– Судя по информации с сайта питомника… – не сделав вывода о реакции гибрида на предыдущее его высказывание, продолжал Галлагер, путаясь в неожиданно вернувшихся в голову вопросах, задать которые он хотел еще вчера.
– Спасибо, что приютил, – лишь ответил брюнет, натягивая на голову кепку, пряча никак не желающие укладываться уши под ней, и заправляя хвост под кофту. – За еду тоже, – кивнул он в сторону стола с пустой тарой и устремился к окну, желая поскорее покинуть комнату рыжего парня, в глазах которого два дня назад он ошибочно разглядел намек на возможное принятие его как равного себе, невзирая на кошачью сущность, красноречиво топорщащуюся теперь под теплой мягкой тканью худи на спине.
– Микки, – поняв, что сболтнул лишнего и пожалев о неосторожно оброненных словах, окликнул его Йен, догоняя, опуская ладонь на плечо и разворачивая брюнета к себе. – Прости, я не хотел…
– Руку убери, – прошипел гибрид, бросая короткий взгляд на длинные пальцы, сжимающие его ключицу, и попытался самостоятельно освободиться от крепкого захвата. – Убери, – повторил он, тихим шипением из недр груди предупреждая о возможных последствиях отказа.
– Не уходи, пожалуйста, я не имел в виду… Ауч! – резко одернув ладонь и тряся рукой в воздухе, воскликнул Галлагер, находя взглядом в основании большого пальца два красных пятна, оставленных укусившим его Микки. – У тебя клыки? – наклоняясь, чтобы заглянуть в рот брюнета, тут же спросил он, кажется, совершенно не понимая, что подобного рода действия и вопросы лишь усугубят его и так незавидное положение.
– Если не отъебешься, еще и когти покажу, – фыркнул в ответ гибрид, резко разворачиваясь и в два быстрых шага преодолевая оставшееся до подоконника расстояние, запрыгивая на него и распахивая стеклянную створку, чуть приседая и отталкиваясь ногами.
– Микки, – хватая пальцами воздух в попытках остановить гибрида, запоздало окликнул его Йен, когда тот уже спускался по стволу на землю. – Вернись, – прокричал рыжий в распахнутое окно, перегибаясь через подоконник. – Пожалуйста, – полетело следом, в ответ получая лишь вздернутый средний палец руки над кепкой, прятавшей от посторонних взглядов пару черных ушей. – Идиот, – сам себе прошептал Галлагер, запуская руку в волосы и сильно сжимая пряди у корней в желании причинить боль голове с ее дебильными вопросами и любопытством.
– Хм, – не услышал он раздавшееся в соседней комнате, и не смог увидеть в окне рядом силуэта кудрявого старосты, щурившегося вдаль, пытаясь рассмотреть убегающего парня.
***
Возвращаясь в комнату в районе обеда после провала его выступления перед аудиторией на последней паре, Йен с грустью заметил, что наполнение спальни с момента его ухода на занятия ничуть не изменилось, напоминая о его глупости и длинном языке пустой тарой из-под пасты на рабочем столе и смятой упаковкой от ванильного коктейля.
Заставляя дверцу мини-холодильника точно такими же, только полными и с шоколадным вкусом, рыжий студент печально вздыхал, понимая, что Микки, скорее всего, никогда больше сюда не вернется, и вновь корил себя за проявленную несдержанность и любопытство.
А пытаясь подготовиться к завтрашним парам, теряясь мыслями где-то между собственным учебным планом и стволом дерева, на который оборачивался он через каждые десять минут, Галлагер пытался убедить себя в том, что вовсе и не ждет необычного гостя, но маленькие кошачьи рожицы на полях его тетради прозрачно намекали на обратное.
После возвращения из душа поздним вечером, он трижды повторил про себя твердое «нет», останавливая порыв прогуляться по ночному городу до той подворотни, где он повстречал хвостатого, прекрасно осознавая, что там его быть не может, и пообещал себе больше не думать о нем.
И нарушил слово, когда, расправляя постель и готовясь ко сну, он нашел короткий черный волосок на подушке и поспешил включить большой свет, чтобы обшарить пальцами матрас в поисках еще таких же.
Уже в темноте залезая под одеяло и согревая тело его мягкостью, рыжий закрыл глаза, торопя приближение сна и еще раз глубоко вдохнул прохладный уличный воздух, понижающий температуру в комнате до некомфортных градусов.
Но окна не закрыл.
Не закрывал он его и последующие пару недель, получив в награду лишь продолжительную простуду и обманутые ожидания.
А также внимательный взгляд голубых глаз сквозь густую золотистую крону, оставшийся незамеченным.
Tbc…
========== 4. Можно мне? ==========
Прозрачный намек на возможное прощение и обещание скорой встречи с гибридом в виде пустой пачки из-под шоколадного молока появился в комнате Галлагера спустя почти две недели после того злополучного утра, вызывая на украшенном конопушками лице рыжего широкую улыбку и полный надежды взгляд на раскачивающее своими массивными ветвями дерево за окном.
Покупая коктейли и заставляя ими дверцу холодильника, своевременно избавляясь от просроченных и заменяя свежими, Йен с упорством, не уступающем упрямству Микки, доказывал молчаливому наблюдателю на улице свои намерения реабилитироваться, наконец, получая награду за старания в один из вечеров, когда, зайдя в комнату и закрыв на замок дверь, он заметил красную упаковку с торчавшей из нее трубочкой на своей измятой кровати.
И Галлагер не мог даже предположить, что будь он чуть порасторопней и открой дверь на несколько секунд быстрее, в поле зрения его зеленых глаз угодил бы черный хвост гибрида, скоропостижно ретирующегося через распахнутое окно, забыв стереть следы своего присутствия в комнате рыжего.
Избавляться от которых ему удавалось без труда прежде – выучив примерное расписание занятий Йена, Микки не раз наведывался в комнату в моменты отсутствия в ней хозяина, втихую пользуясь кроватью рыжего и другими предметами обихода для развлечений и снятия усталости, с которой никак не могла справиться ночевка на крыше общаги, по каким-то причинам ставшая временным пристанищем ушастого.
Книги и собственноручно исписанные рыжим листы конспектов скрашивали досуг развалившегося на кровати брюнета, греющего нижние свои конечности в складках одеяла, спешившего разложить все по местам и поправить покрывало каждый раз, когда стрелка настенных часов приближала время до возвращения Галлагера к тридцати минутам. А компьютер, стоявший на рабочем столе студента, не раз спасал гибрида от попыток разорить холодильник и выдать хозяину апартаментов секрет ежедневного вторжения в них незваного гостя.
Вот только сегодня, увлекшись очередной игрушкой на мониторе, Микки не заметил, как бездумно прошествовал к противоположному углу комнаты и, открыв дверцу белоснежного шкафа, схватил маленький пакетик в желании утолить жажду. Опомнился он лишь тогда, когда из упаковки послышался характерный звук собираемого со дна молока, а в коридоре – неторопливые шаги Йена.
Кажется, и со временем он тоже не рассчитал.
Отбрасывая упаковку на кровать, действия по заправке которой он к своему несчастью также решил отложить напоследок, и не успев убрать свой черный хвост под толстовку, гибрид поспешил на выход, едва сумев скрыться от взгляда зеленых глаз появившегося в спальне уже через пару секунд студента, с широкой улыбкой на губах прошествовавшего к распахнутому окну, чтобы прикрыть болтающуюся створку.
– Не обязательно сбегать каждый раз перед моим приходом, – громко и отчетливо проговорил Йен в прохладу осени, зная, что его услышат.
А Микки в ответ лишь тихо фыркнул, перебираясь на ветку выше, не желая выдавать своего присутствия, и недовольно повел ушами, чувствуя в воздухе нежелательный намек на влажность, обещающий продолжительный ливень в ближайшие дни и намекающий о необходимости искать укрытие для ночевок.
***
Крупные капли дождя отбивали ровный ритм по металлическому откосу, мешая уснуть ворочавшемуся в кровати Галлагеру, переживающему о судьбе своенравного парня с дополнительной парой ушей на макушке, шастающего где-то за окном и никак не желающего принять приглашение в гости, за три дня, прошедшие со времени их чуть не случившейся встречи, ни разу не навестившего теплой и сухой комнаты.
А Йен ждал.
Сырая и промозглая погода, установившаяся за окном на тридцать шесть последних часов, давала надежду рыжему на возможную капитуляцию упрямства Микки, но плотно приставленная к раме створка окна, ни разу не сдвинувшаяся с места за это время, разрушала ее, стоило только посмотреть в том направлении.
Переворачиваясь на бок и укладывая руку под щеку, молодой человек в постели вновь был вынужден признать, что его необычный знакомый обладал кошачьими повадками и присущим представителям этого вида живности самомнением в гораздо большей степени, чем читал рыжий в многочисленных изученных им статьях.
И к третьему часу ночи готов был уже сам отправиться на поиски хвостатого по сырым ночным улицам, лишь бы печальные мысли и образы продрогшего и промокшего насквозь брюнета перестали посещать его и без того уставшее сознание.
Но тихий удар чего-то в стекло не позволил ему осуществить желаемого, заставляя резко подскочить с кровати и подбежать к окну, замечая на ветке дерева напротив гибрида, так похожего на того Микки, что рисовал он в своей фантазии, только помимо потемневшей от влаги одежды и посиневших от холода губ компанию ему сейчас составляли еще и несколько небольших камешков, которые кидал он в стекло, желая привлечь внимание Галагера.
– Пиздец, дубак, – спрыгивая с подоконника на пол и оставляя вокруг себя причудливый узор из прозрачных капель, пожаловался Микки, стуча зубами и обхватывая свои плечи дрожавшими пальцами.
– Черт, ты весь насквозь промок, – бегло осмотрев жертву ливня, заключил Йен, подходя на шаг ближе и дотрагиваясь теплой ладонью до щеки гибрида, чтобы стереть бегущую по скуле тонкую струйку.
– Я заметил, – отшатнулся от прикосновения брюнет, обреченно признавая где-то глубоко внутри, что делать этого сейчас ему вовсе не хотелось, но не давая себе возможности проявить слабость больше, чем это он уже сделал, вновь вернувшись в комнату к рыжему.
Резким движением скинув с головы кепку и стянув потяжелевшую от количества впитанной влаги толстовку через голову, Микки недовольно фыркнул, оттягивая липшую к телу футболку, и несколько раз тряхнул головой, обрызгав улыбающегося напротив парня каплями дождя.
– Че лыбишься, полотенце дай, – дернул он черными ушками, теперь представшими перед Галлагером во всей своей красе, не прикрытые больше волосами брюнета, прилизанными водой с неба.
– Тебе бы в душ горячий сначала, заболеешь ведь, – проговорил рыжий, подходя к шкафу и доставая большой кусок махровой материи, подумав немного и добавив к нему пару своих спортивных штанов и мягкую футболку.
– И на кастрацию следом, ага, – проворчал в ответ Микки, но над предложением парня задумался – кажется, он не видел мыла и шампуня уже добрых пять дней. – А трусы? – свел он брови на переносице, получая от Йена сухую одежду, не находя в ней желаемой пары.
– Только через душ, – решил шантажом добиться своего Галлагер, возвращаясь обратно к шкафу, из предоставленного полкой с нижнем бельем ассортимента выбирая новые, еще с этикеткой, черные боксеры.
– Ладно, – закатил глаза гибрид, недовольно поджимая губы в ожидании одной из самых неприятных пыток, обещающей испортить его настроение на добрые пару часов.
– Вот этот вентиль регулирует напор, а этот – температуру, – спустя десять минут уговоров и заверений кото-человека в том, что в пустом коридоре они никого не встретят, трех обещаний рыжего постоять на стреме и скоропостижного преодоления расстояния до санузлов, рассказывал Йен раздевающемуся брюнету.
– Ты, бля, думаешь, я душ никогда не видел? – буркнул тот в ответ и с мастерством знатока помывочного процесса быстро расправился с задачей настройки струи из лейки, но залезать под нее, все же, не спешил. – Света три раза в неделю мыться заставляла, – пожаловался он рыжему парню, резко переключившему внимание с голого торса гибрида на его лицо, впервые услышав от Микки хоть какую-то деталь его жизни.
Переступая в нерешительности по плитке ногами еще добрых раз десять, хвостатый, наконец, собрал всю свою волю в кулак, резко стянул с себя трусы, единственно оставшиеся на его теле, и сделал шаг под горячий водопад, предварительно обфыркав и обшипев его не самыми приятными звуками.
– Блять, у тебя сейчас глаза вывалятся, – усмехнулся он, подставляя голову под воду и прижимая к макушке уши, чтобы та не попала внутрь, чуть двинувшись вперед и поднимая веки, встречая взглядом высоко вздернутые в удивлении брови рыжего и блеск любопытства на изумрудной радужке. – Че, никогда не видел, как парень моется? – поинтересовался он, отворачиваясь, предоставляя вниманию Галлагера раскачивающийся черный хвост над своей голой задницей.
– Видел, – смущенно проговорил тот в ответ, но взгляда не отвел.
Втихаря, пока собеседник не видит его, Йен рассматривал голое мокрое тело брюнета, акцентируя внимание на непривычных ему особенностях – длинном отростке, покрытом шерстью, находившей начало своего роста в районе второго поясничного позвонка и тонкой полоской спускающейся к основанию хвоста, огибая его небольшим черным островком, по предположениям успевшего однажды потрогать мягкие волоски Галлагера, довольно приятным на ощупь; и торчавших острых кошачьих ушках на макушке головы, вздрагивающих и поджимающихся в момент, когда капли воды попадали на них.
– Но ты не такой, как они, – едва слышно прошептал он свое откровение в воздух помещения, не догадываясь о том, что чувствительный слух гибрида с легкостью сможет разобрать через шум душа его слова.
– Ты, кажется, собирался на шухере стоять, – обернувшись через плечо, улыбнулся Микки, застав собеседника за наглым разглядыванием его прелестей, и подхватил с полки бутылку мятного шампуня, любезно предложенную Йеном, выливая внушительную порцию на ладонь, чтобы намылить и голову и хвост.
Даже не думая о том, чтобы прикрыться, привыкший к совместным купаниям с соседями по комнатам в питомнике, гибрид стирал влагу с кожи, дергая хвостом и ушами в нетерпении высушить и их.
– Тебе эта штука ходить не мешает? – усмехнулся он, указывая на внушительную выпуклость в районе паха продолжающего пялиться на него Галлагера, резко распахнувшего глаза от неожиданного возвращения из фантазий и красочных картинок, наводнивших рыжую голову за время помывки брюнета, и запоздало поспешившего зажмуриться и отвернуться, смущенно краснея.
– Я… просто… эм… – пытался хоть как-то оправдаться он, подбирая слова, но кроме «прости, я одинокий гей, а ты тут весь такой голый и мокрый» на ум ничего не приходило.
Благо, язык решил сегодня рыжего не подставлять и не выдал ожидающему ответа Микки едва сформулированное предложение, которое вряд ли обрадовало бы хвостатого парня перспективой ночевки в одной кровати с возбужденным гомосексуалистом.
А на перспективу эту Йен, ой, как рассчитывал.
И подумывал даже о том, чтобы забрать предложенные гибриду вещи и спрятать куда-то его собственные, лишая четырехухого возможности вновь сбежать в темноту и холод осеннего города.
– Что, течка скоро? – не дождавшись ответа на свой предыдущий вопрос, задал следующий Микки, к розовой краске на щеках Галлагера добавляя оттенки пунцового и заставляя до боли того закусить губу, вспоминая отдельные строки полученной из всемирной сети информации по данному вопросу, когда рыжий решил более глубоко изучить гибридов. – А, у вас же не бывает, – сам себе ответил брюнет, махнув рукой на Йена, незаметно для взгляда голубых глаз сжимающего свой затвердевший до состояния камня член пальцами через штаны, чтобы усмирить возбуждение, так некстати подстегнутого образами красочных картинок из интернета.
– Микки, можно вопрос? – наученный горьким опытом, поинтересовался студент, запирая входную дверь комнаты и оборачиваясь на своего гостя, разбирающего кровать для ночевки.
– Валяй, – не поднимая головы, ответил тот, зевая, чувствуя дикую усталость и неприятную ломоту в едва согретом душем теле, не видевшем мягкого матраса в темное время суток уже две недели.