– М-да, – многозначительно произнес Горрен. – Хотел бы я как-то предупредить менеджеров «Тонарога» насчет этого Дейкстра.
– Но? – уловив сомнение в его голосе, полюбопытствовал Берт.
– Но ты говоришь, что ему для начала нужно подобрать союзников половчее? Вот когда он выдвинется на боевые позиции, тогда можно будет и вопить в ужасе. Насчет Лагоса ты не передумаешь?
Берт покачал головой.
– Боюсь, я недостаточно авантюрен для такого предприятия в такой стране, – невинно улыбнулся он.
Горрен оскалился.
– Если позволишь, дражайший Берт, у меня уже успело сложиться противоположное мнение. Твои действия, поведение и идеи наводили меня на мысли, что тебе как раз нравится твоя собственная предприимчивость и возможности, которые открываются тебе на этой благословенной земле.
– Бесспорно, милейший Горрен. Но ты забываешь и о моем критическом взоре, которым я постоянно окидываю окружающий меня мирок, – мирно отпарировал Берт. – Он и подтверждает моему скептическому настрою, что нам не стоит ввязываться в некоторые вещи.
Горрен скептически поднял брови, что не ускользнуло от Берта. Своенравным он был типом, этот Горрен Даг. Возможно, именно потому, что в уравнении со многими неизвестными возник еще один мистер икс, Даг и решил принюхаться поближе. Все, что угодно, думал Берт, только не вмешивай меня.
Этьен Симайди Танья был знаком с Квентином Дейкстра, но шапочно. Они здоровались, время от времени читали служебные записки друг друга, иногда участвовали в совместных заседаниях; Симайди Танья предпочитал теневую жизнь комитетов и комиссий, в состав которых входил, Квентин Дейкстра желал определять стратегию этих комитетов и комиссий и ничего против публичности не имел. Не любил ее, и об этом знали если не все, то заинтересованные, но относился ко всем этим интервью, круглым столам и прочему как к неизбежному злу: нужно. Для дела. Для будущего. Поэтому сцепить зубы и вперед к этим идиотам, которые способны говорить короткими предложениями и ни в коем случае не мыслить сложными концептами. Этьен Симайди Танья предпочитал вообще не связываться с общественностью, но очень положительно относился к тому, чтобы выпить со знакомым журналистом бокальчик вина время от времени и потрепаться о делах насущных, о том, что происходит в центральном здании Лиги, к примеру, о перспективах ее развития или еще чем-нибудь насущном; он позволял журналисту заплатить за ужин – разумеется, время от времени принимал приличествующие его положению подарки, но делом чести считал быть неопределенным в своих формулировках, чтобы на него невозможно было указать потом, если что. Впрочем, утешал себя Этьен, в подобном поведении определенно были и тактические уловки: те же журналисты могли быть полезны при формировании общественного мнения, так что все для работы, все во имя всеобщего благополучия и процветания. Но зато никто и никогда не оказывался глупым настолько, чтобы предлагать ему высказать свое мнение перед камерами. Собственно, и мнение свое у Этьена было таким же – туманным. По сравнению с ним Квентин Дейкстра был, разумеется, жестким и идейным политиком, знавшим, чего он хочет и даже как туда добраться. Не самые плохие качества у потенциального лидера Лиги.
Впрочем, не только с журналистами любил обедать-ужинать Этьен Симайди Танья, но и с менеджерами «Астерры». Например, в тихий августовский вечер – зима, чтоб ее, южно-африканская зима, короткие дни и длинные ночи с бесконечными звездопадами – он ужинал с Тессой Вёйдерс и ее личным секретарем. У дражайшей Тессы их было два, и оба личные: один для сугубо официальных дел и другой, занимавшийся исключительно светским календарем. Сама Тесса Вёйдерс была исключительно занятой женщиной, что было неудивительно: она прогрызла себе путь в вице-президенты «Эмни-Терры», одной из дочерних фирм «Астерры»; и ей было всего сорок два года. Это было выдающимся достижением: Этьен не много знал высокопоставленных чиновников схожего ранга, которым было бы меньше пятидесяти; как правило, о карьере можно было говорить, начиная лет с двадцати восьми-тридцати, все, что до этого – обучение, поиски работы, бесконечные стажировки, которые ничего не приносили в плане заработка, а только опыт и связи. Так что у Тессы Вёйдерс было немного времени, чтобы подняться с самого низа на один из верхних этажей «Эмни-Терры» – что-то около пятнадцати лет. И это с учетом людей, жаждавших этого же места куда дольше, чем она.
Этьен находил ее компанию сносной, временами даже умеренно приятной, общие дела с ней – привлекательными, а сотрудничество – перспективным. Кто-то говорил, причем кто-то, близкий к верхам, что и в самой «Астерре» к ней относятся с большим уважением. Но вот за каким чертом она постоянно таскала обоих секретарей, оставалось загадкой. Впрочем, пусть бы ей. У ее коллеги был-то один единственный помощник, да и тот виртуальный: компьютер с искусственным интеллектом. И справлялся ведь. А парень хвастался всем, кто только заикался о виртуальности или слегка вдавался в смежные темы, что это новейшая разработка, даже в исследовательских центрах «Астерры» таких только пятнадцать экземпляров, и у него, между прочим, – виртуальный секретарь под номером одиннадцать. Тесса Вёйдерс относилась к этому хвастовству со снисхождением старшей сестры; но, наверное, будь у нее такой помощник, он был бы загружен под завязку – оба ее секретаря были вечно заняты перепиской, короткими звонками, раздачей инструкций и их уточнением у Тессы. Поначалу Этьен относился к этой констелляции с подозрением, считая это показушеством больше, чем необходимостью, затем привык. В Тессе вообще было что-то примечательное, что придавало любым чудачествам в ее поведении своеобразный оттенок – естественности, наверное. В ней могло быть под шесть футов росту, она любила яркие, вибрирующие цвета, стригла волосы почти под ноль и – была очаровательна, когда хотела.
И каждый ужин Этьена с Тессой начинался с того, что она была очаровательна первые полчаса; Этьен охотно делал ей комплименты, выслушивал рассказы о том, где она нашла модельера, который сшил этот костюм и еще несколько, которые Тесса находит невероятными, а Сильвия – ужасными. Сильвия, ее социальный секретарь, закатывала глаза, тяжело вздыхала и снова утыкалась в комм. Тесса продолжала рассказы о шопинге, ради которого сорвалась в Милан, а затем в Сеул.
– В Сеуле, мой милый Этьен, фантастическая, нет, просто сказочная, божественная мужская мода, – энергично говорила она. – Она бы изумительно подошла тебе, милый. У тебя шикарная, просто феноменальная кожа, и я жажду, вожделею увидеть тебя в том особом желтом цвете, который «in» в Корее. Не так ли, Коринт, драгоценный? Не правда ли, наш Этьен был бы весьма эффектным в корейском желтом? Ты ведь помнишь тот костюм, не так ли?
Коринт оценивающе смотрел на Этьена, согласно кивал, одобрительно облизывал полные губы – и снова утыкался в комм.
– Я предпочитаю более сдержанные тона, Тесса, дорогая. Мне кажется, с учетом продолжительности нашего знакомства ты могла не только заметить, но и убедиться в этом.
– Да-да-да, – надменно говорила она, отмахиваясь. – Разве это можно не заметить, – осуждающе добавляла она.
И в том же духе.
Только после основного блюда она позволяла себе переключиться с легкомысленного настроения на деловое. Сильвия и Коринт переглядывались за ее спиной; Сильвия снова утыкалась в комм, Коринт начинал прислушиваться к разговору.
– Итак, давай уделим немного времени геополитике и политической географии, Этьен, дорогой, – все так же улыбаясь, произнесла Тесса; ее глаза сверкнули ледяным огоньком, что-то в выражении лица изменилось – она собралась и приготовилась требовать, насколько Этьен успел изучить ее.
– Охотно, Тесса, – вежливо ответил Этьен и поднес к губам чашку с кофе. – Начнем с геополитики?
– Я слышала, этот милейший орангутан Дейкстра твердо намерен стать главой вашего прайда. Я имею в виду Лигу, разумеется.
Этьен усмехнулся.
– Он твердо намерен возглавить президиум Лиги, Тесса, а это не мой прайд. Я имею некоторое отношение к некоторым его членам, но они – тот еще закрытый клуб.
Тесса смотрела на него своим фирменным уничтожающим взглядом. Этьен был привычен к нему и, чтобы подразнить ее, чуть отчетливее обозначил улыбку.
– И каковы его шансы быть избранным? – сухо спросила Тесса.
– Пока очень хороши. Но многое будет зависеть от общественного мнения, глобальных настроений, внутриафриканской политики, форс-мажора. Транспортных катастроф, в которых он, о горе, может погибнуть.
– Но пока «очень хороши»?
– Всевышний с тобой, дорогая. Я слушаю внимательно. По твоей личной просьбе, – широко улыбнулся Этьен. Тесса закатила глаза: его слова сочились ядовитым медом. Был бы на ее месте чуть менее твердокожий человек, его бы проняло. Можно подумать, в том прискорбном факте, что он подрабатывает, шпионя на «Астерру» и, скорее всего, еще на пару корпораций, виновата она. Или должна чувствовать себя виноватой. – И я так полагаю, ты тоже прислушиваешься к настроениям внутри президиума Лиги. Вопрос даже не в том, какие шансы у Дейкстра. Вопрос в том, что могут противопоставить Дейкстра его конкуренты.
– Конкурен-ты? Множественное число? Ты будешь утверждать, что у зануды Квентина Дейкстра есть не один даже, а несколько? – Тесса тихо засмеялась и, чтобы показать свое недоверие, покачала головой.
– Разумеется, – хладнокровно ответил Этьен и отставил чашку. – Весь президиум практически. Активно участвовать в кампании будут человек восемь, хотя бы поначалу. Относительно неплохие шансы у трех-четырех, включая Дейкстра. Но почему тебя интересует, кто будет избран Генсекретарем Лиги?
Тесса – и Коринт – внимательно смотрела на Этьена.
– Ты знаешь, что сорок лет назад природные запасы индия официально были признаны исчерпанными? – печально улыбнулась она. – Трагичная история для высокоточных приборов, космической техники, да что там, для твоего комма – тоже. Я не особо технически подкованный человек. Я даже больше скажу, я не представляю, что это за дрянь такая оптическая связь, но я ею пользуюсь. И кажется, для комма, которым так ловко пользуется мой милый Коринт, – Тесса положила руку поверх бедра Коринта и похлопала его; по ее лицу скользнула сладострастная тень. Коринт печально вздохнул, Тесса продолжила: – требуется не менее одного грамма этого самого индия. Коринт так расстроился бы, если бы у него из-за индия не было его обожаемой игрушки.
Коринт покачал головой и еще раз закатил глаза.
– Но к счастью, старушка Земля оказалась щедра на сюрпризы, и в Индии, ха-ха, было обнаружено еще одно месторождение, позволявшее продолжить промышленную добычу индия. Так что окончательную дату прощания с индием передвинули еще на двадцать лет. Затем разработали шикарные способы практически безутратного ресайклинга, и «Астерра» до сих пор является лидером на этом рынке. Но факт остается фактом. Когда космические агентства, например, отправляют зонды к Плутону и даже за пределы Солнечной системы, эти зонды не возвращаются. А на их производство израсходовано немало индия, который никогда не будет повторно использован. Когда у берегов Атлантического океана возводятся замечательные подземные города, на их конструкцию тоже применяется индий, и он тоже едва ли будет повторно утилизирован. И так далее. Иными словами, несмотря на наши усилия, потребность в индии возрастает. Потому что видишь ли, развитие технологий требует новых материалов. А их невозможно производить только лишь из водорода, железа и кремния.
– Насколько я слышал, «Астерра» и «Тонарога» почти готовы запустить минералогический комплекс за орбитой Луны, – пожал плечами Этьен. – И насколько я помню, астрономы с достаточной долей достоверности установили не менее сорока астероидов на приемлемом расстоянии от Земли, которые можно использовать для выработки самых разных элементов.
– Коринт, милый, сколько стоит индий, добытый на Земле? –
– От семисот до тысячи двухсот афро килограмм, – не отрываясь от комма, ответил тот.
– Сколько будет стоить килограмм индия, добытый из астероидной породы?
– В ближайшие пять лет не менее сорока миллионов. Затем его стоимость сократится, разумеется. Возможно даже, в несколько тысяч раз, – ехидно добавил Коринт и подмигнул Этьену.
– Это, кстати, действительно для многих других стратегических материалов, – неожиданно посуровела Тесса. – И от их наличия зависит и будущее многих технологий.
– Не буду спорить, – склонил голову Этьен. – Но мы начали говорить о Квентине Дейкстра.
– И его шансах стать Генсекретарем Лиги. И более глобально о его деятельности на этом посту. Я говорила с аналитиками. Мы рассматривали самые различные сценарии. Этот Дейкстра, как выясняется, не так просто поддается прогнозированию, но одно остается неизменным. И ты знаешь, что именно?
– Я боюсь тебя разочаровать, Тесса, дорогая, но я не имею телепатических способностей. Поэтому мои возможности проникнуть в твою голову или в головы этих аналитиков несколько ограничены, практически ущербны, – печально признался Этьен.
– Да, действительно, – тяжело вздохнула Тесса и подняла руку, чтобы подозвать официанта.
Коринт поднял голову, посмотрел на Этьена, скупо улыбнулся ему и покосился на Тессу. Та с решительным видом изучала меню, затем жарко обсуждала с Сильвией калории в десертах. Этьен, убедившись, что дамы не обращают внимания ни на что, помимо карт продуктов, многообещающе улыбнулся Коринту. Тот поправил очки – почти незаметные стекла с тонкими золотыми дужками, провел пальцами по уголкам рта, быстро облизал губы. На секунду дольше положенного задержал на Этьене взгляд. Уткнулся в комм.
– Так вот. Вернемся к делу. Дейкстра решительно настроен против всех компаний, не происходящих родом из Африки, – недовольно заявила Тесса, съев половину десерта.
– Какой ужас, – флегматично отозвался Этьен. На свирепый взгляд Тессы он изобразил удивление: – Но твоя обожаемая «Эмни-Терра» ведь и является таковой.
Тесса отложила вилочку. Наклонилась вперед.
– Когда мы говорим об «Эмни-Терре», мы говорим в первую очередь об «Астерре». Я люблю мою страну и мой континент, но я люблю и мою компанию. Я предана ей. Потому что именно моя компания поверила в меня и дала мне шанс. Примерно как твой первый любовник поверил в тебя и поставил во главе твоей первой службы.
Она откинулась на спинку кресла. Коринт покосился на нее.
– Тесса, дорогая, я восхищен спецслужбами «Астерры». Надо же. Никогда не думал, что моя унылая личная жизнь может привлечь интерес такой колоссальной организации, – сухо ответил Этьен. – Впрочем, вернемся к твоим опасениям. Политика Лиги не определялась и никогда не будет определяться настроениями одной личности. Видишь ли, я, как и ты, почти уверен, что Дейкстра будет следующим Генсекретарем Лиги, но точно также я уверен, что не он будет определять ее политику. Хм, вернее, это диалектическое единство. В Лиге сильны именно такие настроения, и ее Генсеком станет, скорее всего, человек, им вернее всего соответствующий. И он будет определять ее настроения. Возможно, с Дейкстра что-то случится, не приведи Всевышний, – он нарисовал на груди над сердцем крохотный крестик, – и тогда это место займет другой человек. Который, скорее всего, будет следовать по этому же пути. И так далее. Но я не понимаю твоего беспокойства. «Эмни-Терра» является и считается африканской компанией, и баста.
– Есть более африканские компании, Этьен.
– Есть, – с готовностью согласился тот.
– Есть национальные компании.
– Есть.
Тесса уперлась локтем в стол и наставила на него указательный палец.
– И мне очень хочется начать сотрудничество с ними. Очень тесное сотрудничество.
– Мы говорим…
– О Нигерии. До сих пор оно было успешно, но с каждым годом все менее успешно. Пока у нас получается преуменьшать значение некоторых регионов и бассейнов, чтобы вести разрабоку. Но меня не устраивает статус «Эмни-Терры» в их отношении. Я хочу официальный статус и гарантии сотрудничества национального правительства, ратифицированные Лигой. И я очень хочу от тебя совета, как это получить.