Постепенно завязался разговор о самом больном – о грядущем приезде послов. Питер взъерошил волосы, которые на следующий день украсит золотой венец, и вздохнул.
- Завтра решится положение Нарнии на политической арене, ее статус. Сто лет прошло с момента изоляции, столько времени потеряно! Понимаешь, насколько важно не опростоволоситься? Второго шанса у нас не будет.
- Ну… Орландия – дружественно настроенная страна, - рассудил Эдмунд. – Это не Тархистан, в конце концов. Ошибка будет не так страшна.
- Не напоминай про Тархистан. Тисрок скоро посетит нашу скромную обитель или послов вместо себя пришлет…
- Про скромную это ты поскромничал, - Эдмунд оглянулся на Кэр-Параваль, сверкающий в солнечных лучах. Верховный король не обратил на него внимания, продолжая:
- Вот с ними будет очень тяжко. Король Лум, конечно, настроен более миролюбиво…
- Но он стоит во главе крупного государства по соседству с нашим и преследует прежде всего собственные интересы, - продолжил за брата мальчик и придержал поводья. Филлип перешел на медленный шаг. – Не учи ученого.
- Верно. Поэтому воспринимать Орландию как репетицию перед Тархистаном – неприемлемо… – Питер помолчал и в сердцах воскликнул: - Да я бы лучше в битве бы поучаствовал, чем в этих переговорах, ей-богу! Все волнений меньше.
- Не все ж мечом тебе махать, - фыркнул Эдмунд и осекся, встретившись взглядом с Верховным королем. Внутри что-то надломилось. Знает. Вот по глазам видно, что знает! Мальчик вздернул нос и резко осведомился: - Что? Чего ты на меня так смотришь?
- Я слышал о твоей проблеме, - тихо произнес Питер. Младший король прищурился и отвернулся. На душе стало горько. Наверняка уже весь Кэр-Параваль шепчется о том, что Эдмунд Справедливый не способен отразить даже первый удар противника. Превосходный защитник Нарнии, храбрость которого была лишь мимолетной! Едва ли не в слезы ударяется, сделай противник в его сторону хоть шаг. Достойный своего места король, ничего не скажешь… Он был не из тех, кто жалуется на свою жизнь, и потому только буркнул:
- Ореиус наболтал.
- Он хочет помочь, как и я.
- Я не нуждаюсь в помощи! – заявил мальчик упрямо. Сама мысль о том, чтобы рассказывать кому-то о своей слабости, ныть и утирать невидимые сопли, была отвратительна. Корень зол кроется в нем самом, и только ему и под силу решить этот чертов конфликт. Ни Питер, ни Ореиус, никто не сможет это сделать вместо младшего короля! Так смысл что-либо рассусоливать?
- В том, что происходит, нет ничего зазорного. Это вполне естественная реакция… На то, что произошло.
- О да, не способный дать отпора воин – то, в чем Нарния так долго нуждалась и что наконец-то обрела! – процедил Эдмунд, судорожно сжимая поводья. Стране нужен сильный, отважный боец, а не сопляк, у которого комок в горле встает и дыхание спирает при виде грозного оружия. Аслан надеялся, что возводит на трон достойных. Если насчет старшего не возникало и тени сомнений, то младший иногда не чувствовал себя достаточно сильным для того, чтобы занимать трон Кэр-Параваля. Не только из-за предательства, до сих пор терзающего сердце в моменты уныния и грусти, но и собственного бессилия, несоответствия высоким ожиданиям, которые на него возложены. От этого на душе становилось так мерзко, что впору было завыть в одиночестве.
- Может, Ореиус тебя пугает? Давай вместе будем заниматься, расписание вполне возможно подправить, - предложил Питер, на что получил едва ли не крик:
- Нет!
Повисла неловкая пауза. Эдмунд отвернулся, часто и неглубоко дыша. Не хватало еще впасть в истерику перед государем во время спарринга! Мало того, что обучение самого Верховного короля пойдет под откос, так не хватало еще, чтобы он стал бояться прикоснуться к брату. А такое вполне может случиться, это точно. Стоит Питеру хотя бы мечом взмахнуть, как младший король тотчас же оцепенеет – какой же это будет позор… Не будет этого, никогда. Однако Питер не был виноват в том, что происходило с Эдмундом, и потому последний бросил:
- Прости. Я не хотел обидеть, но это моя проблема и я сам с ней разберусь.
- Хорошо, - после некоторых размышлений ответил Питер. Судя по всему, он пришел к выводу, который мальчику и так был известен: что никому не под силу найти решение, кроме самого Эдмунда. – Я не буду лезть. Но ты попробуй в бою думать о чем-нибудь хорошем, не о Колдунье.
Как же хотелось съязвить на этот счет! В голову так и лезли резкие, остроумные фразы о том, что Питер почти не встречался с Джадис лицом к лицу. Он не знает, что такие глаза невозможно развидеть или забыть, что они навечно запечатлелись в памяти! Лишь теплое лето, полное приключений и забот, а также семья рядом гнали прочь кошмары. Но то и дело во снах проскальзывало белое платье, звучал ненавистный голос. Брат никогда не поймет, просто не может осознать, как тяжело «думать не о Колдунье», когда она грозилась убить – и почти забрала жизнь, на которую имела право… И ничего из этого Эдмунд не сказал. Он научился следить за языком и за тем, что говорит. Сейчас упражняться в сарказме явно было не время. Питер искренне беспокоился за него и, будучи неспособным решить вопрос лично, предлагал хоть какие-то варианты. И потому он просто кивнул.
Мальчик знал, что обязательно попробует. Только вряд ли это поможет.
Комментарий к Глава 1
Жду ваших комментариев, дорогие читатели! :)
========== Глава 2 ==========
Все будет хорошо. Все пройдет гладко, идеально. Главное – не нервничать. Так себя уговаривал Эдмунд, приближаясь к своему трону, по правую руку от Питера.
Вот и наступил день, который станет венцом всех приготовлений и приложенных усилий. Застыли у дверей фавны в ало-золотых нарнийских доспехах, стоят ровными рядами вдоль роскошной дорожки кентавры, неся свой почетный караул. С плеч мальчика струится мантия, в тон серебряной короне, столь яркой на фоне черных волос. Она довольно тяжелая и оттого непривычная, так и норовит съехать набок. Приходится держать спину прямой, плечи – расправленными, голову – чуть поднятой, чтобы удержать ее на месте. Опозориться таким глупым способом Эдмунд не хотел. Хочешь не хочешь, а вести себя нужно как полагается нарнийскому королю, хотя на деле он всего лишь десятилетний мальчишка, жутко волнующийся перед первым в жизни приемом иностранной делегации.
По Питеру и не скажешь, что он нервничает. Вот уж кто образец спокойствия и выдержки. Сам наверняка жутко трусит, но кидает на младшего брата ободряющие взгляды! Эдмунд тихо выдохнул и улыбнулся уголком губ. Шире – нельзя, нарушение этикета. Нет, Питер вряд ли трясется от волнения. Рядом с ним, преисполненным достоинства, собственная тревога утихает. Мальчик даже усмехнулся, глядя, как Сьюзен осторожно поправляет корону на голове Люси и шепотом дает последние наставления. Младшая королева стреляет глазами то на дверь, то на сестру. Вот уж у кого все на лице написано! Рядом с маленькой Люси нужно держаться особенно представительно и серьезно, ведь он старше, а значит, и вести себя должен соответственно. Эдмунд решительно подобрал мантию и сел на трон. Ему даже удалось успокоиться, настроить себя на нужный лад, но стоило герольдам объявить о прибытии короля Лума, как мальчик невольно скосил глаза на Питера. Все, точка невозврата пройдена! Если и был шанс все отменить, то он безвозвратно утерян.
Двери отворились, и под мелодичный напев рогов кентавров под своды Кэр-Параваля вступили послы Орландии. Их было немного – около пяти человек, но первый стоил десятерых. Эдмунд оглядел короля Лума с ног до головы и заключил, что ничего страшного он из себя не представляет. Вполне обычный мужчина средних лет, светловолосый, как и все орландцы, но довольно смуглый – последствия жизни на юге. Кабы не роскошные одежды и доспехи, слишком хорошие для обычного воина, Лум ничем не выделялся бы среди своих подданных, и это мальчику как раз не понравилось. После Джадис он относился к новым знакомым более чем критично. Опыт, полученный от Колдуньи, призывал не верить неизвестным, подвергать их речи сомнению и никогда не забывать, что за красивыми словами и маской может скрываться что угодно.
- Короля Лума, повелителя Орландии, правители Нарнии приветствуют! – объявил герольд. – Владыка Кэр-Параваля, Император Одиноких островов, Верховный король Нарнии, Питер Великолепный! Ее Величество королева Сьюзен Великодушная! Герцог рощи Фонарного Столба, граф Западного леса, король Эдмунд Справедливый! Ее Величество Люси королева Люси Отважная!
При звуке своего имени Эдмунд кивнул, возможно, слишком резко. Казалось, что даже лишний вздох может все испортить. Однако Питер был совершенно спокоен и произнес:
- Мы рады восстановить связи с Орландией, дружественным союзником и соседом Нарнии, спустя столько лет изоляции.
- Как и я считаю за честь лицезреть наступление новой эпохи и блестящую победу в войне против Белой Колдуньи, - ответил с легким поклоном король Лум. – А также говорить с Вами.
Эдмунд во все уши слушал этот степенный, полный изящных речей диалог двух правителей, не смея вмешиваться. Нервозность постепенно пропадала, уступая место любопытству и сосредоточенности. Мальчик имел представление о процедуре переговоров и об официальной части, но старался набраться опыта, следя одновременно и за братом, и за гостями. Его зоркие глаза сразу заметили, как орландцы чуть переглядываются между собой. Богатое убранство Кэр-Параваля и организованный прием произвели на них немалое впечатление – спасибо Сьюзен, которая учла даже цвет пуговиц на камзолах придворных. Без дотошности сестры вряд ли удалось бы добиться такого блеска!
Но вот обмен любезностями закончился. Пришла пора покинуть тронный зал, и короли направились в зал для совещаний, чтобы поговорить уже без свидетелей. Некоторые орландцы не последовали за Лумом – значит, не все из них послы, часть только прислуживают господам. Эдмунд старался держаться рядом с Питером, чуть позади и не сводя глаз с гостя. Люси же крепко уцепилась за Сьюзен, которая являла собой олицетворение благовоспитанности и хороших манер. Такого изящества, с каким королева подала Луму руку, добиться удалось лишь благодаря тренировкам, о которых ее родные никому не расскажут. Даже Эдмунд не проронит ни словечка!
Стоило остаться без свидетелей, как короли перешли на совсем другую манеру речи. Миновало время изысканных комплиментов – пришла пора деловитости и серьезности. Лум сразу переключился на цель своего визита – обсуждение мирного сосуществования Нарнии и Орландии и заключения союза. На поверку он казался довольно благодушным, дружелюбно настроенным правителем. От него не исходило никакой угрозы, но и Колдунья поначалу источала ласку и доброту. Не призваны ли они пустить пыль в глаза? Эдмунд внимательно слушал Питера, не пропуская ни слова. Разговор уже успел перейти на торговые отношения, но по-прежнему было общим, и все больше мальчик терзался желанием высказаться. Его прямо распирало, так хотелось задать провокационный вопрос, но как это сделать? Прерывать Питера нельзя, как и перебивать гостя. Да и стоит ли так врываться в разговор?
- Простите, но Ваш брат, кажется, скоро совсем изведется, - Эдмунд вздрогнул, когда Лум произнес эти слова. Как выяснилось, опыта у орландца было достаточно, чтобы помимо деловой беседы замечать все вокруг. – Вы хотели что-то спросить, король Эдмунд?
- Да. Я бы хотел прояснить один момент… – быстрый взгляд на Питера. – Если это уместно.
Брат чуть кивнул. В его глазах некоторая тревога смешалась с заинтересованностью. Лум развернулся к собеседнику лицом, всем видом показывая, что внимательно слушает. То, что его не воспринимают как ребенка, некоторое приложение к государю, придало Эдмунду уверенности. Голос его не дрогнул.
- В далеком прошлом наши страны и впрямь состояли в добрых отношениях, но с тех пор прошло сто лет. Господство Белой Колдуньи повлияло на многое… Не только на Нарнию.
- Не могли бы Вы выражаться чуть конкретней? – попросил Лум, чуть усмехнувшись. Сьюзен тревожно переглянулась с Питером, явно спрашивая разрешения приструнить младшего брата. Верховный король незаметно покачал головой, веля не вмешиваться. Эдмунд гордо выпрямился.
- Хорошо, я скажу прямо. Почему Вы так доброжелательны к Нарнии? Отчего хотите восстановить с нами торговые связи и вернуться к прежним временам?
- Точнее, почему я не захвачу эти ценные ресурсы силой, - подвел итог Лум. Мальчик прищурился, с вызовом глядя на мужчину. Пусть вслух он этого не говорил, но орландец его прекрасно понял.
- Простите Эдмунда, он не хотел оскорбить Вас таким вопросом… – начала было Сьюзен, но не успел Питер остановить сестру, как это сделал сам гость:
- О, не стоит. Наоборот, это очень хороший вопрос. Прежде чем ответить, могу ли я полюбопытствовать, чем он продиктован?
- Зачастую доброта имеет за собой дурные намерения. У меня есть своеобразный опыт по этой части, - отозвался Эдмунд, поджав губы. Более точно касаться темы Джадис ему не хотелось, да и Лум был достаточно тактичен и умен, чтобы не заходить слишком далеко.
- Вы правы, не следует забывать о том, что Нарния – не единственное государство на материке. Бдительность терять никогда не стоит, однако на вашем месте я бы опасался не Орландии…
- Что Вы хотите этим сказать? – нахмурился государь. Лум пожал плечами, мягко усмехнувшись:
- Понимайте, как хотите, король Питер. Но Орландия не станет угрожать независимости Нарнии, если на то не будет действительно весомых причин. У нас и без того достаточно богатств, чтобы процветать и здравствовать, а за мировым господством охотится лишь амбициозный глупец. Враждовать с теми, кто одолел Белую Колдунью, желания у меня нет. Да и историческую родину своих предков я уважаю. Я ответил на Ваш вопрос, король Эдмунд?
- Пожалуй, да. Благодарю, - кивнул младший король и более в обсуждении не участвовал. Он лишь слушал беседу брата с гостем и не сразу почувствовал, как Люси дергает его за плащ.
- Эд… – шепнула девочка еле слышно. Эдмунд быстро покосился на нее и приподнял брови: мол, чего хотела? – Что он имел в виду, когда про предков говорил?
- Орландию основал нарнийский принц, и с тех пор династия не прерывалась, - ответил он шепотом. – А теперь тихо.
В голове эхом прозвучал голос учителя: «В каком году от создания Нарнии имело место это событие?». Мальчик благодаря занятиям с легкостью мог ответить: в сто восьмидесятом, без малого тысячу лет назад. Лум производит впечатление благородного правителя и воина, недаром в их стране развито рыцарство. Однако многозначительный взгляд и тонкий намек не давали Эдмунду покоя. Он размышлял о значении произнесенных слов до тех пор, пока Питер не распрощался с гостем, уставшим с дороги. Когда шаги делегации Орландии стихли вдали, короли переглянулись между собой. Воцарилось недолгое молчание, прерванное Люси, которая наконец расслабилась. Корона едва не съехала с ее головы, из-за чего девочка ойкнула и разрядила обстановку.
- Что ж, пока все идет более-менее гладко, - подвел итог Питер, не скрывая облегчения. Сьюзен покосилась на Эдмунда, который сразу нахмурился.
- Что? Я не могу задать невинного вопроса нашему гостю?
- И подать ему идею идти на нас войной? Отличная тактика, Эдмунд, просто превосходная, - язвительно протянула королева. – Ты бы ему еще прямым текстом это предложил.
- Будь у него такое намерение, он бы и так пошел, без моей ценной помощи, - отозвался сердито мальчик. Питер цыкнул на обоих, чтобы не мешали думать. Младший король надулся: по его мнению, ничего, что заслуживало бы порицания, он не сделал. В конце концов, Лум с визитом не только к государю приехал, а со стороны Эдмунда и без того было проявлено достаточно почтения. Люси навязчиво потянула Сьюзен к выходу – ей ужасно наскучило стоять без дела. Старшая королева оглянулась на Питера, который кивнул в знак одобрения. В ее помощи пока не было нужды. Сказав, что контроль за приемом гостей остается за ней, Сьюзен ушла. Из-за дверей еще долго доносился звонкий голос Люси, которой, очевидно, было слишком рано заниматься политикой.
Братья остались одни в зале для переговоров. Питер задумчиво постукивал пальцами по натертому до блеска столу. Взгляд его был пуст и отстранен. Эдмунд, которому было скучно стоять, устроился на обитом бархатом стуле, небрежно отбросив назад мешающуюся мантию. Очень хотелось снять с головы неудобную корону, но он пока терпел, так же, как сдерживал желание накинуться на брата с вопросами. Верховный король не любил, чтобы его отвлекали, и потому мальчик запасся терпением.