Неторопливо поднявшись со скамейки, я почувствовала, как ноет правая рука с плечом. Спать на такой твердой поверхности было жутко неудобно, и теперь я ощущала на себе все последствия.
Еще раз потянувшись и немного постояв, я двинулась в сторону домика, но шла настолько медленно, что прошла целая вечность, пока я оказалась около двери. Меньше всего мне сейчас хотелось попасться кому-нибудь на глаза, поэтому, прежде чем войти, я внимательно прислушалась, чтобы узнать, есть ли кто-то из соседок в комнате.
И к огромному моему сожалению, они там были и довольно громко что-то обсуждали.
- Вероника, ты где была? – от резкого возгласа своей воспитательницы я даже вздрогнула.
- Я просто гуляла, – пытаюсь оправдаться, говоря первое, что придет в голову.
- Гуляла? – наверное, мое оправдание ей жутко не понравилось, во всяком случае, об этом говорило ее злое выражение лица. – Мы дали вам свободу действий на протяжении практически всего дня при условии, что вы не будете покидать базу, но на завтрак, обед и ужин вы обязательно должны появляться, так почему ты гуляла в то время, как все остальные пришли на завтрак?
- Эм… Извините, я просто не очень хорошо себя чувствовала, вот и решила пройтись, подышать свежим воздухом.
- Если тебе было плохо, то нужно было пойти в медкабинет, предварительно предупредив меня, но не уходить, куда тебе захочется, – никак не успокаивалась Мария Сергеевна.
Сейчас воспитательница казалась действительно разъярённой. Даже пухлые щеки покраснели от гнева. Хотя, возможно, это от солнца. Все же мы на море, и, скорее всего, она загорала, ведь не смотря на свой вес, комплексов она не имела и не боялась показаться в купальнике.
- О, Мария Сергеевна, а что тут происходит? – выглянула из дверного проёма Маша, явно услышав шум на улице. Когда она скользнула по мне насмешливым взглядом, я невольно съёжилась, с огромным прискорбием вспоминая вчерашние события, и что-то мне подсказывало, что она тоже все прекрасно помнила.
- Ничего, просто интересуюсь у Вероники, почему это она не появилась на завтрак, – зло прошипела воспитательница. – Вероника, я в жизни не поверю, что тебе было плохо.
- Мария Сергеевна, но это так. Ей стало плохо, и она пошла в медпункт, но, видно, заблудилась по дороге, – начала оправдывать меня Маша, и если честно, то я была жутко удивлена от того, что она это делает, но и тут, скорее всего, есть подвох.
- Потерялась? – изумленно воскликнула воспитательница, уставившись на меня.
- Да… - киваю головой, соглашаясь со словами Маши, так как другого выбора все равно не было.
- Тебе действительно было настолько плохо, что ты даже потерялась? – вновь переспросила Мария Сергеевна.
- Да… - вновь киваю.
- Ты была в медпункте? – ее тон мгновенно изменился, и от прежней ненависти не осталось и следа.
- Нет, но мне стало намного лучше, – бормочу. – Мне лучше сейчас немного полежать.
- Давай лучше все же отведу тебя в медпункт, – повторяет она, беря меня за руку.
- Не нужно, мы за ней присмотрим. Ей же лучше поспать, – предложила Вика, которая вслед за Машей вышла из-за двери.
- С тобой точно все хорошо? - вновь переспросила она у меня, я, лишь слабо кивнув, попыталась улыбнуться, вот только получалось у меня плохо, но воспитательница все же ничего плохого не заподозрила. – Ладно, но чуть что – сразу зовите меня.
Сказав это, она развернулась и ушла, я же неуверенно посмотрела на девчонок, которые сейчас, стоя около двери, как-то необычно улыбались, словно что-то задумали, мне это совсем не нравилось. Все же вчерашние события были еще слишком свежи в памяти, и только одно присутствие Маши вызывало у меня бурю негативных эмоций.
- Чего ты стоишь на улице? – мило улыбнувшись, поинтересовалась Маша. – Проходи, мы как раз читаем одну очень веселую книгу.
Недоуменно посмотрев на них, я осталась и дальше стоять как вкопанная, совершенно не понимая, что они имеют в виду.
- Да ладно, чего ты боишься? Мы же не кусаемся, – засмеялась Вика, проходя в дом. Сейчас ее русые волосы, в отличие от остальных дней, были завязаны в высокий хвост, и даже это маленькое отличие делало из нее другого человека, хотя одета она была, как всегда, в короткую юбку и майку. Все же Маша и Вика практически одинаково одевались, иногда даже меняясь вещами, из-за чего они были жутко похожи. А одинаковый светлый цвет волос делал их почти идентичными.
Зайдя в домик, я заметила, что двух других соседок по комнате пока еще нет. Возможно, они сейчас на пляже.
Подойдя к своей кровати, я кинула мимолетный взгляд на тумбочку. Сейчас неплохо бы сходить в душ, и нужно что-то делать с зубной пастой и щеткой, ведь свои я потеряла, когда вчера столкнулась с пьяной троицей. Возможно, я смогу позже сходить в магазин и все купить.
- Так вот, на чем я остановилась? – поинтересовалась Маша, шурша листами. Стоя к ним спиной и сгорая от желания как можно быстрее убраться отсюда, я даже не собиралась узнавать, чем они там занимаются, ведь мне это было совершенно безразлично.
- Ты дошла почти до середины, – подсказала подруге Вика. Услышав несильный скрип пружин, я предположила, что она как раз села на кровать.
- Ах да, точно, – воскликнула Маша, после чего вновь зашуршали листы бумаги, из-за чего я предположила, что она листает книгу или тетрадь. - Вот, нашла. «На улице просто чудесная погода, жалко, что она не радует из-за всех этих проблем. Я уже и не знаю, что мне сделать, чтобы все перестали издеваться надо мной…»
Читая это, Маша выразительно произносила каждое слово, будто перед ней поэма, а Вика тем временем еле сдерживала смех, глядя на подругу. Вот только у меня все застыло внутри, и громкий стук сердца просто оглушил на несколько секунд. Конечно, я узнала, что именно она читает. Резко развернувшись, я увидела в руках у светловолосой девчонки мой дневник – довольно потрёпанную толстую тетрадь, в которой я частенько писала, оставаясь наедине, пытаясь хоть немного успокоиться, ведь мне некому было рассказать про то, что творится у меня внутри, и когда я записывала свои мысли в тетрадь, мне ненадолго становилось легче. Там была написана настоящая я, которая все время скрывалась под капюшоном, и сейчас, когда я смотрела, как они буквально плюют мне в душу, смеясь над моими мыслями, я почувствовала, как внутри сильно что-то сжалось.
- Это мое! – кричу, совершенно не контролируя своих эмоций.
От моего возгласа они заметно вздрогнули, но тут же посмотрели друг на дружку и весело засмеялись.
- Не переживай. Мы вернем тебе эту тетрадочку, только дочитаем до конца, - слегка наклонив голову набок, произнесла Маша. – Кстати, тут довольно много написано про меня и Вику. Даже и не знала, что мы прямо такое место занимаем в твоей жизни. Да и приятно было кое-что вспомнить из прочитанного тут. Я даже забыла, как мы тебя в шестом классе посреди зимы обливали водой во дворе.
Услышав это, я почувствовала, как вспыхнули щеки. Там было написано то, что я хотела навсегда оставить в тайне. Множество моих мыслей были направлены на то, что надо мной издеваются. Там даже говорилось о том, что я не хочу жить. Все, что я хотела скрыть, теперь было им известно. Словно больше и не стало меня.
- Кстати, мы тут немного заглянули вперед и прочитали про какого-то парня. Кажется, ты его увидела тут, - хитро улыбнувшись, произнесла Вика. - Ты еще писала, что он играл в баскетбол. Неужели влюбилась?
- Вик, ты что? Как она со своей внешностью может в кого-то влюбиться? - наигранно сочувствующе сказала ее подруга. - Он же не обратит на нее внимания, и она это знает, поэтому и не питает ложных надежд.
- Да ладно, она же пишет, что он прям такой понимающий, - захихикала ее подруга, видно, не сдержавшись.
- Отдай мой дневник! - вновь закричала я, срываясь с места и подбегая к ним, но Маша быстро среагировала и оттолкнула меня так, что я упала на пол.
- Только попробуй, - грозно зашипела Вика, защищая свою подругу и становясь рядом с ней.
- Сначала отдайте дневник! - внутри все жгло от злости. Больше практически ничего не интересовало. Хотелось побыстрее забрать столь сокровенную вещь, после чего убежать отсюда и больше никогда не возвращаться. Чувствую, как руки предательски подрагивают, из-за чего сильно сжимаю ладони в кулаки. Еле сдерживая себя, я понимаю, что просто ужасно хочу наброситься на них. Такое со мной впервые, еще никогда в жизни я так не злилась и не чувствовала настолько сильной и нескрываемой ненависти. То, что я так хотела скрыть, теперь знали те девчонки, которым я больше всего не хотела об этом рассказывать.
- Да отдадим мы его тебе, но ты должна нам кое-что доказать, - сказала Маша, с презрением смотря на меня. Она удивилась не меньше Вики, что я, наконец, решила дать сдачи, но большого эффекта это на нее не произвело. - Мы тут поспорили, сможешь ли ты подружиться с этим парнем. Принеси нам его футболку, в которой он тогда играл в баскетбол, как доказательство. Ты тут писала, что она была красного цвета, - сказав это, она помахала перед моим лицом дневником. - Времени мы даем тебе три дня. Если не принесешь или попытаешься забрать эту тетрадку, мы покажем ее всем остальным. И кстати, ты не забыла про фотографии? Их мы тоже покажем.
Широко раскрыв глаза, слушая их, я почувствовала, как мгновенно опускаются руки, и становится не по себе.
- Но я не могу, - тихо шепчу, даже не представляя, как я хотя бы заговорю с тем парнем, да еще и за такой короткий отрывок времени. Но ведь они не шутят, и так действительно произойдет. Хотя, это просто очередной повод посмеяться надо мной.
- Нас это не волнует, - пожала плечами Маша. - Но я тебе посоветую просто так не терять времени.
Сказав это, она махнула рукой своей подруге, после чего они вышли из комнаты, забирая с собой мой дневник. Я же дальше продолжала сидеть на полу, уставившись в одну точку. Теперь мне точно конец. Они специально поставили невыполнимые условия, чтобы посмеяться надо мной при их выполнении, и в конце концов все же показать всем мой дневник.
Прижав ладони к лицу, я закрыла глаза, понимая, что еще немного, и я вновь расплачусь. Ну почему я родилась? Наверное, кто-то наверху решил подшутить, раз я появилась на этот свет. Но почему я страдаю? Каждый день переполнен мучениями и издевательствами. Из учителей этого никто не видит. Для них я просто необщительная и стеснительная ученица. Остальные же просто не обращают внимания. Окружающие подростки под влиянием стадного инстинкта тоже издеваются надо мной, ведь хорошее обращение к такой уродливой и противной всем старшекласснице кажется для них кошмаром.
Тогда почему я живу, раз никому не нужна и смысла в моей жизни вообще нет? Чтобы дальше страдать и встречать каждый день с мыслью, что он будет похожим на ад, как и все предыдущие? Я уже перестала считать, сколько раз я плакала в последние дни, пока никто не видел. В такие моменты мне больше всего хотелось поддержки, но также я прекрасно понимала, что если кто-то из детдомовцев увидит мои слезы, то для них это будет очередным поводом посмеяться. Зачем я существую в этом мире? Никто не видит и не замечает моих страданий. Так что мне сделать, чтобы они поняли, насколько мне больно?
Хочется кричать, на глазах появляются первые слезы, постепенно спускаясь по бледным щекам вниз. Тело подрагивает, и вырываются тихие всхлипы.
Нужно, чтобы это все прекратилось. Раз и навсегда. Внутри все давно болело, и казалось, что мир никогда не станет таким же красочным, как и для остальных людей. Я этого не достойна. Нет сил больше терпеть, хочу остановить эти мучения. Пусть моя жизнь была пустой и неинтересной, но у меня нет возможности сделать ее получше, осуществляя то, что хочется и то, о чем так долго мечтала. Мне нужно просто исчезнуть, и прекратятся все мои страдания. Как же это замечательно звучит! Сама мысль о конце этих адских дней приносит некое спокойствие в мою давно расшатанную нервную систему.
Горько улыбнувшись, я поняла, что именно этого и хотела все эти годы: чтобы все прекратилось. И пусть это будет достигнуто не самым хорошим способом, но цель оправдывает средства, ведь моя жалкая жизнь и так уже ничего не значит. Возможно, так все поймут, насколько мне было плохо. Пусть мне уже ничем не помочь, но те, кто так любил издеваться надо мной, хоть немного, но изменятся. Надеюсь, до них дойдет, что долгие годы издевательств не может вытерпеть ни один человек.
Пусть я сейчас умру, но хоть что-то они должны осознать, и, надеюсь, мой поступок не пройдет зря.
Я уже размышляла не один раз, как хочу уйти из этой жизни. Самый лучший способ – это пригнуть с огромной высоты, в первый и в последний раз ощущая красоту полета. Надеюсь, хоть так я почувствую себя хоть раз свободной.
Все еще чувствуя, как слезы текут по щекам, я натянула капюшон на лицо и не торопясь приподнялась с пола, направляясь к двери. Высоких зданий тут не было, но недалеко от скамейки, на которой я так любила посидеть, есть высокий обрыв, который я нашла совершенно случайно, бесцельно слоняясь по округе, таким образом пытаясь хоть немного скоротать время.С него открывается просто прекрасный вид на бескрайнее море, от которого действительно захватывает дух. Самое лучшее место…
Засунув руки в карманы, я побрела к нужному месту, стараясь всех избегать. Сейчас все закончится. Больше не будет боли и страданий…
Я тут натолкнулась сегодня на два видео:
http://vk.com/topfun?z=video153472805_163092671%2Fe5846508f4f53a7713
http://vk.com/search?c[q]=%D0%B8%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D1%8E%D1%82%D1%81%D1%8F%20%D0%BD%D0%B0%D0%B4%20%D0%B4%D0%B5%D0%B2%D1%87%D0%BE%D0%BD%D0%BA%D0%BE%D0%B9&c[section]=video&c[sort]=2&z=video26813301_144777399
Согласитесь, множество подростков сталкиваются с подобным отношением. Вот только мы уже взрослые люди и можем отвечать за свои поступки. Если у вас в школе или в институте кто-то подвергается издевательствам, то не игнорируйте это. Я согласна, что многие боятся за свою репутацию, но только глупые и трусливые люди будут перебывать под влиянием стадного инстинкта. Я пишу этот рассказ не просто так и пусть я сама не сталкивалась с таким, чему безумно рада, так как не знаю выдержала бы и не пошла бы всех убивать, но не один раз наблюдала как издеваются над другими. Просто нельзя вести себя как бессознательное быдло.
========== Оборванное решение… ==========
Опустив голову, иду по все той же дороге. За это короткое время она стала такой привычной, но я ничего вокруг не замечаю, словно кроме жуткой обиды ничего нет. Да и слезы не дают мне разглядеть все нормально, но важно ли это? Впереди только бетонная дорожка, в конце которой меня, наконец, ожидает свобода. Я хочу побыстрее оказаться около обрыва, но все равно иду не спеша, еле переступая с одной ноги на другую. Все тело словно потяжелело, а сознание жаждало только одного. Под действием стольких лет издевательств, сейчас их вспоминая, я удивлялась только тому, что раньше не прекратила все это.
Сквозь волосы, падающие на глаза, я вижу, как навстречу мне идет компания парней и девчонок, они не из детдома, о чем говорит их одежда и манера разговаривать, поэтому я даже не переживаю о том, что вновь услышу упреки в свою сторону по поводу того, что я уродлива. Ловя на себе заинтересованные взгляды, я просто проигнорировала их, идя дальше. Никому нет дела до меня. Я только пустое место, но ведь осталось еще немного, и все закончится.