- Ну, малыш, расскажи дяде Скабиору, что же тебя гнетёт.
Драко настороженно сверкнул глазами из-под чёлки.
- А с чего ты взял, что меня что-то гнетёт?
- От хорошей жизни никто не будет сбегать на чердак к преступнику. Что, папа не купил тебе нового пони?
- Именно.
- Как хочешь, - Скабиор устроился поудобнее, подавив зевок. – Я тут, понимаешь, душу выворачиваю, а он…
Драко фыркнул, но всё-таки ответил самым небрежным тоном:
- Скоро я должен жениться.
- Ба. Поздравляю. Когда успел-то, в школе?
Драко не поддержал шутливый тон.
- Я всегда знал, что женюсь на ней, - задумчиво сказал он. – Ну, не всегда, но лет с семи. Тогда нас обручили.
- Ничего себе у вас порядки, - Скабиор даже сел. – А если крошка-невеста разожрётся до двадцати стоунов* или там окосеет, тогда что? Женись, раз обещал?
- Нет, - Драко рассмеялся. – Это же помолвка, её можно расторгнуть. Но Астория красивая - и внешне, и вообще. Просто я… - он замялся.
- Не хочешь жениться, - Скабиор ухмыльнулся. «Как я тебя понимаю».
- Да. Нет. Не в этом дело, - Драко вдруг вскочил и принялся расхаживать туда-сюда. – После войны мы доучивались в Хогвартсе, - сказал он наконец.
- Все? И слизеринцы?
- «Все те, чьи родители могут надеяться на снисхождение», - с непередаваемым выражением процитировал Драко.
Скабиор ошеломленно покачал головой. Ему, конечно, прошлым летом не до того было, но он помнил, какой кавардак творился. Даже до самосуда дело доходило. И вся эта министерская агитация ни хрена не давала, только самые громкие разбирательства и обвинительные приговоры могли успокоить недовольных. На время. И в такой момент сгонять детей – да каких, на хрен, детей, после войны детей не остаётся – в школу? В замкнутое пространство? Совсем ополоумели.
- Вот срань, - с чувством сказал он.
- Да уж, не лучшая идея, - Драко невесело улыбнулся. – Но в целом всё было нормально: учителя следили, и вообще. Так, пара стычек. Большинство нас просто избегали, как прокажённых, - он непроизвольно сжал предплечье, на котором сквозь тонкий шёлк темнела Метка. – И это даже было полезно, такая… проверка на прочность. Но всё-таки я обрадовался, что закончили экстерном, за один семестр. Наверно, это трусость.
- Нет.
Драко удивлённо посмотрел на него, и Скабиор понял, что сказал это вслух.
- Мне бы тоже не понравилось ощущать себя прокажённым, - проворчал он.
- Да, - Драко вновь закружил по комнате. – Но главное, что стало ясно: всё изменилось. Совсем и насовсем. Больше нельзя надеяться, что твоя фамилия или родство тебе как-то помогут. Связи разорваны, теперь всё будет по-другому. Кровь уже ничего не значит, как и традиции, история, знатность. Каждому придётся начинать заново, на пустом месте, да ещё и оправдываться, что принадлежишь к тому или иному роду, доказывать, что ты сам по себе чего-то стоишь. Аристократам теперь никто ничего не должен, наоборот…
Драко говорил запальчиво, словно и забыл, что он тут не один. Кажется, обо всём этом он думал уже давно. «Но насчёт того, что фамилия ничего не стоит, это он хватил. Просто знать сменилась. Такое бывает», - подумал Скабиор. А Драко продолжал:
- Во время войны всё было проще, правда. Мы просто хотели выжить. А теперь отец пытается вернуть то, что было, любой ценой. Но это невозможно. Нужно учиться жить по-новому, а не прятаться в фамильном поместье, цепляясь за прошлое и соблюдая все традиции. Я понимаю, что он хочет как лучше, но ничего ведь не выйдет. Я не пролезу в министерство и не научусь плести интриги, даже если женюсь десять раз подряд на самых чистокровных девушках нашего круга. Я – не он…
Драко вдруг замолчал и опустился на пуфик. Теперь его голос звучал тускло, устало.
- Мама хочет уехать. Туда, где на нас не будут оглядываться, где можно быть собой – по её мнению. А отец уверен, что как раз собой мы быть не сможем, если сбежим. И я согласен с ним, но и маму можно понять. Она такого натерпелась. И вот они спорят и спорят. Да ещё начинают припоминать друг другу старые обиды – что в Дурмстранг меня не отдали или ещё что. Думают, я не знаю, что они ссорятся.
В комнате повисла тишина.
- Н-да, - протянул Скабиор. – У кого-то жемчуг мелковат…
- Что?
- Я говорю: с жиру беситесь.
Вид у Драко был озадаченный и немного обиженный.
- Почему?
- Потому. Все живы, никто ни в тюрьме, деньги есть – наплюйте и живите, как хотите, - Скабиор пожал плечами. – Не понимаю, какого чёрта вам ещё надо.
- Да вот и я о том. Но почему-то «просто» нельзя. Обязательно надо за что-то цепляться, на кого-то оглядываться, - он тоскливо вздохнул. – Иногда мне кажется, что я старше их обоих.
Скабиор хмыкнул.
- Ты умеешь выделять то, что действительно важно. Но с возрастом это пройдёт, не переживай.
- И что же действительно важно?
- Ну, - Скабиор лёг на спину, - вот если бы у меня – в порядке бреда – были дети, я бы научил их одному: заботиться о себе и только о себе. Потому что никто этого за тебя не сделает. А у нас забивают детям головы всяким дерьмом. В школе, помню, наши смеялись над гриффиндорцами: вот, мол, по любому поводу готовы задницы рвать, головным отростком пользоваться не умеют, а сами-то? Без одобрения ста поколений предков и шагу ступить не могли, даже думать не думали сделать что-то против воли семьи. У вас так же было?
Драко помолчал.
- Примерно.
- А синие шарфы ещё хуже: учились ради оценок и амбиций родителей. Хорошо, если повезёт, и вкусы предков совпадут с твоими, но это ведь редкость. Мне вообще казалось, что самые адекватные там были хаффлпаффцы: вроде и готовы всем угодить, но без фанатизма, на своём месте. Вот туда мне надо было поступать.
- И как это Шляпа так сплоховала? – ехидно спросил Драко.
- Увидела, что я в детстве любил лапки паукам отрывать, - в тон ему ответил Скабиор. Они переглянулись и рассмеялись.
- В общем, думай о себе – вот и весь совет от дядюшки Скабиора. Бери, пользуйся.
Драко ответил не сразу. Казалось, он над чем-то размышляет.
- Не получается.
- М-м?
- Быть свободным можно только в ущерб близким.
- Ага, а драконы плюются огнём, не знал? – Скабиор приподнялся на локте, раздражённый полемикой. Он-то давно для себя всё решил. – Придётся выбирать, послушный или счастливый. Но жизнь одна, и никто её за тебя не проживёт. Так что лучше всё-таки быть свободным.
- Как ты?
Скабиор прищурился.
- Хотя бы.
- Тебе не понять, - Драко досадливо развёл руками. - Когда есть семья и свой дом, в котором… - он осёкся. - Э-э… То есть, я не хотел…
- Не стесняйся, - Скабиор равнодушно пожал плечами. – Этого мне и впрямь не понять.
Да уж, родовые ценности прошли мимо. Осталось только раздражение при смутных воспоминаниях о том, как однокурсники мерялись родословными и доставали вопросами типа «А кто твоя мать?», «А ты не полукровка?» и прочими, на которые он поначалу отвечал кулаками, даже старшекурсникам, а потом… потом все привыкли. Это даже стало чем-то вроде шутки. И он тоже смеялся, потому что постоянно размахивать кулаками будет только идиот. И потому что было всё равно. Действительно всё равно. Когда Скабиор оказался на улице без денег и имени, то даже не слишком удивился. Всё было закономерно: перекати-поле корни не держат. А вот другим, наверно, эти корни выдирать больно. Он вновь глянул на смущённого Драко, и тот вдруг спросил – очень серьёзно:
- Каково это?
- Что «это»?
- Быть совсем одному.
- А. Нормально. Отвечаешь только за себя и ни от кого не зависишь.
- И ты никогда не хотел…
- Послушай-ка, - раздражённо перебил Скабиор, - я не могу судить о том, чего у меня не было, понятно? Но точно знаю, что это лучшее, из того, на что я мог рассчитывать. Так что меня всё устраивает.
- И что дальше? Так и будешь бегать? Они ведь тебя чуть не поймали в этот раз, да?
- Буду бегать, пока бегается, - буркнул Скабиор, недовольный тем, куда повернул разговор. – А ты не размазывай сопли, лучше поговори с Люциусом.
Драко отмахнулся.
- Говорил. Только он не слышит. Уверен, что знает, как лучше для меня. Иногда так хочется сказать, что я больше ничего ему не должен, что мы квиты, - он замолчал, искоса глянув на Скабиора. – Ты… ты когда-нибудь хотел Метку?
- Вот ещё, - фыркнул тот. – Говорю же, это было просто работой. И вообще, я не овца, чтобы меня клеймить.
- А я хотел, - задумчиво проговорил Драко. – Потом-то уже дошло, а сначала хотел.
- Когда это тебя угораздило? И как? – Скабиор всё не мог взять в толк, как это Люциус додумался отправить единственного сына на службу чокнутому тёмному магу.
- После пятого курса. Отец попал в Азкабан, после провала в Министерстве - ты, наверно, слышал об этом.
- Не-а.
- В общем, Тём… Волдеморт оказал мне честь, принимая в Круг вместо отца. Выбора не было.
- Выбор есть всегда.
- Ты просто не… - Драко закусил губу.
- Не понимаю, и слава Мерлину.
- Главное, что всё закончилось, - он вновь накрыл предплечье ладонью. Скабиор проследил за его жестом, и Драко это заметил. – Хочешь взглянуть?
- Вот ещё, - тот демонстративно уставился в потолок.
- Все хотят, интересно же, - усмехнулся Драко. Он подошёл к матрасу, уселся рядом и расстегнул манжет; светлый шёлк сполз с предплечья, обнажая Метку. – Смотри.
И Скабиор посмотрел. Вернее, уставился – настолько ошеломляющим и неуместным показался мерзко скалящийся череп на бледной коже. Но даже не в этом было дело. Метка казалась выцветшей, но от неё по-прежнему веяло чем-то очень, очень нехорошим, чем-то, что инстинкты Скабиора определили бы одним словом: БЕЖАТЬ. Он выдохнул. Ничего себе. Даже сейчас, когда Волдеморта нет… Похоже, босса он тоже недооценивал. Хотя и тогда было интересно, почему десятки сильных магов дрожат перед ним, как дети. Дети. Шестнадцать лет – уже не ребёнок? Он перевёл взгляд на Драко. Тот с деланным равнодушием смотрел куда-то в угол. Каково ему было, с таким-то украшеньицем? Скабиор подумал, что не хотел бы знать. Он вновь склонился над Меткой. И самое мерзкое, что было в ней что-то: не притягательное даже, а… подчиняющее. Гипнотизирующее. Казалось, тебя затягивает в черноту пустых глазниц и распахнутой змеиной пасти.
«Чушь. Всего лишь татуировка». Чтобы развеять иллюзию, Скабиор потянулся к Метке, но в последний момент отвел руку от центра – там сохранилась особенно густая чернота – и коснулся границы рисунка. Драко вздрогнул и уставился на него, но Скабиор этого не видел. Метка оказалась шершавой на ощупь, и было ясно, что шероховатость не изгладится, не заживёт. Но почему-то это не вызывало отвращения. Он вдруг подумал о своих старых шрамах - наверное, здесь, как и на них, кожа утратила чувствительность. А вот вне рисунка она была гладкой, и еле заметные светлые волоски чутко приподнимались от прикосновений. Заворожённый контрастом, Скабиор не сразу осознал, что уже в который раз очерчивает Метку по всей длине, и Драко, кажется, забыл, как дышать.
Смуглые пальцы замерли, а потом ладонь тяжело легла на предплечье, закрывая страшный рисунок. Скабиор медленно поднял голову и встретился с Драко взглядом, за долю секунды успевая заметить и расширенные зрачки, и пересохшие губы, и то, как судорожно он сглотнул, когда…
Потянулся к нему?
Сигнальные чары оглушительно залязгали, отбрасывая их на разные концы матраса. Драко вскочил, судорожно застёгивая манжет.
- Это ужин, - пробормотал он, нервно пригладив волосы, и зачем-то добавил: – Мне пора.
- Угу, - выдавил Скабиор, отворачиваясь. – Привет там Люциусу. И ты всё-таки слушайся его. Отец у тебя золото, а как бьёт левой, залюбуешься…
Неведомые доселе защитные системы организма побуждали нести чушь – чтобы доказать, что всё нормально, чтобы только не молчать. И поэтому он не сразу заметил, что Драко стоит, не шевелясь, и разглядывает…
Чёрт.
Скабиор обречённо заткнулся, но Драко ничего не сказал. Лишь стряхнул со статуэтки прилипшую паутину и поставил на подоконник – ровнёхонько на то место, откуда Скабиор её недавно сбросил. Вернее, не её, а его – стройного юношу с тонкими чертами лица. Обычно такие лица кажутся надменными или строгими, но то, что изобразил Скабиор, было иным: полуулыбка, закрытые глаза и приподнятый подбородок – казалось, что он подставляет лицо солнцу. Даже на фоне пасмурного неба казалось именно так. Драко отступил на шаг, разглядывая фигурку.
- Красиво, - ровно сказал он, и стало ясно, что версия «Нашёл в вашем мусоре» не прокатит. Тут, к счастью, с привычным звяканьем прибыл ужин. Драко торопливо вышел. И вовсе он не оглянулся на пороге.
Услышав звук захлопнувшейся двери, Скабиор оттолкнул от себя блюдо с едой, в которое вцепился мёртвой хваткой, и рухнул на матрас. Полежав так немного, он очень чётко произнёс:
- Что. За хрень. Тут. Творится?
Ответа не было. Зато было новое, совершенно непривычное чувство – заполняющее изнутри, зияющее ненасытное воронкой, засасывающее в липкую черноту – такую же, как та, что сочилась из глазниц змееязыкого черепа. Скабиор, может, и мало что в жизни видел, но это чувство опознать сумел. Совершенно неожиданно его настигла тёмная сторона одиночества. А ведь он всегда любил его, считая залогом безопасности и комфорта: если ты один, то тебе ничто не грозит, никто не мешает. Так?
Так. И никто не услышит, как ты воешь.
- Чёрт, - злобно проворчал Скабиор. Его голос растворился в тишине пасмурного вечера.
Он резко сел и, чуть не угодив рукой в тарелку с ужином, выругался. Есть не хотелось. А вот кувшин с вином показался неожиданно притягательным. Скабиор вздохнул. Ещё лучше. Едва ли не впервые в жизни захотелось напиться, надраться вусмерть. И хотя он всегда избегал крепкой дряни (спасибо папаше и его личному примеру), сейчас хотелось именно виски – много, залпом, чтобы жидкий огонь опалил всё внутри, выжег это непонятное, тёмное, тоскливое. Чтобы горечь торфяного дыма смыла сладость цветущей липы, разлитую в воздухе.
«Как буду уходить, найду эту рощу и спалю к чертям», - решил Скабиор, и от этой дурацкой мысли почему-то стало легче. Немного легче.
* примерно 6 кг
========== Глава 7 ==========
Когда в жизни Скабиора (и без того далёкой от упорядоченности) что-то шло не так, он не огорчался и не беспокоился. Он злился. И это тоже было инстинктом, который помогал беречь шкуру в сохранности: правильная здоровая злость давала энергию и позволяла находить решение для любых проблем. По крайней мере, раньше.
Теперь же Скабиор задыхался от ярости, но направить её было не на что. Всё было не так. И этот пыльный чердак, и авроры, и вернувшаяся жара, и мальчишка, который не шёл из головы. Не то чтобы он думал о нём. Просто Драко постоянно маячил где-то на задворках сознания – светлой тенью, хрупкой деревянной статуэткой, к которой постоянно возвращался взгляд. И это бесило больше всего. Да ещё ночная вылазка в этот раз не состоялась: внизу постоянно хлопали двери, раздавались голоса – раздражённые, спорящие. Кажется, произошло великое семейное выяснение отношений. Давно пора. Интересно, как там… А, чёрт. Градус злости подскочил ещё на пару делений.
Когда после обеда Драко поднялся на чердак, то нашёл Скабиора сидящим на окне, спиной к двери.
- Загораю, - буркнул тот, не оборачиваясь.
- И тебе добрый день, - Драко подошёл ближе. – Не выпадешь?
Скабиор хмыкнул и поболтал ногами в пустоте. Движение отозвалось игрой мускулов под кожей обнажённой спины.
- Спасибо за заботу, - и безо всякого перехода, - я ухожу.
- Когда?
- Сегодня ночью.
Драко помолчал.
- Куда пойдёшь?
- Найду ещё каких-нибудь беспечных аристократов и поселюсь у них на чердаке, - Скабиор сел вполоборота, косясь на него сквозь растрёпанные волосы. – Хотя нет, чердаки мне, кажется, порядком осточертели.
- Но пока ты здесь… - Драко запнулся.
- Что?
- Покажешь мне ещё что-нибудь?
Уж я бы тебе показал, подумал Скабиор, невольно окидывая Драко внимательным взглядом. Злость – на себя, на него, - вновь заворочалась внутри, выпуская ядовитые иглы. Он плавно соскользнул с подоконника. Неприятно ухмыляясь, достал нож и протянул Драко. Тот, помедлив, принял его.