— Вы хорошо знаете город, — вынуждена была признать Жанна.
— Этим и отличается хороший агент от плохого, — насмешливо проговорил Кремнев.
Жанна нахмурилась.
— Вы способны произносить что-нибудь, кроме гадостей? — едко поинтересовалась она.
— Конечно. Был бы собеседник достойный.
— Намекаете, что я недостойный собеседник?
— Вот видите, — с ухмылкой проговорил Егор, — вы и сами все прекрасно понимаете.
Жанна закипела от гнева.
— Кремнев… — мрачно произнесла она.
— Да, моя радость? — добродушно покосился на нее Егор.
Девушка закусила губу и ничего не сказала.
— Один — ноль, — с удовлетворением констатировал Кремнев.
— Да, но еще не известно, в чью пользу, — пробурчала в ответ Жанна.
Теперь полицейская машина была от них в трех кварталах. Еще Пара поворотов, и седан окончательно оторвется. С легкостью преодолевая поворот за поворотом, Егор тихо засмеялся.
— Как же я люблю свою работу, — проговорил он.
— Не понимаю, чему вы радуетесь, — хмуро сказала Жанна. — Задание мы провалили.
Егор хмыкнул и обронил с лукавой усмешкой:
— Как знать.
Жанна посмотрела на его профиль с выпуклым лбом и твердым, чуть выпяченным вперед подбородком и хмуро подумала: «Позер. Жалкий самовлюбленный позер». А вслух сказала:
— Пора бросить машину.
— Согласен, — кивнул Кремнев. — Еще два поворота, и мы сменим тачку.
— Не говорите «оп», пока не перепрыгнули, — скептически заметила Жанна.
Егор самодовольно улыбнулся.
— Так вы считаете, что я еще «не перепрыгнул»? Хм… Знаете, Жанночка, по-моему, в вас говорит профессиональная зависть. Мы ушли от погони. Копам до нас не добраться.
Он снова улыбнулся, еще самодовольнее, чем прежде, и тут у седана лопнула шина.
8
Машину тряхнуло и повело влево. Егор вцепился в рулевое колесо и, стараясь выправить седан, проехал еще с четверть квартала. Машина дергалась из стороны в сторону и тряслась, как эпилептик.
Полицейская машина была еще далеко. Но она приблизится. И очень скоро. Наконец, сбавив скорость, седан выровнял ход и пополз по темному переулку черепашьим ходом. Егор внимательно смотрел по сторонам.
— Что вы ищете? — поинтересовалась Жанна.
Кремнев не ответил. Прошла еще минута, и он, просветлев лицом, бодро проговорил:
— Подходит.
— Что подходит? — не поняла Жанна.
Егор покосился на нее и с усмешкой ответил:
— Ваш свитер. Он обалденно подходит к вашим темным глазам.
Кремнев свернул к заброшенному, приготовленному под снос дому и, миновав лужайку, заехал за декоративную ель. Здесь он остановил машину и выключил фары и мотор. Переулок был погружен в почти полную темноту.
— Ну? — спросила Жанна.
— Что ну?
— Что мы будем делать дальше?
— Сперва немного переведем дух. Кстати, здесь довольно романтично, вам не кажется?
— Нет.
— Зря. В таких вот укромных местах юные любовники обожают целоваться. Может, последуем их примеру?
— Не дождетесь.
— В таком случае, оставайтесь в машине, а я пойду пройдусь.
— Вот еще, — фыркнула Жанна. — С какой стати я буду здесь сидеть?
— С такой, что вдвоем мы больше заметны на дороге. Подождите пару минут и не дергайтесь. Я все сделаю сам.
Жанна хотела возразить, но Егор уже выскользнул из машины.
Участок с заброшенным домом был изолирован от соседних домов с обеих сторон деревьями и живой изгородью, так что Кремнев мог не опасаться, что его кто-то заметит и поднимет тревогу.
Проскользнув вдоль темного фасада, Егор свернул за угол дома и растворился во тьме. Продвигаясь вдоль живой изгороди, он услышал вдалеке целый хор полицейских сирен. Сирены завывали километрах в трех отсюда. И тут Кремнев увидел своих преследователей. Полицейская машина медленно ехала по переулку.
«А они не так тупы, как я думал», — пронеслось в голове у Егора.
Он присел за колючий куст и продолжил сквозь ветки наблюдать за машиной. По всей вероятности, ушлые парижские полицейские разгадали маневр Егора и теперь высматривали седан в темных дворах, тупичках и в тени деревьев.
Егор постарался сообразить, не мог ли он оставить ясных следов шин, когда пересекал лужайку. Вроде бы не должен. Теперь все зависит от того, насколько наметан глаз у. преследователей.
На всякий случай Кремнев достал из-за пояса пистолет. Если придется спасать свои Задницы, он не побоится пустить в ход оружие. Определенно. Иногда и пары выстрелов над головами достаточно, чтобы заставить преследователей отступить и засесть за какое-нибудь укрытие. А пока они будут сидеть, Егор и Жанна получат возможность (и главное — время), чтобы унести отсюда ноги.
Мотор полицейской машины мягко урчал, и машина медленно кралась по улице. Вот она поравнялась с Егором, и он явственно разглядел круглое лицо полицейского. Тот внимательно вглядывался во тьму. Кремнев едва удержался, чтобы не отшатнуться, но вовремя сообразил, что шелохнувшаяся ветка может привлечь к себе внимание копа.
Какое-то мгновение полицейский смотрел прямо на Егора, во всяком случае, ему так показалось. Егор замер на месте и тоже смотрел в глаза злополучному копу, ожидая, что машина остановится, дверцы распахнутся, и круглолицый упрямец с пистолетом наперевес выскочит из салона. Он даже услышал окрик: «Руки в гору, мсье!»
Однако ничего подобного не произошло. Полицейская машина медленно продолжала ползти по улице мимо череды темных домов. Лишь когда за поворотом исчезли хвостовые огни, Кремнев наконец перевел дыхание.
Он выбрался из-за живой изгороди и вышел на открытый участок улицы. В отдалении все еще ревели сирены, но звук их стал гораздо тише. Держа наготове пистолет, Кремнев принялся бродить по окутанным ночной тьмой окрестностям в поисках подходящей машины. И вскоре такая машина нашлась.
Несколько минут спустя Егор подкрался к седану и постучал костяшками пальцев по стеклу, втайне надеясь, что Жанна вскрикнет от страха (что доставило бы ему ни с чем не сравнимое удовольствие). Однако крика не последовало. Жанна просто опустила стекло и тихо поинтересовалась:
— Ну, как?
— Порядок, — ответил Егор. — Я достал новую тачку.
9
От полиции Кремнев ушел «на пятерку», и Жанна не могла этого не признать. Но умелого вождения было явно мало, чтобы такая девушка, как Жанна Баллон (она же — Женя Балуева) сумела взглянуть на такого человека, как Егор Кремнев, с восхищением.
Слишком далек от идеала был агент Кремнев, слишком разными они были людьми, и слишком различным был стиль их работы.
Среди агентов СВР, несмотря на всю свою кажущуюся простоту, Кремнев был одним из самых «закрытых» людей. Иногда Жанне казалось, что и руководители СВР толком не понимают, кого они приняли на работу.
С виду он был груб и неотесан. В отношениях с мужчинами кулаки часто заменяли ему простую человеческую речь. В отношениях с женщинами он также не особо церемонился.
Год назад, накануне новогоднего праздника, Жанне и Егору поручили задание — нужно было «выцарапать» одного довольно легкомысленного парня из испанского наркопритона и доставить его родителям. Имен родителей, важных правительственных чиновников, Жанне и Егору настоятельно порекомендовали не упоминать всуе.
Жанна старалась все сделать по правилам, чтобы, не дай бог, не повредить подростку. Но Кремнев плюнул на ее «досконально продуманный план». Он просто ворвался в притон, переломал челюсти охранникам, выбросил в окно местечкового наркобарона, закинул паренька на загривок и вынес его на улицу.
А потом, вместо того чтобы попытаться уйти от преследователей (шансов было мало, но нужно было обязательно попробовать), Кремнев принялся палить по ним из двух стволов сразу.
Жанна попыталась ему воспрепятствовать. По ее мнению, Кремнев подвергал опасности не только жизни агентов, но и жизнь мальчика. Возникла конфликтная ситуация, в которой Кремнев повел себя, как настоящий неандерталец. Он забросал дом наркобарона дымовыми гранатами, ударом кулака отправил Жанну в нокаут, а затем взгромоздил ее на плечо и отнес в машину. В себя она пришла уже на явочной квартире, с затекшими глазами и сломанным носом.
В своем рапорте начальству Жанна подробно написала о патологической тяге Егора Кремнева к риску, добавив к этому «диагнозу» еще и тягу к насилию и суицидальные наклонности. В результате чего два последующих месяца Кремневу пришлось заниматься бумажной работой, от которой он едва не сошел с ума.
Неприятно, конечно, но что поделаешь. Жанна обязана была так поступить.
Кстати говоря, врачи подтвердили информацию, полученную из рапорта Жанны, и Кремнева отправили на принудительное лечение к психотерапевту. Однако Егор наплевал на рекомендации врачей и, вместо того чтобы пройти курс лечения у психотерапевта, просто ушел в запой.
По «пьяной лавочке» этот неандерталец, умеющий орудовать только каменным топором, принялся распространять слухи о «предательстве» Жанны, о ее ненадежности и профессиональной непригодности.
У Жанны тогда был близкий друг, практически жених. Жениха звали Аскольд, он работал в аналитическом отделе и был замечательным, мягким и добрым парнем. Благодаря длинному языку Кремнева, слухи о «предательстве» Жанны дошли и до него. В тот же день он позвонил Жанне и дрожащим, извиняющимся голосом сообщил, что не готов связать с ней свою жизнь.
Так Егор Кремнев разрушил личную жизнь Жанны. Именно с его легкой руки коллегии стали называть Жанну мегерой. И она не намерена была этого прощать.
После размолвки с Аскольдом Жанна подкараулила Кремнева возле дома и предложила ему поговорить по душам. Егор потянул ее в пивной бар, но Жанне была отвратительна сама мысль о том, что она будет сидеть с Кремневым за одним столом и пить с ним пиво. А потому разговор состоялся прямо на улице.
Едва усевшись на скамейку, Жанна сообщила:
— Кремнев, вы разрушили мою жизнь.
— Грош цена жизни, которую так легко разрушить, — заявил в ответ Кремнев, закуривая сигарету. — Что касается вас, милая, то вам не место в отделе спец-операций.
— Почему вы так решили?
— У вас слишком ранимая и неустойчивая психика, — сказал Кремнев небрежно. — Кроме того, у вас совершенно отсутствует воображение. А это опасно для жизни.
— С чего это вы так печетесь о моей жизни?
— На вашу жизнь мне плевать с высокой колокольни, — грубо сказал Кремнев. — Я не из тех, кто останавливает самоубийц на краю пропасти. Но из-за вашего непрофессионализма могут погибнуть хорошие агенты. Этого нельзя допустить. Если хотите, я поговорю с генералом Рокотовым, и он переведет вас в аналитический отдел. Там вам самое место.
— Идите вы к черту с вашим аналитическим отделом! — сердито сказала Жанна.
Кремнев усмехнулся.
— Деточка, у вас еще и нервы не в порядке. Вам нужно пройти курс лечения. Пожалуй, я поговорю на эту тему с шефом.
Жанна едва не задохнулась от возмущения.
— Если вы это сделаете, я вас… я вас…
— Вы будете дуть на меня, пока не помру от сквозняка, — насмешливо закончил за нее Кремнев.
— Грубиян! — рявкнула Жанна.
— Мегера, — насмешливо парировал Кремнев. Жанна вскочила со скамейки и, не говоря больше ни слова, зашагала к автостоянке. Она поклялась себе никогда не забывать о том, что сделал Кремнев. И еще она подумала о том, что было бы неплохо когда-нибудь ему отомстить. Как именно? Будущее покажет.
10
Генерал Уколов захлопнул дверцу своего «мерседеса», поправил под мышкой кожаную папку и бодро зашагал по асфальтовой дорожке. Бодрый вид давался Николаю Георгиевичу нелегко. Через десять минут начиналось совещание у генерала Рокотова. А от Кремнева все еще не было вестей.
Поганая ситуация. Но ничего не поделаешь — сам виноват. С самого начала не стоило поручать операцию женщине. Конечно, Балуева — профессионал высочайшего класса, она отлично работает по заранее составленному плану действий, но она абсолютно не готова работать в экстремальных ситуациях, когда требуется проявить смекалку, а то и просто — грубую физическую силу.
Кремнев — другая крайность. Этот тип совершенно непредсказуем. До сих пор его непредсказуемость приводила к отличным результатам, но ведь никто не может работать без ошибок и просчетов. Как говорит генерал Рокотов, всегда бывает первый раз!
Вместе они могли бы быть неплохой командой, но эти двое терпеть не могут друг друга. Год назад девчонка накатала на Кремнева «телегу». В общем-то, ничего особенного, но дело получило нехороший резонанс. Какой-то умник (скорей всего — из своих) вскрыл файл с рапортами. Слава богу, никакой особо секретной информации там не было, и все же… И все же, девчонка попала в жестокий переплет. Кремнев ее наверняка ненавидит. И его вполне можно понять.
И все же — какого черта он молчит? Что за идиотская привычка действовать на свой страх и риск, не извещая руководство? Однажды он переоценит свои силы и провалится, и тогда…
Уколов не без удовольствия подумал о том, что самолично спустит с Кремнева шкуру. Живьем.
Николай Георгиевич недолюбливал Кремнева, но уважал его как профессионала. Уважал, потому что знал: Кремнев — единственный агент, который всегда готов взяться за работу любого уровня сложности и довести ее до победного конца. Судьба тщательно оберегала этого «медведя», а везучесть под крышей СВР ценилась никак не меньше профессиональных навыков. Все агенты были суеверны. От них не отставали и руководители отделов.
Егор Кремнев был для отдела спецопераций чем-то вроде талисмана удачи. А такими талисманами грех разбрасываться.
Едва Николай Георгиевич вошел в кабинет, как на пороге тут же нарисовался адъютант-секретарь.
— Товарищ генерал, на связи Кремнев! — доложил он и протянул Уколову мобильную трубку.
Николай Георгиевич взял трубку, дождался, пока адъютант выйдет из кабинета, защелкнул замок и сказал в трубку:
— Какого черта у вас там происходит?
— Операция провалена, — сухо отчеканил Кремнев.
Уколов нахмурился. На его загорелых, холеных скулах заиграли желваки.
— Причина? — коротко осведомился он.
— Мы опоздали, — так же коротко ответил Кремнев.
Николай Георгиевич сжал руку в кулак и тяжело положил ее на стол.
— Ты понимаешь, что это значит? — пророкотал он.
— Вполне. Николай Георгиевич, разрешите я изложу вам все подробно.
Генерал выдержал короткую паузу, видимо, для того, чтобы прийти в себя, и глухо проговорил:
— Выкладывай.
— Мы прибыли в дом в два часа сорок пять минут пополуночи. Примерно через час после того, как Жанна покинула его. За это время кто-то проник в дом и убил супругов Готье. Самому Готье перерезали горло, его жену — зарезали кухонным ножом.
Егор остановился, давая начальнику осмыслить все услышанное.
— Так-так, — с угрюмой задумчивостью проговорил генерал Уколов. — Продолжай.
— Когда Жанна покидала дом, внешняя, стальная, дверца сейфа была вскрыла, однако кобальтовый щиток она взрезать не успела. Неизвестный злоумышленник сделал это за нее. Он полностью выпотрошил сейф.
— Но зачем он убил супругов Готье?
— Думаю, они застукали его, когда он уходил. Готье спал в кресле у камина Услышав шум, он проснулся, крикнул и стал набирать номер полиции. Убийца перерезал ему горло. В этот момент с постели встала мадам Готье. На журнальном столике стояла тарелка с разрезанными фруктами. Думаю, нож был там же. Убийца схватил нож и вогнал его женщине в сердце. Убил с первого удара. Он решил проблему быстро и четко. По всей вероятности, мы имеем дело с очень серьезным парнем.
— Агент спецслужб?
— Не думаю.
— Тогда кто?
— Скорей всего, профессиональный грабитель. При этом — полный отморозок.
— Если твое предположение верно, то это сильно усложняет дело.
— Напротив. Упрощает.
— Что ты имеешь в виду?
— Уголовника, в отличие от секретного агента, всегда можно найти.
— Вот как? Похоже, ты вообразил себя Пинкертоном? Как ты намерен это сделать?
— Я осмотрел место преступления и обнаружил кое-какие следы.
— Какие, к черту, следы? — продолжал горячиться генерал. — Ты что, следователь?