— Что за «Пламя»?
— Вероятно, какой-нибудь ресторанчик. А теперь расскажи мне о Лесаже.
— Я же объяснил тебе, что…
— Просто расскажи. Кто он такой?
* * *
Разговор затянулся, и в конце концов Карл убедил меня, что Лесажа нужно проверить. Мы еще не решили, как это сделать, но я понимал, что Карл от этой идеи не откажется.
Было довольно поздно, хотя правильней сказать — рано. На дворе было раннее утро, когда Карл забрался на свою королевскую кровать, мне же пришлось довольствоваться кушеткой. Мне показалось, что я открыл глаза почти через минуту, но на часах было пять минут одиннадцатого.
Я встал, сбросил простыни и проковылял в ванную, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Карла. Голова раскалывалась, поэтому я принял холодный душ, а потом до красноты растерся полотенцем. Вернувшись в спальню, я натянул смокинг и в первую секунду удивился, почувствовав, как он тяжел. Сунув руки в карманы, я обнаружил два пистолета и пригоршню патронов. На стволы пистолетов были навинчены глушители.
Мне очень хотелось пить, я прошел в гостиную и с горечью убедился, что ничего, кроме спиртного, там нет. Но выбирать не приходилось: я налил стаканчик и закурил сигарету. В эту минуту из спальни послышалось позевывание Карла, и его приземистая фигура появилась в дверях.
— Налей-ка и мне виски, — попросил он, сладко потягиваясь, и прошлепал в гостиную босыми ногами.
— Как? И ты пьешь эту гадость? — съехидничал я.
— От такой жизни не то что виски, касторку пить начнешь.
Я налил ему и спросил:
— Когда здесь едят?
Карл подошел к телефону и заказал завтрак. Потом он обратился ко мне:
— Уйди пока в спальню. Не нужно, чтобы нас видели вместе.
— Хорошо.
Через пятнадцать минут мы с Карлом, совершенно одетые, сидели за столиком и поглощали завтрак, обилие которого, оказывается, поразило официанта.
— Я объяснил ему, что с детства был обжорой, — посмеивался Карл.
Протянув руку, я взял с подоконника газеты. Первые полосы пестрели заголовками:
«ДВА ЗВЕРСКИ ЗАСТРЕЛЕННЫХ ТРУПА В САМОМ АРИСТОКРАТИЧЕСКОМ КЛУБЕ ГОРОДА!»
«КЛУБ “ФЛАМИНГО” ПОСЕТИЛ УБИЙЦА-МАНЬЯК!»
И далее в том же духе.
В статье сообщалось, что два работника клуба были убиты этой ночью в одном из рабочих помещений.
Вот это номер! Работники клуба!
Карл, который читал другую газету, видимо, как раз наткнулся на это же сообщение, и глаза его полезли на лоб. Оказывается, эти двое были охранниками и занимались непрошеными посетителями. Похоже, я прикончил двух невинных людей. Хотя…
В моей голове стала проясняться картина вчерашнего вечера. Эти парни сами полезли на рожон. Они хотели похитить меня! Слегка успокоив совесть, я проглотил кусок хлеба с беконом. Итак, теперь хотя бы понятно, каким образом эти двое оказались в клубе.
В той же газете сообщалось, что расследование поручено старшему инспектору полиции Жермену Форетье. И еще там были строки о том, что полиция хотела бы побеседовать с двумя господами: Карлом Шнайером и Бертом Мейном.
— Кажется, мы влипли, — пробурчал Карл. — Нужно сматываться из отеля.
Я взглянул в окно и очень правильно сделал: как раз в этот момент к отелю подъехали две полицейские машины.
— Карл! — завопил я. — Полиция уже здесь. В отеле есть черный ход?
— Он скорей всего, уже блокирован, — ответил Карл на ходу. — Попытаемся уйти через крышу.
Я сгреб со стола пистолеты и патроны, захватил нераспечатанную бутылку виски и направился к двери. Карл бросился следом.
— Черт возьми! — пробормотал я. — Мне казалось, у нас есть дня два на раскачку. Они нашли нас слишком быстро, это внушает подозрения.
— Рассуждать будем потом, — отрезал Карл.
— Где грузовой лифт?
— За поворотом.
Свернув за угол, мы услышали глухие шаги по коридору.
— Это они, — шепнул я и, подскочив к коридорному, который как раз вкатывал в грузовой лифт тележку с грязной посудой, направил на него пистолет.
— Быстро наверх!
Глаза парня едва не выскочили из орбит. Я втолкнул его в лифт и нажал кнопку верхнего этажа. Когда лифт остановился, я велел коридорному:
— Повернись!
Парень безропотно повиновался, и я, чувствуя себя негодяем, ударил его рукояткой пистолета по макушке. Он тяжело осел, а мы выскочили из лифта.
На крышу вела крутая лесенка, и мы бросились по ней. Там, наверху, располагался ресторан, но сейчас в нем было пусто. Мы перелезли через невысокое ограждение и спустились на другую крышу.
Впереди бежал Карл, грохоча по крыше коваными ботинками, за ним — я, одной рукой придерживая развевающиеся полы смокинга, а другой прижимая к груди бумажный пакет, где покоились патроны, пистолет и бутылка виски.
Миновав пять или шесть крыш, Карл внезапно остановился и, стараясь отдышаться, оперся на стену. Я подошел к краю крыши и заглянул вниз. Там было спокойно.
— Будем спускаться, — решил я. — Полиция сейчас появится на крыше.
Карл кивнул, и мы полезли через маленькое окошко на чердак, а оттуда вышли на лестничную площадку.
Это был жилой дом. Рядом с чердачной дверью стояли какие-то бочки.
— Помоги мне, — велел Карл, и мы, забаррикадировав дверь бочками, начали спускаться по лестнице.
Вид у нас был, наверное, довольно комичный: первым спускался Карл, рост которого лишь сантиметров на десять превышал полтора метра, а следом я — метр девяносто. Костюм Карла был испачкан мелом и порван на спине, на моем же смокинге каким-то чудесным образом оторвались все пуговицы, и теперь он развевался, как пиратский флаг. Но насладиться этим комичным зрелищем никому не довелось: на нашем пути не встретилось ни одного человека, и мы, благополучно спустившись, оказались на тротуаре.
Яркое солнце слепило глаза. Тротуар был заполнен людьми, и мы, затесавшись в толпу, пробились к автобусной остановке.
Я знал в Париже лишь одно место, где наш вид не вызовет пересудов, и мы сможем переждать там день-другой.
И теперь мы направлялись именно туда.
Глава 4
Восточный район Парижа в любое время суток напоминает потревоженный улей. Он кишит всякого рода проходимцами и наркоманами, это убежище преступников и проституток. Здесь, в руинах старых домов разные подозрительные личности находят бесплатный кров, а две или три забегаловки — краса и гордость района — никогда не пустуют. Там собираются любители выпить и те, кто ищет повод для драки, а уж если драка завязалась, она не обойдется без поножовщины. Так было даже во время войны. Тогда сюда не приезжали полицейские машины, а уж сейчас и подавно. В войну я скрывался здесь целый месяц и знаю этот район, как собственную физиономию. Сюда-то я и привел Карла, который морщился и чихал от царящего вокруг смрада. Двухсотдолларовый костюм Карла, хоть и порванный на спине, и мой смокинг были здесь неуместны и вызывали насмешки.
Мы поднялись по трухлявой лестнице разрушенного дома, который стоял на окраине квартала. На втором этаже нам удалось обнаружить вполне пригодную для жилья комнату, и мы почти не обратили внимания на то, что потолок готов рухнуть нам на голову.
— Располагайтесь, месье, — сделал я широкий жест рукой. — Все удобства к вашим услугам.
Карл кивнул, извлек откуда-то из-под мусора трехногую табуретку, сдул с нее пыль столетий, уселся и спросил:
— У тебя как с деньгами?
Я вынул бумажник и исследовал его содержимое.
— Три тысячи сто франков да еще пять тысяч, которые я отобрал у покойного Фредди.
— А у меня — не густо: одна сотня да еще какая-то мелочь.
— Прежде всего следует купить новую одежду. Иначе люди подумают, что мы — участники какого-нибудь маскарада. Разгуливать в таком виде глупо и опасно.
— Согласен, — кивнул Карл. — Отправляйся немедленно. У нас еще много дел.
— Кстати, — задумчиво произнес я, — если полиция будет работать такими темпами, то в дневном выпуске газет появятся наши фотопортреты. Для этого им нужно лишь обратиться в Министерство иностранных дел и снять копии с фотографий на визах.
— Да, купи-ка еще грим.
— Я пошел. Гуд бай, дружище.
Я решил не ходить далеко и купить вещи в одном из трущобных магазинчиков. Конечно, там с меня сдерут три шкуры, но зато ни одна живая душа не узнает о моем посещении.
Магазин ютился между табачной лавкой и подозрительной конторой, которая якобы занималась учетом населения. С трудом обнаружив над дверью кнопку звонка, я предупредительно нажал на нее и только после этого вошел.
За прилавком сразу же возник лысый толстячок, которого я помнил еще с времен оккупации.
— Месье Жак! — выкрикнул он имя, которым звал меня в войну. — Что-то вас давненько не было видно!
— Привет! Решил кое-что купить у тебя.
— Всегда к вашим услугам. Чего изволите?
— Одежду и грим.
Он проводил меня в соседнюю комнату, и там я выбрал пару чуть поношенных костюмов для себя и Карла. Затем толстячок сунул мне в руку картонную коробку.
— Это грим.
— Сколько с меня?»
— Три пятьсот.
Это было настоящим грабежом, но пришлось смириться. К тому же хозяин не стал допытываться, почему один из костюмов меньше другого на десяток размеров.
Толстячок проводил меня до двери.
— Если понадобится что-нибудь еще, обязательно приходите!
— Непременно, — пообещал я, покидая гостеприимную обитель.
За время моего отсутствия Карл успел притащить откуда-то диван, тумбочку и теперь, просматривая газеты, пил виски.
Я кинул сверток с костюмами на диван, а коробку поставил на пол.
— Ну вот, — обрадовал я его, — можем начать перевоплощение.
— Я не против, — Карл с сожалением оторвался от виски и сел на диван. Посмотрев, как я наполняю свой стакан до краев, он вздохнул: — Все-таки странно, что нас так быстро вычислили.
— Ничего странного. Мы были в клубе единственными посторонними посетителями. Полиции оставалось лишь сложить два и два.
— В этом деле много темного. Зря я все-таки связался с тобой. Теперь мы сидим без денег, нас повсюду ищет полиция, и мы вынуждены жить в трущобе. И все это из-за твоего закадычного друга Лесажа. Он мне не нравится. Мы должны его основательно прощупать. И еще… Почему они охотятся за тобой. Может, это что-то, связанное с твоим военным прошлым?
— Не имею понятия.
— Во всяком случае мне понятно, что всех остальных похитила эта банда.
— Погоди. Возможно, что-то прояснится в «Пламени».
— Хотелось бы надеяться, но маловероятно. Итак, кто знает о твоем приезде?
— Никто, кроме Лесажа. Больше я ни с кем не встречался… хотя… девчонка, которая живет напротив Анни…
— Итак, два варианта: Лесаж и девчонка. Ты должен встретиться со своим другом, назначить ему свидание в каком-нибудь пустынном месте и проследить, явится он один или с кем-то. Тогда все станет ясно.
— Ну что ж, это не лишено здравого смысла.
— Ты пока отправляйся в «Пламя», а я наведаюсь к той девчонке. Как ее зовут?
— Элен де Фар.
Карл принялся гримироваться. Он надел рыжий парик и приклеил пушистые рыжие усы. Я же воспользовался белым париком и приклеил светлые усы и бороду.
Пришло время действовать.
* * *
Мы зашли в бар, который располагался в нескольких шагах от нашего убежища. Заведение было наполнено разномастными личностями, но все как одна подозрительными.
Карл принялся листать телефонную книгу в поисках бара или ресторана, который назывался бы «Пламя», а я набрал номер Лесажа.
Трубку взял сам Анри.
— Это Берт, — сообщил я трагическим полушепотом.
— Берт! Тебя ищет вся полиция Парижа. Неужели это ты прикончил охранников?
— Поговорим при встрече. Мне нужно обсудить с тобой кое-что.
— Хорошо. Но где?
Я назвал ему перекресток в Восточном районе недалеко от бара, где мы находились.
— Я приеду.
— Через полчаса. Сможешь?
— Смогу, конечно.
— И вот еще что… Я загримировался, чтобы меня не сцапали ажаны, но ты меня все равно узнаешь. У меня в руках будет сверток из газет. Все. Жду.
— Немедленно выезжаю.
Я повесил трубку.
В этот момент Карлу повезло: он отыскал «Пламя». Это был ресторан на площади Пигаль, недалеко от площади Звезды.
— Отлично, Карл. Я тоже кое-чего добился. Назначил Лесажу встречу недалеко отсюда через полчаса. Теперь нам необходим манекен.
И не обращая внимания на округлившиеся глаза товарища, я купил у бармена пять газет, взял со стола пустую бутылку, плотно обернул ее газетами так, что получилось нечто вроде цилиндра, а потом окинул взглядом зал. Выбор пал на бородатого алкаша, который примостился за угловым столиком.
— Хочешь заработать пару сотен? — предложил я, подходя к пропойце.
Взгляд его, замутненный уже принятыми градусами, резко прояснился.
— Смотря за что, — ухмыльнулся он, набивая цену.
— А ты, я вижу, смышленый парнишка, — одобрил я. — Нужно передать одному парню вот это, — и показал ему сверток.
— Накинь еще сотню, и я, пожалуй, соглашусь.
Я отрицательно мотнул головой.
— Найду кого-нибудь другого, — и повернулся спиной.
Алкоголик вцепился в полу моего пиджака. Я дал ему сотню и сверток.
— Остальное получишь, когда передашь.
— А кому передать-то?
Мы вышли из бара. До встречи с Лесажем оставалось десять минут. У перекрестка я остановился.
— Он толстый и лысый. Да кроме того, он сам к тебе подойдет. Меня найдешь в баре и отдашь то, что получишь от него.
Оставив алкоголика, я скрылся в переулке, и мы с Карлом поднялись на крышу пятиэтажного дома, находившегося недалеко от места встречи. Устроившись поудобней на самом краю, мы посмотрели сверху на нашего протеже, который унылым чучелом стоял на перекрестке.
Прошло несколько томительных минут, но вот из-за угла вынырнула большая черная машина, из которой выскочили двое парней. Они подхватили ничего не понимающего алкоголика и втащили его в машину. Машина тут же развернулась и умчалась в обратном направлении.
Итак, это Лесаж! Ну что ж, теперь у нас с ним появилась новая тема для разговора, а то что же это — все о войне да о войне…
Несмотря на это печальное происшествие, мы с Карлом решили не менять наши планы, и, договорившись встретиться вечером, расстались: он пошел повидать соседку Анни, а я отправился в «Пламя».
До центра я добрался автобусом, и там довольно легко нашел ресторанчик, который оказался очень небольшим и скромным. Я вошел, уселся за крайний столик и заказал двойную порцию виски. После того как мы с Карлом по-братски разделили деньги, у меня осталось около тысячи франков. Но в виски отказать себе я не мог.
Когда официант принес выпивку, я спросил:
— Ты не знаешь, кто здесь дежурил две недели назад, седьмого числа?
— Я, если вам интересно. А что?
— Мне нужна одна дама, которая была здесь седьмого числа, — и я описал как выглядит Анни, но он не дал мне закончить:
— О, конечно, разве можно ее забыть? Ведь здесь была целая история…
— Я хочу тебя угостить: возьми себе виски и присаживайся, поговорим.
Посетителей почти не было, поэтому официант с удовольствием принял приглашение. Вскоре мы сидели со стаканами в руках, и он говорил:
— Эта дама пришла около семи вечера и села вон за тот столик. Она очень нервничала и выпила две рюмки водки. Потом к ней подсел мужчина и стал что-то быстро говорить. Видно, он говорил о неприятном, потому что она очень испугалась и даже побледнела. А мужчина все время оглядывался на дверь, и вдруг увидел за стеклянной перегородкой, которая… О, простите, месье, пришли посетители, я должен их обслужить.
Он встал и направился к пожилой парочке, которая уселась за столиком у стены. Обслужив их, официант вернулся ко мне и продолжил рассказ:
— Так вот, за перегородкой появилось двое мужчин. Они вошли в ресторан, тогда тот, что сидел с дамой, схватил ее за руку и потащил к запасному выходу. Те, двое, сразу их заметили и выхватили пистолеты. Посетители так перепугались, что никто не двинулся с места. Тот мужчина, что пытался убежать с дамой, тоже выхватил пистолет и сразу же выстрелил и попал в одного, а другой спрятался за столиком и тоже стал стрелять. Мужчина с дамой скрылись за дверью черного хода, а в ресторан вбежали еще трое. Они показали удостоверения сотрудников полиции и объяснили, что те, которые скрылись, опасные преступники. Двое полицейских бросились в погоню, а двое других подняли убитого и вытащили из ресторана. Потом на улице еще стреляли, а больше я ничего не видел.