Ограничить свою свободу из-за загрязнения окружающей среды – значит отказаться от свободы формировать суждение, производить и контролировать собственную жизнь. Фактически это права, неотчуждаемые в силу нравственного закона, и отбрасывать их нельзя. Даже если экологам что-то такое известно – а это явно не так, – пускай сначала убедят нас в этом. Тогда в нашей воле будет им подчиниться. Но даже если они знают больше нас, это не дает им права требовать, чтобы мы отказались от своей свободы [FHF 70].
Есть ли нечто общее между падением Рима и самоубийственными тенденциями развития нашего общества?
Да. Параллелей между современной западной цивилизацией и ситуацией в Римской империи много, и они поражают. Самая очевидная: Рим достиг величия в период свободы, пока был республикой, и рухнул после того, как превратился в империю, когда усилилось государственное регулирование (вот оно, государство всеобщего благосостояния, прославившееся лозунгом «хлеба и зрелищ»). Рост налогов и ужесточение государственного контроля разрушили экономику Рима, и варвары смогли его захватить. Нечто подобное происходит сейчас. Мы не должны капитулировать перед варварами, но очевидно – они этого ждут [FHF 67].
Сила
Что вы подразумеваете под силой?
Сила – это нечто первичное, это вот что [сжимает кулак]. То, что делается не убеждением, а физическим принуждением. Когда вы вынуждены что-либо делать, поскольку альтернатива – физический ущерб: вас схватят, бросят в тюрьму, лишат собственности или убьют. В этой грубой форме сила есть то, что с вами творят не по справедливости, не в соответствии с законами природы, а по произволу. По сути, государство владеет монополией на силу, поскольку призвано предотвращать бандитские разборки между несогласными с чем-то гражданами. Государству следует применять силу только против тех, кто прибег к ней первым; но ни в коем случае государство не должно инициировать применение силы. Но сегодня все правительства именно так и поступают. Закон – это сила, поскольку его приходится соблюдать под угрозой наказания. Если вы не согласны с частным лицом, ему остается лишь одно – не иметь с вами дела. Если же государство требует от вас чего-то, с чем вы не согласны, оно может посадить вас в тюрьму или отобрать вашу собственность. Это легализованная сила [FHF 73].
Полицейский, закладывающий за воротник, – это грубая сила?
Нет. Бюрократ, сажающий в тюрьму бизнесмена, – вот грубая сила. Грубая сила – это дискреционные полномочия, власть, для которой не существует объективных законов, из-за чего действия правительства совершенно невозможно предугадать. Антитрестовское законодательство – вот клубок противоречий! Поскольку нет единого толкования законов, каждый судья толкует их по-своему. И если человека швыряют в тюрьму по этим законам, – это грубая сила, не подчиняющаяся никаким конституционным или объективным процессуальным нормам [CBS 62].
Почему в главе «Природа государства» (см. книгу «Добродетель эгоизма») вы утверждаете, что индивид не вправе отвечать силой на силу?
Я пишу, что люди имеют право отвечать силой на первое применение силы. Но если люди хотят жить вместе в свободном обществе, они должны делегировать это право государству. Индивидуальное возмездие неправомерно, поскольку в свободном обществе государство подчиняется объективным законам – и этими законами определяется, что есть преступление и, самое главное, что есть защита. Соответственно, государство должным образом выполняет функции арбитра и представителя пострадавшей стороны, защищает этого человека и карает от его имени.
Если же любой станет пользоваться своим «правом», чтобы отплатить за себя, возникнет хаос – страной будут править случайные прихоти и полнейшая иррациональность. Общество станет чем-то невозможным, поскольку самый честный и разумный человек может оказаться во власти человека бесчестного и неразумного, за которым сила. Итак, человек не может прибегать к силе, пока есть государство, которое защищает его в соответствии с объективными нормами. Силу нельзя использовать по собственному произволу. (Случись кому-нибудь наставить на вас пистолет, вы вправе в него выстрелить. Но это не есть право инициировать применение силы. Это право на самозащиту.) [FHF 70]
Когда прагматики высказываются о студенческих волнениях [1960-х гг.], то заявляют, что они против применения силы. Разве на самом деле они не на стороне силы?
В сущности, прагматики поддерживают инициаторов использования силовых методов, но не в обычном понимании. Например, коммунисты высказываются за первое применение силы. Прагматик же в определенном смысле еще хуже – он и ни за, и ни против. Ему кажется, что в кампусах царили мир и спокойствие, как вдруг случилась вспышка насилия и студенты-бунтари пустились чего-то там требовать. Руководство колледжей не знало, что делать. И ни одна из сторон не получила удовлетворения в конфликте. Значит, заявляют прагматики, нужен приемлемый компромисс. Такой подход ставит прагматиков на сторону агрессоров, пусть они и не одобряют агрессии. В порядке критики прагматизма можно сказать, что он совершенно внеморален, а любая внеморальная система поддерживает аморальных. Но прагматик взирает на силу беспристрастно. Кто-то хочет пробить вам голову? Предложите ему приемлемый компромисс – пусть взамен сломает себе ногу [NFW 69].
Сфера ответственности государства
Налоги
По-вашему, государство нас обкрадывает?
С одной стороны, да. На вопрос «Должно ли быть у государства право облагать нас налогами?» я бы ответила: «Нет, налоги должны быть исключительно добровольными» (см. главу «Финансирование государства в свободном обществе» в сборнике «Добродетель эгоизма»). Государство, однако, нельзя назвать вором в том смысле, в каком мы зовем вором отдельного человека. Слишком часто в условиях смешанной экономики государство посягает на имущество, на которое не имеет никаких прав. Но эта проблема должна решаться конституционно; это вовсе не дает нам право обкрадывать государство [NC 69].
Есть ли у человека право отказаться платить налоги?
Да, моральное право. К сожалению, политически такого права нет, и тот, кто не заплатит, понесет слишком жестокое наказание [NC 69].
Нужно ли заставить федеральное правительство платить налог на собственность местным муниципальным образованиям там, где оно владеет землей?
Никогда не слышала о подобном предложении. Не уверена, что из этого что-нибудь выйдет. Но в порядке шутки я его поддерживаю. Однако лучше было бы снизить налоги [FHF 71].
Платите ли вы подоходный налог и если да, то почему?
Да, потому что его вырывают у меня под дулом пистолета [FHF 76].
Как вы, такая противница налогов, можете поддерживать увеличение расходов на оборону?
В общем и целом я против налогов. Предложенную мной альтернативу налоговой системе вы найдете в книге «Капитализм: Незнакомый идеал». Но пока наше государство финансируется с помощью системы налогообложения, люди, не желающие оплачивать оборону, – если они достаточно честны и последовательны – должны немедленно покинуть страну. Какое право вы имеете жить в стране, если не желаете тратить деньги на дело первостепенной важности – защиту от вооруженного нападения! А если кому-то кажется, что сегодня нам оборона не нужна, то ему место в психушке [FHF 81].
Загрязнение окружающей среды и закон о его предотвращении
Должно ли государство ради сохранения здоровья населения контролировать уровень загрязнения воздуха и воды?
Нет. Единственная адекватная функция государства – защита прав индивида. Для этого существуют армия, полиция, судебные органы. Такие проблемы, как загрязнение окружающей среды, могут решаться путем договоренностей свободных индивидов. Если кто-то понес ущерб в результате загрязнения окружающей среды, пусть обратится в суд и докажет обоснованность своих претензий. Никаких особых законов или государственного контроля для этого не требуется [FHF 67].
К вопросу о загрязнении: чьей собственностью являются вода и воздух?
Я выступаю против любого превентивного государственного контроля. Докажите, что вам действительно причинили вред, и тогда конкретный виновник загрязнения среды предстанет перед судом. Скажем, вы создали на своей территории антисанитарные условия, и это не только отвратительно выглядит, но и создает реальную угрозу здоровью, в том числе здоровью вашего соседа. Он сможет привлечь вас к суду, если докажет, что источник опасности – ваша собственность. Тогда он получит должное возмещение, а вас обяжут все вычистить. Такие законы существуют, и регулируют они отношения между собственниками. Более того, спокойное обсуждение проблемы загрязнения вообще невозможно, пока затрагиваются групповые интересы! Для иных людей жалобы на загрязнение окружающей среды – кусок хлеба. Я не верю, что владельцы фабрик и другие капиталисты хотят загрязнять воздух. Если – и в том случае, когда – вы сумеете доказать, что они причиняют вред, действуйте, как полагается. Но не вынуждайте их закрывать предприятия и лишать людей работы, за что вы их же потом будете проклинать [FHF 69].
Правда ли, что некоторые источники загрязнения приносят больший вред в помещении, чем на открытом воздухе (я имею в виду лаки для волос или мастика для пола)?
Смотря какой дом. Не думаю, что вещи, которые вы назвали, опасны. К слову, мой парикмахер вчера пожалел лака, и я из-за этого чувствую себя некомфортно. Это вопрос личного выбора: люди вольны пользоваться всем, что им нравится, пока не причиняют ущерба другим. Никакой государственный плановик не имеет права запрещать какие-либо товары ради блага потребителя. Пусть потребитель решает сам [FHF 70].
Дайте прогноз: что станет с такими городами, как Лос-Анджелес, в которых ситуация с загрязнением воздуха с годами только ухудшается? И что нужно сделать?
В отличие от экологов, я могу говорить только о том, что знаю. Сегодня ни у кого нет достаточных знаний о загрязнении окружающей среды. Экологи сами заявляют, что у них нет доказательств. Но если их нет, то на каком основании они требуют права самовластно планировать нашу жизнь? Все, что я читала на эту тему, слишком ненаучно – даже если написано учеными. Пока никто не в состоянии определить степень опасности, связанной с загрязнением, включая смог. Смог виден невооруженным глазом и может доставлять неудобство. Некоторые жалуются, что он раздражает глаза. Я восемь лет прожила в Лос-Анджелесе, и мне он не повредил. Но, предположим, смог вредит людям с больными легкими – это мы можем предполагать на сегодняшний день. Что нужно сделать? Люди, которым смог вреден, должны переехать в другой район, если это им посоветуют врачи или им самим некомфортно тут жить. У нас большая свободная страна. Никто не может приказать человеку жить в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке. Если какое-то место вредно для вашего здоровья, не нужно там жить. Но не запрещайте это остальным [FHF 70].
Какая сила может воспрепятствовать загрязнению окружающей среды в условиях капитализма?
Экологическое движение – политическое мошенничество. В реальных случаях загрязнения окружающей среды превентивной «силой» выступает общественное мнение. Суть его не сила, а власть убеждения – люди протестуют и взыскивают ущерб через суд. Если факт причинения физического вреда городу, его воздуху или чьей-то собственности доказуем, можно подать иск в суд. Промышленное предприятие не заинтересовано в загрязнении окружающей среды, когда это возможно. Однако промышленность не должна избегать загрязнения окружающей среды или спасать вымирающие виды животных ценой массовой безработицы и уничтожения отрасли. Экологическому движению не должно сходить с рук все то, что оно творит, даже в обществе частичной свободы, если, конечно, люди еще не сошли с ума [FHF 76].
Вы бы передали атомную энергетику в частные руки?
То, что атомную энергетику с самого начала развивало государство, – это огромная ошибка. Поскольку по сути это государственная собственность и патенты или права на нее принадлежат государству, то конфликты следуют один за другим, и ничего с этим не поделаешь, поскольку каждый новый шаг только ухудшает дело. В итоге сегодня вообще нет средств контроля атомной энергетики. И кому бы вы ее передали?
В полностью свободной экономике развитие любой отрасли контролируют индивиды. С изобретением динамита или оружия и пороха тоже возникла опасность для людей. Разница только в масштабах. Никто не использовал динамит, чтобы взорвать весь мир. А если какой-либо промышленник, производящий взрывчатые вещества, располагал свой завод слишком близко к жилым домам или школам и была возможность доказать, что производство представляет угрозу для людей, то его можно по закону заставить перенести завод. И если бы было доказано, что ядерное испытание опасно, то это испытание запретили бы или, вероятнее всего, перенесли в другое место.
Я не специалист по ядерной физике, но не верю страшилкам о радиоактивном заражении, потому что все они рассказываются левацкими обожателями Советской России. Если бы мы получили серьезные научные доказательства опасности, то могли бы и отнестись к ней серьезно. Нам подсовывают пресс-релизы и толкования, а не факты. Так что, решая, какая экономическая система лучше, не стоит исходить из таких аспектов, как радиоактивное заражение.
Что касается частного производителя, над ним как раз есть сила, которая его контролирует: ему запрещено взрывать своих соседей, и он не может никого принуждать. Все, чем он располагает, – экономическая власть. Власть производить товар, предлагать его людям, у которых есть желание и деньги его купить. Если он будет выпускать плохой товар, общественность проявит свою власть и откажется иметь с ним дело, уйдет к его конкурентам, и он разорится. А если бы промышленник попытался применить силу против кого бы то ни было, власти легко осадили бы его.
Но сегодня ядерное оружие в руках чиновников и правительства. Два государства участвуют в гонке: одно совершенно безответственное (Россия), другое частично ответственное (Соединенные Штаты), но на сегодняшний день склонное двигаться в сторону все большей безответственности, т. е. к большей централизованности и тоталитарности. Вы опасаетесь, что в руках частного предпринимателя окажется атомная энергия, а то и ядерное оружие? Но почему вас не страшат чиновники, облеченные всей полнотой власти и вообще ни за что не отвечающие?
Единственная страховка от атомной войны – свобода. А именно страна, в которой никто не может применять силу, а закон запрещает людям к чему-либо принуждать своих сограждан. Тогда никто не сможет сбросить на вас атомную бомбу и никакому диктатору не удастся шпионить за вами и красть секреты, как это происходит в действительности. Ни одно государство не может представлять угрозу для свободной страны. Но, если страна не свободна, возможно все что угодно. И ведь что-нибудь может произойти по чистой случайности, поскольку у чиновников есть власть, но никакой ответственности и их никто не контролирует. Так что не стоит волноваться, если атомная энергия попадет в руки каких-нибудь частных капиталистов через пару сотен лет [PVA 61].