серой тенью, исчезла за деревьями. Признаюсь, сидеть в темноте в ожидании
нашествия волчих полчищ занятие не совсем приятное. Женевьева вытащила
из недр платья дневник Поля и предложила посмотреть, не произошло ли в
записях изменений. Я согласилась. Всё лучше, чем трястись от страха.
-Машка, у тебя фонарик нигде не завалялся? - невинно поинтересовалась
подруга.
-Что-то не припомню. Может, случайнее, где и найдётся. Сейчас посмотрю.
Я пошарила в карманах и к своему глубокому изумлению обнаружила
светодиодное осветительное устройство.
-Вот, - с гордостью протянула его, - свети всегда, свети везде, до дней
последних донца, - не совсем уверенно процитировала Маяковского.
-Машка, шутки в нашей ситуации не к месту. Читать лучше давай.
Я раскрыла на последней странице, где мы остановились в прошлый раз. Ого,
кое-что появилось. Читаем!
«…Мы вышли из дома, подхватили мешки, попрощались с Татьяной и
направились туда, где Шарль вчера встретил наших соотечественников. На
улице было морозно, но мы получили тёплые полушубки, и мёрзнуть не
приходилось. Татьяна предупредила, придётся добираться пешком. Лошадей
дать не смогут, у самих нет. Хоть как идти, но идти домой. Слава богу, Шарль
поправился и теперь мой друг рядом со мной. Оставалось найти тот отряд
наших соплеменников, который видели неподалёку. Никак не могу
привыкнуть к русским холодам. Мороз крепчал, дорога постепенно
углублялась в лес. Мне показалось, что мы заблудились. В прошлый раз,
солдат видели совсем неподалёку.
Теперь следов их пребывания в лесу обнаружить никак не удавалось.
Впрочем, этому мешал и выпавший ночью снег. Мы шли и шли, всё дальше
углубляясь в лес. Стало как-то неуютно, и я подумал, не вернуться ли
обратно. Не знаю, как долго мы находились в пути, как Шарль схватил меня
за руку и показал вглубь леса, где заметил слегка вьющийся дымок от костра.
-Скорее туда, - поторопил я друга, - кажется, мы на верном пути. Вероятно,
наши соотечественники слегка продвинулись вглубь леса.
Мы поспешили вперёд, заметив следы, уводившие в ту сторону, где был
виден дым. Действительно, вскоре показалась группа французских солдат и
офицеров, столпившихся возле небольшого костра. Люди выглядели
измождёнными и уставшими. Вероятно, они давно не ели, поскольку трое
солдат неподвижно сидели поблизости, в изнеможении прислонившись к
деревьям. Скорее всего, сил стоять у них уже не было. Шарль наступил на
ветку, раздался предательский хруст, и на нас обратили внимание. От группы
гревшихся отделился молоденький офицер. Коверкая слова, обратился к нам,
по всей видимости, приняв за русских. Неудивительно, ведь мы были одеты
не по форме. Из слов юноши я понял, что он просит взять всех в плен,
сопротивляться они не будут. Пришлось прервать его. Каково было
разочарование, когда все поняли, что перед ними такие же бедолаги как и
они. Интерес к нам сразу же пропал.
-Ну что? – обратился я к другу, - доставай припасы. Надо покормить ребят.
Чувствую, что ели они очень и очень давно.
Шарль развязал мешок и стал доставать припасы, выданные нам в дорогу.
Наши действия вызвали оживление. Разломив краюху хлеба, стали раздавать
еду людям, смотревшим на нас как на божество, спустившееся с небес. Не
забыли и солдат, сидевших под деревом. Тем временем Шарль нарезал сало и
также разделил его. Ничего себе, нашли попутчиков. Им бы самим добраться
до первой деревеньки и там передохнуть, набраться сил, иначе наш поход
закончится плачевно. Надо что-то делать. Пока люди ели, мы посовещались с
Шарлем, решили, что в данном случае лучше всего вернуться обратно.
Следует спасать своих соплеменников. Шарль надумал идти вперёд, дабы
предупредить о возможном появлении вражеских (ого, я уже говорю о
французских солдатах как о врагах) солдат в деревне, иначе чего бы ни
вышло. Я останусь, чтобы координировать дальнейшие действия. В это
время, разморённые едой люди расселись вокруг огня, и постепенно стали
клевать носами. Пришлось самому отправиться за новой порцией дров и
подбросить хворост в костёр. Буду надеяться, что Шарлю удастся добраться
до места, и он сможет привести с собой спасателей. Я и сам не заметил, как
задремал. Очнулся от резкого пронзительного воя. Огонь в костре почти
погас. Мои сотоварищи всё ещё спали. Поднявшись, подбросил в костёр
валежника. Огонь весело затрещал, осветив поляну. Оглядевшись, заметил
несколько серых теней, метнувшихся вглубь леса. Волки! Пришлось срочно
всех будить. Оказывается, это довольно трудное дело. Наконец, мне удалось
объяснить, что случилось. Мы принялись собирать хворост, чтобы
поддержать огонь. Слава богу, несмотря на круживших рядом хищников,
ночь закончилась без происшествий. Правда, сомкнуть глаз так и не удалось.
Утром обнаружилось, что трое солдат не смогли подняться, они метались в
бреду. Зима и мороз сделали своё чёрное дело. Я боялся, что до вечера они
могут не дотянуть. Мои опасения оправдались. Один из заболевших тихо
скончался во сне. Шарль так и не возвратился. Посовещавшись, решили
покинуть место стоянки и отправиться на поиски какого-нибудь жилья.
Соорудив волокуши, положили на них заболевших, и отправились в путь.
Один лес и тёмные деревья были нашими провожатыми. День клонился к
закату, когда мы заметили остовы зданий, притаившихся за деревьями. Мы
поспешили туда, думая, что найдём там кров и пищу, хотя бы на ночь, но
нашим ожиданиям осуществиться не удалось. Деревня, раскинувшаяся перед
нами, была покинута жителями. Дома по большей части были сожжены.
Выбрав самую подходящую для ночёвки избу, разместились там и развели
огонь. Больным становилось всё хуже и к утру оба умерли. Я и сам
почувствовал, что начинаю заболевать. Продукты, взятые нами с Шарлем,
закончились. Опять наступили голодные времена. Я потерял счёт времени.
Идти становилось всё труднее. Сознание изредка покидало меня. Однажды
обнаружил себя лежащим под деревом, мои спутники стояли рядом возле
небольшого костра, протягивая к огню замёрзшие руки. Вдруг я услышал
голоса, женские голоса. С трудом повернувшись в сторону, откуда
доносились звуки, заметил две женские фигуры, метнувшиеся в лес. Надо
сдаться, пусть будет, что будет, пронеслось у меня в голове, и я потерял
сознание. Очнувшись, увидел, склонившееся надо мной лицо Шарля. Слава
богу, он нашёл нас. Я лежал на подводе, рядом примостился мой друг. Нас
куда-то везли. Я увидел появившиеся впереди дома барской усадьбы и всё.
Далее мои воспоминания были слишком хаотичными, чтобы я смог их
описать. Помню лишь незнакомое мужское лицо, появившееся прямо передо
мной. Затем мне показалось, что в комнату, где я находился, вошла
Женевьева, склонилась над кроватью, провела рукой по волосам, что-то
сказала и вышла. Возможно, это была лишь игра моего воспалённого
сознания».
На этом записи оборвались.
-Видишь, записи вновь изменились, - указала я Женевьеве, - кажется, он
описал те события, участниками, которых мы являемся, но почему тогда мы
не встретили твоего пра и его друга? Вроде бы он написал, что видел две
женские фигуры, видел подводу, тебя видел, Жэка.
-Скорее всего, случилось ещё одно отклонение от истории. Теперь следует
действовать быстрее. Чувствую, Поль может покинуть нас и этот бренный
мир. Что тогда будет со мной? – испугалась подруга и с надеждой посмотрела
на меня.
Конечно, всё решать придётся именно мне. Сергея, слава богу, с того света
вытащили. Нашли следы Поля и его друга. Теперь остаётся по этим следам
обнаружить место, где находится Жэкин предок.
Мы так увлеклись размышлениями над нашим светлым будущим, что не
заметили, как вернулась Александра. Бесшумной тенью она скользнула к
саням.
-Едва вас нашла, - начала Александра, - удачно спрятались: с дороги не
заметить.
-Ну, что узнала? Как там наши пленники?
-Пока трудно что-либо понять. Мой отец в подвале за железной дверью. Я
смогла разглядеть его сквозь окошко, но оно слишком мало, чтобы его можно
было использовать для побега. Василина Пантелеймоновна где-то внутри
здания. Придётся ждать. Думаю, следует подойти поближе к усадьбе и
проследить за передвижениями обитателей.
Сказано – сделано. Мы пробрались к развалинам, оставив повозку в густом
ельнике. Едва успокоили лошадей и направились в сторону усадебного дома,
как от флигеля отделилась серая тень и заскользила в нашу сторону.
-Кажется, Василина, - прошептала Александра.
Наша спутница соскочила с повозки и направилась к старушке. Вскоре обе
подошли к нам.
-Ну, что там? – не вытерпела Женевьева.
-Дела обстоят не слишком хорошо, - ответила Василина, - этот негодяй, -
гневный взгляд на Александру, - требует немедленной свадьбы и,
естественно, приданое. Проигрался наш дружок, а с его славой денег ему
никто не даст. Единственное, что тому остаётся - выгодно жениться, а наша
Александра невеста состоятельная.
-Пускай женится. Причём здесь Александра? – возмутилась Женевьева, -
невест, как мне кажется вагон и маленькая тележка. Пусть выбирает.
-Так-то оно так. Но вот взбрело ему в голову, что только наша девочка
подходит, вернее её приданое, которое этот вертопрах вскоре по ветру пустит,
а Сашеньку побираться отправит. Решил он действовать не мытьём, так
катаньем. Заманил Семёна и грозит убить, если тот согласия на свадьбу не
даст. Такие вот дела. Спасать Семёна надо.
-Согласие-то зачем? – поинтересовалась я, - взял да женился и вся недолга!
-Как это зачем? – удивилась Василина, - без родительского благословения
никак нельзя. К тому же, кто как не отец, за невестой приданое даст.
Все согласно кивнули. Спасать надо, но вот как? Охрана не дремлет.
-Надо к Аркадию, местному барину, ехать. Знаю, что с Семёном они друзья,
хоть и собачатся иногда. Анкудимович мужик-то странный с завихами, но за
друга в огонь и в воду. Поторопимся. Дали мне супостаты сутки, чтобы я
Сашеньку нашла и привезла сюда, иначе Семёну худо придётся, - усаживаясь
на облучок, просветила Василина.
Взмах кнутом и лошади помчали нас обратно. Александра ехала верхом.
Мерное покачивание убаюкивало, и вскоре я задремала. Снился мне
странный сон, будто бы я отправилась на курорт в турецкую Кемиру. Мы с
Женевьевой после обеда направились на пляж, заняли лежаки и предались
полуденной неге. Солнце припекало. Открыв глаза, обнаружила, что сани
стоят посреди леса, лошади мирно пасутся, пощипывая зелёную травку.
Странно, вроде бы зима на дворе была, и, на тебе, лето в полном разгаре. Над
головой послышался странный шум. Подняв голову, увидела в небе след,
оставленный самолётом. А где мои спутники? Ага, Женевьева мирно
посапывает, Василина потирает глаза, с удивлением оглядываясь по
сторонам. Лошадь Александры привязана к дереву, самой девушки не видно.
Всё, приехали. Как же Степан? Самое главное, где мы оказались? Куда теперь
идти? Пока я раздумывала над сложившейся ситуацией, проснулась
Женевьева, с любопытством огляделась и выдала перл:
-Ничего себе, приехали! Была зима, стало лето, а через час какое время года
наступит? Между прочим, жарковато что-то.
Подругу сняла тулуп и платок.
-Хорошо-то как! Солнышко светит, травка зеленеет, лошадки кормятся. Лафа!
Пока Василина приходила в себя, на дороге появилась странная процессия:
женщины одетые в национальные русские костюмы, сарафаны, кокошники,
лапти. Среди этой живописной группы выделялась девица в мундире гусара.
Ого, да это же наша Александра! Интересно, а кто эти селянки?
-Здравствуйте, гости дорогие, - начала одна из них, - добро пожаловать на
фестиваль русского фольклора. Мы вас заждались. Сказали, что вчера
должны приехать, а на тебе, припозднились. Пошли за нами. Мы тут
неподалёку в старинной усадьбе расположились. У нас всё по-настоящему.
Фестиваль такой раз в десять лет проводится. Что встали? Пошли!
Женщина развернулась и зашагала по дороге. Василина в недоумении
посмотрела на меня, но, тем не менее, отправилась следом за толпой
фольклористок. Мы с Женевьевой пока ничего не могли сообразить. Какой
фестиваль? Откуда он взялся? Неужели мы каким-то образом опять
перенеслись в будущее? Теперь бы узнать, какой год на дворе. Сделать это
следует как можно аккуратнее, чтобы нас за сумасшедших не приняли.
Теперь следует каким-то образом вписать Василину и Александру в новое
для них время. Я посмотрела на девушку. Та пребывала в какой-то
прострации и шла, словно оловянный солдатик. Василина, немного отстав от
основной группы, дождалась, пока мы поравняемся с ней.
-Это то, о чём ты мне говорила? - спросила она.
Я кивнула.
-Тогда всё понятно. Что делать?
-Думаю, плыть по течению пока всё не прояснится. Вам бы лучше помочь
Александре. Я думаю, скоро первый шок пройдет, и реакция на случившееся
может быть непредсказуемой.
Василина кивнула, подошла к девушке, взяла её за руку и что-то прошептала
на ухо. Та послушно последовала за ней. Участницы фольклорного фестиваля
немного оторвались от нас и теперь стояли перед входом в бывшую
помещичью усадьбу, превращённую в дом отдыха.
-Ну, вот и пришли, - сказала руководитель группы, – сейчас вам покажут
комнату. Извините, придётся жить вчетвером. Участников много, к тому же в
доме проживают отдыхающие, заселённые по путёвкам.
Мы прошли в холл, который не оправдал моего ожидания. Я думала, нас
встретит уютная обстановка прошлого века, но всё говорило о том, что
недавно произведённый ремонт, уничтожил остатки былой красоты. Пол,
выложенный керамической плиткой, пластиковые окна, современная
лестница, стойка портье, девушки в коротеньких юбках. Александра с
удивлением взглянула на них, но промолчала. Нам выдали ключи, и мы
поднялись на второй этаж. Я попросила принести аптечку, сказав, что
простудилась в дороге. Лекарства принесли, там я нашла успокоительное,
дала выпить Александре и та тут же уснула. Василина присела в кресло и
вопросительно уставилась на меня. Я же вначале предложила принять душ, а
потом обсудить сложившуюся ситуацию. Женщина ушла в ванную, а я
задумалась над тем, что грядущее нам готовит. За размышлениями не
заметила, как Василина вышла из ванной, и я даже растерялась, так она
изменилась. Мне показалось, что та сбросила десяток лет и теперь выглядела
не старше сорока.
-Вижу, не узнала. Извини, что ввела в заблуждение. В образе старухи гораздо
легче заниматься своим ремеслом. Мне бы теперь переодеться.
Я заглянула в шкаф и нашла там халат.
-Вот возьми, - протянула ей.
-Что дальше? - спросила Василина, присаживаясь на край кровати.
-Сама не знаю. Мне бы в Москву съездить, но неизвестно, как далеко от неё
мы находимся.
-В Москву?
-Да в Москву. Теперь это столица России.
Василина выглядела удивленной. В её время столицей был Санкт Петербург.
-Зачем тебе в город?
-Хотелось бы попасть домой, взять деньги. В наших нарядах даже на
фольклорном фестивале мы выглядим слишком экзотично. Ты посиди, я
пойду, постараюсь кое-что разузнать.
Не успела подойти к двери, как та распахнулась, и на пороге показалась
женщина, с которой мы встретились в лесу.
-Вам, случайно, никому в Москву не надо? Мы тут кое-что забыли привезти.