Мы приехали в музей минут через десять. Вэнс взбежал по каменным ступеням. Мы следовали за ним по пятам. Через стеклянную дверь было видно, что в передней горит свет. Вэнс энергично нажал на звонок, но Браш отозвался на него не сразу.
— Дремали? — спросил Вэнс.
— Нет, сэр, — Браш отстранился от него. — Я был на кухне.
— Скажите д-ру Блиссу, что мы здесь и что мы хотим немедленно его видеть.
— Да, сэр. — Лакей прошел через переднюю и постучал в дверь кабинета. Ответа не было. Он постучал еще раз. Наконец, он повернул ручку и заглянул в комнату. — Доктора нет в кабинете. Я посмотрю в спальне.
Лакей направился к лестнице и хотел на нее подняться, когда его остановил спокойный ровный голос.
— Мистера Блисса наверху нет. — Хани медленно спустился в переднюю. — Может быть, он в музее.
— Ну, ну, — сказала Вэнс, поглядывая на египтянина. — Удивительно, как вы всегда оказываетесь налицо. Так вы думаете, что он копается среди своих сокровищ в музее? — Он распахнул большую стальную дверь. — Если доктор там, то он теряет свое время в темноте.
Выйдя на площадку у входа в музей, Вэнс зажег свет и огляделся в зале.
— Вы очевидно ошибаетесь, Хани. Музей, по всей видимости, пуст.
— Может быть, мистер Блисс вышел подышать свежим воздухом, — предположил Хани.
— Это возможно, — сказал Вэнс. — Но я все-таки хотел бы, чтобы вы поглядели, не наверху ли он.
— Я бы видел, если бы он прошел в музей после обеда, — мягко ответил египтянин. — Тем не менее, я выполню ваши инструкции. — И он отправился наверх.
Вэнс подошел к Брашу и спросил вполголоса:
— В котором часу мистер Скарлетт ушел сегодня вечером?
— Я не знаю, сэр. Я право не знаю. Он пришел около восьми. Я его впустил. Может быть, он вышел вместе с доктором Блиссом. Они часто выходят погулять вместе.
— Прошел ли мистер Скарлетт сегодня вечером к музей?
— Нет, сэр. Он спросил доктора Блисса.
— А! А видел он доктора?
— Да, сэр. То есть, я думаю, что он его видел. Я сказал ему, что доктор Блисс в кабинете, и он тотчас же прошел туда, а я вернулся в кухню.
— Заметили вы что-нибудь необычное в манере м-ра Скарлетта?
— Как вам сказать, сэр! Пожалуй, мистер Скарлетт был более сдержанным и сухим, чем всегда, как будто у него было что-то на уме.
— И последний раз вы его видели, когда он подходил к двери кабинета?
— Да, сэр.
— Оставайтесь в гостиной, — сказал Вэнс лакею.
Когда Браш удалился, Хани как раз медленно спускался с лестницы.
— Как я уже говорил вам, мистера Блисса наверху нет, — доложил он.
— Знаете вы, что м-р Скарлетт приходил сегодня вечером?
— Да, я знаю. Я был в гостиной, когда Браш его впустил.
— Видел ли м-р Скарлетт доктора?
Египтянин ответил не сразу. Он посмотрел в глаза Вэнсу, как бы стараясь угадать его мысли. Наконец, приняв какое-то решение, он сказал:
— Насколько я знаю, они оставались вместе по крайней мере полчаса. Когда м-р Скарлетт вошел в кабинет, он оставил дверь слегка приоткрытой. И я слышал, как они там разговаривали. Но я не мог разобрать слов. Они говорили слишком тихо.
— Сколько времени вы их слушали?
— Полчаса. Потом я пошел наверх.
— С тех пор вы не видели ни доктора Блисса, ни мистера Скарлетта?
— Нет, господин.
— Где был мистер Сальветер во время совещания в кабинете?
— Разве он был дома? — спросил Хани. — Он сказал мне за обедом, что едет в Бостон.
— Да. С поездом 9.30. Но ему незачем было уходить раньше девяти. Где он был между восемью и девятью?
— Я его не видел, — сказал Хани, пожимая плечами. — Он вышел раньше, чем пришел д-р Скарлетт. Его, наверное, уже здесь не было после восьми.
— Вы лжете, — сказал Вэнс ледяным тоном. — Не старайтесь меня обмануть. Я не склонен этого терпеть. Как вы думаете, что случилось сегодня ночью?
— Я думаю, что опять возвращалась Сахмет.
Вэнс побледнел.
— Идите в вашу комнату и ждите там, — сказал он ему резко.
Хани поклонился.
— Моя помощь вам больше не нужна, господин. Вы понимаете много вещей. — И египтянин с достоинством удалился.
Вэнс стоял неподвижно, пока Хани не скрылся из виду. Потом он поспешил через переднюю в кабинет. Открыв дверь, он зажег электричество. Тревога и поспешность чувствовалась во всех его движениях. Мы понимали, что он предчувствует нечто трагическое и ужасное. Он подошел к одному из окон и высунулся из него. При слабом свете он мог различить асфальтовые плиты внизу. Потом он заглянул под стол, и измерил глазами низкое пространство под диваном. После этого он направился к двери в музей.
— Я не думал, что мы найдем что-нибудь в кабинете, но шанс все-таки был. — Вэнс побежал вниз по винтовой лестнице.
— Мы найдем это в музее, — крикнул он нам. — Идемте, сержант. Там есть работа. Дьявол сегодня сорвался с цепи.
Он прошел мимо трона и полок с папирусами и остановился перед длинным столом с керамикой, засунув руку в карман.
— В чем дело? — спросил Маркхэм. — Что произошло? Чего вы, собственно, ищите?
— Я не знаю что случилось. — Что-то в тоне Вэнса заставило меня содрогнуться. — Я ищу чего-то страшного. Если этого здесь нет…
Он не кончил фразы. Пройдя быстро к копии большой статуи Ха-Эф-Ре, он обошел ее кругом. Потом он направился к статуе Рамзеса и осмотрел ее пьедестал. После этого он подошел к Тети-Ширет и постучал по ее подножию.
— Все они сплошные, — пробормотал он. — Мы должны попробовать ящики от мумий. Начнемте с этого конца, сержант. Крышки сходят легко.
Сам он прошел к ящику с мумией около Ха-Эф-Ре, и, просунув руку под крышку, приподнял ее и положил на пол. Хис уже начал обыск с другого конца. Движения его были резки. Он срывал крышки, бросал их на пол с совершенно излишним грохотом. Вэнс, поглощенный своей работой, обращал на это мало внимания. Маркхэму, однако, становилось не по себе. Он неодобрительно наблюдал за сержантом.
— Я не могу этого допустить, Вэнс, — сказал он. — Тут, ценные предметы, и мы не имеем права…
— А если в одном из этих ящиков лежит мертвец? — сказал Вэнс, поглядев прямо в глаза Маркхэму.
— Мертвец?
— Да, помещенный сюда сегодня вечером между восемью и девятью.
Слова Вэнса произвели большое впечатление, и Маркхэм уже не возражал. Он молча наблюдал за обследованием оставшихся ящиков с мумиями. Но никакой мрачной находки сделано не было. Хис с разочарованием отложил в сторону крышку последнего ящика.
— Что-то с вашими предположениями не вышло, мистер Вэнс, — добродушно заметил он.
Вэнс, расстроенный, с отсутствующим выражением в глазах, стоял у стола с керамикой. Маркхэм подошел к нему и тронул его за руку.
— Может быть, мы пересмотрим это дело с другой точки зрения, — начал он.
— Нет! Об этом не может быть и речи, — прервал его Вэнс. — Все слишком логично. Сегодня ночью здесь произошла трагедия, и мы опоздали ее предупредить.
— Мы должны были принять предосторожности, — с горечью заметил Маркхэм.
— Предосторожности? Все возможные предосторожности были приняты. Новый элемент был сегодня введен в положение — элемент, которого нельзя было предвидеть. Трагедия этой ночи не входила в заговор. Я должен продумать это. Я должен восстановить ход мыслей убийцы, — он стал ходить по музею, не отрывая глаз от пола.
Хис в раздумье курил сигару. Он привык верить предсказаниям Вэнса, и теперь был глубоко смущен его видимой неудачей.
Вдруг на лбу его появилась складка удивления. Вынув сигару изо рта, он наклонился над одним из ящиков с мумиями и вынул оттуда небольшой металлический предмет.
— Странное место для того, чтобы держать автомобильный домкрат, — заметил он, бросая его обратно в ящик.
Вэнс продолжал расхаживать по музею. Наконец, он вынул папиросу и закурил ее.
— Все рассуждения приводят сюда, Маркхэм. Не было никакой необходимости убирать улики. Во первых, это было бы слишком рискованно, во-вторых, мы должны были что-нибудь заподозрить только через день или два, — вдруг голос его оборвался и он весь выпрямился. — Автомобильный домкрат! — воскликнул он. — Тетка моя! Хотел бы я знать… может быть, может быть…
Он поспешил к черному саркофагу, стоявшему под окнами, и внимательно рассмотрел его.
— Слишком высоко, — пробормотал он. — Три фута от пола. Нельзя было это сделать. Но как-то надо было, — он огляделся. Этот табурет, — он показал на невысокий дубовый табурет, стоявший около стены. — Вчера вечером его здесь не было. Он стоял у стола, около обелиска и верх его поцарапан. В нем есть зазубрины. Скорее, сержант, давайте мне этот домкрат.
Хис поспешил повиноваться. Вэнс поставил домкрат на табурет в то самое место, где была зазубрина на его поверхности. Верх домкрата оказался на какой-нибудь вершок от нижней стороны крышки саркофага, выдававшейся на несколько вершков над его нижней частью. Вэнс начал действовать рычагом и при каждом его повороте домкрат несколько приподымался. Когда он достиг края саркофага, весившего по крайней мере полтонны, тяжелая крышка стала приподниматься в свою очередь.
— Давайте, посмотрю, насколько я помню египетский язык, — бормотал Вэнс. — Много лет я уже не читал. Ну… — Он вставил монокль в глаз и наклонился вперед.
«Мерит-Амен, эхаи о эр ю сон маут-и эн мериа-и — шептал он. — Хорошо сделано, Маркхэм! Существительные и прилагательные сходятся, а окончания глаголов…
— Бросьте это, прервал его Маркхэм. Что же там говорится?
— Давайте, я сделаю вам дословный перевод, сказал Вэнс и начал медленно читать: «Возлюбленная Амена. Останусь я здесь, пока придет брат матери моей. Не желаю я, чтобы терпеть положение это. Поместил я в сердце мое должен действовать я для блага наши. Должна узнать вещи все ты позже. Будешь удовлетворена ты, когда мы свободны от заграждает дорогу, счастливы будем мы, ты вместе со мной». Не очень гладко сказано, но так выражались древние египтяне.
— Мне это не представляется особенно понятным, — кисло заметил Хис.
— Но если изложить это должным образом, то получается дьявольский смысл, сержант. Там сказано: «Мерит-Амен. Я жду здесь своего дядю. Я не могу дольше терпеть это положение и я решил предпринять решительные меры ради нашего счастья. Вы позже поймете все и вы простите меня, когда мы освободимся от всех препятствий и будем счастливы вместе». Скажите, сержант, ведь в этом есть смысл?
— И еще какой! — воскликнул Хис. — А вы еще послали этого Сальветера в Бостон.
— Он вернется завтра, — заверил его Вэнс.
— Но послушайте, — сказал Маркхэм, — а что это за письмо, которое вы складывали по кусочкам? И как это письмо попало в карман Скарлетта?
Вэнс сложил старательно бумажку и положил ее в свой бумажник.
— Настало время, — сказал он медленно, — рассказать вам все. Может быть, имея все факты в руках, вы придумаете, что следует делать. Я вижу большие юридические осложнения впереди. Но у нас имеются все улики, на которые мы можем рассчитывать. Вмешательство Скарлетта, события этой ночи расстроили планы убийцы. Во всяком случае, я могу теперь доказать вам невероятную, отвратительную истину.