Подняв глаза, Дэвид застывает на месте.
Лейди сбегает вниз.
ДЭВИД(тихо, хрипло). Как… поживаете, Лейди?
ЛЕЙДИ(повернувшись к Вэлу). Вэл, уйдите!
ДЭВИД. Подожди в моей машине, Кэрол. (Открывает дверь, пропуская сестру.)
Кэрол бросает на Вэла последний безутешный взгляд.
Вэл быстро проходит через кондитерскую.
Хлопнула дверь.
Слегка кивнув, словно бы с грустью ответив самой себе на мучивший ее вопрос, Кэрол выходит.
Пауза.
ЛЕЙДИ. Я ведь вам запретила появляться здесь.
ДЭВИД. Я пришел за сестрой. (Поворачивается к выходу.)
ЛЕЙДИ. Нет, постойте!
ДЭВИД. Боюсь оставлять ее одну на шоссе.
ЛЕЙДИ. Я должна вам сказать кое-что, чего никогда не говорила раньше. (Подходит к нему.)
Дэвид снова оборачивается к ней, затем отходит чуть дальше, вглубь.
В то лето, когда вы меня бросили, я… носила под сердцем вашего ребенка.
Молчание.
ДЭВИД. Я… не знал.
ЛЕЙДИ. Да, я вас не уведомила письмом — горда была, еще имела тогда гордость. Но у меня под сердцем был ваш ребенок — в то лето, когда вы меня бросили, в то лето, когда сожгли в винограднике отца и вы умыли руки, решив больше не знаться с дочерью Итальяшки-бутлегера, и… (ей не хватило дыхания, голос прервался, они делает яростный жест, через силу продолжая)…взяли в жены девицу из благородных, на деньги которой отстроили свое фамильное поместье и которая наплодила вам… (переведя дух)…таких родовитых наследничков…
ДЭВИД. Я… не знал.
ЛЕЙДИ. Так знайте! В то лето, когда вы меня бросили, у меня был под сердцем ваш ребенок, и когда мне… когда я его лишилась, нож, который вырезал его из моего тела, вырезал вместе с ним и мое сердце!
ДЭВИД. Я… не знал.
ЛЕЙДИ. Я хотела тогда умереть. Но смерть не приходит, когда зовешь ее, а всегда не вовремя и без приглашения. Я не хотела жить, смерть была бы наилучшим исходом, но покончить с собой не могла, и решилась на сделку немногим похуже смерти. Вы продали себя! Я — себя! Вас купили! Меня купили! Продажной дешевкой — вот кем вы сделали нас обоих.
ДЭВИД. Я… не знал.
Мандолина — чуть слышно: мелодия итальянской песенки.
ЛЕЙДИ. Все это было и быльем поросло. Недавно случилось мне проехать ночью мимо тех мест: вдоль берега, где был виноградник. Помните? Помните виноградник моего отца?
Дэвид не отводит от нее глаз.
Она отворачивается.
Не помните? Даже этого не помните?
ДЭВИД. Только это… только это я и вспоминаю, Лейди…
ЛЕЙДИ. Отцовская мандолина, песни, которые мы с ним распевали в винограднике…
ДЭВИД. Только это я и вспоминаю, Лейди… Только это!..
ЛЕЙДИ. «Core ingrata!» «Come la rosa!» И мы с вами прятались где-нибудь, а он звал: «Лейди! Лейди!» (Поворачивается к нему.) Могла ли я отозваться, если губы мои были прижаты к вашим! (Глубоко, со всхлипом, вздохнула, глаза ее широко раскрылись, рука зажата рот, словно сказанное только что непереносимо для нее.)
Дэвид резко отворачивается.
Музыка обрывается.
Джейб начинает стучать, вызывая ее наверх.
Она идет к лестнице, останавливается и снова оборачивается к нему.
Я не из тех, кто прощает зло! Не смейте появляться здесь снова! А если ваша распустеха-сестра заглянет сюда, — пусть за ней приезжает кто угодно, только не вы, только не вы! Я не хочу снова ощущать в себе этот нож!
Она тяжело дышит, прижав руку к груди.
Дэвид отворачивается от нее и идет к двери.
Она делает шаг по направлению к нему.
Но жалеть меня нечего! Дела мои не так уж плохи. Мне есть чем заполнить жизнь! Вот эта лавка! А весной откроется кондитерская, она сейчас переоборудуется: я превращу ее в место, где будет встречаться молодежь, она станет похожа…
Взявшись за ручку двери, он медлит, повернувшись к ней спиной.
…станет похожа на отцовский виноградник, где народ собирался по вечерам пить вино и где вы оставили самое лучшее, что было в вашей жизни!
ДЭВИД. Лейди, это…
ЛЕЙДИ. Да?
ДЭВИД…правда! (Открывает дверь.)
ЛЕЙДИ. Теперь идите. Я просто хотела, чтобы вы знали — я еще поживу.
Дэвид выходит под непрекращающийся стук Джейба.
Она застыла на месте, оглушенная.
Медленно входит Вэл, она не сразу замечает его.
(Шепотом.) Какая же я дура!..
ВЭЛ. Что?
ЛЕЙДИ(идет к лестнице). Какая дура!.. (Тяжело ступая, с усилием поднимается по лестнице.)
Освещение сцены медленно меняется, обозначая разрыв во времени между картинами.
Картина вторая
Свечерело.
Вэл один, видимо, собирается уходить.
За окном яростно пламенеет закат.
Большая, грузная женщина открывает дверь и останавливается на пороге, глядя прямо перед собой испуганными, словно ослепшими глазами.
Это Ви Толбет.
ВЭЛ(оборачиваясь). Здравствуйте, миссис Толбет.
ВИ. Что-то у меня с глазами. Ничего не вижу.
ВЭЛ(подходит к ней). Позвольте, помогу. Вам, наверно, било в лицо заходящее солнце, когда ехали сюда. (Ведет ее к креслу для примерки обуви у окна, справа.) Вот сюда, присядьте, пожалуйста.
ВИ. Спасибо… Большое спасибо.
ВЭЛ. Я вас не видел с тех пор, как вы привели меня сюда узнать насчет работы.
ВИ. Священник к вам еще не заходил? Отец Тукер? Я взяла с него слово обязательно побывать у вас. Я ему сказала, что вы у нас недавно и еще не приписаны ни к одному приходу. Мне бы хотелось, чтоб вы посещали нашу церковь.
ВЭЛ. Это… очень любезно с вашей стороны, миссис Толбет.
ВИ. Епископальную…
ВЭЛ. Да-да, конечно.
ВИ. Разверните, пожалуйста, эту картину.
ВЭЛ. Сейчас. (Срывает бумагу, которой обернута принесенная ею картина.)
Когда Вэл заканчивает балладу, с лестницы спускается Лейди.
Он встает и включает лампочку под зеленым абажуром.