнувшись про себя, прошел от двери к столу.
Почти решил тогда, что откажусь. Просто интересно стало, захотелось пообщаться, с видимо оригинальным человеком. И остался.
Интуиция ли сработала, или слова этого человека, но я засомневался в своем решении. Может повлиял вид его рабочего места. Его кабинет здорово отличался от тех, что я видел и в «Е-бурге» и в других редакциях. Это было место, где работают, и работают творчески. Нет, оно не было завалено папками, или другим бумажным мусором. Однако, здесь прослеживалась своя оригинальность, здесь пахло напряженным полетом мысли. Мне не составило труда представить дружную команду единомышленников, которые шумно обсуждают новый проект.
И еще глаза Виктора Алексеевича. Понимаете, они горели. Горели тем самым огнем, который выдавал в нем упертого человека, верящего в свою победу, ни смотря, ни на что.
При разговоре он не юлил, не пытался наговорить красивых обещаний. Резал правду матку, как будто я уже у него работаю. Не завлекал, то есть. А плавно подводил к мысли. Что мы можем нехило подняться вместе.
Внешне, кстати, он не производил впечатление, этакого «бойца». Невысокого роста, упитанный, круглое лицо. Хорошая располагающая улыбка. Плавные, неторопливые жесты. Это поначалу он, видно, включил было режим «Симпатия». Но потом резко переменил линию поведения. После того, как я задал вопрос о том, что я буду писать, он как–то странно мазнул по мне взглядом и пристальным взором «полководца» посмотрел прямо в глаза.
Развернув ко мне монитор, на котором был открытый вордовский документ, он жестом предложил прочитать.
«… и называют себя «Ролевиками…»
Я выхватил глазами фразу. Это меня заинтересовало. Я прочел дальше:
«… Странное на первый взгляд увлечение, по словам одного из участников, сильно помогает и в обычной жизни. Умение побеждать, воспитание силы воли, умение работать в случайно составленной группе, развитие навыков руководства. Все это очень пригодиться. Так что, это, на взгляд неискушенного человека, пустое времяпрепровождение, может являться отличным тренингом. И не надо платить бешеных денег…»
— Вот, о чем будут наши статьи, — сказал Виктор Алексеевич. — О необычных людях, об увлечениях, которые выглядят странно на взгляд обывателя. О необычных местах. И это будут покупать, не все же читать о великосветских сплетнях…
Так и состоялось мое устройство в этот журнал. Я, кстати, оказался на тот момент первым его сотрудником. Пока я обживался, в офис переходило еще человек тридцать. Но никто не появился в качестве работающего здесь. Однажды он спросил меня, не имею ли я кого на примете. Тут я и вспомнил о Даше. Мы с ней работали на старой работе, и так получилось, что она была моим Врагом…
* * *
… Шумел ветер в кронах. По небу неслись рваные грязно–белые клочья, подгоняемые этим своим неуемным пастырем. Прикрыв глаза, Сокол перебирал струны, лежа на развернутой скатке палатки и положив гитару на живот. Под негромкие переборы потрескивали в костре сыроватые ветки. Лето уже вот–вот вступит на Урал, и только сегодняшний дождь напомнил прохладой о прошедшей зиме. Погода была удивительно под стать настроению, словно по заказу.
Вообще странное дело, закончилась, наконец, эта история, закончилась благоприятно. А настроение ни к черту.
В этом Поиске, парни, словно чувствуя мою меланхолию, почти и не искали ничего. Можно сказать, просто бродили по весеннему лесу. Я был не в претензии, именно этого и хотелось. Я вдыхал запахи пробуждающейся природы, и словно смывал весенним ветром все мысли. Шуршала под ногами прошлогодняя листва, и было не горько и не радостно. Никак было. И вот вечером снова накрыло.
Вспомнились отчего–то глаза Дарьи, когда она навсегда уходила из редакции. Столько боли было в этом взгляде. Боли … и одиночества. Только тогда я смог разглядеть и понять, что, в общем–то, она также одинока, как и я…
Она пришла работать к нам сразу после Нового года, той самой зимой, первой зимой без Поисков. Слава богу, я тогда уже сумел перебороть нахлынувшую дикую тоску. Заменил выходы в лес, почти ежевечерним общением с Лешим (то есть, конечно, Игорем) и остальными. Но поначалу было так хреново, хоть на стену лезь. Оказывается, я, как наркоман, подсел на спокойствие лесных чертогов и простор полей. Вот никогда бы не подумал, что этого может так не хватать. Игорь говорил, что в первый раз (в смысле первой зимой) у всех так. Дальше будет легче это переживать.
Так вот. Эта Даша, оказалась бойкой и общительной особой. За неделю она перезнакомилась со всем коллективом. Особенно с мужской его частью. Под впечатлением прошедших праздников, парни благосклонно восприняли ее манеру флиртовать со всеми подряд. А вот женская половина редакции, это восприняла очень неодобрительно. Несмотря на то, что большинство из них, строило из себя «принцесс», попытка другой представительницы слабого пола стать объектом пристального мужского внимания, воспринималось ими, как вызов.
А та еще больше провоцировала их. В курилке, например, она любила встать так, что как бы отгораживала остальных девушек от круга общения. А то присядет на подоконник, и мужские взгляды неизменно спотыкались о ее голые коленки. А если приходила в брюках на работу, то, пардон, так раздвигала ноги, садясь, что грешные мысли сами вскакивали (и не только мысли). И это в сочетании с привычкой носить изрядно декольтированные и полупрозрачные вещи.
Мужики, усталые от зимней глухой одежды, все время засматривались на это полуодетое тело. Когда она заходила, то их взгляды, как стрелка компаса, устремлялись к ней.
Первой ее «жертвой» стал Юрок. Не прошло и недели, как наш ботаник, поедая глазами стройную фигуру, отдал Даше толстую такую пачку распечаток. Впрочем, надо отдать ей должное. Она не понеслась сразу отдавать ее главреду. украдкой бросая взгляды я видел, как она вдумчиво читает, морща лоб. Потом что–то давай печать на компе, а из принтера то и дело лезла бумага.
Главред на следующее утро похвалил «молодого и инициативного сотрудника», поставил ее нам в пример, в качестве образца трудолюбия. Статья Даши вышла в ближайшем же номере, и к моему удивлению в соавторстве. Фамилия Юрка под текстом тоже была. И честно говоря, читая, я понял, что текст был весьма серьезно переработан. Стиль Юрка–то я знаю.
Я был, наверно, единственным парнем в нашем коллективе, кто не общался плотно с Дашей. Не знаю почему, но она меня напрягала. Странное ощущение, но именно оно не давало нормально с ней разговаривать. Нет, я, конечно, не молчал, но старался быстрей закончить любые беседы и непосредственно с ней и в ее присутствии. Я даже сам над собой удивлялся, вроде в монахи не записывался. Но вот так.
Ей было двадцать восемь. Возраст она свой не скрывала и вообще ее поведение сильно отличалось от общепринятого. В смысле для женщин. Для начала она была пунктуальна. Ни разу за все время работы не опоздала, ни с утра, ни с обеда (на многих остальных девушек, главред махнул рукой. Стабильно от десяти минут, до получаса). Всегда в нормальном настроении, никогда ни рычала на остальных, ни с утра, ни в остальное время.
Это меня, кстати, сильно бесит в женщинах. Придут с кислой рожей и давай всем настроение портить. Мужику–то такому, можно просто предложить выйти, и устроить сеанс уроков вежливости (мужики в большинстве случаев, делают сброс негатива на тех, кто ответить не может, да и то можно поставить его на место, сравнив как раз с женским полом). А бабе что сделаешь? Еще больше только развизжится в ответ на замечание. Зацепиться блин, за какую–нибудь мелочь, разведет вселенский скандал, а потом еще ты и виноват во всем. С предыдущей своей пассией, как раз из–за этого и расстался. Любила она «побыковать», ни с того, ни с сего.
Прошлое Даша, тоже не делала тайной за семью печатями. Да раньше работала в другой газете, да, ее оттуда выжили. Да, блин, за ее склонность к неформальному и очень плотному общению.
Это, кстати, мы сами очень быстро заметили. Сначала Юрок, потом Андрюха. За первый месяц работы, в ее постели перебывало уже четверо. Причем, никаких к ней претензий после! Только был у нее пунктик. Отношения не должны никак мешать работе. То есть, никаких обжиманий и поцелуев, когда она занята. Могла и матом покрыть, был прецедент. А вот очередному объекту своего внимания, она могла сообщить о своих на него планах напрямую, без обычного жеманного словоблудия. Парни от такого подхода шалели, но были только за.
А между тем, женская половина редакции откопала топор войны. Дамы наши, большого ума люди, объявили ей бойкот. Ходили, цедили слова сквозь зубы. А той это не только не мешало, а ее больше подтолкнуло мужчин к ней. Она–то постоянно крутилась среди парней, а дамы наши, не могли разговаривать, пока она рядом. Вообще ребята настолько потом привыкли к ее присутствию, что свободно обсуждали своих подруг, как теперешних, так и прошлых. А прошлые–то были и из числа коллег!
В общем, когда бабью, наконец, самим надоел этот бойкот, оказалось поздновато. Парни, привыкшие к манере Дарьи, с трудом, со скрипом, возвращались в обычные рамки общения.
Я же остался как–то в стороне этого конфликта. Ничего не мог с собой поделать. Мне, когда я стоял рядом с Дарьей, все время казалось, что она … как бы это попроще… неискренна, что ли. Что она крутит людьми и ей это нравиться. Ей нравиться, что она так унизила наших баб, нравиться, что ее считают умной, нравиться, когда столько внимания ей одной. Ей нравиться делать так, чтобы мужики, как телки на привязи, шли за ней. В смысле, делали, что она попросит. Нет, понятно, что почти всем нравиться такое делать, но ей, я чувствовал, нравилось именно то, что кто–то из–за нее страдает.
Именно из–за этого чувства я придирчиво разбирал все ее действия. Угроза от нее шла, а не что–то иное! Угроза! Как это могло быть? Что, она мне рожу, что ли бить будет? Короче, гонялся я, гонялся и пришел с этим вопросом к Игорю…
… — Понимаешь, — говорил я ему, сидя у него на кухне. — Издалека еще ничего. Но как ближе подходит, у меня аж волосы на загривке шевелятся, будто она ко мне с пистолетом идет. Причем прицеливаясь.
Игорь помолчал, размышляя. Потом задал неожиданный вопрос:
— Фотка ее есть?
— Нет, — удивленно ответил я. — Но могу сделать. Даже видео могу.
— Сделай, — ответил он. — Но в принципе я уже догадываюсь, в чем тут дело.
Он как–то жестко посмотрел мне в глаза:
— На пути Сильных, они всегда рано или поздно, встречаются. Они дают нам Силу. При победе, конечно.
— А если нет? — спросил я.
Игорь криво улыбнулся.
— Тогда победит Враг и, значит, он получит Силу.
— Враг?
— Именно, — он снова посмотрел на меня, этим своим пригвождающим взглядом. — Люди, которые могут кардинально изменить нашу судьбу в худшую сторону. Вплоть до окончания этой самой судьбы.