"Good-morning, sir," she hailed him pleasantly.	Увидев Блада, Арабелла с милой улыбкой поздоровалась с ним и заметила:
"It's close upon a month since last I saw you."	- Кажется, уже целый месяц прошел со дня нашей последней встречи.
"Twenty-one days to the hour," said he.	- Точнее говоря, двадцать один день.
"I've counted them."	Я считал их.
"I vow I was beginning to believe you dead."	- А я уже начала думать, что вы умерли.
"I have to thank you for the wreath."	- В таком случае благодарю вас за венок.
"The wreath?"	- Какой венок?
"To deck my grave," he explained.	- Венок на мою могилу.
"Must you ever be rallying?" she wondered, and looked at him gravely, remembering that it was his rallying on the last occasion had driven her away in dudgeon.	- Почему вы всегда шутите? - спросила Арабелла, вспомнив, что именно его насмешливость во время последней встречи оттолкнула ее от Блада.
"A man must sometimes laugh at himself or go mad," said he.	- Человек должен уметь иногда посмеяться над собой, иначе он сойдет с ума, - ответил Блад.
"Few realize it. That is why there are so many madmen in the world."	- Об этом, к сожалению, знают очень немногие, и поэтому в мире так много сумасшедших.
"You may laugh at yourself all you will, sir.	- Над собой вы можете смеяться сколько угодно.
But sometimes I think you laugh at me, which is not civil."	Но, мне кажется, что вы смеетесь и надо мной, а это ведь невежливо.
"Then, faith, you're wrong.	- Честное слово, вы ошибаетесь.
I laugh only at the comic, and you are not comic at all."	Я смеюсь только над смешным, а вы совсем не смешны.
"What am I, then?" she asked him, laughing.	- Какая же я тогда? - улыбнулась Арабелла.
A moment he pondered her, so fair and fresh to behold, so entirely maidenly and yet so entirely frank and unabashed.	Он с восхищением глядел на нее - такую очаровательную, доверчивую и искреннюю.
"You are," he said, "the niece of the man who owns me his slave."	- Вы - племянница человека, которому я принадлежу как невольник.
But he spoke lightly. So lightly that she was encouraged to insistence.	- Он сказал это мягко, без озлобления.
"Nay, sir, that is an evasion.	- Нет, нет, это не ответ! - настаивала она.
You shall answer me truthfully this morning."	- Сегодня вы должны отвечать мне искренне.
"Truthfully?	- Искренне? - переспросил Блад.
To answer you at all is a labour. But to answer truthfully!	- На ваши вопросы вообще отвечать трудно, а отвечать искренне... Ну хорошо.
Oh, well, now, I should say of you that he'll be lucky who counts you his friend." It was in his mind to add more. But he left it there.	Я скажу, что тот человек, другом которого вы станете, может считать себя счастливцем... - Он, видимо, хотел еще что-то сказать, но сдержался.
"That's mighty civil," said she.	- Это даже более чем вежливо! - рассмеялась Арабелла.

"You've a nice taste in compliments, Mr. Blood.	- Оказывается, вы умеете говорить комплименты!
Another in your place..."	Другой на вашем месте...
"Faith, now, don't I know what another would have said?	- Вы думаете, я не знаю, что сказал бы другой на моем месте? - перебил ее Блад.
Don't I know my fellow-man at all?"	- Вы, очевидно, полагаете, что я не знаю мужчин?
"Sometimes I think you do, and sometimes I think you don't. Anyway, you don't know your fellow-woman. There was that affair of the Spaniards."	- Возможно, мужчин вы знаете, но в женщинах вы совершенно не способны разбираться, и инцидент в госпитале лишь подтверждает это.
"Will ye never forget it?"	- Неужели вы никогда не забудете о нем?
"Never."	- Никогда!
"Bad cess to your memory.	- Какая память!
Is there no good in me at all that you could be dwelling on instead?"	Разве у меня нет каких-либо хороших качеств, о которых можно было бы говорить?
"Oh, several things."	- Почему же, таких качеств у вас несколько.
"For instance, now?" He was almost eager.	- Какие же, например? - поспешно спросил Блад.
"You speak excellent Spanish."	- Вы прекрасно говорите по-испански.
"Is that all?" He sank back into dismay.	- И это все? - уныло протянул Блад. Но девушка словно не заметила его огорчения.
"Where did you learn it?	- Где вы изучили этот язык?
Have you been in Spain?"	Вы были в Испании? - спросила она.
"That I have. I was two years in a Spanish prison."	- Да, я два года просидел в испанской тюрьме.
"In prison?" Her tone suggested apprehensions in which he had no desire to leave her.	- В тюрьме? - переспросила Арабелла, и в ее тоне прозвучало замешательство, не укрывшееся от Блада.
"As a prisoner of war," he explained.	- Как военнопленный, - пояснил он.
"I was taken fighting with the French - in French service, that is."	- Я был взят в плен, находясь в рядах французской армии.
"But you're a doctor!" she cried.	- Но ведь вы врач!
"That's merely a diversion, I think.	- Полагаю все-таки, что это мое побочное занятие.
By trade I am a soldier - at least, it's a trade I followed for ten years.	По профессии я солдат. По крайней мере, этому я отдал десять лет жизни.
It brought me no great gear, but it served me better than medicine, which, as you may observe, has brought me into slavery.	Большого богатства эта профессия мне не принесла, но служила она мне лучше, чем медицина, по милости которой, как видите, я стал рабом.
I'm thinking it's more pleasing in the sight of Heaven to kill men than to heal them. Sure it must be."	Очевидно, бог предпочитает, чтобы люди не лечили друг друга, а убивали.
"But how came you to be a soldier, and to serve the French?"	- Но почему вы стали солдатом и оказались во французской армии?

"I am Irish, you see, and I studied medicine. Therefore - since it's a perverse nation we are - ... Oh, but it's a long story, and the Colonel will be expecting my return."	- Я - ирландец и получил медицинское образование, но мы, ирландцы, очень своеобразный народ и поэтому... О, это очень длинная история, а полковник уже ждет меня.
She was not in that way to be defrauded of her entertainment.	Однако Арабелла не хотела отказаться от возможности послушать интересную историю.
If he would wait a moment they would ride back together. She had but come to enquire of the Governor's health at her uncle's request.	Если Блад немного подождет, то обратно они поедут вместе, после того как по просьбе дяди она справится о состоянии здоровья губернатора.
So he waited, and so they rode back together to Colonel Bishop's house.	Блад, конечно, согласился подождать, и вскоре, не торопя лошадей, они возвращались к дому полковника Бишопа.
They rode very slowly, at a walking pace, and some whom they passed marvelled to see the doctor-slave on such apparently intimate terms with his owner's niece.	Кое-кто из встречных не скрывал своего удивления при виде раба-доктора, столь непринужденно беседующего с племянницей своего хозяина.
One or two may have promised themselves that they would drop a hint to the Colonel.	Нашлись и такие, которые дали себе слово намекнуть об этом полковнику.
But the two rode oblivious of all others in the world that morning.	Что касается Питера и Арабеллы, то в это утро они совершенно не замечали окружающего.
He was telling her the story of his early turbulent days, and at the end of it he dwelt more fully than hitherto upon the manner of his arrest and trial.	Он поведал ей о своей бурной юности и более подробно, чем раньше" рассказал о том, как его арестовали и судили.
The tale was barely done when they drew up at the Colonel's door, and dismounted, Peter Blood surrendering his nag to one of the negro grooms, who informed them that the Colonel was from home at the moment.	Он уже заканчивал свой рассказ, когда они сошли с лошадей у дверей ее дома и задержались здесь еще на несколько минут, узнав от грума, что полковник еще не вернулся с плантации.
Even then they lingered a moment, she detaining him.	Арабелла явно не хотела отпускать Блада.
"I am sorry, Mr. Blood, that I did not know before," she said, and there was a suspicion of moisture in those clear hazel eyes.	- Сожалею, что не знала всего этого раньше, -сказала девушка, и в ее карих глазах блеснули слезы.
With a compelling friendliness she held out her hand to him.	На прощание она по-дружески протянула Бладу руку.
"Why, what difference could it have made?" he asked.	- Почему? Разве это что-либо изменило бы? -спросил он.
"Some, I think.	- Думаю, что да.
You have been very hardly used by Fate." "Och, now..." He paused. His keen sapphire eyes considered her steadily a moment from under his level black brows.	Жизнь очень сурово обошлась с вами.
"It might have been worse," he said, with a significance which brought a tinge of colour to her cheeks and a flutter to her eyelids.	- Могло быть и хуже, - сказал он и взглянул на нее так пылко, что на щеках Арабеллы вспыхнул румянец и она опустила глаза.
He stooped to kiss her hand before releasing it, and she did not deny him.	Прощаясь, Блад поцеловал ее руку.

Then he turned and strode off towards the stockade a half-mile away, and a vision of her face went with him, tinted with a rising blush and a sudden unusual shyness.	Затем он медленно направился к палисаду, находившемуся в полумиле от дома. Перед его глазами все еще стояло ее лицо с краской смущения и необычным для нее выражением робости.
He forgot in that little moment that he was a rebel-convict with ten years of slavery before him; he forgot that he had planned an escape, which was to be carried into effect that night; forgot even the peril of discovery which as a result of the Governor's gout now overhung him.	В это мгновение он уже не помнил, что был невольником, осужденным на десять лет каторги, и что в эту ночь над планом его бегства нависла серьезная угроза.
Chapter VII	Глава VII
PIRATES	ПИРАТЫ
Mr. James Nuttall made all speed, regardless of the heat, in his journey from Bridgetown to Colonel Bishop's plantation, and if ever man was built for speed in a hot climate that man was Mr. James Nuttall, with his short, thin body, and his long, fleshless legs. So withered was he that it was hard to believe there were any juices left in him, yet juices there must have been, for he was sweating violently by the time he reached the stockade.	Джеймс Нэтталл очень быстро добрался до плантации полковника Бишопа. Его тонкие, длинные и сухие ноги были вполне приспособлены к путешествиям в тропическом климате, да и сам он выглядел таким худым, что трудно было предположить, чтобы в его теле пульсировала жизнь, а между тем, когда он подходил к плантации, с него градом катился пот.
At the entrance he almost ran into the overseer Kent, a squat, bow-legged animal with the arms of a Hercules and the jowl of a bulldog.	У ворот он столкнулся с надсмотрщиком Кентом -приземистым, кривоногим животным, с руками Геркулеса и челюстями бульдога.
"I am seeking Doctor Blood," he announced breathlessly.	- Я ищу доктора Блада, - задыхаясь, пролепетал Нэтталл.
"You are in a rare haste," growled Kent.	- Ты что-то уж очень спешишь! - заворчал Кент.
"What the devil is it?	- Ну что еще за чертовщина?
Twins?"	Двойня?
"Eh?	- Как?
Oh!	Двойня?
Nay, nay.	О нет.
I'm not married, sir. It's a cousin of mine, sir."	Я не женат, сэр... Это... мой двоюродный брат, сэр.
"What is?"	- Что, что?
"He is taken bad, sir," Nuttall lied promptly upon the cue that Kent himself had afforded him.	- Он заболел, сэр, - быстро солгал Нэтталл.
"Is the doctor here?"	- Доктор здесь?
"That's his hut yonder." Kent pointed carelessly.	- Его хижина вон там, - небрежно указал Кент.
"If he's not there, he'll be somewhere else."	- Если его там нет, ищи где-нибудь в другом месте.
And he took himself off.	- И с этими словами он ушел.

He was a surly, ungracious beast at all times, readier with the lash of his whip than with his tongue.	Обрадовавшись, что Кент удалился, Нэтталл вбежал в ворота.
Nuttall watched him go with satisfaction, and even noted the direction that he took. Then he plunged into the enclosure, to verify in mortification that Dr. Blood was not at home.	Доктора Блада в хижине не оказалось.
A man of sense might have sat down and waited, judging that to be the quickest and surest way in the end. But Nuttall had no sense.	Любой здравомыслящий человек на его месте дождался бы доктора здесь, но Нэтталл не принадлежал к числу людей такого рода...
He flung out of the stockade again, hesitated a moment as to which direction he should take, and finally decided to go any way but the way that Kent had gone.	Он выскочил из ворот ограды и после минутного раздумья решил идти в любом направлении, только не туда, куда ушел Кент.
He sped across the parched savannah towards the sugar plantation which stood solid as a rampart and gleaming golden in the dazzling June sunshine.	По выжженному солнцем лугу Нэтталл пробрался на плантацию сахарного тростника, золотистой стеной высившегося в ослепительных лучах июньского солнца.
Avenues intersected the great blocks of ripening amber cane.	Дорожки, проходившие вдоль и поперек плантации, делили янтарное поле на отдельные квадраты.
In the distance down one of these he espied some slaves at work. Nuttall entered the avenue and advanced upon them. They eyed him dully, as he passed them.	Заметив вдали работающих невольников, Нэтталл подошел к ним.
Pitt was not of their number, and he dared not ask for him.	Питта среди них не было, а спросить о нем Нэтталл не решался.
He continued his search for best part of an hour, up one of those lanes and then down another.	Почти полчаса бродил он по дорожкам в поисках доктора.
Once an overseer challenged him, demanding to know his business.	В одном месте его задержал надсмотрщик и грубо спросил, что ему здесь нужно.
He was looking, he said, for Dr. Blood. His cousin was taken ill.	Нэтталл опять ответил, что ищет доктора Блада.
The overseer bade him go to the devil, and get out of the plantation. Blood was not there. If he was anywhere he would be in his hut in the stockade. Nuttall passed on, upon the understanding that he would go.	Тогда надсмотрщик послал Нэтталла к дьяволу и потребовал, чтобы тот немедленно убрался.
But he went in the wrong direction; he went on towards the side of the plantation farthest from the stockade, towards the dense woods that fringed it there.	Испуганный плотник пообещал сейчас же уйти, но по ошибке пошел не к хижинам, где жили невольники, а в противоположную сторону, на самый дальний участок плантации, у опушки густого леса.
The overseer was too contemptuous and perhaps too languid in the stifling heat of approaching noontide to correct his course.	Надсмотрщику, изнемогавшему от полуденного зноя, вероятно, было лень исправлять его ошибку.
Nuttall blundered to the end of the avenue, and round the corner of it, and there ran into Pitt, alone, toiling with a wooden spade upon an irrigation channel.	Так Нэтталл добрался до конца дорожки и, свернув с нее, наткнулся на Питта, который чистил деревянной лопатой оросительную канаву.

A pair of cotton drawers, loose and ragged, clothed him from waist to knee; above and below he was naked, save for a broad hat of plaited straw that sheltered his unkempt golden head from the rays of the tropical sun.	Питт был бос, вся его одежда состояла из коротких и рваных бумажных штанов. На голове торчала соломенная шляпа с широкими полями.
At sight of him Nuttall returned thanks aloud to his Maker.	Увидев его, Нэтталл вслух поблагодарил бога.
Pitt stared at him, and the shipwright poured out his dismal news in a dismal tone. The sum of it was that he must have ten pounds from Blood that very morning or they were all undone. And all he got for his pains and his sweat was the condemnation of Jeremy Pitt.	Питт удивленно поглядел на плотника, который унылым тоном, охая и вздыхая, рассказал ему печальные новости, суть которых заключалась в том, что необходимо было срочно найти Блада и получить у него десять фунтов стерлингов, без которых всем им грозила гибель.
"Damn you for a fool!" said the slave.	- Будь ты проклят, дурак! - гневно сказал Питт.
"If it's Blood you're seeking, why are you wasting your time here?"	- Если тебе нужен Блад, так почему ты тратишь здесь время?
"I can't find him," bleated Nuttall. He was indignant at his reception.	- Я не могу его найти, - проблеял Нэтталл, возмутившись таким отношением к нему.
He forgot the jangled state of the other's nerves after a night of anxious wakefulness ending in a dawn of despair.	Он не мог, разумеется, понять, в каком взвинченном состоянии находится Питт, который к утру, после бессонной ночи и тревожного ожидания, дошел уже до отчаяния.
"I thought that you..."	- Я думал, что ты...
"You thought that I could drop my spade and go and seek him for you?	- Ты думал, я брошу лопату и отправлюсь на поиски доктора?
Is that what you thought? My God! that our lives should depend upon such a dummerhead.	Боже мой, и от такого идиота зависит наша жизнь!
While you waste your time here, the hours are passing!	Время дорого, а ты тратишь его попусту.
And if an overseer should catch you talking to me? How'll you explain it?"	Ведь если надсмотрщик увидит тебя со мной, что ты ему скажешь, болван?!
For a moment Nuttall was bereft of speech by such ingratitude. Then he exploded.	От таких оскорблений Нэтталл на мгновение лишился дара речи, а потом вспылил:
"I would to Heaven I had never had no hand in this affair.	- Клянусь богом, мне жаль, что я вообще связался с вами!
I would so! I wish that..."	Клянусь...
What else he wished was never known, for at that moment round the block of cane came a big man in biscuit-coloured taffetas followed by two negroes in cotton drawers who were armed with cutlasses.	Но чем еще хотел поклясться Нэтталл, осталось неизвестным, потому что из-за густых зарослей появилась крупная фигура мужчины в камзоле из светло-коричневой тафты. Его сопровождали два негра, одетые в бумажные трусы и вооруженные абордажными саблями.
He was not ten yards away, but his approach over the soft, yielding marl had been unheard.	Неслышно подойдя по мягкой земле, он оказался в десяти ярдах[20] от Нэтталла и Питта.