Тем временем, Дракула прижался к ней всем телом, запрокинув ее руки за голову, так, что девушка могла почувствовать каждую мышцу, игравшую от напряжения на его теле.
— Прости меня, — прохрипел он, касаясь растрепавшимися волосами девичей щеки.
Анна не успела прийти в себя и понять смысл его фразы, когда почувствовала острую боль, пронзившую ее тело, когда он резким движением вошел в нее, соединяя их тела. Девушка издала протяжный стон, содрогаясь всем телом. В этот момент одинокая слеза сорвалась с ее ресниц, оставляя влажный след на лице. Подождав немного пока принцесса привыкнет к новым для нее ощущениям, вампир начал работать бедрами, постепенно наращивая темп и неотрывно глядя на девушку. Когда казалось, что конец уже близок, он вдруг замедлился, почти остановился, заглушив ее разочарованный стон поцелуем, чтобы после очень короткой передышки начать все заново.
Едва дыша от переполняющих ее эмоций, она почувствовала, как он буквально изверг в нее свое семя, после чего повалился сверху, придавив весом своего тела. Протяжный стон вырвался из ее груди, после чего мужчина перекатился на спину, потянув девушку за собой, укладывая ее голову себе на грудь.
Впервые за долгое время Анна почувствовала, что мысли полностью оставили ее, освобождая тело и разум. Она познала всю сладость греха и ни сколько не раскаивалась в содеянном, более того, испытывала желание продолжить, ведь какая-то часть ее души понимала, что сегодня она лишь приоткрыла покрывало, скрывающее таинство интимных отношений между влюбленными.
Мужчина, чувствуя некоторое смятение в душе девушки, не говоря ни слова, заключил ее в свои объятия, давая возможность свыкнуться и полностью осознать произошедшее. Вскоре голова принцессы потяжелела, а грудь стала равномерно вздыматься при дыхании, что свидетельствовало о том, что сон забрал ее в свои объятия. Поцеловав ее волосы, он аккуратно встал с кровати и вышел из комнаты.
Анна проснулась, едва первые лучи рассвета проникли в окно, и обнаружила, что лежит одна в своей комнате. Какое-то время, пребывая на границы двух миров, девушка пыталась понять, было ли случившееся ночью реальностью или же плодом ее воображения, но обнаружив на кровати красный отпечаток, залилась краской, пытаясь скрыть пятно своего позора покрывалом. Оглядев комнату медленным взглядом, она почувствовала, как к стыду примешалась злоба, вскипевшая внутри нее потому, что после всего произошедшего он посмел исчезнуть, ни сказав даже слова.
Девушка наспех накинула шелковую тунику и халат и вышла из комнаты, направившись в кабинет. Однако его не было ни там, ни в главном зале, ни в галерее, ни во дворе. Проходя мимо входа в подземелье, Анна увидела приоткрытую дверь, после чего, вооружившись факелом, скользнула внутрь. Спустившись по скользкой лестнице, она стала поочередно заглядывать в старые темницы, где в былые времена содержались заключенные и провинившаяся прислуга. Вскоре ее старания были вознаграждены, и она увидела вампира, склонившегося над небольшим сундуком в маленькой камере в самой глубине коридора.
— Наш предок был очень добр. Маленький сундук в самой глубине подземелья. Я уж начал думать, что никогда их не найду, — проговорил он, слыша ее тихие шаги за спиной.
— Что это? — спросила она, подходя ближе.
— Мое прошлое, точнее то, что от него осталось, — небрежно ответил он, захлопнув крышку сундука.
— С тех пор прошло больше четырехсот лет, удивительно, что даже эти вещи сохранились. Что это?
— Часть старой амуниции, в которой я сражался на Косовом поле. Тебе не стоит здесь находиться, пойдем.
Они уже собирались уходить, когда небольшой сквозняк колыхнул пламя факела. Анна оглянулась и в глубине камеры увидела небольшую щель между массивными плитами.
— Я не часто бывала в казематах, но уверена, что так быть не должно! Какой-то скрытый ход? — подходя ближе, проговорила она.
Девушка запустила руку в расщелину, обследуя пустую полость за ней.
— Я уверена, что если сильнее надавить, плита может податься! Помоги мне!
— Это неспроста, пойдем отсюда! Слишком уж много совпадений, будто чья-то воля направляет руку… пойдем, — он подошел ближе, подхватив девушку под локоть.
— Тут что-то есть, то ли рычаг, то ли ручка.
— Нет, стой, — прокричал он, но было уже поздно. Дернув за ручку, девушка привела в движение противовес и плита, на которой они стояли, провалилась вниз, погребая под собой не в меру любопытных искателей.
Анна чувствовала, как катится вниз, ударяясь об узкие стены, пока, наконец, не провалилась в пустую камеру, растянувшись на холодных плитах. Затем она услышала, как рядом опустился граф, хотя его приземление, судя по всему, прошло куда мягче.
— Ты в порядке? — проговорил он, подбегая к ней.
— Где мы?
— Судя по всему в тюрьме. Я не помню этой камеры, хотя в былые времена проводил немало времени в подземелье. Думаю, наш предок построил ее уже после того, как изгнал меня, — осматриваясь, заключил он.
— Нам нужен огонь. Я ничего не вижу.
— Тебе и не нужно, — граф сделал несколько шагов к лежащему подле Анны факелу и высек несколько искр. Пламя быстро схватилось, освещая тусклым светом стены подземелья.
— Не может быть, — воскликнула девушка. — Что это?
— Преимущественно, это заклинания изгнания дьявола на латыни, египетские символы и, видимо, что-то из умерших языков. Очевидно, очередная темница, построенная для меня.
Дракула подошел ближе, освещая помещение. Три стены этой камеры состояли из массивных гранитных плит, на которых были высечены различные заклинания, молитвы и религиозные символы древних верований. Все надписи находились в строгом порядке, заключенные в небольшие таблички. Базис составляла латынь, покрывавшая больше половины нижней части темницы, и лишь в центре одной из стен находилось сферическое углубление, вокруг которого в хаотическом порядке располагались таблички разного размера с какими-то надписями, соединенные между собой небольшими дорожками, стекающимися в один большой ствол. Издалека это могло походить на схематическое древо, на ветви которого были повешены скрижали с молитвами, с пустующей сферой в середине. На второй стене помимо молитв была высечена библейская сцена явления Иисуса, а на третьей — сцена грехопадения людей. Четвертая стена была сложена из гранитных блоков, плотно прилегающих друг к другу, не имевших ни надписей, ни библейских сцен.
Мужчина провел рукой по выщербленной поверхности и продолжил изучать помещение. Ни окон, ни дверей видно не было, не нашел он и скрытых полостей и рычагов, которые могли бы привести в движение скрытые механизмы.
Подойдя к сложенной стене, граф обратился в огромного монстра, пытаясь сдвинуть стену или расшатать каменные блоки когтями, но все было бесполезно. Тогда, вернувшись в человеческий облик, он проговорил:
— Что сказать, мой отец был весьма изобретателен!
— Я никогда не слышала об этой камере, может, она была построена задолго до тех событий, — произнесла она, подойдя ближе к нему.
— Я так не считаю. Эта камера была его запасным планом на тот случай, если ледяной портал не сможет удержать меня. Однако Валерий умер раньше, чем я оттуда выбрался, и не имел возможности притворить в жизнь эту идею. Одной тюрьмы ему оказалось мало, и он подготовил для меня еще более страшную долю.
— Но если это действительно так, то почему память о ней не сохранилась?
— Оглянись внимательней и поймешь, — равнодушно проговорил он, продолжая осматривать надписи.
Анна обвела взглядом помещение и тут же нашла ответ на свой вопрос. В противоположном углу камеры лежали останки человека, облаченного в костюм середины восемнадцатого века.
— Потому что последний хранитель этой тайны сам попал в ловушку и не успел передать эти знания своему сыну, — заключила она.
Девушка подошла ближе, опускаясь на колени около скелета, вглядываясь в отличительные знаки на одежде.
— Это мой прапрадед, — заключила она. — Он без вести пропал через несколько лет после рождения своего первенца. Все считали, что его убил ты.
— Я даже в этом не сомневаюсь, в этой семье столетиями вешали на меня вину за поступки, в которых, зачастую, я не был виноват.
— Но если он не смог выбраться отсюда, то как мы это сделаем? — спросила Анна, отступая на несколько шагов.
— Надо было подумать об этом до того, как дергать за рычаг. Как бы то ни было, на поиск решения у нас не так много времени. Не думаю, что наш предок собирался кормить пленников, попавших сюда.
При этом замечании Анну невольно передернуло. Она знала, что Дракула не собирался ее убивать, но, вспомнив о нестерпимой жажде крови, которая обуяла ее на крыше, когда вампир позволил ей взглянуть на мир своими глазами, девушка почувствовала себя загнанной ланью, запертой в одной клетке с тигром.
Мужчина тем временем продолжал обследовать стену, надеясь найти что-то, что поможет им выбраться. В этих поисках прошел час, за ним еще один, а потом они напрочь утратили ощущение времени, затерявшись в этой западне.
— Скоро догорит факел… — проговорила она, завороженно глядя на огонь.
Мужчина снял с себя камзол, разорвав на несколько частей, и протянул девушке.
— Намотай ткань на древко, на какое-то время должно хватить.
— А мы не сможем как-то проломить стену?
— Я силён, но не всесилен, у всех есть предел. Ты видела, я не смог сдвинуть ни одного блока, не говоря уже про литую стену, — проговорил он, сползая вниз.
— И что ты собираешься делать сейчас?
— Думать.
Анна сделала попытку придвинуться к нему, но вампир жестом остановил ее, попытавшись потушить огонь, горевший в его глазах.
— Не подходи, сейчас тебе лучше держаться от меня подальше. Подумать только, у него не хватило мужества убить меня, поэтому решил уморить меня голодом. Всегда знал, что мне повезло с родственниками. Поразительно, я умудрился попасть в эту западню даже без их помощи. Что ж, по крайней мере, они не смогут отпраздновать свою победу, — ухмыльнулся он.
Девушка, расположившись у противоположной стороны стены, оперла голову на каменную кладку. В этой безмолвной тишине прошло еще несколько часов: вслед за первым факелом угас второй, а вместе с ним начала угасать надежда. Чувство голода начало ощутимо напоминать о себе, что еще сильнее начало беспокоить принцессу, искренне надеявшуюся на то, что потребности ее сокамерника не подошли к той черте, которую он сможет переступить.
— Попробуй уснуть, голод немного отступит, — проговорил мужчина, который, казалось, за все время так и не поменял своего первоначального положения.
— Холодно… — прошептала она.
Дракула подошел к ней, опускаясь на пол.
— Иди сюда.
Анна бросила на него недоверчивый взгляд, но, видя легкую улыбку, скользнувшую по его губам, успокоилась и всем телом прижалась к нему.
— Я клянусь тебе, что не допущу того, чего ты так боишься, — проговорил он, положив руку ей на голову.
Желанного тепла она не получила, но озноб, сотрясавший ее тело прошел, позволяя девушке забыться на несколько часов спокойным сном. Когда она очнулась, граф сидел недвижно, будто зачарованный глядя на исчерченную надписями стену.
— Долго я спала?
— Несколько часов, — сказав это, мужчина поднялся и начал беспокойно бродить по камере. — Предположим, ты решила заключить своего врага в эту темницу, но зачем все так усложнять. Я могу понять эти глупые суеверия с молитвами, но что-то в этом всем мне не дает покоя. Стены… почему лишь одна сделана из блоков, а остальные — литые?
Анна в нерешительности молчала, стараясь не сбивать своего собеседника с мысли. Хотя, по правде сказать, добавить к его словам она ничего не могла. Вампир подошел к каменной кладке и начал ощупывать каждый камень, каждый выступ, желая подтвердить свою догадку. Вскоре его попытки увенчались успехом, и в самом низу он нашел небольшой блок, который при желании можно было расшатать. За камнем было пустое пространство, в котором находилась небольшая серебряная шкатулка.
— Это бесполезно, дальше еще одна стена, судя по всему литая, подобная трем остальным, — проговорил он.
— Но кому понадобилось делать эту и зачем? — открывая шкатулку, проговорила Анна.
— Я так понимаю тому, кто написал это письмо.
Мужчина достал небольшой сверток пергамента и начал читать.
«Мой сын!
Если ты читаешь это письмо, значит, нашим потомкам удалось выполнить священную клятву, данную мной у престола святого Петра. Мой поступок не имеет оправдания, я не имел права отдавать того приказа. Век душе моей не знать покоя. Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь простить меня так же, как я прощаю тебя.
Знай, твоя судьба в руках Господа, в его власти подарить тебе спасение души или адские муки, но решающий выбор всегда будет за тобой. Помни, жизнь рождается из тьмы вместе с солнцем в тот час, когда под крылом Венеры будет уплачена рубиновая дань. Лишь смерть от крови твоей укажет тебе путь сквозь мрак преисподней.
До самого последнего дня я буду молиться за спасение твоей заблудшей души и верить в то, что у твоего сына хватит сил исполнить священную клятву».
— Он знал, что ты попадешь в эту темницу, — проговорила Анна.
— Он не мог этого знать, просто действовал наугад, — небрежно бросил он, отбрасывая скомканную бумагу в сторону. — Как бы то ни было, его покаяние не проливает свет на тайну этой темницы.
Какое-то время они еще обследовали стену, пытаясь обнаружить подсказки, но больше ничего не было.
— Вот черт! — прорычал мужчина, разбивая в кровь кулак о каменную плиту, наблюдая за тем, как рана медленно затягивается, покрываясь тонким слоем кожи.
Злость, вскипавшая в нем, неизменно пробуждала жажду, поэтому, чувствуя ритмичное биение девичьего сердца, мужчина отошел в сторону, усаживаясь в дальнем углу.
— Это не может быть конец, — прошептала девушка, пытаясь сдержать навернувшиеся на глазах слезы. — Стоп! Валерий, он не смог убить тебя сам, он сожалел о содеянном, до конца верил в спасение твоей души. Здесь должен быть другой выход. Он говорил о выборе, о спасении — это не просто так.
— Ну так покажи мне его, принцесса, — прорычал вампир, пытаясь сдержать очередной приступ злости.
— Письмо! Текст послания необычен, может там есть какая-то подсказка?
Дракула развернул скомканный листок и еще раз перечитал послание.
— А ведь ты права. Я слишком упивался ненавистью к нему и не заметил этого. Эта строчка явно выбивается из общего письма. Граф прочитал ее вслух: «Помни, жизнь рождается из тьмы вместе с солнцем в тот час, когда под крылом Венеры будет уплачена рубиновая дань».
— Здесь еще есть эта строчка: «Лишь смерть от крови твоей укажет тебе путь сквозь мрак преисподней!» — дополнила она. — Но что это значит?
— Жизнь… он не мог не понимать, что эта камера, без доступа тюремщика, приносящего пищу, олицетворяет собой мучительную смерть, значит, жизнь — это свобода. Свобода, которая рождается из тьмы вместе с солнцем…
— Рождение солнца… — в задумчивости проговорила она. — Это рассвет!
— Солнце рождается на востоке. Он имел в виду восточную стену, — заключил Дракула, оглядываясь вокруг.
— Да, но какая стена восточная? Если смотреть относительно верхней камеры, то должна быть эта, — девушка указала на каменную кладку.
— Мы кубарем скатились сюда. Ориентировать на верхнюю камеру нет смысла. Но что если солнце в данном случае символизирует эта сфера?
Дракула подошел к круглому углублению и прочертил пальцем по внутренней стороне камня, пытаясь найти какой-то механизм, приводящий в движение противовес.
— Я думаю, что для того, чтоб механизм заработал, загадку нужно раскрыть до конца… Крыло Венеры и рубиновая дань.
— Венера. Вторая планета от Солнца или богиня любви! Если сферу мы условно нарекаем солнцем, то Венерой должна быть эта табличка. Смотри, они все разного размера, по разному удалены от нее, как и планеты в солнечной системе.
— Что на ней написано?
— Молитва изгнания дьявола на латыни. Но не думаю, что это ключ. Надо понять, что имеется в виду под рубиновой данью.