Потом тесть. "Так себе мужичок", - отметила Маша. Не толстый, но брюшко намечено, дядечка в возрасте за шестьдесят, седые волосы, средний рост, судя по одежде на каком-то приеме. Мимо прошла и не заметила бы. "Узнать, что с женой и с кем живет теперь", - сделала она пометку на полях. Ага, он и есть банкир. Маша посмотрела на следующее фото. Опять какой-то прием, мужчина был в смокинге, обнимал за талию нимфетку лет двадцати. С дочкой отношения так себе, все время собачатся, изредка, но в поместье Смирновых появляется. Тут же в папочке лежал брачный договор. И тут Родионова зачиталась...
- Как же на такое можно соглашаться? - прошептала она.
В договоре было сказано, что все нажитое после регистрации брака имущество при разводе переходит жене.
- Забыли указать слово совместное или специально? - почесала голову Маша. - Интересно.
В общем, Смирнов был прав, при разводе все заводы и другие предприятия, за исключением дома, достаются Ларисе, а до развода ими распоряжается муж, то есть Смирнов Александр Александрович. Проще говоря, папочка таким образом избавился от дочери и от зятя сразу? А не он ли подставил Смирнова? Маша в недоумении опять схватилась за голову. Но почему Александр это подписал? И она опять сделала пометку. Время было уже третий час ночи, поэтому она выключила свет и, завернувшись в одеяло, заснула.
***
Сквозь сон Маша услышала крик. Находясь между сном и явью, она никак не могла проснуться, но крик повторился, дикий, полный ужаса. Маша вскочила и, надев на себя штаны, выбежала в коридор. Вокруг была пустота и тишина. "Мне не могло это показаться", - подумала она и побежала в детскую. Лерочка сидела на кровати, поджав ножки и прижимая к себе плюшевого медведя. Увидев Машу, она подскочила и бросилась к ней. Маша подхватила ребенка на руки. Вовочка спал. Маша усадила девочку на кроватку и сказала:
- Одевайся и жди меня, сейчас приду, - и она вышла из комнаты.
В коридоре она столкнулась со Смирновым и охраной.
- Дети в порядке? - спросил он.
Маша кивнула.
- Что случилось? - и Родионова посмотрела на Александра.
Смирнов дал охране распоряжение находиться с детьми, а сам ухватил Машу за руку и потащил вниз по лестнице. В холле уже находились: Дмитрий, три человека из охраны, горничные, одна плачущая помоложе, другая постарше, молодой худосочный мужчина кавказкой наружности и благообразный дядечка за пятьдесят в костюме метрдотеля.
- Полицию потом вызовем, - начал докладывать Синельников. - Всех, кто в доме находился, собрали.
Смирнов кивнул и потащил Машу в кабинет, жестом приказав Синельникову идти за ними следом. В кабинете Александр подтолкнул Машу к креслу, в соседнее сел Синельников.
- Что случилось-то, кто-нибудь скажет? - Маша начала злиться.
- Умерла Ираида Эдуардовна, воспитатель детей, - сказал Смирнов.
- Как умерла? - Машка никак не могла взять в толк.
- Кто-то ее задушил, - сообщил Синельников, глядя на Машу. - Между прочим, некто во всеуслышание заявил, что задушит ее собственными руками, - съехидничал Дмитрий.
- Если б мне надо было ее задушить, то задушила бы прямо там, на лестнице! - парировала Маша, - и заметь, голыми руками.
- Прекратите! - стукнул по столу рукой Смирнов. - Не до шуток, - добавил он тише. - Ты полицию вызвал? - обратился он к Синельникову.
- Пока нет, - ответил он. - Михаил там все фиксирует, когда все запротоколирует, тогда и вызову полицию, иначе, ты сам знаешь... - Смирнов кивнул.
- Надо опросить всех в доме, кто, где был и что делал, - продолжил Смирнов.
- Уже, Боря делает, - ответил Синельников. - Осталась вот, - и он кивнул в сторону Марии.
Оба мужчины посмотрели на Машу.
- Что? - спросила она.
Синельников вздохнул и проговорил, как больной:
- Где вы были примерно с двух часов ночи до пяти утра? - спросил Дмитрий.
Машка с удивлением уставилась на Александра:
- Ты же мне сам сунул эти бумаги, - и помахала рукой из стороны в сторону. - Ну да! Часов до двух я их читала, а в два сорок погасила свет и легла спать. Разбудил меня шум, кто-то кричал, - ответила Маша, все также глядя на Смирнова и не замечая, что перешла с ним на ты.
- Ясно, - проговорил Смирнов.
- Ничего подозрительного не слышала? Шум или шаги какие? - спросил Синельников.
- Да нет, не слышала, в холле же охранник сидел, - вспомнила она. - А потом у меня было слишком увлекательное чтиво, я не обращала внимания на посторонние звуки.
- Охрана до одиннадцати сидит, потом двери закрывают, - проговорил Синельников.
- А во сколько ее?.. - Маша не договорила.
- Между тремя и пятью часами ночи, более точно скажет экспертиза, - ответил Синельников.
- Погоди, если двери закрываются, то получается, что ее грохнул кто-то из своих? А кто был дома на тот момент?
- Все, - ответил Смирнов, - ты их видела.
- А как обнаружили... тело? - опять стала задавать вопросы Маша.
- Горничная завтрак принесла, - ответил Смирнов. - Вчера был выходной, до одиннадцати все вернулись домой. Женщины часов в десять, последним приехал повар приблизительно около одинадцати. Дворецкий живет на территории в отдельном домике, его семья сейчас в отпуске. Пришел он в семь утра, ему дверь охрана открыла.
- Ключи у дворецкого есть? - спросила Маша.
- Есть, - вздохнул Синельников.
- Дворецкий служит в этом доме около двадцати лет, он еще прежним хозяевам служил, так что подозревать его нет смысла, да и зачем ему убивать воспитательницу? - продолжил Смирнов.
- Надо было ее еще вчера отпустить, - проговорил Синельников.
- Я поговорить с ней хотел, - резко ответил Смирнов, - она же еще к кому-нибудь наймется детей воспитывать и рукоприкладством заниматься, вот и хотел пообщаться...
- Пообщался... - опять вздохнул Синельников.
- Успокоились оба! - стукнула по столу Маша. - Нам сейчас решить надо, что говорить полиции, а не ругаться, - добавила она тише.
- Мария Николаевна дело говорит, - хмыкнул Смирнов.
- А у вас камеры наблюдения в доме имеются? - спросила Маша после некоторого раздумья.
Мужчины переглянулись.
- Мария Николаевна, а вы случайно в КГБ не работали? - ехидно задал вопрос Синельников.
- Не успела, в отличие от вас, Дмитрий Семенович, - в тон ему ответила Маша. - А камеры могли бы поставить хотя бы в холле, - продолжила Маша. - Это ваша прямая обязанность.
- Все, хватит, - вскочил Смирнов. - Камеры у нас работали до выходного дня, сегодня как раз должен был прийти наладчик.
- Ситуэйшн, - проворчала Маша.- Вот и проверьте, кто их вывел из строя, - мужчины переглянулись.
В дверь постучали.
- Войдите, - откликнулся Смирнов.
Вошел мужчина лет тридцати, в джинсах и футболке:
- Александр Александрович, я закончил, Боря дописывает протокол. Я могу идти?
- Идите, Миша, только просьба не выходить из поместья, можете понадобиться, когда приедет полиция.
- Хорошо, - кивнул мужчина и закрыл дверь.
- Значит так, Дима, вызывай полицию. Маша, идите к детям. Придерживайтесь тех показаний, которые нам сообщили. Все свободны, - дал распоряжение Смирнов, и Маша пошла в детскую.
Дети сидели на кроватке одетые и жались друг к другу. Футболочка на Вове была надета задом наперед. Охранник находился тут же в комнате и сверлил детей взглядом. Сказали же глаз не спускать! Увидев Машу, оба ребенка сорвались и подбежали к ней. Вовка уже привычно потянул ручки вверх. Маша подхватила обоих детей и, обернувшись к охраннику, проговорила:
- Пожалуйста, попросите принести нам завтрак сюда.
Охранник кивнул и вышел. Маша переодела детей, горничная вкатила столик накрытый салфеткой. Оглядев принесенный завтрак, Маша сделала себе зарубку пообщаться с поваром. Детям должны быть детские блюда на завтрак.
В углу комнаты стояло пианино. Маша прищурилась:
- Вот и понадобились уроки музыкальной школы, - сказала она сама себе.
Сколько она не садилась за инструмент, лет десять? Сама уже забыла. Она размяла пальцы, открыла крышку и пробежалась по клавишам. Лерочка пододвинула стул и села рядом с Машей, маленькие пальчики начали повторять гаммы, которые играла Родионова. Вовочка придвинул стул и залез на него с ногами и тоже одним пальчиком нажимал на клавиши с другой стороны от Маши.
- Ну, что? Споем? - спросила она у детей.
Детки заулыбались и закричали:
- Споём, споем!
- Я вам спою старую английскую песенку, - и машины пальцы побежали по клавишам, создавая мелодию.
- Ба-ба блэк шип хэв ю эни вул?..* - запела Маша песенку, знакомую с детства.
- Ван фор зе мастер, ван фор зе дэйм... - начал загибать пальчики Володя, подпевая Маше.
Голос у Володеньки оказался высоким и чистым, а, главное, ребенок без ошибок произносил слова, не коверкая их. Скорее всего, дети занимались вместе, поэтому и Володя говорил правильно. Последние строчки пели все трое. На заключительных аккордах Маша услышала легкое покашливание. Дверь была открыта, в коридоре стояли Смирнов с Синельниковым, а рядом полицейский в форме. Маша убрала руки с клавиатуры и замолчала в ожидании, дети притихли.
* - старая английская песенка для маленьких (любителям выпендриться знанием английского посвящается):
Baa, baa, black sheep,
Have you any wool?
Yes, sir, yes, sir,
Three bags full;
One for the master,
And one for the dame,
And one for the little boy
Who lives down the lane.
6.
После ухода Родионовой в кабинете хозяина поместья воцарилась тишина, каждый из присутствующих о чем-то думал.
- Как-то все сразу покатилось под гору, - нарушил тишину Смирнов.
- Одно непродуманное действие повлекло за собою цепь событий, - ответил Синельников.
Смирнов прищурился и глянул на друга, но смолчал. И без того было понятно о чем говорил Дмитрий.
- Пойду проверю протоколы и прослежу за господами полицейскими, - сказал Синельников поднимаясь. - И да, вызови своего ушлого юриста Юловича, - Дмитрий вышел в холл.
Смирнов вытащил телефон и набрал номер:
- Александр Иосифович? Мне нужна ваша помощь.
***
Машина с полицейскими въехала на территорию поместья и подкатила к крыльцу дома. За фордом с мигалками встал уазик, из которого вышли четыре человека, двое их них с чемоданами. "Эксперты", - подумал Синельников, спускаясь навстречу стражам правопорядка. Из форда вышел капитан лет сорока, за ним еще двое офицеров помоложе.
- Капитан Смирнов Александр Александрович, - взял под козырек мужчина.
Синельников не знал плакать ему или смеяться - полный тезка хозяина усадьбы. Смирнов осмотрел дом, окинул цепким взглядом участок и обратился к Синельникову:
- Что у вас произошло?
- Синельников Дмитрий Семенович, глава службы безопасности концерна "Дорнэо", - отрекомендовался мужчина. - Произошло у нас убийство, капитан. Прошу, - и Дмитрий сделал приглашающий жест рукой в сторону входной двери.
Офицеры вошли в холл, где их встречал хозяин поместья и глава известного концерна "Дорнэо". Смирнов представился, если капитан и удивился, то вида не показал. Они прошли в комнату за лестницей, где произошло убийство.
Жертва лежала на кровати, скорее всего она спала, когда убийца пробрался в комнату, глаза были закрыты, женщина, возможно, не успела среагировать. Задушили ее капроновым шнуром. Эксперты принялись за дело. Сфотографировали тело и комнату. Понятыми были горничная и дворецкий. Капитан же вышел вместе с хозяином за дверь.
- Мне нужна отдельная комната, где я мог бы снять показания, - сказал капитан.
- Прошу, - и Смирнов предложил свой кабинет.
За хозяйским столом, благо он позволял своей величиной, расположился капитан и его помощник. Капитан задавал вопросы, помощник составлял протокол. Александр отвечал спокойно и продуманно.
- Прошу назвать свое имя, отчество и фамилию, - начал капитан, но Смирнов ответить не успел - в комнату вошел мужчина в строгом темном костюме с портфелем в руке из крокодиловой кожи. На вид ему было под пятьдесят, седые волосы, темные глаза, лицо продолговатое, черты тонкие. Единственная выдающаяся деталь - нос, но и она не портила общего впечатления.
- Простите, опоздал, - проговорил он, - пробки. Юло'вич Александр Иосифович, адвокат, - представился мужчина. - Я юрист Смирнова Александра Александровича, - и Юлович сел в кресло напротив Смирнова.
Допрос продолжился. Впрочем, вопросы были стандартные: где находился хозяин поместья, что делал, с кем общался и т.д. Юлович периодически осаживал капитана, но тот был весьма корректен и действовал в рамках закона. После Смирнова допросили Синельникова, потом дворецкого и так всех обитателей дома. Осталась одна Маша.