И тем не менее, когда в Германии в 1883 г. разыскивали бесследно пропавшего преступника, обвинявшегося в двойном убийстве, и нашли лишь клочок бумаги, на котором им было написано несколько слов, то именно Моргенштерна попросили дать заключение по этой записке. При внимательном ее изучении он установил, что у писавшего была отрублена половина среднего пальца на кисти правой руки. Такой важной приметы оказалось вполне достаточно, чтобы отыскать убийцу.
Кривые и неровные строки, конусообразность, вялость, неуклюжесть букв, отсутствие твердых штрихов, безжизненный почерк указывают, по его мнению, на сонливость, застенчивость, нерешительность; такие люди любят создавать себе воображаемые несчастья, они слабохарактерны, глупы, слезливы и ленивы. И, напротив, отчетливые, ясные, иногда похожие на цифры буквы, слитные, без украшений, которые криволинейны, оригинальны, удлиненны и жирны, свидетельствуют о научности, образованности, изобретательности и последовательности, терпеливости, отсутствии привычки смущаться, иногда дерзости.
К этим соображениям стоит прислушаться. В 1903 г. психографологу прислали из Парижского Графологического общества почерк, сданный на конкурс. Здесь Моргенштерн удостоился высшего похвального отзыва среди всех европейских адептов графологии, которые также прислали свои заключения. Вот что определил Моргенштерн: «Почерк женщины, ей за 30, у нее много храбрости и мужественности. Любовь и стремление к искусству. Артистическая профессия. Манера держать перо криво: второй и третий пальцы опираются на перо. Так горизонтально держать его можно только пальцами ноги. Фантастическая натура. Даже в ошибочных ее поступках преобладает рассудок. Ранняя самостоятельность, ясный ум. Временами неуравновешенность и упадок духа, сомнение в себе… В этом характере есть странности. Благодаря моей долголетней графологической практике я могу судить о наружности. Лоб большой и открытый, лицо удлиненное, очень симпатичное, не брюнетка. Я предполагаю две расы в этой крови».
Остается только добавить, что психографолог попал точно в «яблочко»: почерк принадлежал известной французской художнице Эме Рапен, которая была рождена без рук, потому писала и рисовала ногами. Не ошибся он и в ее возрасте, внешности.
Исследования И. Ф. Моргенштерна, Н. Д. Ахшарумова, Ф. Ф. Тишкова и других российских графологов позволили сформировать массив графологических признаков, основанных на кириллице. Следует подчеркнуть, что признаки, основанные на латинице, в большинстве своем непригодны для графологического анализа почерка, выполненного на русском языке.
Не всеми авторами графология в дореволюционный период рассматривалась в качестве научной дисциплины, о чем свидетельствует такое ее определение в энциклопедическом словаре того времени: «Графология – это искусство узнавать характер человека на основании изучения его почерка». «Графология – прекрасная гимнастика для ума, требующая знаний ученого и интуиции артиста», – считал Анри Барбюс.
Последователи Бальди и Лафатера (вплоть до наших современников) создали принципы и методы расшифровки загадок, таящихся в почерке. Ориентируясь, например, на сильный или слабый нажим пера, острые или закругленные контуры букв, на манеру подчеркивать или выделять отдельные буквы, на массу других признаков, не однажды проверенных опытным путем, они воссоздают портрет автора строк – уравновешен он или легковозбудим, рассудителен или склонен к мечтательному парению мыслей.
Эта-то постоянная связь между основными элементами и составляет характер почерка, то самое таинственное нечто, от которого так трудно освободиться даже при полной замене рисунков букв другими. Поэтому все усилия при изучении почерков должны быть направлены: 1) к умению выделить основные элементы и 2) исследованию их взаимной зависимости. Если в подделанном почерке, как всегда бывает, построение оригинала не соблюдено в точности, т. е. нет необходимой зависимости между всеми элементами, то письмо производит впечатление не свободно выполненного, но рисованного, хотя бы сами линии и были тверды.
На самом ли деле почерк отражает внутреннее состояние человека и его характер? Еще в 90-е гг. ХХ в. несколько крупнейших европейских ученых доказали справедливость этой давней догадки, подойдя к проверке графологических данных со стороны экспериментальной психопатологии. Они провели ряд интереснейших опытов по изменению личности, а в связи с этим и почерка, под влиянием гипнотического внушения. В этих опытах были проверены и нашли подтверждение многие законы графологии.
Например, испытуемого приводили в гипнотическое состояние, внушая ему, что он хитрый, скрытный и т. п., в то же время заставляя писать под диктовку. В каждом случае почерки получались разными, совсем не похожими на письмо данного субъекта в его нормальном состоянии. Скажем, признаки решительности, инициативы и предприимчивости появлялись, если человеку внушали что он кайзер Вильгельм.
Напомню, что еще в XIX в. французские психиатры внушили одной женщине под гипнозом, что она Наполеон Бонапарт и попросили написать что-нибудь на листке бумаги. Ее почерк не стал таким же, как у исторического Наполеона, но буквы приобрели форму и размер, которые говорят о тех самых чертах характера, что обычно приписывают Бонапарту.
Доктора Рише, Герикур и Феррари воспользовались гипнотическим состоянием лиц, избранных ими для опытов. О полученных результатах эти исследователи сделали сообщение на заседании общества физиологической психологии 22 февраля 1886 г. Опыты состояли в том, что приведенному в гипнотическое состояние субъекту внушалось последовательно, что он крестьянин, купец, скряга и т. п. Причем в каждом из этих состояний загипнотизированный писал под диктовку экспериментаторов.
Нельзя не признать, что по внешнему виду все добытые таким способом автографы были поразительно различны между собой и очень мало сходны с нормальным почерком того же лица. Мало того, внешний вид каждой из рукописей вполне отвечал тому состоянию, в котором полагал себя загипнотизированный, т. е. почерку поселян, купцов, очень скупых людей и т. п.
Нет никакого сомнения, что воспроизведенные на фотоснимках образцы автографов, о которых идет речь, ни на одно мгновение не остановили бы экспертов-сличителей от категорического утверждения, что рассматриваемые рукописи писаны разными лицами.
В настоящее время методы графологии широко применяются в зарубежной и отчасти в отечественной криминалистике, а также для получения сведений о чертах характера тех или иных людей.
Почерк и личность
Какие мы, люди? Один чувствительный, импульсивный, нерешительный, другой властный и динамичный, третий… Личность, характер, социальное поведение – все это и многое другое отражается в почерке человека. Изучая его, можно лучше разобраться в загадках людской психологии. Именно так считают специалисты по графологии, которые зимой 1989 г. провели в Париже свой восьмой международный конгресс. В нем участвовали более тысячи (!) человек.
Как мы уже установили, графология является наукой, изучающей законы зависимости между почерком и личностью. Почерк – это проекция нашего сознания в форме определенного рода фиксированных движений. Каждый почерк характеризуется комплексом признаков, отличающих его от всех остальных. Двух совершенно одинаковых почерков не бывает. Манера писать у каждого человека не повторяется, она абсолютно индивидуальна. Всякий отдельный почерк, как бы типичен и ярок он ни был, вовсе не представляет собою что-то застывшее, раз и навсегда определившееся, а напротив, может претерпевать изменения, иногда довольно существенные. Можно сказать, что своеобразие почерка прямо пропорционально оригинальности личности.
Почерки бывают очень похожими, например, у однояйцевых близнецов: характерное сходство внешности, походки, жестикуляции, мимики, речи заметно сказывается на формировании их письменно-двигательных навыков. Немецкие криминалисты изучили почерки пятнадцати пар близнецов, чьи профессия, род занятий, условия жизни были практически одинаковы. Вывод такой: степень сходства почерка у близнецов хоть и высока, но пишут они не совсем одинаково. В почерках одной пары много совпадений при написании букв и связей между ними, а также общих признаков, в почерках другой преобладают различия. Но всегда можно однозначно установить истинного исполнителя.
«Как явление психофизиологической природы, почерк настолько многокомпонентен, сложен и системен, что исчерпать знания о нем на современном уровне развития науки не удается. Остается большой запас не выявленной и не использованной в криминалистических целях почерковой информации», – таково мнение коллектива экспертов-почерковедов, работающих в Российском федеральном центре судебных экспертиз, и датируется оно 2004 годом.
Почерк, по мнению французских специалистов, явление чисто общественное, он изменяется в зависимости от времени, моды, принадлежности к тому или иному слою общества. Уже более сорока лет, гласно или втихаря, графологией пользуются кадровые службы некоторых предприятий при приеме на работу. Конечно, выводы экспертов не имеют категорического характера, но работодатели к ним, мы в этом еще убедимся, прислушиваются. К графологической проверке квалифицированных работников прибегают обычно в тех случаях, когда руководство фирмы не может прийти к согласию по той или иной кандидатуре, «когда на человека надо посмотреть со всех сторон».
Чтобы заглянуть в душу своих ближних, коллег по работе, уберечься от неприятных неожиданностей или просто из любопытства, люди подвергают графологической проверке любовные письма женихов и невест, сочинения неуспевающих детей и записки их родителей, документы поступающих на работу, а то и собственные рукописные тексты. Все это зиждется на твердой убежденности, что почерк представляет собой «просачивающийся эмоциональный след» человека.
Преподавать графологию впервые начали в Германии в 1938 г. За это взялся уже упоминавшийся доктор Р. Пофаль, книга которого «Почерк и характер», написанная в 1917 г., стала настоящей библией графологов и выдержала 25 изданий. Графология и поныне изучается в ряде германских университетов. Ею в ФРГ занимаются несколько тысяч специалистов-профессионалов (с дипломами высшей школы, включая графологическое образование), а также множество самоучек, овладевших нужными приемами на курсах заочного обучения.
Известны далеко не единичные случаи, когда толкователи почерков попадали точно в цель. В качестве контрольной задачи одному известному графологу был предложен образец почерка неизвестного ему 28-летнего мужчины. Графолог предъявил результаты проделанного анализа: «Неустойчивость настроений, порывистость. Склонность к жестокости по отношению к окружающим… Склонность к утопическому мышлению. По натуре тщеславен, честолюбив, жаждет славы, лишен способности определить свое подлинное место в жизни. Этот человек жаждет гораздо большего, чем может сообразно своим способностям». Через несколько лет графолог пришел в ужас, узнав, что дал такую характеристику Адольфу Гитлеру!
Графология основывается на выводах, полученных путем сопоставления характеров людей (чаще всего известных) и их рукописей. Однако выводы, добытые некоторыми университетами в результате дорогостоящих аналитических исследований, пока еще не вполне достаточны, чтобы выработать однозначные параметры зависимости между почерком и характером. Поэтому толкование текстов до сих пор в значительной мере зависит от профессиональной интуиции.
Широко распространено мнение о невозможности подделать почерк и особенно подпись. На многих судебных процессах доказывалась неидентичность оригинальных и поддельных рукописных документов. Но установить истину по почерку всегда оказывалось делом нелегким. Наиболее уверенно графологи высказывают свое суждение, когда надо определить интеллигентность, привычку мыслить абстрактно, образно, логично, наличие чувства собственного достоинства, силы воли, самостоятельности в действиях. Другими словами, графология более или менее сильна, когда она дает человеку оценку в целом и не пытается детализировать его отдельные качества. В общих оценках на графологию вполне можно положиться.
Анализы характеров опытные графологи нередко составляют так, что каждый чувствует себя приятно задетым. Так произошло во время известного эксперимента, когда в гамбургской школе 39 ученикам (каждому в отдельности) была зачитана одна и та же характеристика, и каждый почувствовал, «насколько глубоко она отразила его душу». Был такой курьезный случай.
Д. М. Зуев-Инсаров считал графологию наукой, изучающей законы зависимости между почерком и личностью, полагая, что «задачей графолога является заставить человека заглянуть внутрь себя самого, заставить задуматься над собственной природою и ее реальными данными и возможностями». Графология – учение о почерке, исследование его с точки зрения отражающихся в нем свойств и психических состояний пишущего. В седьмом томе «Большой советской энциклопедии», изданной в 1972 г., можно прочесть, что «данные графологии применяются для исследования индивидуальных особенностей человека в психологии, а также в медицине и криминалистике». Стало быть, свойства и психические состояния человека в почерке действительно отражаются, коль скоро это было официально признано еще в те застойные годы строительства социализма с человеческим лицом.
Свой вклад в развитие отечественной графологии внес француз Адриан Веринар, имя которого в конце XIX в. было широко известно в России. Его «Графология в семи уроках» вышла в Одессе в 1889 г. и тотчас приобрела популярность. Характерологическое значение Веринар придавал не только прописным и строчным буквам, их формам, размерам, но и отдельным штрихам в них. В своей работе он утверждал, что если поля на всем протяжении письма сверху донизу широкие, то это показывает великодушие или щедрость писавшего. Если они увеличиваются книзу, то это означает борьбу между природной расточительностью и бережливостью. Если поля суживаются от верха к низу, это свидетельствует о победе бережливости над расточительностью. В письме же, имеющем поля с обеих сторон листа, легко усматриваются признаки великодушия, любви к порядку.
Веринар считал, что общий графологический анализ легко доступен всем и каждому. Достаточно в течение недели внимательно изучить курс графологии, и это обеспечит определение по почерку выдающихся черт умственных и нравственных свойств человека. Но, чтобы выявить более мелкие черты характера и сделать правильный вывод о внутренних особенностях человека, необходим усидчивый и внимательный труд в течение нескольких месяцев.
К началу ХХ в. экспериментальный и теоретический багаж психологии и физиологии был достаточно велик, чтобы использование достижений из этих областей дало ощутимые результаты в исследовании почерка. В первой половине этого века на смену эмпирическому приходит экспериментальный этап в развитии графологии.
В ходе экспериментов по определению «веса почерка», фиксируемого с помощью киносъемки, для каждого человека были определены особенности графологической кривой нажима – графограммы, постоянство среднего показателя давления для каждого пишущего, и даже своеобразие графологической кривой для каждой определенной буквы. Работу Э. Малеспина, например, отличает строгий экспериментальный подход, объективная регистрация параметров движений с помощью технических средств. Интерпретацию сравнительных исследований нажима дала в своей книге «Почерк – ключ к личности» венгерский графолог Клара Роман.
Однако графограмма – лишь один из методов в графологических исследованиях. Массовое использование в последние годы новых пишущих орудий (фломастеров, капиллярных ручек) в определенной мере снизило значимость графограммы для психолого-почерковедческого анализа.
Немецкий ученый К. Титтель при исследовании скорости письма тоже использовала киносъемку, фиксирующую пишущую руку и кончик пера. Протяженность штрихов измерялась курвиметром. Она отмечала, что все быстро пишущие обнаруживают склонность к абстрактному мышлению. Связывая скорость письма с темпераментом, К. Титтель утверждала, что большего ускорения достигают подвижные, а меньшего – спокойные натуры. Скорость письма зависит и от таких качеств характера, как аккуратность или небрежность пишущего.
Были выявлены парные и комплексные корреляционные зависимости признаков (например, гирляндные соединения чаще встречаются в размашистом и реже в сжатом почерке; размашистый почерк обычно имеет небольшую высоту; средняя высота коррелирует со средним разгоном и вертикальным наклоном), что важно для разработки оптимальной классификации признаков, используемых при графологическом анализе.