-- Не хочешь и не надо, - обиделся майор и разлил еще по одной.
-- Слышь, а чего там в папочке то про меня написано, - мягко и вкрадчиво любопытничаю я и заодно по дружески советую майору, - хватит икру без хлеба жрать, завтра ведь поносить будешь.
-- Чего надо то и написано, - скривился майор, невесело утешает, - ничего страшного, обычный трёп и анкетные данные.
-- А на хер вербовали? - не отстаю я.
Не отвечая, майор поднимает стакан с водкой. Чокнулись. Выпили. Закусили.
-- У нас существует план по вербовке, - уже слегка захмелев нехотя признается он, - по месячный, по квартальный и годовой. Привлекаешь граждан к сотрудничеству, значит работаешь. Премия, повышения и тому подобная херня. Показатели надо давать.
Хмуро смотрит на меня, опять невесело улыбается и обещает:
-- Тебя больше не тронут - доверительно советует, - но и ты за языком следи, не трепи как помело, сам знаешь: "не буди лихо пока оно тихо"
-- А вот что будет, если на вербовку не пойдешь? - спрашиваю и пугливо предполагаю, - Посадят?
-- Нет, - машет майор головой, - эти времена давно прошли, внесут в список неблагонадежных, на работу в органы не возьмут, за границу не пустят. Вот и все собственно. А чаще всего даже и в списки не вносят. Ну кому охота признаваться, что он не склонил к сотрудничеству гражданина? Не сумел, значит хреново работаешь, а если не умеешь заниматься агентурной работкой, то тебе другое место подберут, с понижением, а у нас даже свои свинарники есть. Вот только служить там мало кто хочет.
-- А говорят ...
-- Говорят, - перебивает и передразнивает мой деланно небрежный тон майор, - да если хочешь знать то половину того что говорят, мы сами через агентурную сеть и распространяем ... что бы значит побаивались и уважали
-- А ты?
-- Я в другом управлении работаю, у меня совсем другие задачи.
-- А ...
-- А может хватит? - усмехается майор, - хватит вопросики задавать? А то я и на самом деле могу подумать, что в той сказочке, что ты начиркал, есть доля истины. А вот это как раз по моему ведомству проходит.
-- Шуточки у тебя ... - притворно обижаюсь я и больше мы на эту тему не разговариваем.
Водка выпита, закуска съедена, прошлое помянуто, пора бы и домой, время уже позднее, а ночевать в ЧК что-то не тянет. Майор, а он так и не представился так и пришлось его по званию величать, достает из кармана пятирублевую бумажку, протягивает и:
-- Держи это на такси. - И крайне язвительно добавляет, - Извини "Сатурн", но служебную машину я тебе не дам.
-- Слушай, - засовывая в карман брюк банкноту вспомнил я, - а тебя случайно приличного русско-английского словаря нет, а? А то у меня экзамен завтра ...
-- Словарь? - чуть растерялся майор, - нету.
-- Чего за херня? - пьяно замахав руками, возмутился я. Несмотря за закуску я все-таки прилично захмелел, - У вас тут, что богадельня? Не КГБ, а натуральная херня, даже словарей нет!
-- Я и без словаря на двух иностранных языках свободно говорю, - мгновенно реабилитировался майор, а потом смилостивился, - сейчас посмотрим, - слегка смущенно заметил, - ты не обижайся, но тебе лучше меня в коридоре подождать.
Сижу на стульчике в прохладном коридоре. Выставив меня из кабинета и закрыв дверь, майор ушел, а я от скуки рассматриваю геометрические узоры ковровой дорожки.
Библиотека областного управления по позднему времени была закрыта. Но в дежурной части словарь нашелся. Издание МГБ. 1949 год. Вернувшись и ехидно улыбаясь, майор мне его вручил, и:
-- Цени! Это раритет, еле выпросил, - засмеялся он, и запросто выдал зловещую тайну КГБ - Каждая дежурная смена его перечитывает и регочет, вроде анекдота он у нас, и ведь не придерешься к ним, изучают товарищи английский язык в редкие минуты затишья.
Все ещё посмеиваясь майор проводил меня на выход. У служебного выхода из здания мирно сидел на креслице уже знакомый мне юный чекист, и вот тут-то майор и выдал мне разом индульгенцию и охранную грамоту:
-- Извините за недоразумение товарищ Сатурн, - крайне серьезно и торжественно заявил он, - наш товарищ, - кивнул он в сторону вскочившего с кресла лейтенанта, - просто не был поставлен в известность ...
-- Эх лейтенант, лейтенант, - глядя на покрасневшего бурильщика, горько и пьяно покачал я головой, - вы же мне чуть не сорвали операцию "Институт" эх ...
-- Я ... - глупо заморгал глазами молодой товарищ, - я товарищ Сатурн ...
Я бы еще с преогромным удовольствием по подъ...л бы ретивого плановика вербовщика, но майор незаметно, хотя и довольно сильно толкнул меня в спину и я быстро вышел из здания.
Пока ехал домой, в салоне такси открываю чекистский 1949 года словарь - разговорник и прочитав пару фраз хохочу как обкурившийся солдат:
"Цель вашего задания? - The purpose of your task? Только добровольное признание сохранит вам жизнь - Only the voluntary recognition will keep to you a life"
-- Ты это чего? - спрашивает и подозрительно смотрит на меня таксист
Пролистав словарь, подбираю подходящий ответ:
- Где вы спрятали свою рацию?
Немолодой водитель посмотрел в мою сторону и скорбно покачал головой:
-- Ну и молодежь пошла. Одни придурки.
-- Прекратите говорить неправду, - икнув ответил я фразой из словаря, и сидя на переднем пассажирском месте машины, просто согнулся от хохота.
А водка в КГБ отличная, знают наследники железного Феликса (который если верить историческим источникам был трезвенником), что человеку нужна с утра холодная голова, а не мучительное похмелье. Утром завтракаю, одеваю форму и с отличным настроением вприпрыжку иду сдавать последний экзамен.
Увидел в аудитории экзаменатора и отличное настроение мигом трансформировалось в превосходнейшее.
Сидит сбоку от экзаменационного стола этакая лапонька. Сами небось знаете, есть такие девушки, на которых как взглянешь, так и хочется облапить. Потому и зовут их нежно: "Лапонька". А лапонька между тем вежливо и мягко произносит совершенно не ясную мне, но длинную фразу на чужеземном наречии. Эх до чего же хороша девица, по летнему времени легко одета, бежевая юбочка мини, легчайшая почти прозрачная кофточка. Все на виду, ничего девушка не прячет, да и не только грех, но и преступление такие достоинства прятать. Такие ребята у девушки достоинства, что аж ладони враз зачесались. Ну какой тут спрашивается экзамен? До него ли? На пляж бы с тобой пойти, а уж потом ...
Лапонька еще раз с нотками неудовольствия повторяет непонятную фразу и только теперь я обратил внимание на ее личико. Тоже ничего, вполне фигуре соответствует. Русоволосая, большеглазая, нежный овал лица, прямой аккуратный носик, довольно бесцеремонно разглядывая девушку, определяю я, и вот тут лапонька шевеля ярко накрашенными губами довольно раздраженно говорит:
-- Я вам теперь уже русским языком повторяю: Представьтесь, возьмите билет и садитесь за свободный стол готовится к ответу.
А вот тонкие резко очерченные губы ее почти образцовый облик портят, зловещий тон оптимизма не внушает, а еще у нее прическа короткая, ресницы совсем не пушистые, брови широкие, а карие глаза близоруко щурятся. Короче, может ты и лапонька, но полно девушек и получше тебя будут. Смотрю на ее длинные тонкие пальчики правой руки. Так обручального кольца нет, а ведь уже как минимум двадцать один годик ей, значит не я один решил, что есть девушки и поприятнее.
-- Так вы возьмете билет или сразу уйдете? - еще раз предлагает мне вернуться к сдаче экзамена, разжалованная из лапонек в рядовые, девушка.
Вижу по ее сощуренным глазам, чувствую по тону: мои регалии как и я сам хорошего впечатления не произвели. Вот вам и английская мина, да еще и близорукая, подорвусь я тут, не успею определить где у нее взрыватель.
Играя в абитуриентскую рулетку, не глядя на веер бумажных прямоугольников выбираю задание. Представляюсь, озвучиваю номер и ухожу к столу. Вопросики у меня совсем простенькие: первое - прочитать на английском языке и перевести короткую статью из газеты "Московские новости"; второе - назвать части речи в коротком предложении. Совсем все просто, вот только если я русского языка толком не знаю, то уж английский, полный мрак. Безнадежно листаю положенный на столе затертый словарь. Даже при помощи транскрипции не могу прочитать не одного слова. Подобно сотням тысяч других "невинно убиенных" и провалившихся абитуриентов негодую на составителей словаря: "Ну что ж вы, а? Ну разве так трудно, написать простыми русскими буквами английские слова? А еще и транскрипции какие то навыдумывали ..." С благодарностью вспоминаю безвестных составителей чекистского разговорника 1949 года. Вот те нормальные мужики были, все английские фразы аккуратно выписаны буквами русского алфавита. Знали ребята, как и для кого, словари готовить.
Бросил заведомо безнадежные попытки перевода статьи и с нарастающей паникой наблюдаю как бодро на английском языке представляются входящие в аудиторию девочки и мальчики, прекрасно понимая, что им на том же языке говорит бывшая лапонька, затем берут билеты и уходят готовиться. Шелестят под их пальцами газетные листы и страницы словарей, шепотом повторяют они чужие, такие не родные просто ужасно не русские слова.
Продолжая рассматривать экзаменатора, обдумываю страшную месть. Ладно, вот если по ее вине провалю экзамен, то женюсь на ней, а уж тогда-то ... мало тебе милочка не покажется, я тебе все припомню ...
-- Вы готовы? - глянув в мою сторону, бесцеремонно прерывает полет моих фантазий будущая жертва семейной жизни.
-- Уес! - почти на английском уверенно отвечаю я.
Чего там, два раза не умирать, одного не миновать. Хотя на вступительных экзаменах можно умереть, через год опять воскреснуть абитуриентом и снова умереть, так сказать, практикой опровергнуть материализм и атеизм.
-- Прошу вас, подойти - довольно равнодушным тоном приглашает экзаменатор. И манит тонким пальчиком.
Эх если бы не экзамен, если бы ты меня вечерком так пригласила, побежал бы, а так мнусь у своего стола, тяну секунды перед расстрелом. У девушки на лице проступает гримаса неудовольствия. Страшное это дело, когда девица тобой недовольна, я ты от нее зависишь. Все пора!
Иду, иду милая. Иду в английскую петлю, иду на позор, но гордо иду, не клоню головы. Не стучи так нетерпеливо пальчиками без колечка по столешнице, а то наманикюренные длинные ноготки сломаешь. Да ладно тебе не злись, чуток потерпи и я прямо сейчас героически умру у твоих стройных ног. И пусть тебе будет стыдно, пусть потом тебя мучают кошмары и гложет совесть. Ну-с я готов!
Быстро пересекаю разделяющее нас расстояние и усаживаясь на стул и не давая ей раскрыть узких аккуратно накрашенных губ сразу начинаю:
-- Вот из ю найм? - с самым настоящим неподдельным волжским произношением, самыми подлинными русскими буквами, бегло говорю я якобы английские слова и боясь что она не разберет мой акцент, тут же перевожу:
-- Как вас зовут?
-- What is your name - совершенно машинально исправляет она и не только глаза, но зрачки у нее расширяются.
-- А майн найм Джон Грей, - даже и не подумав хоть в чем-то изменить произношение брякаю я и не дав ей вставить хоть слово, как смертник из штрафбата пошел в последнюю атаку:
-- Именно так на допросе представился мне шпион, которого я собственноручно захватил в горах Афгана ...
И пошел строчить брехней. Есть такой известный армейский анекдот, как при помощи фразы: "What is your name?", а вернее предложения: "Вот из ю найм?" наши разведчики хотят узнать у захваченного языка, сколько боевой техники в его части и какие планы у вражеского командования. И когда пленный в сотый раз устало отвечает: "My name John Heat" Наши орут: "Ты чего это вые...шся? А ну быстро говори где ваши танки стоят!"
Творчески перерабатываю анекдотичное наследие армейских прикольщиков и получилось ... такая вот херня получилась:
Черные горы, холодные камни, а я в засаде. Ночь, призрачный свет от кривого ятагана небесного полумесяца чуть освещает идущую цепочку вооруженных автоматами врагов. То что это враги, я точно знаю, по выступивший на коже нервной сыпи. Надо стрелять! Но приказ командования: "Взять их живыми!" и вот подобно могучему джину из восточной сказки я вырастаю перед врагом. Схватка! Даю натуралистическое описание страшного рукопашного боя (кстати не в одном рукопашном бою не участвовал, а армейские драки хотя и довольно жестокие, не в счет). Враг повержен, связан, пленен, морально сломлен. Допрос пленного, ну разумеется на английском языке, он во всем признается, я торжествую, чуть позже самый главный разведчик нашей страны вручает мне медаль.
-- Хеппи энд! - с тем же ужасающим произношением оканчиваю я рассказ и заодно ненавязчиво показываю своё знание иностранного языка.
-- Замечательно, вы настоящий герой! - хоть и довольно фальшиво, но все же восторгается экзаменатор, я перевожу дыхание, а вредная девица предлагает:
-- А вот теперь переходите к ответу на первый вопрос билета.
Связан, повержен, морально сломлен, такое значит было у меня состояние. Смотрю на девушку и ясно вижу, нет даже проблеска сочувствия или хотя бы минимального интереса в ее карих глазах.
-- Если вы служили в десантной части, то в каком городе располагался близлежащий аэродром? - после непродолжительного молчания так и не дождавшись начала моего ответа, спрашивает девушка.
Думая только о своем провале, машинально отвечаю в каком городе и провинции.
-- А сколько ВПП (взлетно-посадочных полос) там было? - мелодичным сопрано звучит новый вопрос
С легким удивлением отвечаю, сколько было полос.
-- Меня Ирина Константиновна зовут, - представляется экзаменатор и продолжает:
-- На каких парашютах и с какого типа самолетов вас десантировали для выполнения заданий?
-- А какое собственно это имеет отношение ... - откинувшись на стуле и пристально не мигая разглядывая Ирину попытался спросить я.
-- Приступайте к чтению статьи и ее переводу, - мигом отрезала Ирина Константиновна
-- С парашютами в Афгане, за исключением сбитых летчиков, никто прыгал, - испугавшись перехода к экзамену я сразу стал выдавать "военные тайны", - десантировались исключительно с вертолетов.
-- Тип вертолета и его тактико-технические данные? - на экзамене по иностранному языку уверенно проводит экстренное потрошение-допрос гражданского вида девица.
-- Вы шпион? - напрямую рублю я ее вопросом.
-- Я нет! - ловко парирует удар Ирина и тут же наносит болезненный укол по моему самолюбию, - А вот вы не только самодовольный павлин и тщеславный самец, но еще и полный дурак. Неужели вы думаете, что это военная тайна?
-- Вертолет Ми-8, броня дрянь, вооружение слабое, отсек вмещает одно десантное отделение, при необходимости можно и взвод запихнуть, но тогда машина маневрировать плохо будет, и это все что я знаю, - смущенно пробормотал я и замолчал.
-- Какой авиационный полк, базировался рядом с вашей частью? - продолжает допрос экзаменатор.
-- Не скажу, - замкнулся я. И тут же вспомнив все виденные в кино допросы ихних шпионов и наших разведчиков, безудержно рассмеялся. Пока я неприлично с повизгиванием хохотал, Ирина преспокойненько перечислила:
-- 181 отдельный вертолетный полк, а ваша часть это 56 - я бригада. Так?
-- Э... - тупо уставился я на Ирину, а та победно улыбаясь, меня добила:
-- Ты пацан думал, что один в Афганистане служил? Ты кому тут по ушам елозил?! Герой под такую мать! Ты хоть одного духа видел? Такие трепачи обычно или писарями придуривались или кашку на кухне помешивали.
Молча обтекаю ребята, если буквально то едким потом, если фигурально то дерьмом. Лихо девочка меня с говном смешала. Вот только она-то откуда все это знает? Да неужто?
-- Ну хватит Ира, - тоже перейдя на "ты" прошу я, - соврал малость, думал на жалость надавить и дымовую завесу поставить, сама же видишь не знаю я английский. Сама-то как в Афгане оказалась?
-- Мой муж военный летчик, - с мстительным удовольствием разглядывая моё вытянувшееся и сразу поглупевшее лицо, тихо говорит девушка, - полгода назад он по замене из Афгана убыл. Теперь он в местном авиационном полку служит. Мы к его сослуживцам в гости, или гости к нам, так только одни разговоры ... Афган ... Кабул ...Баграм ... Кундуз ... Кандагар ... номера частей и их дислокация ...полки, эскадрильи, бригады ... штурмовки ... потери ... поневоле все запомнишь ...
И вероятно заметив мой взгляд, направленный на ее не окольцованный пальчик, насмешливо добавляет:
-- Жарко очень, вот я пока обручальное кольцо и не ношу.
-- Я тоже с бортами на штурмовки летал, пулеметчиком был, бортовое вооружение у вертушек слабое было, вот нас и привлекали, - вставая со стула, вяло и не на что не надеясь сообщил я, - Пока Ира, мужу привет от десантуры передавай.