Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me
========== Пролог. Находка в лесу. ==========
В золотистой полумаске
В парике и шляпе дамской
(А на площади бушует
Карнавал венецианский)…
Вы со мною обманулись,
Только в этом я не каюсь,
Я скольжу вдоль тёмных улиц,
Я плащом воды касаюсь.
(Раскрываются сердечки
Окровавленных пионов)…
По воде скользят гондолы
Конфетти летит с балконов,
В фонарях сгорают свечки.
И под зыбкий голос скрипки
Коломбины и Пьеретты
Дарят нежные улыбки.
Это я? В плаще блестящем,
В белоснежном кринолине
Я кажусь ненастоящей,
Словно кукла на витрине,
И, пока ещё возможно,
Наслаждаюсь менуэтом.
Всё продолжилось с закатом
Всё закончится с рассветом,
И моё земное тело
Изглодает тлен проворный…
Только вы всегда со мною –
Молчаливый спутник в чёрном… *
Ретроспектива – 1. За год до описываемых событий.
Мне не в первый раз снится этот сон…
Венеция, смеющийся, беззаботный город… Город, где всё напоказ – старинные палаццо и неподвижные, ртутно-блестящие каналы, по которым когда-то плавно двигались нарядные гондолы с веселыми красавцами гондольерами, суета Карнавала, разноцветье и потрясающая роскошь костюмов и масок, фальшь нарисованных лиц и мнимая доброжелательность голосов. Город тайн и легенд – их масса, про каждый мост, каждую статую, да хоть про каждый булыжник много помнящей мостовой, в тех местах, где ещё сохранилась эта мостовая… Собор и площадь Сан-Марко, дворец Дожей, мост Вздохов… Здесь ко всему можно прибавить старинную красивую легенду… Хотя, можно ли назвать красивой легенду о юноше, вырвавшем сердце у собственной матери? Или легенду о непохороненной маленькой утопленнице? Или о сошедшем с ума после смерти молодой любимой жены каменотёсе? Эти легенды скорее жестоки, чем прекрасны, и именно этим они так нравятся мне… Венеция, город, укравший моё сердце… Точнее, его украл один дерзкий мальчишка… Мой дерзкий мальчишка… Мой маленький Арлекин… Но сейчас его нет со мною. С тех пор я живу без сердца. Это трудно – жить без сердца. Не потому что больно. Мне не больно, давно не больно. Мне просто пусто.
Но я знаю, чем можно заполнить эту пустоту.
***
Наши дни.
Юра и Маша Литвиновы возвращались с дачи. Даже несмотря на то, что зима в этом году была какая-то сиротская и снег то выпадал, то таял, на дачу они катались регулярно. То есть, настолько регулярно, насколько позволяла работа. Дача, принадлежавшая ещё дедушке Юры, стояла в очень красивом месте – в сосновом лесу, неподалёку от деревни Заголодно. Его ещё не успели облюбовать местные денежные мешки, поэтому небольшой дачный посёлок, в котором обитали в основном дети и внуки работников местного оборонного НИИ, знавшие друг друга с детства, жил в полном спокойствии и библейской безмятежности. Воздух там был чистый, неподалёку находилось небольшое озерцо, к которому прилагался мягкий песчаный пляж с небольшими дюнами – чем вам не Прибалтика? Народ здесь всё более обитал непрактичный, если и выращивали что-то на своих немаленьких участках – то только цветы. А малина с черноплодкой росли вообще, кажется, сами собою. Летом было здорово загорать и купаться, бродить по лесу и болтать ни о чём с соседями, а по вечерам пить чай с вареньем на открытой веранде… или жарить шашлыки с гостями… да мало ли ещё чего.
Зимой же можно было кататься на лыжах, или, расчистив каток на озерце – на коньках, топить и париться в баньке, жарить те же неизменные шашлыки, запускать фейерверки в Новый Год… В общем, на даче любили бывать и Юра, и Маша – спокойствие и даже некоторая сонность дачного посёлка здорово успокаивала и прочищала мозги. Так что последние свои новогодние выходные Юра и Маша провели на даче и сейчас возвращались в Город вполне довольные.
Однако, где-то на середине пути, Юра ощутил некоторый дискомфорт и с сожалением подумал, что компот из черноплодки с брусникой, которого он щедро напился в дорогу – это, конечно, вкусно и полезно, но мочегонный эффект его никто, увы, не отменял. Поэтому Юра остановил машину, огляделся – по обеим сторонам дороги чернел лес, слегка занесённый неглубоким в этом году снегом – и сказал:
- Слушай, Маш, я сейчас отлучусь… на минуточку.
Маша кивнула и понимающе улыбнулась.
Юра сошёл с дороги и отправился по направлению к мрачноватым в наступивших сумерках елям, подсвечивая себе небольшим фонариком. Снег и правда был неглубокий, и на нём отчётливо отпечатались следы – самые обычные следы мужских ботинок где-то сорок второго – сорок третьего размера. Юра только хмыкнул – похоже, проблемы на этом участке возникали не только у него.
Юра зашёл за старую ель, сделал там все срочные дела и уже отправился на выход, но тут вновь луч фонарика высветил следы уже знакомых ботинок. И сейчас Юра углядел то, чего не заметил в первый раз – рядом со следами появилась отчётливая борозда – след волочения. То ли он просто не обратил на неё внимания раньше, то ли таинственный незнакомец устал нести свою ношу на плече и просто потащил волоком. Здравый смысл просто завопил, что нужно разворачиваться, возвращаться в машину и уезжать – в родную тёплую квартиру, где уютно светится жёлтый абажур на кухне и пахнет плюшками с корицей, которые так здорово печёт Маша. Но Юра не зря не первый год работал с Максом и Шаманкой – его интуиция просто завопила, что дело тут нечисто, и голос здравого смысла был задавлен на корню.
«Я только проверю… - с фальшивой бодростью заявил Литвинов сам себе, - там же всё равно ничего страшного… но проверить стоит…»
И он потопал по следам, подсвечивая себе фонариком.
Таинственный незнакомец не слишком углубился в лес. Пройдя ещё метров сто, Литвинов наткнулся на небольшую кучку свежевскопанной земли, ещё не успевшей застыть. Это не понравилось ему ещё больше, тем более, что следы от этого места разворачивались и возвращались к дороге, только немного в другом направлении. Юра осторожно поднял с земли короткий толстый сук и стал ковырять эту кучку. Грунт поддавался довольно легко, на небольшой глубине обнаружился прикопанный пластиковый мешок для мусора, горловина которого была завязана какой-то бечёвкой. Юра потянул бечёвку и, подсветив фонариком, заглянул в мешок, уже зная, что ничего хорошего он там не увидит, но продолжая убеждать себя, что всё нормально и он просто параноик. Может, мужик решил труп любимой собачки в лесу прикопать. Прискорбно, но криминала никакого.
Однако то, что он увидел, заставило Литвинова побледнеть и отшатнуться – сверху в мешке лежала изящная отрубленная кисть руки с ровно накрашенными ногтями, с изящным кольцом на одном пальце, вся покрытая льдистой, нездешней изморозью…
Маша, начавшая беспокоиться за мужа, достала из сумочки мобильник и начала набирать Юркин номер. Однако сам объект её беспокойства уже вывалился из леса на дорогу, бледный и растрепанный, словно за ним гнались черти.
- Маша, - быстро сказал он, - вызывай опергруппу. Срочно. Там, в лесу мешок… С расчленённым трупом.
Маша кивнула и спокойно сказала:
- Сейчас вызову. Полезай в машину, Юра. Замёрз ведь.
***
Мобильник Макса взорвался трелью уже на выходе из цирка, куда они с Вадимом водили Малого и гостившую у них Алиску. Шаманка и Георгий в кои-то веки решили выбраться в театр, Игнат проводил вечер, не лишённый приятности, в компании Ярика, Андрей с Артёмом остались дома под предлогом срочного написания забытого реферата, правда, у Макса с Вадимом не было сомнений, на какую тему будет этот самый реферат, но у них в кои-то веки выдался вполне свободный вечер, и было решено посвятить его подрастающему поколению. К тому же Вадим говорил, что нужно больше уделять внимания Серёжке, ведь в следующем году Андрей уедет учиться в Питер, и такой замечательной палочки-выручалочки у них не будет. Макс только вздыхал, чуя грядущие сложности, но с Вадимом был согласен на все сто.
Тем более, что Малой и Алиска слегка устали бузить, побывав за каникулы аж на шести новогодних ёлках и получив такое количество конфет в подарках, от которого приключился бы диабет даже у слона. Но сладкое мелкое хулиганьё ело только под настроение, так что после каждой ёлки парочка просто вываливала подарки на пол в комнате Малого, сравнивала их и менялась некоторыми конфетами. После этого очередной подарок отправлялся в большую блестящую коробку из-под набора огромных шведских ёлочных шариков, стоявшую на кухне, и конфетами из неё Малой угощал всех желающих. Алиска, насколько было известно Максу, поступала со своими сладостями так же.
Так вот, в цирке Малой и Алиса вели себя просто идеально, благо, представление было не новогоднее, а уже самое обычное - с клоунами, дрессированными собачками, лихими джигитами на красивых лоснящихся лошадях, акробатами, которые выделывали под куполом совершенно немыслимые вещи, и девушкой-канатоходкой, которая изящно скользила по тоненькой проволоке, взмахивая блестящими серебристыми веерами. Хорош был и фокусник – в блестящей золотой чалме и роскошном бухарском халате, он таинственно улыбался и доставал из воздуха карты, цветы и гигантские конфеты, которые на потеху детям тут же утаскивала за кулисы маленькая пёстрая собачка. Апофеозом выступления фокусника было распиливание хорошенькой белокурой ассистентки в коротеньком голубом платьице на две равные части с последующим срастанием. Короче, вечер удался, но когда представление закончилось, и народ потянулся к выходу, из кармана куртки Макса понеслось знакомое: «Идёт охота на волков, идёт охота…»
Макс грустно вздохнул… Похоже, праздники закончились окончательно и бесповоротно, и начинались рабочие будни.
- Да, Галь? – отозвался он в трубку.
- Ты где? – поинтересовалась боевая подруга.
- На выходе из цирка, а что? – ответил Макс.
- Угу… - вздохнула женщина. – Вадик с тобой?
- Конечно.
- Извинись перед ним, - вздохнула Галина, - я сейчас за тобой заеду. А Жорка потом от вас Алису заберёт. Похоже у нас опять гражданин с альтернативными взглядами на ценность человеческой жизни нарисовался.
- Понятно. Вы-то хоть успели в театр сходить?
- Слава Богу – да, - хмыкнула Шаманка. – А то Георгий бы всерьёз обиделся – в кои-то веки решили к прекрасному приобщиться – и на тебе.
- Ну и ладно, - усмехнулся Макс, – разберёмся. Жду тебя.
Он отключил мобильник и повернулся к Вадиму.
- Я…
- Я всё слышал, - вздохнул Вадим. – Жаль, конечно, но хорошо, что хоть в цирк с малыми сходили.
- Езжай домой, Вадь… Галя меня скоро заберёт. Не сердись…
- Не сержусь, - улыбнулся Вадим. – Всё нормально. Я поехал.
И он взял за руки Малого и Алиску и повёл их к машине. А Макс жалел только об одном - хотелось обнять Вадима, поцеловать в уголок рта, успокоить… Нельзя… Поэтому он только махнул рукой Малому и Алиске, отошёл к остановке маршруток и стал ждать Шаманку.
*Там, где это не указано особо – стихи автора.
========== Глава 1. “Колпак Арлекина” ==========
На месте происшествия уже хлопотал Литвинов, которому привезли его любимый «дежурный» чемоданчик, Маша была на подхвате, кроме них маячило мрачное начальство и двое знакомых оперов, на лицах которых при виде Макса и Шаманки выразилось явственное облегчение. Поблизости стояла машина ППС, но патрульные близко не подходили, контролируя периметр от всяких нежелательных визитёров. Учитывая то, что стоял хмурый зимний вечер, визитёров поблизости не наблюдалось, но кто знает… Начальство же, завидев своих самых ценных кадров, вздохнуло и нахмурилось ещё больше.
Макс кивнул, здороваясь со всеми присутствующими, получил ответные кивки и сразу же обратился к хмурому начальству:
- Вечер… Что случилось, Иван Романович? Почему вы здесь?
-И тебе вечер, Максим… Галя… Пакость случилась… - вздохнул в ответ полковник. – Вон, кореш ваш лепший с вас пример берёт… Скоро работу на дом начнёт таскать… По-хорошему – отстранить бы его надо – Юра труп обнаружил, да только орла такой квалификации у меня более нету.
- Иван Романович, не ходите вокруг да около. Почему вы здесь? Убийство, похоже, замысловатое, Галя про расчленёнку упоминала, да только вот это далеко не первый труп за этот год, и расчленёнка на Химзаводе тоже была, однако ж вы лично на труп не выезжали. В чём дело? Чувствую я, что что-то здесь не так, - спокойно сказал Макс.
- А чего мне на Химзавод выезжать? – огрызнулся полковник. – Там дело простое, как грабли – ушёл мужик в запой и допился до того, что ему законная супружница-собутыльница чёртом рогатым показалась, он её и тюкнул топором по темечку. А труп расчленил и решил на свалку подкинуть – мол, там и сам чёрт ничего не разберёт, известно, пьяный – дурак. Только местные орлы-пэпээсники его мигом задержали – у них на местный контингент глаз намётанный, да и он бухой был в сопли, а когда проспался – рыдал да каялся, только успевай записывать… А тут дело другое… Машенька, покажи ребятам цацку.
Маша кивнула и протянула Галине небольшой прозрачный пакетик, в котором лежала серьга-гвоздик. Причём серьга довольно приметная - изящная, явно дорогая, она, похоже, была не женской. Серьга была выполнена в виде шутовского колпака – двурогого, в клеточку. Два крохотных бубенчика издавали еле слышный нежный звон.
- Дорогая вещь, - сказал Макс, - явно не серебро.
- Белое золото, - кивнула Маша. – Клеточки выложены специально огранёнными чёрными алмазами. Невообразимо тонкая работа, сделано явно на заказ. Дорогая вещь.
- А где нашли? – включилась Шаманка.
- Юра обнаружил мешок с расчленённым трупом. А когда стали это добро в машину перегружать – серёжка под мешком лежала. И не похоже, что её потеряли – крепление в полном порядке, просто бросили. А сверху уже мешок с трупом положили, - отчиталась Маша. – Похоже на начало серии?
- Пока не знаю, - честно ответил Макс. – А труп мужской или женский? Серьга на женскую не похожа.
- Серьга – не похожа. А вот труп – женский. Голова, правда, отсутствует, но всё остальное в наличии. И на пальце правой руки колечко имеется. Но совершенно в другом стиле – золото довольно низкопробное, фианиты… Но сделано красиво. Так что вряд ли это вещь убитой, - сказала Маша. – Ладно, ребята, нам надо с Юрой закончить.
Макс кивнул Маше, та отошла к мужу, а Шаманка, взяв из рук Макса пакет с серёжкой, стала задумчиво вертеть в руках, приговаривая:
- Где-то я сию вещицу видала уже.
- Верно мыслишь, - вздохнул полковник. – И вот с этого начинаются наши проблемы. Похищение сына Цимлянского помните?
Макс напрягся и вспомнил. Полгода назад в Соседнем Городе исчез… или был похищен приехавший навестить родителей из Москвы сын тамошнего олигарха Александра Цимлянского восемнадцатилетний Матвей. Парнишка отправился со старыми друзьями в ночной клуб. Вся компания неплохо накушалась и повеселилась, а когда уже под утро друзья стали собираться домой, Матвея не обнаружили. Парни, несмотря на алкогольные пары, забеспокоились о судьбе товарища – Матвей был отнюдь не безбашенной золотой молодёжью, учился в МГУ, и учился отлично, к мотовству и гулянкам особо склонен не был и с незнакомкой, даже самой прекрасной, никуда бы посреди вечера не сорвался. Да и без надобности были Матвею незнакомки – все, кому надо, знали, что старший сын олигарха голубее рассветного неба, но пристрастия свои он не выпячивал и ни в какие скандалы не влипал. К тому же отношение к геям в Соседнем Городе, как и в большинстве городов России, было насквозь обычное, то есть для самих геев частенько чреватое ущербом для здоровья – так что лишний раз рисковать и подставляться Матвей бы не стал даже будучи пьяным в лоскуты.