– Вам нужна папка, не так ли… – я, наконец, немного оттаяла и соизволила обратить взор на своего спутника.
– Позже. Пока мне нужно кое-что другое, – плутовато улыбнулся он, обнажив свои белоснежные зубы.
– Господи, какая пошлость, – я снова закатила глаза. Мальчики и их дорогие игрушки. – Пожалуй, я выйду здесь и дойду до дома пешком.
– Нет.
– Что значит, нет. Это незаконное лишение свободы?
– Можно сказать и так, – он снова улыбнулся, но на этот раз одарил меня взглядом небесно-голубых глаз. Я не удержалась от ответной улыбки, хотя больше всего на свете мне хотелось бросить пару-тройку колких замечаний по этому поводу. – Перестань. Ты не такая.
– Нет, Луи, я именно такая! – прекрасно зная, что он имеет в виду, подчеркнула я.
– Обязательно подарю тебе ежика, уверен, вы быстро найдете с ним общий язык.
– О, мы уже перешли к конфетно-букетному периоду, как трогательно. Тогда я не откажусь и от кактуса. Если вы надеетесь, что получите приглашение на чай, то спешу вас разочаровать. Папку я отдам только вечером. Надеюсь найти в ней ответ, куда мог чудесным образом испариться Стефан.
– Ты меткий стрелок… но не лезь в это…
– Поздно. Уже залезла и мое имя будет во всех документах по этому делу-у… эй, полегче.
Жан вжал педаль газа в пол, и меня вдавило в пассажирское сиденье. Он понесся с такой скоростью, словно сам дьявол погнался за нами. Игнорируя сигналы светофоров, он скользил между машинами. Ловкость, с которой он управлял автомобилем, не могла не впечатлить. Бешеный адреналин смешался с возбуждением и восторгом. Никогда прежде не испытывала столь противоречивых чувств. Как аттракцион, только гораздо круче.
– Теперь я знаю, как можно заставить тебя молчать, – несмотря на ледяной тон, на его губах замерла плутоватая улыбка. Мужчина сбросил скорость, и я едва не обмочилась от облегчения, которое испытала.
– Я думала, что…
– Тсс, – прервал Жан.
– Но я…
– Нет.
– Я…
Он припарковал автомобиль около моего подъезда. Отстегнул ремень безопасности. Сначала свой, потом мой… Тишина. От щелчка замков на двери я вздрогнула. Он запер машину. Сердце еще колотилось от безумной езды, словно бешеное, подгоняемое адреналином, но теперь оно колотилось по другой причине. Дыхание сбилось. Я облизнула разом пересохшие губы, не в силах оторвать глаз от его порочного взгляда. Господи, да он пожирает меня глазами. Властный, сексуальный, грациозный, как дикий гепард… Я с силой закусила губу, пытаясь не думать о том, что может произойти в следующее мгновение. Внезапно он прижался к моему лбу своим и обхватил мое лицо ладонями. Электрический ток стремительно пронесся по телу безумной дрожью. Я закрыла глаза, наслаждаясь его близостью, тем, как он нежно ласкает мою кожу своими мягкими теплыми пальцами.
– Ты вся дрожишь, – его голос хриплый, полный похоти. Горячее дыхание обожгло ставшую чувствительной кожу. Она словно реагирует на мельчайшее его прикосновение. Одним движением он стянул с моих волос резинку, и каскад волос рассыпался по плечам. Он с наслаждением вдохнул их аромат, – они божественны…
Его губы застыли возле моих. Безумно близко, но так далеко… Я могла ощутить их, но не могла насладиться. Все ощущения обострились до крайности… Кончики его пальцев, едва касаясь кожи, медленно плывут вдоль щеки, вызывая мурашки по всему телу… скользят вниз, по шее, замирают возле ключицы. Едва уловимые касания пульсацией отдаются в паху. Не выдержав пытки, я издала хриплый стон. Мне хочется больше… намного больше. Нехватка воздуха… Он улыбнулся, подарив мне легкий, невесомый, словно крылышко мотылька поцелуй. Я вытянулась навстречу, обхватив его мускулистые руки, нежно ласкающие мое лицо. Напряжение, словно тугая струна, нарастало все сильней. Казалось, еще несколько секунд, и я первая растерзаю его… он почувствовал это и плотину страсти прорвало.
Его губы жадно впились в мои, а язык властно вторгся в мой рот, изучая его, исследуя, лаская и требуя. Я ответила на поцелуй со всей страстью… мы словно умирающие от голода пытались насытиться друг другом, утопая и растворяясь в поцелуе, в сплетении языков, рук, пальцев… поцелуй длился целую вечность, и я не желала, чтобы эта вечность заканчивалась. Внезапно, издав сдавленный хрип, он отстранился, оставив меня одинокую и совершенно растерянную. Он разблокировал двери и, резко выйдя из машины, галантно открыл мою дверцу. Ошарашено моргая и пытаясь переварить все, что только что произошло, я приняла его руку и неуклюже вывалилась из автомобиля.
Прижав меня к себе так, что я почувствовала бешеный ритм его сердца, Жан Франциск прошептал, пытаясь выровнять дыхание:
– Иди… и не оборачивайся, Эмили…
Прижавшись ко мне щекой, словно желая подарить поцелуй на прощание, он резко отстранился и оставил меня одну. Осенний холод впился в кожу миллионом иголок. Черт подери. Что это было, Эмили… я потерла лицо руками и схватилась за голову. Нет… нет. Это все мне только показалось… больше я не полечу на огонь. Я не сгорю. Нет. Не в этот раз. Не здесь. Не снова. Не сейчас. Не оборачиваясь, я залетела в подъезд, услышав, как с неимоверной скоростью Жан Франциск рванул с места.
Он… элегантный, статный, с опьяняющим ароматом парфюма и его самого… и я. Грязная, в старом костюме, с ароматом пота и дешевого кофе. Но он хотел меня… Не меньше, чем я хотела его… Что ж. В эту игру могут играть двое. Нужно как следует подготовиться к лекции и приему, который состоится после нее…
– Ну наконец-то! – Алекса едва не сбила меня с ног. – Я уже думала, что ты не придешь. Шикарно выглядишь, кстати.
– Разве я могла бросить тебя в такой ответственный день!
Алекса выглядела сногсшибательно. Алое платье в обтяжку сидело точно по фигуре, удачно подчеркивая изгибы и выпуклости. Низкий вырез демонстрировал объемную грудь. Высокие каблуки, дизайнерская сумочка, едва уловимый аромат жасмина и нероли. А в довершение образа – россыпь аккуратно уложенных платиновых волос до плеч и красная помада. Тигрица вышла на охоту и без жертвы уходить не намерена. Признаться, я всегда немного завидовала ее красоте.
В отличие от Алексы, Господь не наградил меня длинными ногами и пышным бюстом. Свою худобу приходилось скрывать свободными юбками, а низкий рост – высокими каблуками. Именно поэтому я надела шифоновое платье цвета лазурного неба, расклешенное от талии. Нежная ткань струилась освежающим водопадом, едва касаясь колен. Чтобы подчеркнуть аристократические плечи, я забрала волосы наверх и надела серьги с бирюзой, которые сделала недавно, посетив мастер-класс по сутажу. Легкая бирюза шла моим шоколадным волосам. Что ж. Выглядела я тоже весьма недурно.
Внезапно, слушая щебетание Алексы о том, что она заняла для нас лучшие места, я замерла и внутри все оборвалось. Сердце заколотилось как бешеное, бросило в жар, а колени затряслись… Состояние на грани абсолютного блаженства и абсолютной боли. Волнительное томление сковало меня, словно должно произойти что-то волшебное.
– Что с тобой, Эми, ты побледнела, – переполошилась Алекса.
– Не знаю, Лекси… голова закружилась. Не переживай.
– Я принесу тебе воды, жди здесь.
Проводив взглядом Алексу, я заметила Его. Неужели я стала чувствовать Его присутствие, еще даже не увидев. Это просто смешно… Но он появился как звезда, в ореоле славы и в окружении двух блондинок. Что-то мне подсказывало, что такие стоят по ночам на Петропавловской и берут по три тысячи в час… Впрочем, наверняка за то, чтобы находиться рядом с таким мужчиной, они и сами были бы не прочь заплатить. Шикарный черный костюм, слегка приталенный пиджак, нежно-бирюзовая рубашка и элегантный шелковый галстук. Он словно сошел с обложки журнала. Неужели кто-то может выглядеть настолько совершенно. Сама того не замечая, я стояла и глазела на героя сегодняшнего вечера, что не могло остаться незамеченным. Придерживая за талию девушек, он подошел ко мне.
– Мы сегодня пара? – обольстительно улыбнулся он, отмечая цвет моего платья. – Шикарно выглядишь.
– Думаю, для пары здесь слишком много запасных…
– Уже ревнуешь, милая? – подмигнув мне, он шлепнул девиц по задницам и, видимо поняв условный знак, они удалились.
– Боже, какая дешевая пошлость, – я закатила глаза. – Полагаю, это были их пропуска?
Его взгляд резко изменился. Как тогда, когда мы остались вдвоем в машине. Этот магнетизм, эта сила, эта боль… словно что-то настоящее в разгар маскарада.
– Эмили… – чуть слышно прошептал он. Звук моего имени неожиданно отозвался у меня в паху. Вот так новости.
– Познакомьтесь. Алекса! – услышав шаги подруги, я, не отрывая взгляда от Жана, разорвала натянувшуюся между нами нить.
– Ваша будущая жена, – обнажив белоснежные зубы, безапелляционно заявила подруга и требовательно протянула руку для поцелуя. Не сводя с меня глаз, он учтиво поцеловал ее руку и негромко произнес:
– Весьма польщен, но я не создан для брака. Впрочем, – переведя взгляд на Алексу и оценив ее внешность, он улыбнулся, – глядя на вас я почти готов передумать.
Мне захотелось смеяться. Потом плакать. Потом меня едва не стошнило. Лицемер, бабник, самоуверенный болван – какое отвратительнейшее сочетание для такого красивого мужчины! И какая непозволительная реакция для такой рассудительной женщина, как я!
– Эми, вот вода, тебе лучше? – совершенно не обращая на меня внимания и сияя как рождественская елка, прощебетала Лекси, протянув мне стакан. – Можешь отойти, выпить, освежиться…
– Тебе плохо? – какая искренность в пронзительных голубых глазах. – Что случилось?
Он хотел прикоснуться ко мне, но я отшатнулась, как от прокаженного.
– Эй, полегче, доктор Хаус. Как-нибудь переживу.
Приняв у Алексы стакан с водой, я пулей полетела в лекционный зал. Да. Вода мне сейчас не помешала бы. Ледяная и прямо на голову. О чем я только думала, вляпавшись в эту историю? Зачем притащилась туда, где мне не место? После лекции сразу же убираюсь домой и вычеркиваю навсегда из своей жизни, памяти, мозга и сердца этого напыщенного самодура! Выпив залпом стакан воды, я почти набралась решимости выполнить задуманное.
Обнаружить наши места в зале было не так уж и сложно. Не нужно обладать талантом сыщика или экстрасенсорными способностями. Третий ряд – по центру. Идеальное место. Третий ряд на возвышении. Его слушатели всегда находятся на уровне глаз выступающего. Так он сможет всю лекцию глазеть на Алексу, а она томно придыхать, трепыхая ресницами ему в ответ. Боже, неужели она не могла выбрать себе нормального мужчину? Я плюхнулась на мягкое сиденье, обитое красным бархатом. Черт. Увлеченная изливанием желчи на этого высокородного повесу, я совершенно забыла вручить ему папку. Подождет ли это до конца выступления или мне стоит волноваться? Вдруг киллер уже получил приказ и уже здесь, среди нас. От этой мысли мне стало еще хуже. Казалось, вот-вот вырвет от волнения. Побывав на стольких местах преступления и перевидав кучу трупов, я трясусь как осиновый лист от одной лишь мысли, что кого-то могут убить. Может, дело в нем? Нет, мотылек, нет… не лети на пламя.
Я вскочила и жадно впилась взглядом в пеструю толпу. Сотни две или три мест. Столько же людей, рассыпанных горстями в зале и холле, снующих туда и обратно. Идеальный момент, чтобы совершить решительный удар. Я вылетела в холл. Слава Богу, он в порядке, флиртует с Алексой. Ее щеки раскраснелись, кокетливо теребит кудрявую прядь платиновых волос, губы приоткрыты. Верные признаки, что подруга по уши втрескалась. Снова…
– Эй, Эми, ты точно в порядке? Бледная, как смерть… – крикнула Алекса, увидев меня. Мужчины мужчинами, но она всегда ставила дружбу выше своей очередной самой-большой-в-жизни любви. И это делало ее влюбчивость терпимой маленькой слабостью.
Я подлетела к ним и, еще раз убедившись в целостности герцога, произнесла, сама не веря своим ушам:
– Глаз с него не своди, Лекси. Ни на шаг не отпускай. Будет сопротивляться, – я окинула с любопытством наблюдающего за мной мужчину оценивающим взглядом, – бей в пах и зови меня.
– Ты в своем уме?
– Алекса, ты меня поняла?
Подруга знала этот мой командный тон и молча кивнула.
– Вот и славно. Где Стефан, Ваше вашество?
– Светлость.
– Да неважно. Где он?
Лицо мужчины стало суровым, а в глазах проступили уже знакомые мне льдинки. Проснулся тиран. Властный и всесильный.
– Вот только стращать меня не нужно. Я не собираюсь звонить в полицию. Просто верну ему документы и обсужу вопросы безопасности.
– Не лезь в это, – приторно сладко и угрожающе отрезал он. Краем глаза я заметила, как побледнела от страха Алекса. Но на мне эти штучки не работали. Имея строгого отца, всю жизнь проработавшего в охранном агентстве и основавшего собственное, я и пострашней видала позы. Хотя, несомненно, пыла у меня поубавилось. Я более мягко уточнила.
– Это потому, что я женщина или потому, что без корочек?
– Папку.
Он требовательно вытянул руку, показывая, что дискуссий не будет. Вынув из клатча свернутую в рулон папку, я показала ее мужчине. Нет. В эту игру играют двое. Если он хочет эту папку – пусть подойдет и возьмет. Наша дуэль взглядов длилась дольше, чем дозволяют приличия. Наконец, опустив руку, он сделал несколько грациозных шагов ко мне, нарушив еще пару приличий и встав недозволительно близко. Так, что его бедра касались моих. Меня словно поразило током. Все мышцы тела одновременно напряглись и расслабились, отчего горячая сладостная волна прокатилась с головы до ног. Казалось, кроме нас больше никого нет. Атмосфера резко накалилась. Вот это да. Никогда прежде не испытывала ничего подобного, такой сладостной дрожи. Даже от первого поцелуя с Виком… Я невольно затаила дыхание.
– Думаешь, ты неукротимая, – прошептал он, пронзительно глядя мне в глаза и мягко заправив непослушную кудрявую прядку мне за ухо. Но он не убрал ладонь, нежно лаская кончиками пальцев мочку моего уха. Захотелось утонуть в океане его прекрасных голубых глаз, которые были так опасно близко… Сама того не замечая, я потеряла контроль над папкой, оказавшейся в другой его руке. Он, дразня, коснулся указательным пальцем моих губ, не давая сказать ни слова. – Надеюсь, леди, вам понравится лекция.
Ехидно улыбнувшись, он послал нам воздушный поцелуй и ушел, оставив меня задыхаться от чувственности. Кто ж так поступает? Тем более с леди!
Я не сразу пришла в себя, но опомнившись, поняла. Все это значит, что Стефан здесь и не допустит убийства. Я развернулась, чтобы пойти в зал, но наткнулась на негодующий взгляд Алексы.
– Ты хочешь увести моего будущего мужа? – она скрестила руки на груди и выглядела довольно нервной.
– На кой черт мне сдался этот высокомерный болван. Он же думает нижним органом, Лекси. Опомнись, пока не поздно.
– А как же «не отходи от него» и все такое?
– Один из его охранников проходит подозреваемым по нашему с Виком делу…
Пол правды это лучше, чем ложь. А как показывает практика, кинь женщине с возбужденным любопытством кость и она сама представит, как выглядит тот, кому эта кость принадлежала…
– Значит, никаких кошачьих боев? – она приподняла изящно выщипанную бровку.
– Лекси, пойдем уже, – я улыбнулась и, взяв подругу под руку, поволокла в зал. Как-то мне не по себе от всего этого.
Только сейчас, немного успокоившись (если это вообще возможно, ведь всей кожей и низом живота ощущалось Его присутствие), я обратила внимание на убранство зала. Выполненный в колониальном стиле, с большими окнами, он впускал в себя множество света днем и демонстрировал прекрасный закат вечером. Пол и стены выложены белым камнем с тончайшими черными прожилками, мебель из массивного светлого дерева с красными сиденьями. Справа от входа располагался зрительный зал на триста мест, слева – небольшая сцена, на которой сейчас установлен массивный черный стол с передней стенкой, несколько белых кожаных кресел, большой монитор. Видимо, к выступлению его егошества все было уже готово.
Мы с Алексой заняли свои места и принялись щебетать о девчачьих делах. Но все, о чем могла говорить Лекси – это прекрасный мужчина, ее будущий муж, с которым она только что познакомилась, а я так страстно целовалась.