К нам приставили корреспондента из газеты "Милославич", оплатили ему командировку. Мама его сначала боялась, а потом привыкла. Он оказался не напряжным, скромным и молчаливым. Он был тщедушный, высокий как жердь, очкарик, с ним никто и не общался. Ехал он в машине с мамой, а ночевал в номере с дядей Борей.
Мама запасалась в магазинах и водой. Это тоже была её обязанность: поить нас на шоссе.
Поучаствовали в двух триатлонах и в двух беговых кроссах. Вернулись домой отощавшие, загорелые как грузчики - дядя Боря не разрешал ехать без маек, жёстко сказав, что за голый торс снимают с серьёзных соревнований. У многих случились травмы. Наши заречные поцаки были упёртые до жути и не слушали предупреждений дядя Бори. А если я пытался что-то посоветовать, грубо затыкали. В триатлоне после вела наступает самый опасный момент. Ноги должные перестроиться на бег. Надо бежать аккуратно. А наши заречные неслись сломя голову, а потом начинали хромать - связки голеностопа не выдерживали быстрой смены нагрузки и страдали.
Но в общем и целом -- всё прошло отлично. Свидетельства и дипломы дяде Боре выбивать не приходилось - мы же участвовали только в самых крупных известных соревнованиях, они были хорошо организованы. Пообщались со многими людьми. И встречными на трассе, и спортсменами на соревнованиях. Корреспондент много фотографировал. Ну и соревновались мы как звери. И занимали неплохие места. Ростик иногда грустил, он проигрывал не только мне, но теперь и Михайле - его авторитет падал. На втором кроссе, когда я его обошёл на середине дистанции, он закричал мне вслед:
-- Ева моя!
Через километр Ростик сошёл с дистанции. И его авторитет был потерян навсегда.
На соревнованиях я встречаю спортсменов, которые на трассе начинают плести ахинею, что-то рассказывать, дико материться. Это защитная сила организма, когда он на пределе, злость подстёгивает человека, неприятные воспоминания заставляют пробежать ещё шаг и ещё. Но Ростик сдох. Я злорадствовал. Вот ещё - "Ева моя!" Ева -- моя!
27 Пресса
В "Милославиче", это газета такая, потом ещё полгода появлялись статьи о нашем путешествии. Я даже не думал, что о достаточно заурядном велопробеге с нашими заречными хулиганами можно так интересно написать. Молчаливый корреспондент в красках пересказал какие-то случаи, какие-то моменты. И трагические, когда Ростик сошёл, и смешные, когда я в транзитной не смог найти свою велотуфлю, и пришлось крутить педаль босиком. И о разных конфликтах на дорогах, когда нас тормозили дпс-ники и просили показать разрешение на велопробег. А ещё корреспондент записал некоторые вопросы, которые нам задавали на шоссе встречные. И это оказалось самым смешным. Если бы не корреспондент, я бы их и не вспомнил:
-- К президенту едете? На Красную площадь едете? Вы едете за или против? (И так далее.)
-- Вы до Сочи педали крутите?
-- А что это за велики такие? А сколько стоят? А сколько скоростей?
-- Молока не найдётся? А водки? Ну а водички? Поделитесь водичкой.
-- А почему футболки мокрые на спине? Под дождь попали?
-- А почему у дядей ноги такие в жилах? (Мальчик лет шести.)
-- Велосипед - фуфло. Надо бегать. (От бегуна, который нас обогнал как стоячих, но мы его потом догнали).
-- Наркотики-оружие есть? (Из машины МВД.)
-- Что ж вы, мальчики, крутите педали и крутите? Учиться надо. О гиперболическом эллипсоиде слыхали? (Старушка в очках.)
-- Эх, дрыщи, дрыщи. Мужик должен быть мускулистым. А вы все - посмотрите на себя. (Девушка).
-- Лучше б на роликах ездили! (Девушка-эмо).
-- Вы из Германии?
-- Вы из Казахстана? (Почему из Казахстана до сих пор для меня загадка.)
-- А рыбу по дороге удите? А удочки зачем? Это не удочки? А что же? Ножки от табуреток? Колышки для палаток? Невероятно!
-- Мужики! Где здесь поблизости собес? (Вопрос на открытом шоссе, вне населённых пунктов.)
-- Что такое триатлон? Это лёгкая атлетика, что ли? Нет? А-аа, понял: троеборье. (Болельщик "Спартака".)
-- А зимой что делаете? Тоже на великах? На зимней резине? А коньки как же? Не-ет, ребят. Зимой надо на коньках.
-- Дьяволы! Вот они -- дьяволы. На колёсах и с рогами! (Пьяный дедок. Где он увидел рога, непонятно.)
-- Артисты. Маскарадники. Нет, чтоб картошку окучивать. Палец о палец для пропитания не ударили. Думаете: булки на деревьях растут? Бездельники! (Женщина средних лет.)
-- Несчастные ваши будущие жёны. Не дай бог такого мужа.
-- Нет, вы всё-таки скажите! Вы за Единую Россию или против?
-- Наворовали и разъезжают. Буржуи.
-- А где Ваше знамя? Знамя где? Как какое? Красное знамя советского спорта! Сине-белое знамя "Динамо"! Красно-сине-белое армейцев! Или вы за "Спартак"? (Интеллигент в годах.)
-- Мирошев? Не знаем такого города? Владимир? Владимир знаем. Золотое кольцо.
-- Мясо едите? Много? Не надо. Летом мясо в желудках гниёт. Чем питаться? Творогом и одуванчиками.
-- А вы что, женщина, здесь делаете? Мужчин развращаете? Бабе не место среди мужиков. (Это, понятное дело, моей маме.)
-- Вы на себя посмотрите. Разве вы женщина? Да вы средний пол. Женщина должна быть женщиной и не стричься так коротко. Небось в разводе? (Это тоже моей маме -- красивая довольная жизнью дамочка с накрашенными губами и мужем-толстяком.)
Это малая часть вопросов, все газеты я храню. Узнал много из газет.
Оказывается, мы участвовали в триатлонах со знаменитыми ветеранами. Дядя Боря с кем-то меня знакомил, но я после соревнований - никакой. Я хотел только одного: встать по душ, пропарить мышцы, намазать ноги мазью и завалиться в койку. После соревнований я не мог заснуть, но я хотел просто полежать. Поэтому ничего не слышал и не видел вокруг себя. Питание как ребята не возмущались, дядя Боря, приносил мне сам. Мама, как могла сглаживала этот момент, старалась принести витаминное питьё и остальным. И это срабатывало, все успокаивались - витаминные комплексы мама называла "чудесными". На поселковой почте "Милославич" расхватывали сразу. Мы стали знаменитыми. Приехало в школу и телевидение. Это была такая показуха - противно до сих пор. Мне пришлось стоять в обнимку с Ростом. Но дядя Боря сказал:
-- Надо для дела.
И пришлось мне позировать.
28 Вне конкурса
Ближе к зиме дядя Боря сказал:
-- Попробуем в юниорах на следующий год выступить вне конкурса. А, Василь?
Я кивнул.
-- Чё не спросишь, где?
-- Где?
-- На Чемпионате России. И ещё в Москве, в Крылатском, на спринт-триатлоне. Там тоже Чемпионат России. Но взрослый. Отдельно стартуют любители. Давай заявимся в "любителях"?
-- Давайте.
Спринт-триатлон я не очень любил. С первых метров я старался уйти в отрыв на воде. Но 800 м для меня в плавании - мало, далеко не оторваться.
-- Обозначили себе соревнования и пашем. Понятно? - закончил дядя Боря разговор резко, как всегда.
И весь учебный год я пропахал. Перегрузки вошли у меня в привычку. У меня без тренировок начиналась ломка как у наркомана. Кроме Михайло, никто из наших уже не мог со мной выдерживать тренировки. После лета все несколько охладели к секции - летние нагрузки не прошли бесследно. Но никто не жалел, все радовались, что уехали на пробег. У нас в Мирошеве стояла дикая жара, во Владимире, при въезде на шоссе от жары взорвалась бензозаправка, огонь в момент перекинулся на рядом стоящие сосны. Лес выгорел в момент. Самый смог, который шёл из Куровского, из Шатуры, мы не застали. Но, когда вернулись во второй половине августа, гарью ещё тянуло, но несильно. Наши мирошевские леса не горели, они больше лиственные. Но все, не смотря на травмы и усталость, радовались, что так вовремя надоумили дядю Борю организовать велопробег.
В школе нас пугали ГИА. Под прикрытием ГИА многие заречные поцаки проводили время с девушками - по нашим хулиганским улицам катилась молчаливая волна любви. Бассейн наши заречные не пропускали, велы тоже, а бегать перестали.
Уже треть секции состояла не из наших поселковых. Дядя Боря больше был занят с младшей группой. Иногда всё же проводились общие тренировки на новеньком асфальте шоссе. Наша четвёрка - я, Михайло, Киря и Влад -- из младших, уходили в отрыв. Остальные наши, хвалёные заречные, сачковали с новичками - любовь выбила их из спортивного ритма.
-- Возраст опасный, - говорил дядя Боря о любви наших поцаков. - А с новой группой - это уж как повезёт. Вы-то дружные. С детства по улицам вместе бегали. А городские все из благополучных семей. Это не есть хорошо. Может девочек начать брать?
-- Ой! -- ойкнул Мишаня. - Девочек?!
-- Вот и я пока в раздумьи.
Летом после девятого я не подвёл дядю Борю. Я не мог, не имея официального разряда, заявляться от региона. Но дядя Боря и не хотел, чтобы я сразу официально выступал на чемпионате среди юниоров.
-- Надо приглядеться, -- говорил он.
Я, шестнадцатилетний, выступал вне конкурса, и вошёл в десятку - значит, стопроцентно заработал себе путёвку от региона. В Москве же, на спринт-триатлоне в Крылатском, в десятку среди любителей не вошёл, но триатлон - не молодёжный вид. Среди взрослых раньше двадцати успеха никто не добивается.
29 Подготовка
Я готовился к следующему году.
Дядя Боря говорил:
-- Или на следующий год, или никогда.
И я пошёл в десятый класс с одной целью -- победить на Первенстве России среди юниоров.
После девятого класса наши заречные ушли из школы, разъехались по городам и колледжам.
Михайло Иваныч остался только потому, что мы с дядей Борей упросили его. Я бы пережил, если бы Мих ушёл. Но дядя Боря сказал:
-- Михайло Иваныч! Ты нужен Василю! Останься и дальше в школе.
-- Не могу, -- сказал Миха, -- мне работать надо. Матери платят всё меньше и меньше. А расходов всё больше и больше: сеструха теперь мать-одиночка. Батя всех один тянет.
-- Потерпи! - умолял дядя Боря. - Если совсем прижмёт в смысле денег, решим вопрос.
Дядя Боря очень боялся вредительства на будущем чемпионате, он был просто помешан на этом.
Он говорил:
-- Не просто так наши тренировки стали смотреть из спортшколы эти тренеры. Да и пацан вертлявый, сын тренера, не зря на трибунах иногда наблюдает. Ты знаешь, что он с тобой на юниорах выступал?
-- В триатлоне? - подскочил Михайло как ужаленный.
Я-то уже знал эту новость, хотя на дистанции Стёпу невидел. (Или не узнал?)
-- Именно. Ваш Стёпа теперь в триатлоне. Он вкаждой бочке затычка. Это неспроста, -- чесал свою лысую репу дядя Боя. -- Они что-то замышляют. Я заявлю, Михайло, тебя тоже. Если нам что-то сделают в транзитке с велом, ты пожертвуешь свой вел Василю.
Мы с Михой ухмылялись: навязчивая идея, да и что можно ожидать от человека, который прятался от неминуемой смерти в холодильнике ЗИЛ.
-- Он везде и всех подозревать будет - так говорила мама, -- Борис Александрович никому не верит.
Оказалось, что Ева перешла в нашу школу. И не в девятый, а в восьмой. Она очень плохо училась в своей школе, так плохо, что наша школа приняла её только "на низ". Но Киря с Владом говорили, что Ева не тупая, просто пока тренировалась, вообще не училась. Гимнастику она бросила, поговаривали, что она лежала в больнице. Но мне она такого ни разу не говорила. Все два года я носил Еве холодцы или просто рульки - мама заставляла.
-- Раз обещал, носи.
Папа уже привык, что надо закупаться и на Евину долю.
Ева выбегала за калитку, улыбалась, благодарила, целовала меня в щёку. Один только раз я не донёс субпродукты. На меня напал чей-то барбос, пришлось всё отдать ему.
Ева стала ходить на наши тренировки и смотреть. Сначала я нервничал, потом привык. Дядя Боря отнёсся спокойно:
-- Возраст. Тем более девочка из спорта ушла. Это всегда больно.
Ева не просто сидела. Она помогала дяде Боре в подвале, где он налаживал-настраивал велы. Она носила в огромных термосах питьё, когда мы плавали в октябре в Тужиловом озере.
Но я запретил себе разговаривать с Евой не по делу. Я сконцентрировался только на будущем чемпионате. По глупости я ещё надеялся, что выступлю когда-нибудь и в чистом плавании. Пусть меня повороты тормозят, пусть я на них время теряю, но хочется поплавать в бассейне на серьёзных соревнованиях...
Дядя Боря монотонно повторял и повторял:
-- Амбиции, амбиции. Можно биться лбом об асфальт, можно учиться на своих ошибках. Можно пройти через множество проигрышей и только потом придти к победе. У тебя реальный шанс в юниорах. Часто в жизни бывает так. Выстрелил. И жизнь повернула на взлёт. А бывает и так. Выстрелил неудачно и всю жизнь двигаешься, двигаешься к удаче, и остаёшься от неё в сантиметре. Ты должен выстрелить. В плавании проходят через фильтры - в триатлоне нам не надо отбираться. Можно после твоего восьмого места смело заявляться. У нас официальный клуб, в триатлоне можно от клубов, спортшкол-то по триатлону и нет. А плавание? Придётся умолять любимую твою Анну Владимировну, чтобы заявила на отборочные, она ж всем заправляет в бассейне. Тебе оно надо?
30 Сон
С Ростом мы начали разговаривать. Он воспрял духом. Он провожал Еву после тренировки, и она не сопротивлялась. Мне было почти не обидно. Я был настроен на цель, на единственную цель. В бассейне на наших дорожках стал плавать и Демьян. Он по-прежнему был хилый и тощий, Коле по плечо, всё рассказывал мне про массажи, сколько ему сделали разных процедур за эти годы.
-- Жалко что ли. Пусть ходит для массовости, -- сказал дядя Боря. - Старших мало, а пустые дорожки нам не нужны.
В январе на дэ-рэ Демьян подарил мне керамическую фигурку: велосипедист едет на велике, но велика почти и не видно, он как бы входит колёсами в подставку. Это была красотища!
В мае дядя Боря торжественно объявил:
-- Мужики! У нас два официальных места. Из Владимира отказались на юниорские ехать. Так что, Михайло, ты с Василем - надежда города. Час "икс" настал.
-- Да уж, - отозвался Миха без всякого энтузиазма. -- А сколько по области мест? - Миха пугался всё больше и больше.
-- Три.
-- Третий кто? - спросил я наивно.
-- Догадайся с трёх раз, -- зло огрызнулся Миха.
- Стёпа, тренерский сынок, кто ж ещё, -- шумел дядя Боря. -- Так ещё меня в администрации чихвостить стали: почему третьего не воспитал, почему тренерский сынок в клубе у вас не занимался? Не! Ну вообще - сказанули. Пришлось им Влада и Кирю на будущее обещать. - Тут дядя Боря заговорил о другом: -- Оденем, Михайло, тебя по высшему сорту! Тридцать тысяч на экипировку для каждого выделили!
- А можно деньгами? - молниеносно среагировал Михайло.
- Нельзя, -- вздохнул дядя Боря: -- безналичка.
Борис Александрович тяжело замолчал и серьёзно сказал:
-- Марфа приснилась. Жена. Пальцем грозит, как будто предупреждает. Она мне ещё только раз снилась, перед тем днём, когда меня убить хотели. Это не к добру. Михайло! Если у Василя в транзитке с велом что случится, тебе придётся отдать ему свой вел. Сможешь?
-- Вы же мне об этом говорили!
-- А я повторяю! - дядя Боря был очень серьёзен.
Впервые у меня холод прошёл по спине - неужели мне постараются навредить, как тогда в бассейне. Дядя Боря просто не говорит, он что-то знает...
-- Сможешь пожертвовать? - пытал дядя Боря Мишаню.