Так и проходили дни в Токийском Шаттердоме – раздельная работа, отдельные кабинеты, общее дело, но разные исследования, и только в столовой Ньютон чувствовал, что все осталось по-прежнему.
Без трех минут три Гейзлер подхватил со своего стола папку и бодрым шагом вышел из своей лаборатории, легко пересек коридор и без стука ворвался в кабинет математиков.
-… Это если учитывать периодичность проходной способности, - натянуто закончил фразу Гофман, почти агрессивно стирая надписи со своей доски.
- Учитывать? Не заставляйте меня повторять вам элементарные вещи, растяжимость разлома была установлена еще три дня назад, мы не возвращаемся к этому вопросу, - отмахнулся Германн, поворачивая голографическую модель разлома, и быстро вбивая какие-то данные.
- Доктор Готтлиб, - бодро позвал Ньютон, так и не пройдя вглубь идеально чистого кабинета, и сразу же привлек всеобщее внимание.
- Добрый день, - сдержанно поздоровалась профессор Эзенштерн, на мгновение оторвавшись от компьютера.
- Привет, - махнул рукой Ньютон и выжидающе посмотрел на Германна.
- Вы что-то хотели, доктор Гейзлер? – после недолгой паузы спросил Готтлиб и поправил свои круглые очки, отчего он внезапно напомнил Ньютону его школьного преподавателя по физике.
- Да, можно вас на пару минут, - деловито позвал биолог. Говорить с другом так официально было почти смешно, но Гейзлер держался, как мог. Тем более что недавно Германн устроил ему настоящий разнос, за то что «Ньютон позорит его перед коллегами». А Гейзлер всего лишь по привычке заскочил к математику и с бодрым «Герм, ты не поверишь!» стал рассказывать об электромагнитной железе Громилы и ее действии, которое Ньютону удалось понять при изучении раздавленного органа. В тот день Джонатана не было в лаборатории, а Гейзлер не мог не рассказать о своем открытии. Но оказалось, что вся команда математического отдела была в шоке от внезапного вторжения и бурного неформального общения Ньютона.
Готтлиб потер переносицу и недовольно поджал губы, но все же поднялся из-за своего стола и вышел в коридор к биологу.
- Что? – коротко спросил Германн, разглядывая растрепанного коллегу.
- Третий час, пошли обедать, - пригласил Ньютон, удобнее перехватив папку.
- Ради этого ты меня выдернул? – строго и тихо спросил Германн.
- Ну, тебе же нужно есть, - пожал плечами биолог, словно не замечая тона коллеги, – и у тебя там полно народа, за полчаса ничего не катастрофического не произойдет.
- Вот именно, пока меня нет на рабочем месте, боюсь, работа с места и не сдвинется, - безрадостно сказал Готтлиб. – А тебе разве не нужно работать?
- Нужно, - кивнул Ньютон, - поэтому пойдем в столовую, - Гейзлер подхватил математика под локоть и потащил его с собой.
- Я сам могу, Ньютон, - строго шикнул Германн, высвобождаясь и обреченно вздыхая, направился за биологом к общей столовой.
- Ну что ты хмуришься? Я же знаю, что ты в три обедаешь всегда, да по тебе часы обычно сверять можно, так что не делай вид, будто я тебя отрываю от работы, - с веселой улыбкой заметил Ньютон, слишком хорошо зная своего друга. За пять лет совместной работы биолог не только успел свыкнуться с заскоками математика, но и изучить их. Хоть сам Ньютон и не понимал, как можно каждый свой шаг вписывать в какой-то график и все делать строго по расписанию и на основе инструкций. И, более того, Германн не только упорядочивал все, к чему прикасался, но еще и жутко нервничал, если что-то шло не по плану, или кто-то не укладывался в его расчеты. Гейзлер это прекрасно знал: Германн настолько не переносил его стиль работы, что настоял на разделительной линии в их бывшем совместном кабинете. Тоже один из способов все держать под контролем и как-то оградиться от раздражающего фактора.
- И зачем ты папку взял? – настороженно спросил Германн, когда ученые уже добрались до столовой и успели наполнить свои подносы.
- Я же сказал, я работаю, - охотно пояснил Ньютон, высматривая подходящий столик, - пойдем, - поманил он за собой друга, - Мне нужна твоя консультация, ты же в остальное время занят, - почти обиженно пояснил Гейзлер. И это было правдой, Готтлиб установил такой убойный график работы научному отделу, что Ньютон уже не раз слышал недовольные жалобы сотрудников, а Гофман даже писал жалобу командованию, на которую он так и не получил ответ, да и вряд ли получит. Только за зря испортил и без того не самые лучшие отношения со своим непосредственным руководителем. И, раз у Германна с трудом хватало времени, чтобы в сроки провести свои исследования, то о том, чтобы помочь Ньютону он даже не думал.
- Помощь? – недоверчиво проговорил Германн, усаживаясь за стол рядом с Гейзлером, - и что же биологу может от меня потребоваться? Или ты сам не в состоянии сосчитать число своих образцов?
- Этим Джон занимается, - фыркнул Ньютон и открыл сливки, выливая их в кофе, - Мне нужно, чтобы ты помог с нейромостом, - биолог расчистил на столе место и открыл свою папку, быстро пролистал ее ближе к концу. Германн невольно заметил, что все листы исписаны какими-то химическими формулами, заметками, зарисовками мозга кайдзю и его отдельных частей. А еще от цепкого взгляда математика не ускользнули многочисленные пятна от чернил, кофе и даже бледные почти выцветшие пятна голубой крови кайдзю, которые то и дело попадались на страницах исследовательского материала Гейзлера, от одного вида которого Германна передернуло. Просто дикостью было в такой неряшливой форме вести научные записи.
- Так вот, - Ньютон взял свою булочку, - я тут работал с мозгом Канамори и пришел к выводу, что дрифт система для подключения к Егерю не подходит для дрифта с кайдзю.
- Выводу? По мне так это было очевидно. Бред сумасшедшего использовать дрифт, который создан для подключения Егерю, чтобы увидеть мысли инопланетного зверя, - тут же согласился Германн, но не стал говорить всего, что он думает про затею Ньютона, хотя сказать можно было многое. Начиная от того, что нейромост создан для синхронизации с ИИ Егеря, и заканчивая тем, что одно участие кайдзю в дрифте приводит к его нестабильности.
- Дай я продолжу, ок? – нахмурился биолог и указал на Германна булочкой, - дело в коллективном сознании. Я думаю, что не нужно брать под контроль кайдзю, как это делают пилоты с телом Егеря, нужно стать частью коллективного сознания. – Ньютон довольно улыбнулся и выжидающе посмотрел на друга, который так и замер, не подняв до конца чашку с чаем.
- Частью сознания? – медленно повторил Германн.
- Коллективного, - уточнил биолог и откусил кусок булки, запачкав губы ванильным кремом.
- Ты знаешь, твои идеи с каждым разом все бредовее. Проверься, подозреваю, что твои дрифты могли повредить твой мозг, - посоветовал Германн, отпивая немного чая.
- Почему бредовее? Ты ведь сам сказал, что подключиться к телу кайдзю невозможно. Оно даже близко не схоже с Егерем. Да, и стоит быть реалистами, мы ведь не сможем заполучить живого взрослого кайдзю пусть даже первой категории, чтобы установить с ним дрифт, - последнее Ньютон произнес печальным, едва заметно мечтательным тоном, и Германн невольно закатил глаза.
- Чего ты от меня-то хочешь? – все еще без энтузиазма спросил Германн.
- Я почти восстановил мозг Канамори, еще пара дней и можно будет… - Ньют на мгновение запнулся и облизал губы, - заняться дрифтом. Вот я и подумал, может как-нибудь… ну, не знаю, перенастроить его. Не на подключение, а только на то, чтобы я мог видеть воспоминания кайдзю.
- Ньютон, ты ведь понимаешь, что нейромост - это не просто машина для чтения мыслей и соединение устанавливается за несколько секунд. Это не видеозаписи из жизни, ты не можешь их просматривать по своему желанию. Он не для этого создан, а именно для объединения сознаний пилота с Егерем.
- Но мне не нужен ни Егерь, ни управление, мне нужно нормально рассмотреть воспоминания, - с нажимом произнес Гейзлер, - ты же видел все в дрифте, там все сменяется с такой скоростью, что практически невозможно понять что-то конкретное. А стоит связи начать настраиваться, как дрифт обрывается. А я должен знать все…
- Делай что хочешь, это твои исследования, - подняв руку, сказал Германн, - мы же договаривались еще в Гонконге не мешать друг другу работать.
- Мы не договаривались, это ты постоянно мне повторял «Ньютон, не говори под руку, это сбивает» - передразнил Гейзлер своего коллегу и тут же добродушно улыбнулся, - я помню, но, черт, Герм… Помоги с нейромостом. Я пробовал сам разобраться, но там сплошная электроника, программные коды. Это все не мое. Я могу собрать нейромост, но не могу изобрести новый.
Германн ответил не сразу, смерил взглядом растрепанного и чуть взволнованного Ньютона. Он явно горел своей новой безумной идеей, Готтлиб не раз видел своего коллегу в таком состоянии, граничащим с одержимостью, и знал, что в такие моменты Ньютона невозможно переубедить или остановить. Разве что, математик почти был уверен, что без его помощи Гейзлер снова умудрится себя покалечить в попытке доказать свою теорию.
- Нейромост для синхронизации, но без подключения к физической модели, - задумчиво проговорил Германн, словно пробуя эту задачу на вкус и пытаясь оценить процент вероятности создать нечто подобное.
- Точно! – радостно кивнул Ньютон, - ну что, ты поможешь?
- И когда, по-твоему, я должен этим заниматься? У меня есть свой график работы, и, между прочим, если выяснится, что разлом больше не раскроется, все твои исследования будут бесполезными.
- Узнать что-то о другом мире не может быть бесполезно, - не согласился биолог, хотя сам чуть приуныл, - Уверен, у тебя есть время. Ты скажи когда, я все подготовлю, что смогу, сам сделаю.
- Ты предлагаешь нам с тобой вести совместный проект? – все еще тянул с точным ответом Готтлиб, продолжая подбирать различные варианты.
- Ну да, - кивнул Ньютон и придвинул свою папку к Германну, - я тут читал про работу нейромоста и попытался набросать особенности работы сознания кайдзю. Ну, из тех, что могут повлиять на дрифт. Все же нужно как-то удерживать связь. Несколько секунд мало чего дадут, нам с тобой правда повезло, что тогда смогли разобраться с проходом через разлом. Хотя мне до сих пор ты иногда снишься в том забавном летном шлеме, - Ньютон тихо усмехнулся и отпил немного кофе, - так что скажешь?
- У меня на это сейчас нет времени, - честно сказал математик, - но, - добавил он, прежде чем Ньютон успел возмутиться, а он явно собирался, - у меня остается примерно два часа свободного времени после окончания работы…
- Я тебя обожаю! – счастливо воскликнул Ньютон, едва не подскочив на месте, - тогда это можешь оставить себе, это все равно мне известно, да и копии уже есть. Что непонятно - спрашивай в любое время. Буду рад объяснить, - биолог счастливо улыбнулся, - жду не дождусь начала совместной работы, доктор Готтлиб.
До вторжения осталось 89 недель
========== Глава 4 Сверхурочная работа ==========
К трем часам в столовой Токийского Шаттердома как обычно собрался практически весь рабочий персонал. Необычным было разве что видеть доктора Гейзлера, одиноко сидящего за своим столиком. Ньютон неспешно пил кофе и не сводил глаз с каких-то бумаг, которые он принес с собой и то и дело отрывался от яичницы, чтобы сделать какие-то пометки.
- Я думаю, если нам использовать данные со спутников, то можно заранее вычислить место появление разлома, - продолжил свои рассуждения Акиро, отламывая себе кусок хлеба.
- Ты так в этом уверен? Считаешь, что будут предварительные изменения в тепловом спектре перед проявлением активности разлома? – заинтересованно спросила Эзенштерн, размешивая сахар в чае.
- Они были при первом разломе, просто никто не придал особого значения изменениям, а сейчас можно специально их отслеживать…
- Это в том случае, если стык литосферных плит - единственное условие для места раскрытия разлома. А если это не связано?
- Что-то Гейзлер один, рассорился со своим дружком что ли? - как-то отстранено спросил Гофман, покосившись на биолога, который сидел от остальных ученых через несколько столов и вряд ли мог слышать их разговор сквозь общий гул рабочих.
- Доктор Гейзлер, - с нажимом строго поправила его Элизабет.
- Да, ты был бы поуважительнее, он все-таки наш начальник, - кивнул Джонатан и замахал рукой, подзывая к их столику Жаннин.
- Да не шути ты так. Когда нам сказали, что руководить группой будет Гейзлер, я ожидал увидеть достойного ученого, того самого гения с шестью докторскими степенями, открывшего способ детоксикации крови кайдзю, самого молодого преподавателя в МИТе…
- О-о, смотрю, кто-то перед сном читал биографию дока, - хмыкнул Джонатан, покосившись на хмурого немца.
- А что такого, что мне было любопытно узнать, кого выбрали нам в руководство? – непонимающе пожал широкими плечами Гофман, - но на деле цирк какой-то. Просто неформал, и они хотят, чтобы мы относились к нему серьезно?
- Гофман, не стоит обсуждать начальство, - недовольно попыталась остановить коллегу Эзенштерн, упорно не вступая в беседу, которую затеял немец.
- Да ладно, док отличный спец, я с ним работаю…
- Убираешь ты за ним, а не работаешь, - с тихой усмешкой заметил Акиро.
- Это тоже работа, ты пробовал оттирать с пола кровь кайдзю?
- Да, - японец мгновенно помрачнел, - недавно, когда доктор Гейзлер заходит поговорить с доктором Готтлибом, проходить мимо моего стола и оставить кучу следов с кровью.
- То пара следов. Представляешь, что у нас в лаборатории творится?
- Гейзлер – гений, думаю, вам стоит смириться с его… неаккуратностью, - снова вмешалась Элизабет и недовольно нахмурилась, услышав цокот каблучков француженки.
- Оу, вы обсуждаете профессора, – кокетливо спросила девушка, присаживаясь к коллегам за стол.
- Нет, - тут же сказала Эзенштерн, покосившись на миловидную брюнетку с неуместно красными губами.
- Немного, просто заметили, что он сегодня один, может, к нам его позовем? – в который раз предложил Джонатан.
- Нет, - отрезал Гофман, - не будем нарушать субординацию, мы же фактически его подчиненные, - не по-доброму с насмешкой напомнил немец.
- Ну, он чудик, но с виду милый, правда, коротышка, - пожала плечами Жаннин.
- О-о, да, нам это было необходимо знать, - негромко проворчала Элизабет, чтобы ее не слышала француженка.
- Не пойму, что не устраивать, если Гейзлер прав, то мы можем быть готовы ко второму вторжению, - негромко высказал свою точку зрения Акиро, допивая свой чай.
- А если не прав, то правительственные деньги, которые пошли бы на восстановление городов, просто пущены по ветру, - так же легко заметил Гофман.
- По-твоему, наша работа – пустая трата времени? – строго спросила Элизабет и посмотрела на своего коллегу.
- Нет. Наша работа важна. А вот чем Гейзлер занимается, понятия не имею, - Карл покосился на биолога, который уже успел закончить с завтраком и направлялся к выходу из столовой. – По мне так Готтлиб просто протащил в проект своего любовничка.
- ПФф! – Акиро подавился чаем, и прежде чем кто-то успел что-то сказать, послышался громкий звон пощечины.
- Свои домыслы держите при себе, Гофман, - почти прошипела Элизабет и резко поднялась на ноги, - ваша глупая зависть не дает вам права говорить подобные вещи, имейте хоть каплю уважения, - и больше не сказав и слова, женщина резко развернулась и решительно направилась к выходу из столовой.
- Тоже мне, нашлась защитница, - на удивление спокойно хмыкнул Гофман.
***
(Гонконг 2024)
- Доброе утро, доктор Гейзлер, - как всегда вежливо и сухо поздоровался Германн, заходя в общий кабинет. Не так часто Ньютон приходил на рабочее место раньше математика, и, судя по его мятому виду и взъерошенным волосам, можно было предположить, что на этот раз биолог вовсе не ложился спать. Наверняка ночью ему в голову пришла какая-то буйная идея, и он сорвался в лабораторию проверять свои догадки.
- Доброе, Герм, - потягиваясь, поприветствовал биолог друга и проводил его взглядом до рабочего места, что не ускользнуло от внимания математика.