- Когда весь этот аэродром вымоешь - мышцы накачаешь, - поддевали его по ходу работы те, что следили за порядком внутри.
Обычно их работало три пары. Одна на входе, вторая курсировала в свободном режиме по коридорам, третья - у дверей особых комнат для vip-персон. Всякий раз, когда они дружески похлопывали Алексея по плечу, тот с ненавистью вспоминал одну из серий мультфильма «Ну, погоди!», где здоровенный капитан, то ли бобёр, то ли бегемот, так же похлопывал несчастного, загнанного худого волка, драившего палубу перед очередным рывком.
Валик должен был просочиться к нему в подсобку, где был свален уборочный инвентарь, инструменты сантехников и электриков, старые огнетушители и прочая дребедень, от старых гантелей до сломанных тренажеров. Помещение было весьма просторным - видимо, неиспользуемый зал, поэтому у сантехников там даже стояли два токарных верстака и пара станков. Но сами они появлялись крайне редко, только для ежедневного осмотра или по вызову. Скорее всего, работали по совместительству.
Без двадцати шесть Морошкин зашёл в подсобку. Валик был уже там и сидел на гимнастической скамейке у стены. Сумку он разумно куда-то засунул с глаз долой.
- Не передумал? - спросил на всякий случай Алексей, потому как лицо Валика показалось ему бледнее обычного.
- Не-а... Только бы маршрут разбрасывания не забыть. Да потом смотаться. Очень хочется самому со стороны посмотреть, как они отсюда посыплются. Вот бы малышей сюда привести повеселиться!
- Ты что, хочешь вырастить из них профессиональных революционеров? - вскинул брови Морошкин, потому как Запрудин высказал мысль радикальнее, чем его собственные.
- Каких?
- Ладно, проехали...
В этот момент запиликал мобильный Алексея.
- Иванов, - считал он с наружного дисплея. И уже в трубку своей раскладушки: - Да, понял, ты на исходной, а вот это хреново. Пусть Гена держится поближе. Ну всё. Хоп!
- Что там? - заметно волновался Валик.
- Перепёлкин не смог взять машину. А как дополнительное средство эвакуации она нам бы не помешала. Мало ли что.
- Да ладно, - смирился Валик, - ноги пока ещё бегают.
Морошкин постоял ещё с минуту в раздумьях, прокручивая свой план и его возможные огрехи.
- Фидель высаживался на Кубу нахрапом, - успокоил он себя сам.
- Какой Фидель? - проявил Валик незнание новейшей истории.
- Вас чему в школе учат? - удивился Морошкин. - Хотя учат ли вообще, из вас же дебилов делают, как Гитлер завещал.
- А Гитлер чего завещал?
- Да был у него план «ОСТ», «Восток» переводится. По этому плану славянам отводилась роль рабов. Он считал, что образование в школах на оккупированных территориях нужно свести до минимума: научить считать до десяти, буквы, желательно немецкие, читать по слогам. А вот историю и литературу как предметы он предлагал вообще запретить. Вам что, ваш историк не рассказывал?
- Нет, мы вообще войну по новой программе за четыре урока прошли. Наш историк по этому поводу только ругал министерство образования. Он его называет министерством обрезования. Я и запомнил только двадцать второе июня и девятое мая. Жукова там помню. Сталинград...
- Вот и получается, Гитлера мы победили, а план его действует.
- Выходит так, - согласился Валик. - А Фидель?
- Фидель Кастро Рус! Могучий революционер, который под боком у Штатов провернул революцию на Кубе и смог её отстоять. Он там до сих пор главный и поплёвывает в сторону штата Флорида.
- Слушай, Лёх, ты столько знаешь, как у тебя голова не пухнет? Ты меня за минуту отгрузил так, как меня в школе за день не отгрузят.
- Валик! Да это же элементарные вещи, которые всякий знать должен. Я терпеть не могу смотреть разные так называемые интеллектуальные шоу, потому как сразу видно, сколько в стране дебилов! Они ещё чего-то булькают против Америки, хотя давно уже стали лучшими американцами: жрут попкорн и пялятся в телеэкран, собственных мыслей - ноль. Гитлер был бы рад... Ладно, не время об этом, пора. Я на исходную, - он подхватил специальное ведро с системой отжима и швабру. - В случае чего, я первый тушу, - кивнул он на воду в ведре. - Ты, главное, уходи резче.
- Не ссы, командир, выкурим мы твоих немцев.
Морошкин ободряюще подмигнул ему и вышел. С особым рвением он начал бороздить по бело-плиточным полям «Торнадо». Валик вышел из укрытия пятью минутами позже. Первые две гранаты он кинул в две раздевалки, следующие - в два туалета на первом этаже, они сработали, как положено, и уже через пару минут из-под дверей разнополых заведений валил густой, но не едкий дым. Ещё две гранаты были оставлены под угловыми лестницами, ведущими со второго этажа. Таким образом, свободной от задымления осталась только одна центральная лестница - прямиком к центральному входу. Валику нравилось, что разные гранаты дают разный дым, одни - густой молочный, другие - чёрный, как при сгорании автомобильных покрышек. А вот седьмая граната от старости, похоже, предательски взорвалась у входа в подвал. Охранники тут же рванули в ту сторону, но Валик испугался больше их, но, соблюдая маршрут, рванул на третий этаж, где располагались офисы спорткомплекса. Ища убежища, он уткнулся в лестницу, ведущую к чердачной коробке на крыше. По ходу он забросил ещё одну гранату в коридор второго этажа, нарушая инструкцию Морошкина. Выбравшись на крышу, Валентин подошёл к южному парапету и сбросил оттуда сумку. Внизу её должен был подобрать Бганба. В кармане у него оставалась ещё одна запасная граната и коробок спичек.
В это время уже вовсю надрывалась сигнализация, сирена чередовалась с мужским голосом, каким впору было читать сводки Совинформбюро, что сообщал о пожаре в здании и предлагал всем посетителям и персоналу покинуть его. Первыми вывалили качки из тренажерного зала, следом - дамочки из своего фитнеса, посетители бассейна несколько задержались. План эвакуации, разумеется, никто не читал, тренировок, как в школе, не проводил, поэтому движение людей было хаотичным, но не очень волнительным. Похоже, они никак не хотели расстаться даже на несколько минут со своей респектабельностью. Правда, растущая густота дыма всё же заставляла их ускоряться. К раздевалкам невозможно было подойти, и охранники почти силой разворачивали всех и отправляли подальше. Работники «Торнадо», надо отдать им должное, не бежали впереди всех, а таки направляли всех к главной лестнице. Так люди в купальниках и спортивных костюмах стали появляться на улице. Подъехавшая пожарная машина перекрыла выезд с парковки, а водителя этой машины уже крыла отборным матом девица в купальнике. Причём пожарники вынуждены были отвлекаться от разматывания брандспойтов на её вызывающие трусики-стринги.
- Освободи дорогу, придурок! - кричала она. - Я в машину свою хочу!
- Ключи у тебя где? - резонно вразумлял её водитель. - Загорай пока, а не хочешь загорать, на вот - накинь, - он кинул ей в окно кусок брезента, - а то щас ребят тушить придётся.
- Хамло! - поблагодарила девица.
Подчёркнуто нервная дама в махровом халате уже на выходе периодически дёргала одного из охранников за рукав белой форменной сорочки:
- Скажите, а в раздевалке всё сгорит?
- Не знаю, - ответно бубнил он.
- Но у меня там мобильный телефон, там в памяти очень важные номера, он тоже сгорит?
- Обязательно, - не думая, успокоил её охранник.
- Но как я потом позвоню Мите?!
Охранник посмотрел на неё как на логическую головоломку и потом радостно сообщил:
- Вон там, на углу, автомат.
- Но я не помню номер!
- Справочное - ноль девять.
- Вы думаете, они знают номер Мити?
В конце концов, он не выдержал и ответил почти рёвом:
- А вы думаете, я умею думать?!
Больше всего не повезло тем, которые выбежали из солярия и массажного кабинета. Но пиковым было появление группы девиц в весьма примечательном нижнем белье, которых отличали особые манеры поведения. Эти перекидывались с подгоняющими их охранниками площадной бранью, а перед зеваками, коих в считанные минуты собралось приличное количество, стали позировать и открыто предлагать свои услуги. Одна из девиц кричала опешившему на тротуаре старичку:
- Дяденька, у тебя столбняк или инфаркт?! Иди сюда, если столбняк - полечу!
Мужчины помоложе сами кричали в сторону этой группы:
- Девочки, вы каким видом спорта занимаетесь?!
- Зажимбол!
- Прыжки на шпагат!
- Худ-дожественная гимнастика!
Наконец кто-то из администрации «Торнадо» догадался направить всю толпу в соседнее здание. В сам комплекс пробежали несколько групп милиционеров, у входа стояли две «скорые» и появились ребята со спокойными лицами в бронежилетах с жёлтой надписью на спине «ФСБ». Только к этому времени из комплекса неторопливо, каждым шагом подчёркивая своё достоинство, а взглядом - пренебрежение к публике, вышел солидный чернявый мужчина в тёмном костюме в сопровождении двух охранников. Вероятно, это был сам владелец заведения. Он отдал какие-то распоряжения и сел в подъехавший ко входу чёрный «Мерседес», рванувший с места, заставив отпрыгивать особо любопытных прохожих.
Морошкин, который вместе с охранниками помогал выводить людей, теперь стоял в толпе зевак и пристально осматривался. Он видел Бганбу со знакомой спортивной сумкой через плечо, словно тот шёл на тренировку и вот - не получилось. За его спиной маячили Ольга и Света. Денис, уже не скрываясь, снимал прямо из толпы. Всё верно: мало ли почему здесь оказался человек с камерой? Перепёлкин вообще стоял рядом. Нигде не было Валика, который по всем расчётам уже должен стоять рядом.
* * *
На крыше Валентин залюбовался произведённой им имитацией чрезвычайного происшествия. Почему-то хотелось бросить в полуголую толпу внизу последнюю гранату. Он видел, как непосредственно продолжают себя вести те, кто считал себя хозяевами жизни. Не обращая внимания на суету милиции и пожарных, они даже заигрывали с девицами лёгкого поведения. Некоторые из них двинулись к своим джипам и, безжалостно выбив у них дверные стёкла, сели в свои машины, радостно гогоча над происходящим. Выходит, вся эта заварушка была им не более как очередное развлечение. Увлечённый зрелищем, Валентин потерял контроль над временем и бдительность. Уже давно нужно было спуститься по пожарной лестнице с глухой северной стороны здания, а он продолжал стоять, опираясь руками на парапет и глядя на происходящее у центрального входа. Он даже помахал рукой Морошкину, но тот не видел его.
Только успел подумать, что Морошкин не похвалит его за такую неосторожность, и за спиной хлопнула дверь чердачной кабины. Он резко оглянулся и выронил из затёкшей руки цилиндр гранаты. Он, как назло, покатился в сторону двух мужчин в черных футболках, вышедших на крышу с каким-то ящиком, который они несли за ручки с двух сторон. Сразу было понятно, что это работники «Торнадо», а в ящике то, что нежелательно представлять чьему-либо взору.
- Э, ти что тут делаешь? - спросил один с явным кавказским акцентом.
Вместо ответа Валик рванулся в сторону пожарной лестницы и буквально перепрыгнул парапет. Теперь было важно, насколько хорошо его успели рассмотреть. Он, во всяком случае, ничего особенного не запомнил, кроме футболок и акцента. Через пять-шесть секунд он понял, что один из мужчин спускается за ним следом. Начал ускоряться и чуть не сорвался, промахнувшись ногой по ступеньке.
Забыв, что Перепёлкину не удалось взять машину, Валик в первую очередь рванул в переулок, где по уговору должна была стоять «Волга», но уже на полпути вспомнил, что там её нет. На бегу оглянулся: показалось, ему удалось оторваться или преследователь передумал. Он вытащил из кармана мобильник и позвонил Морошкину.
- Меня, кажется, засекли на крыше, - сообщил он сквозь сбитое дыхание.
- Кажется? - переспросил Морошкин.
- Точно, - признался Валентин.
- Точно-точно, - услышал он со стороны свободного уха, сильная рука попыталась вырвать у него телефон.
Валентин ринулся всем телом, что было сил, даже не пытаясь оглянуться. «Всех подставил», - подумал он, набирая скорость и опасаясь только одного: лишь бы ноги не стали ватными. Страх мешал ему сосредоточиться в выборе пути, и он, не глядя по сторонам, выскочил на трассу, ведущую из города. Он даже не успел идентифицировать неуспевающим за ногами сознанием визг тормозов под самым ухом, только шарахнулся в сторону. Водитель затормозившей «Газели» крикнул ему:
- Рехнулся?! Все машины распугал! А если бы я на фуре ехал?
Валик остановился, и здесь его инстинкт самосохранения не подвёл, он, оббежав машину, быстро запрыгнул на пустующее сидение рядом с шофёром.
- Дядя, поедем, а? За мной какой-то нерусский придурок с ножом гонится.
У водителя хватило ума не рассуждать и не расспрашивать, а рвануть с места. Мужчина в черной футболке замер в лесополосе, в пятидесяти метрах, раздраженно плюнул в сторону удаляющейся «Газели» и отправился в обратную сторону.
* * *
- Надеюсь, они тебя в лицо не запомнили, - ворчал Морошкин вечером в беседке. - Напомню, могут впаять организованный терроризм.
- Интересный терроризм! - возмутился Бганба. - В новостях сказали, что неизвестными лицами имитирован поджог спортивного комплекса «Торнадо». Пострадавших нет. Кавказский след в расчёт не берётся, потому что комплекс уже три года принадлежит представителям этой диаспоры. Во время расследования сотрудниками фээсбэ обнаружен в подвале притон, скрытые камеры в раздевалках, массажных и бассейне...
- Думаю, ещё не всё, - сказал Валик, - какой-то ящик они на крышу вытащили. Похож на оружейный.
- Неплохо, - грустно ухмыльнулся Морошкин, - выходит, не зря мы эту малину тряхнули. А ягодки-то какие осыпались...
- А когда-то в «Торнадо» был спортивный клуб «Динамо», - сказал Денис, - я там лёгкой атлетикой занимался. В классе шестом. Детская спортивная школа была. Потом закрыли. Денег, что ли, не было? А потом эти выкупили или в аренду взяли. Вот смешно: чёрные открыли притон для белых!
Бганба пристально посмотрел на Иванова. Тот спохватился:
- Гена, ты хоть не обижайся.
- Да я не обижаюсь, привык уже, чё с вами сделаешь? Кавказ большой - говна хватает, но Россия ещё больше, - намекнул он.
- Базару нет, - облегчённо вздохнул, соглашаясь, Денис.
- Интересно, если бы их не задымили, то никто бы их так и не трогал? - озадачился Перепёлкин.
Никто ему не ответил, всё и так было ясно. Зато к беседке подошли Тухватуллин и с ним какой-то подчёркнуто серьёзный парень лет двадцати. Тухватуллин, следуя традиции Смолякова, со всеми, кроме девочек, поздоровался за руку, парень тоже, одновременно представившись. Его звали Игорь.
- Вся команда в сборе? - осведомился Тухватуллин.
- А кого ещё нужно, Ринат Файзуллович? - ответил Валик.
- Это хорошо, Фёдор Алексеевич сказал познакомить вас с этим человеком, - он указал на Игоря, - прошу любить и жаловать.
Игорь сразу перехватил инициативу и повёл как по накатанному:
- Я представитель молодежного общественного движения «Молодая гвардия», наш штаб...
И тут же был оборван на полуслове Морошкиным.
- А я думал - вас всех фашисты убили.
- Какие фашисты? - не понял Тухватуллин, чувствуя подвох.
- Нормальные. Гитлеровцы. «Молодая гвардия» - это же Олег Кошевой, Ульяна Громова, Любовь Шевцова... Роман писателя Фадеева не читали, Ринат Файзуллович?
- Всё, что положено, в детстве читал, - начал злиться сержант, - я вам человека по делу привёл, а вы на пороге буксовать начинаете.
- Ребята, - снова начал Игорь, - мы работаем вместе с партией «Единая Россия», мы её молодёжное крыло...
- Партия? - опять не сдержался Морошкин. - Мой покойный отец говорил: кто-то играет партию в шахматы, кто-то играет партию людьми... Вы по какой части?
- Мы знаем, что вы строите площадку в «Доме ребёнка» на улице Герцена. Я, ребята, вас не агитировать пришёл, мы помочь хотели. Возьмёте с собой наших?
- Возьмём! - поторопился с ответом Валик и был буквально прибит взглядом Морошкина.
- Представляю себе строчку в новостях, - едко сказал он, - молодые люди решили помочь несчастным сиротам, собственноручно и бесплатно они построили им детскую площадку. Акция была проведена активистами молодёжного движения «Единая Россия». Партия реальных дел и так далее... У меня матери сказали: вступай в партию, поможем с квартирой. Она вступила, теперь ходит, как намагниченная, на всякие собрания, митинги и платит по двести рублей в месяц с пятитысячной зарплаты. А могла бы дочке на эти деньги мороженого покупать. Так какие у вас ещё есть добрые дела?