Александр не сдержал задумчивого рычания. Как-то всё слишком походит на некоторые рассказы про "избранных", которых хватало в сообществах азеркинов, а что-то такое про вампиров даже экранизировали. Собеседница поняла это выражение чуть иначе:
- Ты в это влетел по своей воле, иначе просто обратно выдует. Хотя ты к этому был более предрасположен, чем другие, а я оказалась в этот момент рядом, без твоего собственного желания ты бы остался обычным человеком. Я не заставляю тебя улетать с Земли, а при согласии - покидать семью в полной тайне, не попрощавшись.
Александр наклонил морду набок, рассчитывая, что жест любопытства, общий для собачих, прокатит с отдалённо похожими на них мохнатыми драконами.
- Зачем это мне? - Чёрная правильно поняла вопрос. - Забочусь о процветании сородичей. Людям бы эту черту - они бы гораздо дальше продвинулись в развитии. Довольно тебе изображать немого... - зевнула самка, - ты этот язык ещё с прошлой жизни помнишь, раз понимаешь.
- Запомни, человеческим именем не стоит называться там, где тебя не воспримут как человека. Варлад тебе подойдёт? Да, пожалуй, - чёрная крылатая резко встала, её глаза забурлили оттенками темноты, - стоит спешить, готовься.
Александр раскрыл пасть, чтобы возразить что-то, но прервался невиданным зрелищем. С мира словно сняли яркую обёртку, обнажив тёмную суть. Он оказался в сумрачном пространстве, которое исследовал вне своего тела, но теперь во плоти - причём во плоти не человеческой. Незнакомка, даже имени которой не успел спросить (зато та не замешкалась дать ему новое - вот ирония), теперь казалась объёмным чернильным пятном, и оно начало расплываться, как бы диффузируя с прозрачной жидкостью затемнённого мира, и в результате покрыла его весь. Не успел Александр перевести дыхание от жутких метаморфоз, как вся темнота начала сгущаться в формы, кристаллизируясь в монолитные циклопические сооружения, обступившие панически крутящегося по сторонам крылатого. Из зенита, под которым заходили разноцветные искристые разряды, из этих самых молний, бьющих от одной верхушки угрожающе нависших бастионов в другую, повалил разноцветный, мигающий снег, оседал на предметах, придавая им краски. Не все хлопья и искорки падали вниз - некоторые разлетались вбок и даже вверх, расцветив небеса в охряной закат, подсвечивающий облака желтоватым. А те, что достигали земли и стен, проявляли из кромешной матовой темноты стены и мостовую мрачного города. Из застройки, чёрной в оранжевах отблесках садящегося светила, кое-где поднимались грозные ступенчатые пирамиды, все в угловатых рельефах, и целые конгломераты резных готических шпилей из пастельно-полупрозрачного кристалла, что, собраясь вместе, напоминали гигантские сосульки-сталагмиты.
Хотя Александр возник в довольно непосещаемой части города, где-то в задних дворах, он сразу заметил и местных жителей. Драконов - и мохнатых с пернатыми крыльями, наподобии самого Александра-Варлада в новом теле, и более, если так можно сказать, "привычных" чешуйчатых с перепончатыми. От рисуемых воображением человека они отличались тем, что не щеголяли яркой раскраской и гармоничными цветовыми сочетаниями, подсказанными вкусом художника - глазу чаще встречались естественные и скучные цвета: оттенки серого, рыжего, чёрного и изредка белого.
Тотчас возникнув посреди переулка, Александр стал свидетелем странной сцены, оттенявшей странность и чуждось всего города. Десять-пятнадцать крылатых то ли реставрировали сквозной подъезд, то ли заканчивали его возводить, закладывая серым кирпичом в тёмных подтёках. Работа выполнялась медленно и без старания, подгоняемая лишь выкриками одного напыщенного "прораба" с серо-синем мехом и белой гривой. Этот же крылатый первым заметил Александра, возникшего из ниоткуда.
- Каким ветром тебя сюда занесло? - Начальник бригады с внешним дружелюбием, плохо скрывающем дикую враждебность, резко перепорхнул к черношёрстому, обращаясь на том же незнакомом, но понятном языке. - Зачем ты тут появился?
Ещё не полностью оправившись от перемещения, Александр продолжал видеть через материю неземного мира теневые всполохи иного, глубинного. Силуэты этой компании "ремонтников" Варладу крайне не нравились - не привлекали, отталкивали своей мерзостной простотой. С такими общаться не хотелось, наоборот, хорошо было бы скрыться от них подальше, но банда крылатых с тёмными, как их души, намерениями начала обступать того, кого считала вторженцем на свою территорию. Александр хотел было взлететь и унестись от них - но понял, что взлетать, даже имея крылья, не так просто, как воображать это.
- Какой немощный, даже отделывать его не хочется, - мохнатый "бригадир" развернул голову набок, смотря на Варлада одним глазом. - Может, если он мирно отдаст всё своё, отпустим его так?
Драконы только рычаще засмеялись, посмотрев на его жалкие подпрыгивания, и это неожиданно добавило Варладу ярости. В этой бурной эмоции, снова резко дёрнув крыльями, он нечаянно вышел из тела на метр вперёд, к оскалившему зубы белогривому, и, сильно испугавшись своей беспомощности, инстинктивно ударил своей бестелесной лапой его с размаха прямо по шее. Выпад встретил сопротивление, но очень слабое, как поток льющейся воды. Зато последствия оказались столь же разрушительными, как подобный удар в реальности. Из шеи брызнул мощный поток бодрой энергии, вбивший своим напором Александра обратно в тело, а ударенный пошатнулся, потеряв много сил, но, подгоняемый злобой, ещё резче ударил в ответ, поранил предплечье не успевшего отскочить Варлада, оставив несколько сочащихся кровью полос от когтей. Остальные местные, став свидетелями драки, лишь прибавили в гневе и набросились все разом на наглого вторженца. В духовном мире их покрыли неровные сферы, что не давали их так просто ударить ни во плоти, ни вне её. Но сам Александр был слишком напуган, чтобы наносить точные удары, рассудочная часть разума пропала, уступив место инстинктивной, думающей обрывочно и быстро. Отступая и уворачиваясь, не обращая внимания на боль, Варлад продолжал отбиваться от главаря, молотя по невидимому обычным зрением, но упруго отбивающему атаки кокону. Если бы Александр не успел энергетически поранить врага, то он бы ни за что не смог пробить защиту, но силы противника, что безрассудно тратились в резких и яростных атаках, незаметно таяли, и очередной выпад Варлада, нацеленный прямо в голову, прогнул щит и вдарил прямо по цели. Эфирная голова, комок духовной грязи, медленно, как надутый воздухом шарик, упала на землю и растворилась черноватым туманом, в реальности лапы серо-синего, внешне целого, разъехались, и главарь банды рухнул, распластавшись, со стеклянными глазами, уже не вставая. Того покинули все оставшиеся жизненные силы, разом перейдя к Варладу, который ощутил, что полученная энергия гораздо вкусней в отдельности от его бывшего обладателя, неожиданно чистая, без той враждебности, что разбойник обладал при жизни, и придавала не только духовные, но и физические силы. В это же время на Варлада прыгнул ещё один разъярённый дракон, тут же полученная вместе с телом реакция заставляет пригнуться, а все вытянутые из убитого силы вкладываются в резкий удар когтями по его брюху - от ускорения он оказался настолько сильным, что когти с треском прорвали и энергетический щит, и серую чешую нападающего, застряв лишь в выдернутых из брюха в полёте кишках, и распотрошённое тело по инерции прокатилось ещё на пять метров, разбрасывая за собой внутренности.
Такая демонстрация инстинктивной магии оказалась шокирующей даже для драконов, они, зарычав и прижимая уши к голове, начали разбегаться и разлетаться в диком ужасе. Но Варлад уже не мог остановиться, вкус душевной энергии и мести его пересилил. То ли буйство чувств разблокировало инстинкты нового тела, то ли с энергией от разбойника перешла и некоторая информация, но теперь чёрные перья уверенно подняли в воздух за стаей несостоявшихся стайных хищников. Те улетали так быстро, как могут лишь гонимые смертью, но всё равно несколько из них были подбиты даже на расстоянии невидимой лапой энергии, которую Александр приноровился удлинять, даже оставаясь в физическом теле. По этому отростку из опустошённых оболочек преступников в него заливалось всё больше силы, а тела жертв на середине взмаха обвисали и неуклюже падали, либо разбиваясь о мостовую и с треском ломая кости, либо, хрустя, нанизываясь на зубастые шпили домов, обвисая вытянутыми лапами и опущенными порванными крыльями.
Когда все противники либо скрылись далеко из вида, либо превратились в миролюбивые останки, ярость Александра поутихла, и на её место вернулся ужас, ещё больше возросший. Хотя банда вела себя бездумно и агрессивно, и бандиты не являлись людьми, расправившийся с ними монстр не был ничем добрее. Только мощное кипение бодрости в солнечном сплетении не давало Варладу полностью застыть в кататонии, но и оно не спасало от шока и удивления самому себе. Небо и звёзды... Все эти смерти - это он сотворил?! Что с ним такое было? Почему самка из спокойной квартиры телепортировала его именно сюда, в этот жуткий мир, где он сам начинал походить на него? Александр никогда не думал, что способен на убийство. Но что с ним будет дальше? Если совесть можно успокоить, объяснив ей, что эти драконы сами бы сотворили то же самое с Варладом, не сумей он защититься... Что делать с законами этого сумасшедшего города, если они существуют, на чьей стороне они окажутся?
Когда в голове родилась эта последняя мысль, Александр уже улетал из проулка, успокаиваясь в прохладном вечернем воздухе, который пах приятной влагой от многочисленных каналов, широких и узких, своей разветвлённостью делавших тёмный город похожим на Венецию или Петербург, а строгость и монументальность строений на берегах лишь подчёркивала сходство.
Нет, решил Александр, в город ему пока рано. Не затеряться в толпе без знания местных обычаев, выяснять которые методом проб и ошибок опасно, а спрашивать напрямую - навлекать подозрения. Да и раны, уже затянувшиеся, всё равно не добавят харизмы. Поэтому направился прочь от застройки, летя вдоль реки, берега которой размещали город, но в отдалении от неё.
Пригород, постепенно переходящий от невысоких домиков и особняков посреди ухоженых парков в пустыри и дикие леса, также был полон загадочными достопримечательностями, о назначении которых лишь гадать можно было. Какие-то теории в голове возникли лишь при виде высоченной башни не меньше чем в тридцать этажей со стеклянной или кристальной комнатой на самой верхушке, горящей ярким золотисто-оранжевым в лучах солнца и зеркал, вогнутым полукругом расставленных у подножья высотки. Ещё на Земле он видел в интернете такого рода электростанции, концентрирующие энергию солнечного света в одной точке. Это внушало некоторый оптимизм: несмотря на творимую Варладом магию, законы физики на этой планете... или в этом измерении... (кто знает куда его вдруг закинули, не спросив согласия) в этом мире оставались теми же. Значит, у драконов есть электричество? Или они преобразуют солнечный свет в другой вид энергии?
Хотя в целом (возможно, из-за кровожадно-алых отблесков заката всё ниже опускающегося светила и "добродушной" встречи новоприбывшего) местность напоминала ад, решивший привидиться в кошмаре после тяжёлого дня какому-нибудь впечатлительному архитектору (сам Александр сначала подумал о священнике после попойки, но поправил себя, так как не приметил ни расставленных рядами прямо под открытым небом котлов, ни потоков лавы), природа, окружавшая цивилизованный район, поражала притягательной живописностью. Буйная растительность, ярко зеленеющая и почти отражающая, словно зелёная луна, косые солнечные лучи, контрастировала с темнеющими гранёными глыбами скал, камень с которых, по-видимому, и применялся в строительстве чёрных домов покинутого Варладом города. Крылатый приземлился на прогретый за день камень, лёг на него, отдыхая после первого и от того утомительного физического полёта, и принялся размышлять, слушая почти земные голоса насекомых и птиц, что вместе с приятным нескорым ветром, обдувающим мех, приносили успокоение и склоняли к вдумчивому, но беззаботному созерцанию природной красоты, такой же естественной, как земная, но непривычной, и потому ещё более интересной.
Что имела в виду отправившая его сюда, говоря, что заботится о сородичах? Вряд ли то, что с Земли, где Александр стал бы жертвой экспериментов, она захотела переселить его в мир, где Варлад станет жертвой полудиких драконов.
Небо стало затухать, освещение пропадало вслед за падавшим за край земли солнцем. Александр встал и начал спускаться по скале в заросли. Есть ему после поглощения душ не хотелось, но нужно было найти воду и безопасное место для ночлега, а это не всегда можно увидеть с воздуха, тем более в темноте при скрывающей землю листве. Но в сумрачном подлеске Варлад хорошо ориентировался, видимо, глаза умели приспосабливаться к плохому освещению, к тому же, энергетическое зрение добавляло целый новый слой информации о прячущихся от большого крылатого хищника зверях и птахах. Пока что Варлад никого крупнее себя не находил, и это вселяло оптимизм: не придётся летать от опасных созданий, желающих тебя съесть. Даже без аурозрения, которое весьма облегчало охоту, дракону было бы проще прожить на природе, чем бомжуя в городе.
Нос большими щеловидными ноздрями уловил запах свежей сырости, острые уши различили чуть слышное журчание ручья по устилавшим ему путь камням. Александр двинулся в ту сторону, раздвигая гибкий кустарник грудью, плавно ступая лапами. Он уже полностью вжился в образ самого грозного хищника планеты, но о клещах, которых, возможно, тут и не водилось, предпочитал не думать - всё равно не имел от них защиты и надеялся только на прочность шкуры.
Утолив жажду чистой и вкусной водой, Варлад обмылся и сам, уложившись прямо на гальку, так, что поток шёл навстречу и, мощно обдавая тело, быстро снимал грязь, напряжение и негатив. Александр облегчённо задрал голову вверх, к небу, которое уже приобрело холодный ночной оттенок синего и пригласило первые звёзды располагаться на ночные посты. Эта небесная красота, которую редко где можно увидеть на Земле, когда небосвод засвечивался иллюминацией городов, своим белым мигающим светом оттеняла опасности мира, в котором, как сейчас казалось Александру, крылатые либо нищенствовали в городе, либо выживали на природе. Но, может, он чего-то не разглядел?
Опустив голову в нормальное положение, попаданец проследил ручей к его истоку - вода вытекала из небольшой пещеры в скале, за тысячи лет влага проела широкий проход, а сам поток остался лишь на дне с краю. Варлад решил, что ночевать в пещере будет побезопаснее, чем на открытом воздухе. Растений, что в этом мире оказались отнюдь не пассивными и беззащитными, там нет, а если она заселена животным - он уж как-нибудь справится. Возможно, вида его широкого оскала хватит, чтобы предыдущие обитатели сбежали, поджав хвосты. Но, подходя ко входу в подземелье, Александр постепенно переставал считать эту затею идеальным решением. Мрак в зеве земли чернел гуще ночной темноты снаружи, создавая впечатление, что там укрылись неизвестные враги, внимательно наблюдая за каждым движением и ожидая, что добыча зайдёт к ним прямо в пасть. Любой шум воспринимался как приближение кого-то невидимого, и парень сразу оборачивался в его сторону, несколько моментов прислушиваясь и рассматривая, но ничего не замечая и продолжая идти к пещере. Уже зайдя в неё, он увидел какую-то длинную тень, метнувшуюся в потоке, который в гроте оказался гораздо глубже, или воспринимался таким от большей темноты. Осторожно проходя по сухому выступу, Варлад не сводил с неё глаз, готовый в любой момент отразить атаку или пуститься наутёк - он сам пока не знал, что именно. Но именно поэтому, фокусируя внимание в другом направлении, он пропустил нечто ещё более угрожающее.
Из высокой расщелины сбоку от входа, куда пушистый не пошёл из-за тесноты, чтобы не покорёжить крылья, тихо высунулось гибкое щупальце, которое было настолько темно, что сливалось с кромешной темнотой в лазе. Оно ловко оплелось вокруг хвоста, вытянутого назад для равновесия, и дёрнуло дракона к себе с такой силой, что тот, вскрикнув, растянулся на карнизе над подводной рекой, крепко вцепившись когтями в камень. Обернувшись с испуганным рявканьем, которое принялось биться эхом о своды, Александр порезал наглый отросток когтями задних, что даже слегка обгоняли по длине когти на передних, но лапы были быстро схвачены и раздвинуты прибывшими на подмогу щупальцами. А первое продолжило скользить по хвосту вверх, стараясь подтянуть добычу. Варлад боялся отпустить передние, чтобы не свалиться в воду или чтобы отростки не утащили его к своему обладателю, потому мог только рычать и извиваться, пока щупальца медленно по нему забирались. Только выпрыгнув из тела, он был тут же схвачен эфирными двойниками щупалец, которые не то, что не дали похитить свою энергию, но попытались втянуть в себя силы самого крылатого. Но в тело вдруг вернул буйный инстинктивный хохот: одно щупальце, стянувшее обе задние лапы над лодыжками, защекотало пятки и подошвы существа, приспособленного больше к полёту, чем к ходьбе; второе, обвив бедро над коленкой, извивалось по нежному животу и там, где он переходил в бёдра. Завыв от безумной смеси страха и смеха, втянув живот и сжав ладони задних, Александр не удержался и отпустил передние, чтобы сорвать с себя гибкие конечности, знавшие, как обезвредить хищника с обострёнными чувствами. Однако и передние столь же ловко оказались обвиты и защекочены в ладони, между тем щупальце с хвоста уже добралось к промежности и плавно перетекло на стержень, туго стягивая его массирующие кольца, своим концом туго тыкаясь в набухшую мошонку.