- Господи...- невольно вырвалось у Ании, и она почувствовала, как оруженосец сжал пальцы её руки в своей ладони, и она не попыталась освободиться от него, как сделала бы это в любой другой раз.
Всадники приближались, в полумраке, казалось, были видны их лица, руки, морды лошадей, оружие, а может, это от страха воображение дорисовывало все детали до мелочей.
Первый всадник, заметив парочку на дороге, резко осадил коня на краю большой лужи, и брызги, разлетевшись, веером осели на сапогах и подоле платья стоявших на дороге путников.
- Кто такие?
Эрвин сделал шаг вперёд и закрыл собой невысокую баронессу.
- Мы идём в Берд...
- Откуда идёте?
Всадник был среднего возраста, а полумрак ещё больше усиливал это впечатление. Лицо его изрядно изрезано морщинами, это даже при рассветном небе было видно. Приструнив разгорячённого коня, всадник этот рассматривал лицо Эрвина, наклонившись в седле. Ждал ответа.
- Из Виланда.
- Кто такие?
- Я из цеха кузнецов, а это моя жена.
Ания сухо сглотнула, если бы она не знала, что он врёт, она бы ему поверила. Да и что говорить, наверное, на вранье он собаку съел.
- Зачем вам в Берд? Или кузнецу нечего делать в Виланде?
- Мы паломники. Моя жена хочет посетить церковь Богоматери Страдающей в Берде. У нас заболел ребёнок, а говорят, молитвы там исцеляют тех, кто болеет...
- Ничего не слышал об этом, да и в Берде я не был...- Он в рассветном полумраке рассматривал лица Ании и Эрвина.
Подъехали остальные всадники, ещё три человека, шумно переговаривались между собой. У одного был в руках заряженный арбалет. Это были воины, но чьи они были - графа Гавард или графа Мард? - не понятно. Как ни силился Эрвин рассмотреть повязку чуть выше локтя с гербовыми цветами, так и не понял, кто перед ним - свои или чужие?
- Откуда, говоришь, из Виланда?- Это ещё один всадник вступил в разговор.- Да Виланд должен быть вон там,- махнул рукой.- Что-то вы неправильно идёте!
Дорога на Берд туда, а Виланд там! Я был там много раз, у меня там тётка. Что-то не то вы говорите!
- Наверное, в темноте мы сбились с пути, а может, ещё вчера. Людей на дорогах почти нет, спросить некого. Из-за войны все попрятались...
- А чем тебе не нравится война? Сидел бы дома! Что тебя носит по округе? Что, в Виланде негде помолиться?
- Мы молились, но Бог не слышит наши молитвы. Одна надежда на чудо. Нам сказали, что в церкви в Берде Богоматерь слышит все молитвы.
- Что-то не нравитесь вы мне, ребята.- Это старший, первый всадник, надвинулся вдруг конём на Эрвина и Анию.
- Почему?- первое, что нашёлся спросить Эрвин и ладонью отодвинул морду коня в сторону.
- Бродите по ночам, идёте не понять куда и откуда, да и вообще...- Дёрнулся в седле, усмехаясь.- Не нравитесь вы мне, особенно ты!- Хлестнул сверху кожаной плетью, но Эрвин успел резко выбросить руку, и от быстрого движения рядом конь всадника дёрнулся, приседая на задние ноги, а хвост плети не больно ударил Эрвина.
- Ух ты!- засмеялся кто-то рядом, оценив произошедшее.- Реакция у парня хорошая, что ни говори! Во, какие кузнецы в Виланде!
- Да застрелить его и к чёрту!
- А девку?
- Девку заберём с собой! Смотрите, какая ладная! Всё при ней! Будет, кому греть по ночам!
- Нет!- закричала вдруг Ания и бросилась вперёд, Эрвин еле-еле успел перехватить её обеими руками, сжал через грудь обручем, притискивая к себе спиной, не давая и шага ступить вперёд. И Ания в таком положении могла только кричать, и Эрвин пожалел, что не имеет третьей руки, чтобы закрыть рот несдержанной баронессе.
- Пожалуйста! Не надо! Прошу вас! Не задерживайте меня, умоляю... Мой ребёнок... Прошу вас! Он должен жить! Помогите мне... Дайте мне дойти до Берда, прошу вас...- Голос её сорвался на рыдания, и тело обессилено обмякло в руках Эрвина.
Оруженосец ещё сильнее притиснул её к себе, и ладонь правой руки прижала голову рыдающей баронессы к груди. Эрвин сейчас обнимал Анию, как любой супруг утешал бы свою жену в подобном положении, и воины на конях замерли, рассматривая парочку на дороге. Видимо, женские слёзы действуют на всех одинаково, с какого бы военного лагеря ни находился солдат. Может быть, каждый в такой момент вспоминает об оставленной дома матери или, может быть, о возлюбленной, провожающей в далёкий поход. Все молчали, думая о своём.
- Что будем делать?- спросил арбалетчик.- Если я выстрелю сейчас, я задену её или убью их обоих...
Странно, что первым опомнился именно он, воин с арбалетом, и другие ожили, загомонили:
- Да ладно тебе...
- А ребёнку-то сколько лет?- спросил самый старший.
- Три месяца...- Эрвин перевёл взгляд исподлобья.
- Мальчик?
- Мальчик...
- Первенец?
Эрвин согласно кивнул и на этот вопрос.
- И вы думаете, молитва поможет?
Он пожал плечами, не говоря ни слова. Молчание затянулось, и, казалось, сейчас всё закончится, и воины под действием женских слёз проявившие слабость, отпустят их, и всё обойдётся, но заговорила Ания:
- Пожалуйста...- Она упёрлась ладонями в грудь Эрвина, пытаясь освободиться.- Нам надо в Берд... Мне надо в Берд... Мы не шпионы... Мы не из Дарнта... Нам всё равно, что здесь происходит... Эта война...
Но её уже никто не слушал. Эрвин почувствовал, как от её слов невольно стискиваются челюсти. Зачем? О, Боже, зачем?
У воинов вытянулись лица, нахмурились брови от услышанных слов о Дарнте, о шпионах, о войне... О, милая баронесса, вас же просили молчать... Эрвин хрипло выдохнул, и плечи его поникли.
- Эй, ну-ка, отвали-ка от неё...- угрожающе предупредил арбалетчик и выставил вперёд самострел, направляя его на Эрвина.- Отойди! Быстро!
Эрвин смотрел на него снизу и понимал, что если сейчас он сделает только шаг в сторону, его убьют, убьют прямо здесь, на месте. Во рту пересохло, и руки, всё ещё державшие тело баронессы в объятьях, показались неподъёмно тяжёлыми, словно налитыми свинцом.
Неужели всё? Именно здесь и сейчас?
Он с места сдвинуться не мог, как окаменевший вдруг.
- Отойди от неё... Она закрывает тебя... Или я застрелю вас двоих или выстрелю тебе в лицо? Выбирай...
Арбалетчик решительно хотел убить Эрвина, но другие воины загомонили, останавливая его:
- Эй, Витус, ладно тебе. Что ты взъелся на него? Давайте доведём их до барона, пусть он сам разбирается, кто они такие...
- Да проще грохнуть его здесь, а девку забрать с собой.
- А что мы скажем барону?
- Мы ничего не будем говорить.
- Он же приказал, не творить здесь расправ и насилия над местными.
- Ну и что?
Один из воинов, подъехав поближе, отодвинул в сторону заряженный арбалет товарища, а старший, сержант, наверное, коротким замахом ударил Эрвина по лицу кулаком в перчатке. Удар пришёлся поверх головы баронессы, и Ания не увидела его, только оруженосец вдруг дёрнулся назад, выпуская её из своих объятий. А потом Ания увидела кровь на его лице и вскрикнула. Ей показалось, что его убили, как собирались, выстрелом в лицо из арбалета. И она кричала, захлёбываясь новым потоком слёз.
- Заткнись!- Сержант хлестнул её плетью по спине, по лицу, по ладоням, поднятым ко рту.
- Не трогайте её!- закричал Эрвин, и от его крика Ания захлебнулась и примолкла, понимая, что молодой оруженосец ещё жив, и она не одна здесь, среди чужих воинов.
Сержант набросился на Эрвина и принялся хлестать его своей плетью быстро-быстро, нанося удары куда придётся, пока тот не упал на колени прямо под копыта коня, месившего дорожную грязь. Ания, замершая от происходящего, не могла сдвинуться с места, просто стояла и смотрела на то, как избивают её сопровождающего. И молилась. Только тогда, когда всадник, уставший махать плетью, отъехал, Ания поняла, что читает молитвы не про себя, а вслух, в полный голос.
- ...Благодатная Мария, Господь с Тобой... Благословенна Ты среди жён...
- Ладно... Поедем, что ли... Вставай! Шевелись!- Это уже к Эрвину.
Всадники ждали, когда он поднимется на ноги, а потом и Анию и её слугу окружили и заставили идти по дороге. Кони, не желая мочить ног, старались обходить лужи краями, и тогда Эрвина с баронессой толкали прямо в воду грязных луж, и усмехались.
Уже порядком рассвело, и Ания поняла, что их гонят обратной дорогой, получается, что она возвращалась в Дарнт. А Берд? Он оставался далеко за спиной и с каждым шагом делался всё дальше и дальше. И от понимания этого, от осознания тщетности сделанного с таким трудом, оттого, что она не сможет попасть в церковь Богоматери Страдающей и спасти своего мальчика, Ания заплакала, заплакала тихими скорбными слезами боли и безмерной тоски.
Всё кончено. Всё потеряно. Всё было зря. Никто и ничто не поможет ей больше. Она не сможет спасти своего ребёнка. Всё пропало. Всё глупо и пусто. Всё зря... зря... зря...
Она хотела увидеть оруженосца своего мужа, оценить, как он, но он шёл за ней, и что с ним, она не могла узнать, пока не обернётся. Ноги механически несли её вперёд, а слёзы медленно текли по щекам и на шею, и Ания не смахивала их, не убирала руками, просто небыстро шла вперёд.
Потом в берёзовой рощице показались палатки и горящий костёр, и они все свернули туда. Здесь, должно быть, находился этот барон, к которому вели Анию и её слугу. У коновязи лошади без сёдел, окутанные дымом, лениво отмахивались от комаров, охрана на посту встречала удивлёнными глазами. Герб на флажке над главным шатром показался знакомым, но Ания не стала искать в памяти, где могла видеть его. Всё равно. Ей было всё равно.
Когда все остановились, Ания почувствовала, как оруженосец её мужа взял её за руку и, сделав шаг, закрыл собой, загораживая от взглядов такого количества чужих мужчин.
- Надо сообщить ему... Он уже на ногах?
- Он рано встаёт, должно быть, уже поднялся.
Один из воинов скрылся в шатре, а скоро из него вышел и сам барон. Хорошо, что этот Эрвин закрыл её собой, и, когда Ания увидела этого барона, она смогла скрыть свои чувства, опустив лицо и спрятав взгляд.
Это Орвил... Этим бароном был Орвил - её пасынок, её любовник, отец её ребёнка!
Она не могла глядеть на него пусть даже и из-за спины оруженосца, она с ужасом ждала этого момента, когда он всё-таки узнает её. Она не могла видеть, как сержант докладывал барону об арестованных, как тот внимательно слушал его, как не менее внимательно вглядывался в лицо Эрвина, узнавшего его. Ничего этого Ания не могла видеть, пряча лицо, скрываясь за спиной оруженосца.
- Кузнец, говорите? Из Виланда?
Услышав его голос очень близко, Ания невольно ахнула и почувствовала, как всё нутро её оборвалось и ухнуло вниз в ожидании больших неприятностей.
"Он теперь враг отца своего... Он воюет с Дарнтом, он привёл войска на свои родные земли... И я для него теперь тоже враг... Жена врага... Баронесса из Дарнта... Он не будет молчать, он не отпустит тебя, он убьёт этого оруженосца - малую помеху на своём пути, и заберёт тебя с собой! Ты помнишь, ты же хорошо это помнишь, как он звал тебя с собой? Он призывал бросить всё - мужа, титул, свои родовые земли - и уйти с ним! Ты хорошо всё это помнишь!
И сейчас я в руках его и только ему одному решать, что делать дальше. Он - сын своего отца! Он достоин своего отца! Он привёл свои войска сюда... Кто сказал, что он лучше? Любит ли он меня ещё, чтобы просто отпустить? Или любит настолько, что не отпустит?.."
- Женщину приведите ко мне...
Ания услышала приказ, отданный бароном, и задержала дыхание. Всё!
- Не трогайте её! Уберите руки!
Это оруженосец её мужа вступился за неё, не позволяя выполнить приказ барона. Но один из воинов охраны ударом древка копья по ногам свалил Эрвина на землю, а сержант грубо потащил Анию к шатру господина. Ания вскрикнула от боли в локте, стиснутом жёсткими пальцами.
- Эй, Арин, аккуратнее, это же женщина!- крикнул ему барон.
- Извините, милорд...
- А что делать с этим?- спросили воины охраны, поднявшие Эрвина с земли, под руки держали его перед лицом барона.
- Охраняйте пока...
- Не трогайте её. Пожалуйста. Будьте благоразумны. Ваш отец...- Но Орвил резко вскинул руку, останавливая его:
- Не надо мне про моего отца, хорошо?
Эрвин опустил голову и посмотрел на барона исподлобья, попросил негромко:
- Не обижайте её...
- Я её не обижу. Не бойтесь.
Видел, как барон скрылся в своём шатре. Они остались там вдвоём, любовники, оказавшиеся в одном месте, в одно время, худшее Эрвин и представить себе не мог. Что теперь он скажет барону Элвуду, если когда-нибудь ещё увидит его? Привёл жену в объятья любовника? Что теперь будет? Она останется с ним, а оруженосца старого мужа убьют где-нибудь тут?
А как же ребёнок? Его она тоже бросит?
Эрвин дёрнулся, пытаясь вырваться из рук державших его людей, но в него вцепились крепко, а в добавок ещё и ударили пару раз под рёбра, сбивая дыхание, чтоб смирился, перестал рваться, куда не следует.
- Успокойся, красавчик... Наш барон человек добрый, он твою жену не обидит, он же тебе пообещал, ну, приласкает немного... что ж тут плохого?
Воины засмеялись на эти слова, подмигивая друг другу и усмехаясь, и Эрвин, силясь восстановить дыхание после ударов под дых, сам боялся, что слова охранников оправдаются. "Приласкает..." "Приласкает немного..."- звучали в голове их слова. Проклятье! Баронесса, глупая дура, да чтоб тебя...
- Может, твоя жена понравится барону, и он вас отпустит в ваш Берд. Как постарается...- И снова гогот на эти слова, от которого Эрвина аж перекосило.
- Да пошли вы! Пустите!
Эрвин снова попытался вырваться, но его опять не отпустили, на этот раз ударили в лицо кулаком в перчатке, и Эрвин, захлебнувшись кровью из разбитых губ, упал на колени и уронил голову на грудь, долго отплёвывался и откашливался.
Что он мог сделать? Их много, а он один. Для них, для всех он - кузнец из Виланда и его "жена" - простая горожанка. Что такого, если господин увлечётся простолюдинкой? Как они там сказали? "Приласкает немного"? Это всё сплошь и рядом! И с самим Эрвином такое было, когда-то ещё в годы оруженосцем. Понравилась девушка-крестьянка, подмигнула озорными глазами, и они пробыли с ней всю ночь в копне сена. Что ему было тогда? Шестнадцати лет не было! Разве он думал потом, что и как? Ну получил разнос от графа Крейва, что потеряли его на охоте, ну и что. Посмеялся над приключением и забыл. Сейчас, поди, ни имени, ни лица этой девушки не вспомнил бы. Он был и есть сын графа, а этот барон в глазах своих людей сейчас куда его выше.
Плохо всё получается, нехорошо. Зря всё это затеяли, и надо было ему настаивать на своём и не соглашаться на эту авантюру, не позволять ей совершать эту глупость. Зачем позволил? И события сошлись в самом отвратительном варианте. Хуже уже представить себе было нельзя.
Плохо! Плохо всё! И надеяться больше не на что...
Ания растирала боль в локте, когда залетел Орвил и сразу накинулся с вопросом:
- Потрудитесь объяснить, что вообще происходит? Что вы здесь делаете? Одна... С этим...- Раздражённо дёрнул подбородком за спину.
Ания устало прикрыла глаза, хрипло усмехнулась. Ей так много хотелось ему сказать все эти месяцы, а теперь... Его тон, его обращение, его раздражение...
- "Потрудитесь объяснить..."- повторила она его слова и его тон.- Мы с вами опять на "вы"?
Орвил смутился от её слов, передёрнул плечами, злясь на себя.
- Разве ваш замок не в осаде? Я думал...
- В осаде,- перебила его Ания и глубоко вздохнула.
Орвил смерил её красноречивым взглядом с головы до ног. Свет догорающих в шатре свечей мерцал по лицам. Всё повторялось, как в прошлую их встречу, всё было как в прошлый раз, год назад, всё, да не всё.
- Почему вы тогда здесь? А барон? Это он вас отпустил?
- Вы думаете, барон мог бы это сделать? Конечно, нет! Никогда! Барона нет в Дарнте! И меня теперь тоже!