— Почему ты не веришь в дружбу?
В первую секунду Тим выглядел ошеломленным резкой сменой темы, а потом заухмылялся:
— День вопросов?
— И ответов, — многозначительно ответил Тимур и кивнул.
— Окей. Все очень просто, прямо-таки до банального. Лично у меня лучшего друга нет, и среди своих близких знакомых я дружбы не встречал. Люди слишком эгоистичны, чтобы подстраиваться под изменения друг друга. Ригидность убивает любую близость.
— Не все, — недовольно вскинулся Тимур.
— Несомненно. Но ты спросил, почему именно я не верю в дружбу. Эфемерные категории — не моя тема. Мне нужен личный опыт, практика. А в моем опыте настоящей дружбы нет.
— А те… парни, которые были с тобой?
— Это стая. Как бы объяснить? Связь между волками, она наподобие родственной, даже крепче. Но у меня и с этим непросто. Моя стая неправильная. Нет привязки, не было этапа формирования. Больше банда, чем семья, какой она должна быть.
— Почему?
— Не положена мне стая. Я младший ребенок. Должен либо пойти под старшего, либо набираться опыта, потому что то, что вожак по рождению чувствует чисто интуитивно, я смогу только понять. На это нужно время, а у меня его не было.
— Почему?
Тим хмыкнул, уловив заевшую пластинку, но Тимуру было важно хотя бы очертить портрет настоящего Тимофея Антипова, особенно пока он так откровенен.
— Потому что я впрягся в наркобизнес. Мне нужна была поддержка и гарантии. Прикрытая спина. Понимаешь?
Тимур кивнул, отчетливо понимая, что монета уже развернулась другой своей стороной. Вернуться к видению Антипова как твари и сволочи не получится. А что делать с каким-то израненным Тимофеем, он пока не понимал.
— А что же ты не задашь главный вопрос?
— М? — Тимур, в общем-то, выяснил все, что его интересовало, так что не слишком понимал, что еще может быть таким уж важным.
— Боже, — простонал Тим, закрывая глаза рукой. — Даже если бы не Связь, запал бы как собака.
— Не понял.
— Угу.
— Ты о чем? — Тимур ненавидел чувствовать себя не догоняющим тормозом, и особенно не любил, когда его делали таким нарочно.
— О том, что ты прелесть, вот о чем.
Тимуру сто лет не делали комплименты. И никогда не делали их такие альфы. Поэтому он покраснел, разозлился на себя за такую реакцию и спросил грубее, чем собирался:
— Так что за вопрос-то такой важный?
— Почему у меня нет омеги. Это всем интересно. Особенно омегам.
— Мне — нет.
— Почему?
Тимур пожал плечами. Это было действительно не его дело. Слишком личное, интимное, а он и так уже позволил себе слишком много.
— И ты не ревнуешь? — поинтересовался Тим.
— Кого?
Антипов расхохотался и покачал головой:
— Пиздец я неудачник, конечно. Никогда не думал, что все эти омежьи проклятия и вправду могут подействовать. Ладно, — он внезапно поднялся и потянул Тимура за собой. — Я должен был все тебе показать, но времени осталось только на короткий рассказ. Надеюсь, ничего из этого не понадобится, и я просто перестраховываюсь. Здесь установлена защитная система. Настроена на тебя и меня. Если поблизости окажется кто-то третий, сработает сигналка. Я получу оповещение, но мне надо будет добраться до тебя. Твоя задача за это время успеть смыться.
— Я ничего не понимаю, — откровенно признался Тимур.
— Да, я знаю, — расстроенно сказал Тим и потрепал его по голове. — Надеюсь, что все это останется просто примером моего косноязычия. Но на всякий случай запоминай свои действия. Если кто-то нападет, дом заблокируется. Закроются окна и двери. Но для оборотней все это — временная преграда. Так что как только все сработает, ты бегом бежишь сюда, в спальню. — Тим подвел недоумевающего Тимура к большому сундуку в углу. К слову, такие были расставлены по всему дому и удачно создавали атмосферу старины. Казалось, что единственная их функция — декоративная, но под крышкой оказались аккуратные стопочки одежды. — Потянешь вот за эту петлю, — Тим аккуратно извлек ее из-под сложенной толстовки, — и откроется люк.
Тимур в совершеннейшем шоке наблюдал, как содержимое сундука выдвигается вверх и вправо, а под ним обнаруживается темный проход.
— Спустишься по нему в подвал. Когда слезешь, загорится свет, так что не упадешь. Пройдешь прямо до упора и увидишь дверь. Прежде чем ее открыть — это очень важно, услышь меня! — нажмешь кнопку слева. Она там одна, большая и кислотно-красная, перепутать невозможно. Включится особый звук, непереносимый для оборотней. У тебя будет десять минут для того, чтобы добежать до леса, до просеки, где мы катались. Сарай помнишь? Это гараж. В нем квадроцикл. Нажмешь на кнопку справа от дисплея — это навигатор, он сориентирует. А так, поедешь прямо. Как доедешь до тупика, сверни резко вправо. Несколько метров по бездорожью, разберешься, как петлять, и будет еще одна дорога. По ней гони. Доберешься до деревни, там будут люди, которые смогут тебя защитить.
Тимур понимал, что все это просто не укладывается в голове. Какое он имеет отношение к этому откровенно дерьмовому сценарию для внеочередной бондианы?
— Окей, — медленно выдохнул он, пытаясь хоть как-то определиться в этом месиве информации. — То есть в случае, если на меня нападут… Кстати, кто и зачем?
— Вариантов слишком много, а времени у меня слишком мало, чтобы их все описывать. Просто запомни эту инструкцию. Черт, надо было на бумажке тебе написать! Будем надеяться, на адреналине ты все сделаешь автоматом. И вот еще что! Это тоже очень важно, — Тим глухо стукнул по столешнице баллончиком с красной полосой поперек в качестве опознавательного знака, — перед тем как бежать, опрыскаешься. Отшибет запах. Иначе тебя догонят. Ну, мне пора.
Прежде чем Тимур смог сообразить хоть что-то, он получил более чем целомудренный поцелуй в уголок губ и остался один. Как и всегда с кучей вопросов от одного ответа.
========== Глава 8. ==========
Привычная апатия накатила почти сразу. Выходить никуда не хотелось. При мысли о беге на промозглом ветру или поездке по осенней слякоти становилось тошно. Надо было проверить тайный ход, но что-то мешало, и Тимур раз за разом это дело откладывал. Он подтапливал печку и читал простенькие детективы, которые горкой валялись на одной из полок. Чтение не шло. Внимание перебивали мысли. Тимур то и дело неосознанно уходил в самокопание, тщетно пытаясь понять, как так вышло, что он с такой легкостью переспал с Антиповым. Ни стресс, ни последующая течка не были оправданием. Было плохо, но Тимур не отключался, как, например, один из его знакомых, который по бессознанке переспал с тремя альфами. Тимур понимал, что мог бы, в общем, отшить Тима, понимал и то, что тот остановился бы, заупирайся Тимур. Но что-то было между ними, какой-то магнетизм, странная, не поддающаяся объяснению общность. С Антиповым, полностью противоположным Тимуру и по манере поведения, и по взглядам на жизнь, было так спокойно и хорошо рядом, как будто… Тимур даже додумывать не хотел.
Он очнулся и понял, что опять бессмысленно пролистал несколько страниц. Возвращаться назад не хотелось, тем более история была на редкость скучной и к тому же написанной совсем сухо. И спать, и есть не хотелось. После течки несколько дней организм словно впадал в сон, не требуя почти ничего. Смотреть по-прежнему было нечего. Порно и ужастики не прельщали. Тимур решился порисовать, хотя карандаш не брал в руки добрых лет пять. И вот тут-то завыла сирена. В комнате все замигало, с лязгом захлопнулись металлические ставни на окнах, щелкнули замками двери. Тимур испуганно замер посреди комнаты, прижал стиснутые в кулаки руки к груди и даже не дышал. Отчего-то стало страшно, хотя реальной опасности вроде бы и не было, но тут кто-то с силой ударил в окно. Не человек, человеку бы сил на такой удар не хватило. И Тимур отмер. Он рванул к сундуку, краем глаза отмечая, что удары приходятся не только в одно окно. Уже подняв крышку, вспомнил про баллончик. Побежал к комоду, но вдруг увидел на одной из полок пистолет. Тимур действовал на автопилоте. Просто подбежал, проверил, заряжен ли, сунул в карман и бросился к сундуку. Уже в подполе, протягивая руку к одинокой кнопке, вспомнил, что так и не опрыскался, но что-то подсказывало, что возвращаться — плохая мысль. Тимур с силой саданул по кнопке. Не размышляя, приоткрыл дверь и под тихое гудение выскочил на улицу. Осколок любопытства требовал повернуть за угол и посмотреть, кому же он так понадобился, но здравый смысл толкал вперед. Вдруг сразу стал понятен смысл всех тренировок, гонок на выживание по берегу, наматывание километров на квадрике. Тимур гнал вперед, осознавая, что раньше не смог бы так, сбил бы дыхалку на десяти метрах, споткнулся на пятой кочке. А теперь ловко несся вперед, каким-то неведомым образом сканируя дорогу перед собой и перепрыгивая ямы и канавки.
Петли деревянного сарая подзаржавели, но скрипнули, поддаваясь напору, и впустили Тимура в темноту гаража. Квадроцикл был один, и Тимур сразу понял, чей он. Схватил лежащую сверху куртку, натянул на себя, сдерживая желание зарыться в нее, потому что от хозяина остался легкий запах, манивший недостижимым чувством защищенности. Мотор заработал, и Тимур почти вылетел на скользкую дорогу, срываясь сразу, не давая панике захватить даже часть сознания. Он забивал голову мыслями о причинах всего этого бардака, задавал себе все новые вопросы и не мог найти ни одного ответа.
Зачем он здесь? Зачем он нужен Антипову? Этим неведомым оборотням? Если он так важен, то почему Тим оставил его без защиты? Почему не увез к стае или не приставил хотя бы одного альфу из числа своих, надежных? И в чем вообще его важность? Складывая воедино обломки воспоминаний, оговорки Тима и крупицы собственных наблюдений, Тимур понимал, что он что-то типа яйца для иглы Кощеевой. Но это было маловероятно, ведь никакими особыми качествами Тимур не обладал. Ни магии, ни сверхсилы ни разу за все годы его жизни не проявилось. Тимур казался себе даже слишком обычным.
И все же он отчего-то удирал на только что освоенном квадроцикле по заросшей дороге и затылком чувствовал приближающуюся погоню. Ему даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, какую глупость он совершил, не опрыскавшись спреем. След его был слишком явным, а скорость слишком низкой, чтобы надеяться удрать. Но Тимур лишь сжимал руль, не позволяя тяжелой машине своевольничать, и силился не обращать внимания на то, как встают дыбом тонкие волоски на шее, словно глаза на затылке имеются, и они видят то, что происходит сзади.
А потом Тимура сшибли на мох, даже не пытаясь смягчить падение, вздернули на ноги и отшвырнули вновь. От удара о ствол поваленного дерева вышибло дух, острые сучки чудом не проткнули спину, а Тимур, до этого не решавшийся открыть глаза, непроизвольно распахнул их. Стоящие вокруг монстры, огромные, с оскаленным пастями, тяжело дышащие и явно злые, внушили такой ужас, что Тимур заорал. Но не привычно завывая на одной ноте, а выкрикивая имя того, кто единственный мог помочь, на кого только и рассчитывал Тимур в последнее время.
— Тима-а-а! — почти рыдая от безысходности.
И на последнем звуке между ним и клыкастым ужасом выросла стена. Огромная, живая, она мгновенно отрезала Тимура от опасности. И он как-то сразу успокоился, залип на ритмичных колебаниях палевого меха — густого, блестящего, не чета блеклой рыжине тех, других — и выдохнул, будто сигнал дал сорвавшемуся в резкий бросок волку. Время замерло, Тимур не ощущал его течения. Каким-то краем выхватывал короткие взвизги на непрекращающемся рычании и силился сфокусироваться на картинке. И только когда его прижали, зло, неправильно, вынырнул из тумана недозабытья.
— Замри, — голос над ухом был гадким, прямо на слух отдавал подлостью и внутренним дерьмом. Тимур поморщился, отзеркаливая такое же движение у обратившегося Тимофея.
— Ну и какого хера, Серег?
— Да никакого, Тим. Ты просто мешаешь.
— Не понял. Мешаю чему?
— Мне мешаешь, чувак.
И тут Тимур выцепил из памяти обладателя голоса — оборотня, который был тогда с Антиповым, связал его с рваными толчками в горло, мерзостью первого проникновения. Правая рука Тимофея, кажется. Тимур обвел взглядом остальных, уже людей. Близкий круг, доверенные лица. Отчего-то тоже захотелось поинтересоваться. Какого хера.
— Мешаю в чем? Вернуться в дерьмо, из которого я тебя вытащил?
— Ты вытащил? — глухо хохотнул Серега, телом выдавая, насколько ему не смешно. — Да ты все испортил мне, паскуда. Я должен был стать боссом. Уже все схвачено было, когда ты из папочкиной жопки вылез на все готовенькое. Так что это мне полагается спрашивать, какого хера, Тимоша.
— А с какой же стати тебя бы вдруг допустили до руководства такой важной отраслью, паскуда ты подзаборная? — было видно, что Тим отчаянно пытается себя контролировать, но срывается, проигрывает эмоциям.
— Я все держал на мази, договорился с нужными людьми, когда ты влез, — Сергей шипел, неосознанно вдавливая отрастающие когти Тимуру в плечо. Тот напрягся, безуспешно силясь отстраниться, вперился взглядом в зелень глаз напротив.
— Давай-ка ты омегу отпустишь, и мы спокойно поговорим. А то ты как псина спрятался. Ссышь, что ли?
— Я не дурак, — сдавленно хмыкнул Сергей. — Расклад сил примерно представляю. Так что детку твою сладкую, из-за которой ты все мозги расплескал, попридержу.
— Ты же понимаешь, — ровно продолжил Тим, — что за него с тебя шкуру сдерут? Человек, Пара… Не тот объект приложения силы.
— И что же ты предлагаешь?
— Ну, предлагать, исходя из ситуации, должен не я.
— Умный, — гадливо пропел Сергей. — Окей. Расклад прост: я его отпускаю, ты делаешь, что я скажу.
— И это…
— Не двигаешься. Даешь мне возможность отомстить.
Тимура затошнило, резко зазвенело в ушах. Рот наполнился слюной, горькой, как накатившее отчаяние. Что делать? Что ему делать? Тонкая надежда натянулась до предела, ожидая реакции Тима.
— Отомстить за что? — Тимур слишком хорошо успел уже изучить эту насмешливую ухмылку и знал, что не повестись невозможно. — За то, что ты безрезультатно сосал старому хрычу целый год? Он заставлял тебя глотать, кстати?
Тимура отбросило на мох, но он резко поднялся, выцепил согнутую фигуру Тима с въехавшей ему в живот рукой и задохнулся паникой. Когти вышли из плоти с легким чавкающим звуком, а стоящие вокруг оборотни чуть отпрянули, то ли из-за нападения на вроде как вожака, то ли от упоминания об отсосе.
— Сука, сука, — Сергей приплясывал вокруг приходящего в себя Антипова. — Убью, убью тебя, тварь.
Но поднявший голову Тим не смотрел на него. С легкой успокаивающей улыбкой он выцепил и удерживал взгляд Тимура. Судя по спокойствию в глазах, плана у него не было. Никакого, кроме как умереть. Героически, папу его, умереть. У Тимура защипало глаза, задрало горло, а от отчаяния невозможно было вдохнуть.
— Не смотри, — шептал Тим настойчиво. — Не смотри…
Тимуру хотелось подскочить и заткнуть ему рот рукой, чтобы не говорил так. Хотелось закрыть собой, но чертовы ноги не слушались. И где адреналиновые подвиги, когда они так нужны?
— Убью, — взвыл накрутивший себя до исступления Сергей и замахнулся. Неотвратимо, вкладывая в грядущий удар всю нечеловеческую силу, так, чтобы не сбежать и не увернуться.
Не успел. Дернулся несколько раз и грохнулся овсяным мешком у ног остолбеневшего Тима. А Тимур медленно перевел взгляд на пистолет в собственной руке, не понимая, ни когда успел достать его, ни как смог выстрелить.
Первым очнулся Антипов, что, собственно, было неудивительно. Обернулся в прыжке и замер перед Тимуром, напружинившись. Слишком монолитно и основательно, чтобы даже предположить, что его можно будет сдвинуть живым. Оставшиеся оборотни гулко заворчали, приходя в себя и переигрывая планы. Но сдаваться им было не резон — целыми и невредимыми не остаться — ситуация не та. И они медленно задвигались, намереваясь задавить числом.
Тимур пытался понять, сколько выстрелов у него в запасе. Но проснувшийся мозг подсказывал, что в будущем месиве больше вероятности попасть в Тима. Но он все же вцепился в рукоятку покрепче, надеясь подгадать момент.
Приближения еще трех волков Тимур не услышал, хотя относительная тишина леса разбавлялась только периодическим порыкиванием выжидающих оборотней. Просто мелькнули неясные тени и сменились гробовым молчанием короткие всхрипы.
Огромные. Привыкший уже к этой оборотнической катавасии Тимур даже подался назад, оглушенный видом здоровенной чернильно-черной зверюги и еще двух, чуть меньших по размеру, но тоже очень устрашающих тварей. Черный коротко рыкнул и мотнул головой в сторону деревни. Тим отмер, подхватил Тимура и рванул к дому.
========== Глава 9. ==========
Странно, но в этот раз даже трясло не сильно. Отходящий от пережитого Тимур тщетно подавлял в себе ширящееся напряжение и стискивал в пальцах длинную шерсть, не замечая, что когтистые лапы тоже сжимают его все сильнее, не причиняя, однако, боли.