Вернувшись домой, правитель объявил, что долгожданный суд состоится завтра. Весть об этом тотчас же облетела весь город. У здания суда собралась тысячная толпа.
Когда оба лавочника изложили свое дело, правитель приказал принести миску горячей воды и платок с золотыми динарами. Он положил монеты в воду — и на поверхность всплыли капельки масла.
— Покажите миску народу, — распорядился правитель, — пусть все скажут, чьи это деньги.
— Торговца маслом! Торговца маслом! — в один голос закричали люди.
Деньги были тут же возвращены их хозяину, а его жадного соседа осудили на пожизненное заключение в темнице.
Все начади расхваливать ум и мудрость правителя, но он поднял на руки маленького мальчугана и сказал:
— Не я, а этот мальчик разоблачил коварного обманщика. Он подсказал мне, как разобраться в столь запутанном деле.
Работник и хозяин
Один зажиточный крестьянин нанял работника. Утром они отправились в поле. Настал полдень. Изрядно проголодавшись, хозяин и работник сели в тени.
— Еды нет, — сказал хозяин, — но это пустяки. Достаточно будет, если мы сделаем вид, что обедаем.
Хозяин вынул перочинный нож и стал делать руками такие движения, как если бы он резал хлеб, клал на него кусочек сыру, отправлял бутерброд в рот и, наконец, запивал хорошим крепким вином.
Работник повторил все движения своего хозяина.
"Пообедав" таким образом, хозяин предложил продолжать работу. Работник встал и с лопатой в руках принялся ходить взад и вперед по одной и той же дорожке.
— Что ты попусту тратишь время? — крикнул хозяин.
— Видишь ли, господин мой, раньше я делал вид, будто ем, сейчас делаю вид, будто работаю.
Вечером хозяин сказал жене:
— Припаси на утро еды и питья для работника.
На следующий день крестьянин сказал работнику.
— Вот тебе корзина с едой и лопата. Отправляйся в сад и смотри как следует окучивай деревья.
— Хорошо, господин мой.
Придя в сад, работник открыл корзину и отведал еду и питье. Низко поклонившись, он сделал вид, что беседует с садом:
— Доброе утро, дорогой сад.
— Здорово! Что у тебя в бутылке?
— Скверное, кислое вино.
— А что у тебя в корзине?
— Заплесневелый хлеб.
— Коли так, ложись спать, дружок.
Парень растянулся под фиговым деревом посреди сада и крепко заснул.
Вечером работник пришел к хозяину.
— Ну как, работник, много ли ты успел сделать?
— Да, мой господин, я окопал деревья вплоть до самого ствола сухого дерева.
— Ай да парень! Ты хорошо поработал и много успел.
— О да, господин мой.
На следующее утро работник опять отправился в сад. Отведав хлеб и вино, он повторил беседу с садом:
— Доброе утро, дорогой сад.
— Здорово! Что у тебя в бутылке?
— Кислое, испорченное вино.
— А что у тебя в корзине?
— Заплесневелый хлеб.
— Коли так, ложись спать, дружок.
И парень опять лег под деревом и крепко заснул.
Вечером хозяин спросил его:
— А сегодня ты много сделал?
— О да, мой господин, я добрался до самого сухого ствола.
— Как, ты, значит, ничего не сделал?!
— Точно так же, как вчера и позавчера после обеда, мой господин.
Назавтра хозяин явился в сад до прихода работника и, убедившись, что тот совсем ничего же сделал, спрятался в кустах.
Когда работник пришел в сад, хозяин услышал, как парень сказал:
— Доброе утро, дорогой сад.
— Здорово! Что у тебя в бутылке?
— Кислое, испорченное вино.
— А что у тебя в корзине?
— Заплесневелый хлеб.
— Коли так, ложись спать, дружок.
И хозяин увидел, как работник улегся спать под фиговым деревом. Тут-то он все понял...
Вечером хозяин сказал своей жене:
— Когда работник отправится в сад, положи в его корзину свежего хлеба и налей ему хорошего вина.
На следующий день, придя в сад, работник отведал хлеб и вино и крикнул:
— Доброе утро, дорогой сад!
— Здорово! Что у тебя в корзине и в бутылке?
— Хороший, свежий хлеб и вкусное вино.
— Тогда отправляйся работать.
Работник взял лопату и трудился весь день не покладая рук.
Вечером хозяин спросил его:
— Что ты успел сегодня сделать?
— Всю работу, мой господин.
Блинчики
Жил в Хелеме старый меламед. Жена его занималась вязкой чулок. И вот из-за этого меламеда и его жены город Хелем удостоился большой чести: на веки вечные, в назидание потомству, там было вынесено четыре важных постановления.
Дело было так. Однажды меламед сказал своей жене:
— Я прожил на свете без малого семьдесят лет, и ни разу не довелось мне в праздник шевуот вкусить блинчиков, начиненных творогом и поджаренных на масле.
Жена вздохнула и ответила:
— И мне никогда не доводилось их есть.
Меламед погладил свою длинную бороду и сказал:
— Вот что я придумал. Есть у нас большой сундук с прочным запором, в котором когда-то мне доставили твое приданое. Давай сделаем в его крышке две щели — одну справа, другую слева. И давай договоримся, что я каждый день буду опускать в правую щель одну пруту из своих заработков, а ты будешь каждый день опускать в левую щель одну пруту из своих заработков. А в канун праздника шевуот мы с Божьей помощью откроем сундук, вынем деньги, купим муку, яйца, масло, творог и испечем себе такие блинчики, какие едят только богачи.
Жена одобрительно кивнула головой.
— Аминь. Да будет такова воля Господа!
Но, встав из-за стола, за которым шел этот разговор, меламед подумал: "Пусть жена одна бросает свои монетки, а я, обучающий детей слову божию, вправе не делать этого". А жена меламеда, встав из-за стола, тоже решила схитрить. "Пусть муж один бросает свои монетки, — подумала она, — а я свои трудовые гроши, которые достаются мне так тяжело, приберегу для другого дела".
Прошла зима, на исходе была весна — приближался праздник шевуот. Меламед и его жена принесли большой ключ от сундука, сунули его в замочную скважину, повернули, приподняли крышку и заглянули внутрь. Увы! Сундук был пуст. В нем не было ни одной монетки.
Рассердилась чулочница, вцепилась мужу в бороду и закричала:
— Обманщик! Где же твои деньги?
Рассердился и меламед; он схватил жену за парик
и завопил:
— Где твои деньги, ведьма?!
Так, стоя у раскрытого сундука, они до тех пор трепали друг друга, пока оба не упали в сундук. И тут крышка над ними возьми да и захлопнись.
Дом меламеда стоял на той же улице, где и синагога, и дверь в нем была открыта настежь — так уж испокон веков заведено в Хелеме — в теплые дни все двери распахнуты настежь. А сундук тот со дня своего рождения в столярной мастерской стоял на четырех маленьких колесиках, чтобы легче было его передвигать. И так как, очутившись в сундуке, меламед и его жена стали что есть силы тузить друг друга, сундук сдвинулся с места и начал разъезжать по комнате — от одной стены к другой. И так он подкатился к открытой двери. В доме не было порога, и сундук выкатился во двор, а со двора — на улицу. Он покатился по мостовой и с грохотом въехал прямо в синагогу.
Жители Хелема, увидев, что по улице катится сам по себе большой сундук, переполошились. Опасаясь, как бы не произошло какой беды, они не осмелились даже прикоснуться к нему. А когда сундук въехал в синагогу и там продолжал разъезжать от стены к амвону, от амвона к печке, всех обуял смертельный страх.
Пришел раввин, прибежал его помощник — духовный судья, а вслед за ними явились все знатоки Священного Писания. Посовещавшись, они велели синагогальному служке пожертвовать собой во славу Божию и открыть таинственный сундук. Служка принял на себя эту высокую миссию; он совершил омовение, надел саван, облачился в талит и, громко благословляя имя Господне, приблизился к сундуку и приподнял крышку. И что же он увидел? Меламед таскал за парик свою жену, а та что есть силы дергала мужа за бороду...
И хотя случилось это в канун праздника и все были очень заняты подготовкой к нему, пришлось со¬звать чрезвычайное заседание хелемских мудрецов с участием раввина, духовного судьи и знатоков Священного Писания.
И мудрецы постановили:
Во-первых, отныне и впредь сундуки для приданого не изготовлять на колесиках.
Во-вторых, у всех наружных дверей делать высокие пороги.
В-третьих, меламеды никогда не должны жить на улице, где находится синагога.
В-четвертых, старый меламед и его жена впредь не должны даже желать есть блинчики в праздник шевуот.
Эти постановления были записаны в особую памятную книгу, чтобы они хранились в ней в назидание потомству, на веки вечные, до пришествия мессии.
Коза
А вот еще какая история приключилась с хелемским меламедом. Как-то по окончании школьного года в его кошельке оказался целый капитал — десять звонких монет. Он долго сидел со своей женой и думал, на что употребить эти деньги.
Наконец жена сказала ему:
— Отправляйся, супруг мой, в местечко, которое славится своими козами, и купи козу. Недаром говорят люди: "Коза в доме — достаток в доме".
Меламед послушался жену, отправился и купил козу.
В пути, когда он вел козу домой, его застала ночь. Страшно стало меламеду на безлюдной дороге, он свернул на постоялый двор и решил там заночевать.
Когда меламед блаженствовал за стаканом чаю, а коза его жевала в сарае сено, к нему подсел хозяин постоялого двора. Слово за слово, и уже через минуту тот знал, что его поздний гость — не кто иной, как хелемский меламед. Смекнув, какую шутку можно с ним сыграть, хозяин пошел в сарай и заменил козу козлом.
Назавтра, чуть свет, меламед зашел в сарай, взял за веревку козла и пошел своей дорогой. Домой он прибыл в прекрасном настроении и, увидев жену, воскликнул:
— В добрый час! Я привел тебе козу. Иди и подои ее.
Женщина взяла подойник, вышла во двор и видит — перед нею не коза, а козел. И она начала громко бранить козла, своего мужа и весь Божий свет, нимало не смущаясь тем, что ее слышат дети, ученики меламеда.
Честь меламеда была задета. Он вскочил и поклялся, что тотчас вернется в местечко и на весь мир опозорит наглого обманщика, который осмелился вместо козы всучить ему козла.
— Он меня еще узнает! — кипятился меламед.
Схватив веревку, привязанную к рогам козла, он повел его в местечко, к человеку, который продал ему козу.
По дороге он завернул на постоялый двор, чтобы рассказать хозяину, какие бывают на свете обманщики. Улучив минутку, хозяин шмыгнул в сарай и заменил козла козой.
Отдохнув немного, меламед повел свою скотину дальше. В местечке он быстро нашел человека, продавшего ему козу, и набросился на него с бранью:
— Где твоя совесть? Как ты смел вместо козы подсунуть мне козла?!
Тот громко рассмеялся и сказал:
— Глупый ты человек, а еще меламед. Разве ты не видишь, что это коза, а не козел?
Он позвал свою жену, и та на глазах у меламеда надоила полный кувшин молока. Меламеду стало совестно: зря он, выходит, обругал человека. Взял он козу и отправился домой. В пути стемнело, и он завернул на постоялый двор. А когда наутро меламед вернулся домой, жена обнаружила, что он снова вместо козы притащил козла — это уж постарался хозяин постоялого двора.
Женщина принялась проклинать мужа и всю его родню до десятого колена, и опять в присутствии его учеников. Разгневанный меламед поклялся, что теперь он непременно отомстит обманщику. Он схватил веревку и потащил козла в местечко. По дороге, как и прежде, он зашел на постоялый двор и в местечко привел опять не козла, а козу.
Снова посмеялся над ним продавец и обозвал меламеда круглым дураком, не отличающим козы от козла. И он опять позвал жену, чтобы она подоила козу. Но меламед решил, что на этот раз он не даст так легко обвести себя вокруг пальца.
— Знаем мы ваши штучки! — кричал он. — Видали таких умников! Я не поверю, что это коза, пока сам раввин вместе с духовным судьей не удостоверит это.
Пошли к раввину, и тот, вместе с духовным судьей обследовав со всех сторон животное, в присутствии всех собравшихся выдал хелемскому меламеду свидетельство, что это доподлинно коза. Бумага была подписана всеми присутствующими и скреплена печатью раввина.
— Теперь у меня нет к тебе никаких претензий, — сказал на прощание меламед бывшему владельцу козы. — Прости, что я невольно обидел тебя.
Он взял козу, свидетельство и пошел домой.
По дороге меламед по обыкновению завернул на постоялый двор. А когда назавтра он предстал перед женой, оказалось, что и на сей раз — увы! — он привел козла, а не козу. Жена всплеснула руками и заплакала:
— О, наказание Божье! Зачем мне козел?
Тут уж меламед рассердился не на шутку.
— Дурная твоя башка! У меня есть свидетельство раввина и духовного судьи, подписанное ими и скреп¬ленное печатью; в нем говорится, что это коза, а не козел.
Не прошло и десяти минут, как весь двор был полон народу. Одни кричали:
— Женщина права! Это козел, а не коза. Все признаки налицо.
Другие возражали:
— Меламед прав! У него же на руках бумага, где черным по белому написано, что это коза.
В конце концов меламед и его жена, сопровождаемые толпой, повели козла к хелемскому раввину, дабы он обследовал животное и вынес окончательное решение.
Хелемский раввин водрузил на нос очки и три часа кряду изучал животное, а также выданное меламеду свидетельство. Наконец он вынес решение.
— Прав, бесспорно, меламед. От рождения это коза, что подтверждает выданное по всей форме и найденное в полном порядке свидетельство. Но всевышний, должно быть, повелел, чтобы козы, вступив на хелемскую землю, тотчас превращались в козлов.
СКАЗКИ НАРОДОВ ИНДИИ
Жили на свете два друга — пастух и царевич. Однажды царевич поклялся: когда он станет раджей — сделает своего друга-пастуха министром. "Прекрасно", — ответил на это пастух.
В мире и согласии текли их дни. Пастух приходил на луг пасти коров, и друзья, обнявшись, усаживались под деревом. Пастух играл на флейте, царевич слушал. Так безмятежно проводили они свои дни.
Пришло время — и царевич стал раджей. В жены себе он взял рани Канчонмалу — истинную жемчужину страны. Не до пастуха было теперь царевичу. Совсем забыл он своего друга.
Как-то раз пастух пришел во дворец и остановился у входа в царские покои — он-де не видел еще рани своего друга!
— Вон, вон, отсюда! — закричал на него привратник.
Пастух обиделся и ушел, и никто не знал, куда он девался.
На следующее утро проснулся раджа, а глаза открыть не может. Глядит на него рани, глядят на него придворные, а у раджи все лицо, вплоть до волос на голове, все тело покрыто иголками. Что за наваждение? Во дворце поднялся плач.
Раджа перестал есть, спать, говорить. Сердцем он понял, что нарушил обет, данный другу-пастуху, и теперь расплачивается за свой дурной поступок. Но сказать об этом он никому не решился.
Совсем расстроились дела бедного раджи, от горя поникла его голова. Управлять царством стала опечаленная рани Канчонмала.
Как-то раз рани отправилась на реку искупаться. Вдруг подходит к ней неизвестная красавица и говорит:
— Если рани желает купить служанку, этой служанкой могла бы быть я.