- Что, правда глаза режет?
Том резко надавил на тормоза, отчего меня бросило вперёд, а из-за ливня, машину занесло и мы остановились прямо поперёк встречной полосы.
- Вылезай из машины! – громко сказал он.
- Что? – я удивлённо вскинул бровь.
- Вылезай, я сказал! – снова крикнул брат. – Я один поеду!
- Том, ты спятил!
Я повернул голову и посмотрел вдоль дороги, где далеко впереди начал рябеть свет. Прямо на нас ехала какая-то машина и совершенно не хотела останавливаться. Я в ужасе распахнул рот, не в силах выдавить ни слова.
- Поехали!!! – заорал я.
- …
- Я сказал, съезжай с дороги!!!
Я взглянул на брата и непонимающе нахмурился. Он смотрел мне прямо в глаза и улыбался. Меня настолько это напугало, что я совершенно забыл про опасность.
- Всё будет хорошо, Билли, - спокойно сказал он, не переставая скалить свои белоснежные зубы.
- Что? – я захлопал глазами. – Что ты, чёрт возьми, несёшь? Трогай!!!
- Успокойся, - его голос стал нежнее, и это напугало меня ещё больше. – Скоро всё закончится…
Том положил мне руку на плечо и слегка сжал. Я потерял дар речи, думая, что брат свихнулся. Несколько секунд мы пристально смотрели друг другу в глаза. Когда на коробке передач замелькал свет, я резко повернул голову направо. Яркая вспышка. Звук свиста резин об асфальт. Удар.
Я резко распахнул глаза и уставился в белый потолок больничной палаты. Успокоив своё дыхание, я стёр со лба холодный пот.
- Ну и сон… - прошептал я.
Несколько минут я бессмысленно пытался прийти в себя и только после этого понял, что уже день. Яркий свет одиноко падал на окружающие меня предметы. В углу я заметил коляску, на которой вчера ездил на реабилитацию. Какой-то мужчина, кто именно он был, я так и не понял, следил за тем, как я пытаюсь с помощью рук, держась за какие-то перекладины, пройти эти несчастные несколько метров. Ходить было намного труднее, чем я ожидал, особенно, если учесть, что моя рука была сломана. Но всё же я выдержал эти мучения, за что мне даже разрешили посмотреть телевизор, правда, недолго.
Через пару часов в дверях палаты появилась радостная физиономия Томми.
- Привет, братик, - он закрыл за собой дверь и, слегка запыхавшись, подошёл ко мне. – Что с твоей рукой?!
- Да… - я отвёл глаза в сторону. - Встал, упал, сломал… Не важно, заживёт…
Брат недовольно поджал губы.
- Я тебе кое-что принёс, - Том вдруг улыбнулся и положил мою кожаную сумку мне на колени. – Специально раньше всех пришёл… Они скоро будут…
Он подошёл к окну и распахнул его, отчего в палату ворвался свежий и приятный ветерок. Я раскрыл сумку и начал в ней рыться. Телефон, какой-то хлам, который я постоянно здесь ношу, кошелёк, хотя я не имел понятия, что в больнице можно купить; тетрадь с моими стихами, леденцы и…пачка сигарет с зажигалкой.
- Сигареты? – я улыбнулся, посмотрев на Тома, как на спасителя.
- Знаю, что сюда нельзя, но я не удержался, - он усмехнулся.
Я покосился на дверь, словно ожидая, что сюда вот-вот ворвётся медсестра и отнимет пачку, и, захлопнув сумку, положил её на тумбочку.
- И ещё, посмотри-ка, что я привёз…
Брат достал из заднего кармана какой-то журнал и распахнул. Нашёл нужную страницу и начал громко и выразительно читать, словно стихотворение в школе.
- Пробуждение чёрного ангела! – наверное, заголовок. – Билл Каулитц, который последние шесть месяцев пролежал в коме, очнулся! Его родные и близкие уже… бла, бла, бла… Это не интересно, прочтёшь потом, - он положил журнал на тумбочку. – И откуда они узнали?
Я пожал плечами и улыбнулся, подумав, что все фанаты мира за меня ужасно волновались.
- Георг с Густавом не смогли прийти, - как-то печально протянул брат, садясь на стул рядом с моей кроватью. – Они сейчас в Америке по работе. И Йост с ними. А вот мама с Мишель сейчас должны уже… - он посмотрел на наручные часы.
- А Лили? – вдруг спросил я.
- Лили? – Том сделал такой вид, словно впервые слышал это имя. – Знаешь… Я не смог до неё дозвониться… Мишель сказала, что она куда-то уехала. И вообще… - брат замолчал, подбирая слова. – Она стала какая-то странная. После твоей операции её нельзя было выгнать из больницы, она постоянно плакала, сидела возле твоей постели целыми днями. А потом вдруг исчезла. Примерно месяц о ней ничего не было слышно. Затем снова объявилась, но какая-то другая… Я бы даже сказал, что она стала более сильной и независимой, - Том посмотрел на дверь и прислушался. – Приходила к тебе пару раз в неделю. Иногда пропадала, ничего никому не говоря. Наверное, опять у неё какой-то заскок, может, от нервов. Она объявится. Обязательно.
Я вздохнул и посмотрел на свою сломанную руку.
- Вы с Мишель до сих пор вместе? – спросил я.
- Да… - неуверенно ответил брат. – Да, - уже твёрже.
Дверь вдруг распахнулась, и мы оба повернулись в ту сторону.
- Билли…
В палату вошла мама и тут же подлетела ко мне.
- Мой мальчик, - она обняла меня, а я почувствовал, как каждая её клетка дрожит. Я не знал от радости или нервов, но это было совершенно не важно.
- Мама, - я улыбнулся, кое-как обхватив её шею больной рукой.
- Твоя рука… - она отстранилась и заметила гипс.
- Всё хорошо, мам, - успокоил её я. – До свадьбы заживёт…
- Конечно…
Мама прогнала Тома со стула и медленно опустилась на него, не переставая осматривать меня своими нежными глазами.
- Здравствуй, Билл.
Я только сейчас заметил Мишель, которая всё это время стояла за спиной матери. Девушка подошла ко мне и нерешительно обняла. Я слегка погрустнел от того, что её когда-то длинные волосы теперь короткой стрижкой свисали чуть выше плеч. И прямая чёлка. Её раньше не было. А вот глаза всё такие же голубые-голубые, словно море.
- Привет, - я слегка улыбнулся и с трудом отвёл взгляд в сторону на недовольного братца, которого только что прогнали с насиженного места.
Стало неловко. Все смотрели на меня и молчали, а я рассеянно переводил свои глаза от одного лица к другому. Мишель – любопытное. Том – слегка обиженное, но с ироничными искорками в глазах. Мама – встревоженное, любящее и ласковое.
- Так и будем молчать? – наконец, не выдержал я.
Все рассмеялись.
- Как ты, сынок? Ты выглядишь как-то грустно, - мама слегка подалась вперёд и улыбнулась уголками губ.
- Это он из-за Лили, - хохотнул Том. – Я снова не смог дозвониться до неё…
- Она придёт, - заверила меня Мишель. – Такое уже часто было. Она всегда пропадает, и с ней всегда всё хорошо.
Я грустно улыбнулся.
- Мне сказали, что вчера ты был на реабилитации, - вдруг сказал Том.
- Да.
- И как?
- Ужасно, - я захихикал. – Ноги еле слушаются. Да ещё рука эта…
- Так, что всё-таки случилось? – спросила Мишель.
Я посмотрел в её глаза, и тут меня сразу же понесло… сам даже не знаю, почему.
- Курить захотелось, я встал, не удержался на ногах и упал. Рукой о тумбочку ударился. Сломал…
- Ох, Билл! – воскликнула мама. – Я говорила, что пора бросать курить!
- Мам… - проныл я.
Том тихо рассмеялся, после чего получил толчок в бок от Мишель. Как мне показалось, время прошло гораздо быстрее, пока мы разговаривали. Мама ушла первая, сочлась на то, что у неё дела. Вскоре и Том с Мишель начали собираться уходить.
- Слушай, Том, - протянул я. – Ты не мог бы мне принести что-нибудь почитать?
Брат удивлённо замер, вскинув бровь.
- Почитать? – скептично переспросил он.
- Ну, да. Телевизор мне нельзя смотреть дольше двух часов, а здесь ужасно скучно.
Брат нахмурился, задумавшись.
- Ты же знаешь, что у нас дома нет ни одной книги, - протянул Том.
- Я могу принести, - вдруг вмешалась Мишель. – У меня полно любовных романов.
- О, спасибо, - просиял я.
- Завтра тогда заскочу, - улыбнулась Мишель.
- Пока, Билли, - Том махнул мне рукой.
- До завтра, - я сделал непонятное движение загипсованной рукой и с мечтательной улыбкой откинулся на подушку, все ещё сверля глазами закрытую дверь.
Как ужасно осознавать, что пока я нахожусь в этой больнице, я зависим от других, как птица в клетке. Делаешь всё, что говорят врачи. Ешь всякую гадость, которую приносит Аманда мне в палату. И попробуй только заикнись, что я никогда в жизни такого не ел и даже пробовать не собираюсь…
А что самое ужасное так это то, что когда я смотрю телевизор, на самом интересном моменте в дверях появляется медсестра и выключает его, все время повторяя одну и ту же фразу, которую я уже успел возненавидеть.
- Врач сказал, не дольше двух часов…
В эти моменты мне как никогда хочется вскочить с кровати и со всей силы начать трясти её за шкирку, но я в итоге обхожусь лишь недовольным взглядом и парочкой нецензурных словечек, которые вертятся в моей голове, но никак не хотят слетать с языка.
Реабилитация проходила не так успешно, как мне хотелось бы. И мой лечащий врач говорил, что на восстановление моих ног уйдёт месяц. Месяц… Столько времени мне придётся проторчать в мучениях здесь, в этой больнице. Что ж, нужно потерпеть…
Я скучающе перевёл глаза на часы, которые висели на стене, и понял, что ещё час мне придётся пролежать в одиночестве, пока в дверях не появится Том или Мишель со своей обещанной книгой. Вздохнув, я подтянул к себе сумку, которая пролежала на тумбочке со вчерашнего вечера, открыл её и достал пачку с сигаретами. Повертев в руках, я достал оттуда одну штуку и печально втянул запах незажженного табака. Грустно повернул голову к открытому окну, отбросил в сторону мимолётную мысль о том, чтобы встать и попытаться подойти к нему, и, глубоко вздохнув, засунул сигарету обратно в пачку и спрятал ту поглубже в сумку. Я решил бросить курить, опасаясь, что в следующий раз я сломаю не руку, а шею.
Достав сотовый, я начал листать список контактов. Множество имён скрывались в верхней части экрана, пока я не наткнутся на контакт «Томми». Секунду подумав, я листнул список ниже. «Лили». Вздохнув, я нажал на вызов, надеясь, что девушка не сменила номер за эти полгода.
- Абонент не отвечает или временно недоступен…
Я сбросил вызов, прежде чем мне посоветовали перезвонить позже. Какое-то время я задумчиво вглядывался в экран сотового телефона, а когда подсветка закончилась, и он медленно потух, вздохнул и решил позвонить брату.
Гудки, гудки, гудки…
- Да.
- Том, привет, - я улыбнулся, наслаждаясь знакомыми и такими родными нотками в голосе брата.
- Билл! – воскликнул он. – Привет. Как ты там?
- Всё хорошо, - заверил его я. – Правда кормят ужасно и телевизор запрещают долго смотреть, а так всё вполне даже нормально…
- О, да, - хохотнул Том. – Можешь вешать лапшу на уши кому угодно, но только не мне… Признайся, что всё ужасно и я успокоюсь.
- Ладно, - фыркнул я. – Хуже некуда. Ты до Лили так и не дозвонился?
Молчание.
- Нет.
- Ладно, - я прикрыл глаза и вздохнул.
- Билл, да забей, - проныл он. – Я же сказал, что она объявится.
- Да знаю я, - отмахнулся я.
- Да и… Я сегодня не смогу прийти… - виновато протянул Том. – Йост звонил, просил, чтобы я съездил в Гамбург за какими-то документами для группы. А потом придётся лететь в Америку, чтобы всё ему отдать… Думаю, это затянется надолго. Прости.
- Да брось, - воскликнул я. – Не волнуйся, что со мной случиться? Я даже встать ещё не могу без посторонней помощи, - я хихикнул.
- Хорошо, Билли, я как смогу, так сразу навещу тебя. Не хулигань, - в его голосе послышалась ирония.
- До скорого.
- Пока.
Том отключился, а я положил телефон на тумбочку, сумку на пол и, полежав пару минут, подтянул к себе журнал, чтобы, наконец, прочитать. Когда я его перелистывал второй раз, в дверь постучались, после чего на пороге появилось сияющее лицо Мишель.
- Привет, - я улыбнулся и небрежно бросил журнал на тумбочку.
- Привет, Билл, - девушка аккуратно закрыла дверь и подошла к кровати. – Я принесла тебе цитрус.
Она поставила пакет с апельсинами на пол возле моей сумки и присела на стул.