Я снова опустил себя вниз, и попытался выкрутить ноги через пространство между моих рук. Мне не удалось с первой попытки, а затем подумав, я понял, что в любом случае это плохой ход. Даже если бы мне удалось схватить верёвку между связанных ног, а не просто упасть на спину, рискуя вывихнуть плечи, то восхождение по верёвке с руками за спиной либо невозможно либо потребует таких усилий, что кислород закончится прежде, чем будет пройдена десятая часть пути.
Я выпустил ещё немного воздуха из лёгких. Я чувствовал, что мышцы в диафрагме упрекают меня за то, что не даю им делать то, что они хотели сделать. Ещё было время, но я не знал, когда я смогу дышать снова, поэтому попытался сохранять спокойствие. Я знал, что могу положиться на Даниила, который вытащит меня на поверхность на двести тау. Но я только однажды задерживал дыхание на сто шестьдесят. Ещё сорок тау покажутся вечностью.
Я почти забыл, что это испытание должно было означать, но теперь я начал молиться. "Пожалуйста, Святая Беатрис, не дай мне умереть. Знаю, Ты утонула, чтобы спасти меня, но если я умру, это не поможет никому. Даниил окажется в таком глубочайшем дерьме... но это не угроза, просто наблюдение." Я почувствовал укол тревоги: что если я обидел Дочь Бога. Борясь, я чувствовал, что моя вера слабеет. "Я не хочу умирать, но Ты и так это знаешь. И теперь что я не знаю, что ещё сказать."
Я выпустил ещё немного спёртого воздуха, пытаясь рассчитать время, которое находился под водой; нельзя опустошать лёгкие слишком быстро - когда они были сжаты, ещё труднее не дышать - но держать в себе углекислый газ слишком долго тоже было не очень хорошо.
Казалось молитва ввела меня в еще большее отчаяннее, поэтому я попытался придумать какие-нибудь другие священные слова. Я не мог вспомнить ничего из Писания слов в слово, но суть самой важной части пронеслась в моей голове.
После тридцати лет жизни в теле и убеждения всех Ангелов снова стать смертными, Беатрис вернулась в свой пустынный космический корабль и полетела прямо в океан. Когда Смерть увидела, что Она идёт, то приняла форму гигантского змея и в ожидании свернулась в воде. И хотя Она была дочерью Бога и обладала неограниченной властью, Она позволила Смерти проглотить Себя.
Вот как Она нас любила.
Смерть уже думала, что выиграла. Беатрис была в ловушке внутри змея, в темноте, в одиночестве. Ангелы были во плоти, так что смерти даже не придется ждать падения звёзд, о котором они заявляли прежде.
Но Беатрис была частью Бога. Смерть поглотила часть Бога. Это было ошибкой. Через три дня челюсти змея распахнулась, и Беатрис вылетела, пылая огнём. Смерть была сломлена и унижена.
Мои конечности онемели, но грудь горела. Смерть была все еще достаточно сильна и знала об этом. Я начал молотить вслепую, тратя весь оставшийся в крови кислород, и отчаянно пытаясь отвлечься от желания вдохнуть.
"Пожалуйста, Святая Беатрис..."
"Пожалуйста, Даниил..."
Синие пятна расцвели у меня перед глазами и поплыли по воде. Я наблюдал за их вихревым кручением, как будто за некой картиной.
Это был рот змея, глотающего мою душу. Я открыл свой рот в попытке закричать, и смерть поплыла вперёд, чтобы поцеловать меня, дыша холодной водой в лёгкие.
Внезапно все озарилось светом. Змей повернулся и убежал, как бледный робкий червяк. Волна удовлетворения окатила меня, как если бы я снова стал младенцем и моя мать крепко обняла меня. Это было все равно, что купаться в солнечном свете, прислушиваясь к смеху, мечтая о музыке, которая слишком красива, чтобы быть реальной. Каждый мускул в моем теле все еще пытался защитить мои легкие открытые для воды, но теперь я вел борьбу с этим почти рассеянно, удивляясь своей странной эйфории.
Холодный воздух охватил мои руки и спустился ниже. Я приподнялся, чтобы набрать побольше воздуха в рот, а затем резко снова упал вниз, легкомысленно брызгая слюной, благодарный за каждый вздох, но до сих пор в восторге от произошедшего. Света, который заполнял все перед глазами уже не было, но остаточное изображение было фиолетовыми везде, куда я смотрел. Даниил держал трос, пока моя голова не оказалась на одном уровне с ограждением, затем он зажал лебёдку, нагнулся и вытащил меня, закинув себе за плечи.
Вода была довольно тёплой, но мои зубы стучали друг о друга. Даниил обернул меня полотенцем, потом принялся срезать кабель. Я сиял.
- Я так счастлив!
Он жестом показал мне успокоиться, но потом прошептал радостно:
- Это любовь к Беатрис. Теперь Она всегда будет с тобой, Мартин.
Я зажмурился от неожиданности, потом тихо засмеялся собственной глупости. До этого момента я не связывал то, что случилось с Беатрис. Но, конечно, это была Она. Я попросил Её войти в моё сердце, и это произошло.
И я мог видеть по лицу Даниила, что и через год после своего погружения, он все ещё чувствует Её присутствие.
Он сказал:
- Все, что ты теперь делаешь - это для Беатрис. Когда ты смотришь через телескоп - это в честь Её создания. Когда ты ешь, или пьёшь, или плаваешь - это благодарность за Её дары.
Я кивнул с энтузиазмом.
Разбрызгивая лужи воды, я покинул палубу, оставшись на которой, Даниил все прибрал. Затем, вернувшись в каюту, он цитировал отрывки из Писания, которые я никогда не понимал раньше, но теперь все, казалось, было об Погружении, и о том, как я себя чувствую. Это было, как если бы я открыл книгу и нашёл в ней упоминание своего имени на каждой странице.
Когда Даниил уснул, первый раз в жизни я не чувствовал ни малейшей боли одиночества. Дочь Бога была со мной: я ощущал Её присутствие, как пламя в своём мозгу, излучающее тепло во тьму внутри меня.
Даря мне комфорт, даря мне силы.
Даря мне веру.
2
Монастырь был почти в четырёх миллирадианах к северо-востоку от нашего дома. Даниил и я направили пускателей в место встречи с тремя другими катерами. За год стало рутиной собираться каждую десятую ночь - Даниил собирал свою молитвенную группу ещё годом ранее, - поэтому нам было не нужно особо направлять пускателей. Потребляя питательные вещества из океана, передвигая лодку перекачиванием воды через тонкие каналы в её обшивке, руководствуясь солнечным светом и магнитным полем Ковенанта, пускатели был прекрасным примером наследия Ангелов, которому технологии никогда не будут соответствовать.
Варфоломей и Рейчел и Агнес были в одном катере, двигаясь рядом с нами, пока остальные ушли вперёд. Варфоломей и Рейчел были женаты, хотя им было всего по семнадцать лет, едва старше Даниила. Агнес - сестре Рейчел - было шестнадцать. Из-за того, что я был моложе всех, Агнес заботилась обо мне после присоединения к молитвенной группе.
- Сегодня важная ночь для тебя, Мартин? - спросила она
Я кивнул, но промолчал, оставив её наедине беседовать с Даниилом.
Коническая башня монастыря, построенная не менее чем из десяти тысяч корпусов, поднималась над водой, стилизованная под космический корабль Беатрис. Направленная в небо, а не в глубину. Хотя некоторые комментаторы Писания настаивали, что сам корабль затонул навсегда, а Беатрис поднялась из воды без посторонней помощи, но он был ещё и окончательным символом Её победы над Смертью. На три дня, в которые она разделялась с Богом, эти здания погружались во тьму, но это было более полугода назад, сейчас же монастырь сиял каждым иллюминатором.
Существовал узкий туннель, ведущий в основание башни; пускатели, ориентируясь по запахам в воде, нашли его в один за другим. Зная, что они не имеют души, я каждый раз удивлялся разумности их действий. Обычно пускатели отдыхали в корпусе катера, укрытые кожей-обшивкой, которая защищала их от большинства повреждений. Возможно, они инстинктивно втягивались внутрь огромной структуры, чтобы чувствовать себя безопасней и комфортней, пока находятся вдали от домашней лодки. Когда я сказал что-то на этот счёт, Рейчел, в катере позади меня, усмехнулась, а Агнес сказала:
- Не будь таким противным.
Стены туннеля светились бледно-зеленым, но выход впереди был заполнен белым светом ламп, ослепительно насыщенным и ярким. Мы выплыли из канала в огромную круглую полость, продолжая кружить в ней, пока пускатели искали свободные причалы.
После того, как мы высадились, каждый шаг, каждый всплеск эхом возвращались к нам. Посмотрев на потолок, я увидел сотни изогнутых треугольных секций от корпусов, переплетающихся друг с другом, на которые были нанесены сцены из Писания. Оригинальным иллюстрациям было более тысячи лет, но живая обшивка разрушают пигменты, поэтому монахам приходится постоянно обновлять наколотое.
"Беатрис, объединяющая Ангелов" была моей любимой. Потому что ангелы не имели плоти, они не родились от матерей, они просто появились из ниоткуда на улицах Нематериальных Городов. В картине на потолке, нематериальное тело Беатрис было наполовину сформировано, с херувимами, одевающими нематериальные кости Её ног и рук в нематериальные мышцы, вены и кожу. Несколько Ангелов в светящихся одеждах искоса глядели на неё, но не выглядели особенно впечатленными. Они никак не могли знать, кем Она была.
Коридор с меньшего размера изображениями вёл из атриума, куда мы приплыли, в зал заседаний. В молитвенной группе было около полусотни людей - включая нескольких священников и монахов, но они действовали так же, как и все остальные. В церкви вы следовали литургии (установленному порядку), священник вёл проповедь, в которой у верующих не было иных способов проявить себя, кроме чем молиться, или петь в унисон, или давать известные наизусть ответы. Здесь же всё было гораздо менее формальным. Каждую ночь было два или три разных оратора - иногда гости, которые посещали монастырь, иногда члены группы - и потом кто-нибудь мог попросить группу помолиться вместе с ними обо всем, что им хотелось.
Я отстал, но остальные заняли мне место в проходе. Слева от меня была Агнес, справа - Даниил, Варфоломей и Рейчел.
- Нервничаешь? - спросила Агнес.
- Нет.
Даниил рассмеялся, как будто услышал что-то смешное.
- Не нервничаю, - мне хотелось, чтобы это было возвышенно и без возмущения, но вышло угрюмо и по-детски.
Первые двое выступавших были богословами, фирмачами посетившими монастырь. Один говорил о людях, которые принадлежали к ложной религии, и как все они по сути поклонялись Беатрис, не зная этого. Он сказал, что они не будут прокляты, потому что там, где они родились у них не было другого выбора. Беатрис знает, что для них хорошо и простит их.
Я хотел, чтобы это было правдой, но для меня это не имело никакого смысла. Либо Беатрис была Дочерью Бога, и каждый, кто думал иначе отвернулся от неё, или... Но не было никакого "или". Мне достаточно только закрыть глаза, чтобы почувствовать Её присутствие. Тем не менее, все аплодировали, когда человек закончил, и все вопросы, которые люди задавали, казалось разделяли его взгляды, поэтому, возможно, его аргументы для моего понимания были просто слишком тонким.
Второй из выступавших ссылался на Беатрис, как на "Святого Шутника", и сильно нас упрекал, что не достаточного внимания уделяется Её чувству юмора. Выступавшая ссылалась на события в Писании, которые были - по её словам - розыгрышами. Затем довольно подробно рассказала о "целительной силе смеха". Всё было примерно так же захватывающе, как лекция по вопросам питания и гигиены, и я изо всех сил пытался держать глаза открытыми. В конце никто не смог придумать ни одного вопроса.
Затем Кэрол, которая направляла собрание, сказала:
- А теперь Мартин поведает о силе Беатрис в своей жизни.
Все ободряюще зааплодировали. Когда я поднялся на ноги и шагнул в коридор, Даниил наклонился к Агнес и саркастически прошептал:
- Будет отлично.
Стоя на трибуне, я начал говорить то, что репетировал в течение нескольких дней. Беатрис, сказал я, рядом со мной в том, что я делаю: учусь или работаю, ем или плаваю, просто сижу и смотрю на звезды. Когда я просыпаюсь утром и смотрю в своё сердце, Она там, давая мне силы и направляя меня. Когда ночью я лежу в постели, то ничего не боюсь, потому что знаю: Она наблюдает за мной. Перед своим Погружением, я не был уверен в собственной вере, но сейчас никогда не засомневаюсь, что Дочь Бога получила плоть, умерла и победила Смерть благодаря Её большой любви к нам.
Все это было правдой, но даже когда я сказал эти вещи, то не мог выкинуть саркастические слова Даниила из головы. Я взглянул на тех, кто сидел рядом со мной, на людей с кем приехал. В самом деле, что у меня общего с ними? Рейчел и Варфоломей были женаты. Варфоломей и Даниил вместе учились и играли за одну команду в подводный мяч. Даниил и Агнес, вероятно, были влюблены друг в друга. И Даниил был моим братом..., но разница была лишь в том, что он может принизить меня гораздо более эффективно, чем любой незнакомец.
В последовавшей потом открытой молитве я не обращал внимания на проблемы и благословения людей, которыми они делились с группой. Я молча старался призывать Беатрис расплести узел гнева в моем сердце. Но я не мог это сделать, я был слишком далеко от Неё.
Когда собрание закончилось, и люди начали двигаться в соседнюю комнату, чтобы поговорить в ней некоторое время, я попятился обратно. Когда все скрылись из виду, я нырнул в коридор и направился прямиком к катеру.
Даниил может попросить своих друзей подвезти его домой, потому что им все равно по пути. А я бы дождался его рядом с домом, чтобы мои родители видели, что я вернулся не сам по себе. Даниил, конечно, рассердиться, но меня не выдаст.
Как только я вывел катер из дока, то точно знал, куда идти: вдоль канала - обратно в туннель - в открытое море. Ускорившись по спокойной темной воде, я снова почувствовал присутствие Беатрис, что мне показалось знаком того, что Она поняла, зачем мне пришлось уйти.
Я наклонился и окунул руку в воду, чувствуя поток пускателей, генерирующий перемешивание ионов в ячейках обшивки. Снаружи корпус светился фосфоресцирующим синим, но не для освещения направления, а скорее, чтобы показать себя другим судам. Во времена Беатрис, один из её последователей, живший в Нематериальном Городе спроектировал этих существа с нуля. Простое воображение вещей, которые были известны Ангелам доводило меня до головокружения. Я не понимал, почему так многое было потеряно, но я хотел бы вновь открыть все тайны. Глубинная Церковь как раз учила, что нет ничего плохого в том, чтобы попытаться снова стать бессмертными.
На воде не было видно никакого ориентира - монастырь сократился до размытого пятна на горизонте, - но я мог читать звезды и чувствовать силовые линии, зная, что толкатели двигаются в правильном направлении.
Когда я заметил синее пятнышко в отдалении, то сразу понял, что это не был Даниил с друзьями: оно появилось с другой стороны. Пока я смотрел за приближением катера, моя тревога росла: если это был кто-то кого я знал, то мне нечего было придумать, чтобы оправдать своё путешествие в одиночку.
Прежде чем я смог понять, кто на борту, оттуда закричали:
- Не могли бы вы мне помочь? Я потерялся!
Я подумал некоторое время, прежде чем ответить. Голос звучал как-то сухо, но это была не шутка. Когда вы больны, ваша чувствительность к силовым полям может смешаться, делая чтение звёзд гораздо более трудным. Так было со мной пару раз, и это - ужасный опыт, даже просто стоя на причале нашей лодки. Но поздно ночью на катере можно руководствоваться только чувствами, чтобы не потерять нужную траекторию движения, особенно если вы где-то, где никогда раньше не были.
Я крикнул в ответ наши координаты и время. Я был достаточно уверен в точности: до сотни микрорадиан и нескольких сотен тау.
- Этого не может быть! Я могу подойти, чтобы поговорить с вами?
Я колебался. Если бы я когда-либо оказался в одиночестве на воде, то тоже запросил бы любой помощи, поэтому, наверное, надо дать другим судам подойти даже если не знаешь людей на борту. И Беатрис была со мной, поэтому если кто-то нуждается в помощи, то неправильно ему отказывать.