Глава четвертая
Возрождение Сербии в результате югославских войн
Т рудно найти страну, на историческом облике которой не было бы темных пятен. На некоторые из таких пятен даже не надо указывать, они и так видны. К примеру, Германия, зрелая в культурном отношении страна, подарившая миру Гете, Бетховена и Дюрера, развязала две мировых войны и причинила невыносимые страдания людям только из-за их национальной принадлежности. Поведение России в войне против Японии в 1904–1905 гг. было и трагично, и неразумно: стоило посылать балтийский флот в девятимесячный поход ради поддержания престижа царя, чтобы потом этот флот за сорок пять минут был потоплен японцами в Цусимском проливе? На счету России также сталинские показательные процессы, репрессии и чистки 1930-х гг. В Руанде в 1994 г. свирепствовал геноцид, в Чили была эпоха Пиночета, в ЮАР – апартеид. На долю США приходится немало беспринципных сделок с сомнительными режимами и вдобавок долгое нежелание предоставить небелым американцам права, гарантированные конституцией. При ближайшем рассмотрении внешней политики Великобритании за последние 200 лет обнаруживаются всевозможные подробности, которые создатели великой империи предпочитают не афишировать: это первые концлагеря во время англо-бурской войны, бойня в Амритсаре в 1919 г. и другие малоприятные примеры колониальных амбиций и деспотизма.
Обо всем этом и о многом другом следовало бы помнить, прежде чем нападать на Сербию с обвинениями ее в событиях 1990-х гг. Да, в истории Сербии есть период, о котором не могут спокойно вспоминать такие люди, как Новак Джокович. Он часто говорит о том, что одна из его задач как общественного деятеля – убедить мир, что сербы вовсе не кровожадный сброд, какими их часто изображало мировое телевидение в 90-х гг. ХХ в., когда Югославию захлестнула волна насилия. «Я прекрасно отдаю себе в этом отчет каждую минуту своей общественной и личной жизни, – говорит Джокович, – особенно когда я за границей. Это заложено в большинстве сербов моего поколения и старше. Нам постоянно твердили, что сразу за пределами страны нам предстоит столкнуться с массой стереотипов, ассоциирующихся с нами, поскольку мы выходцы из Сербии. Нас будут подозревать в самых отвратительных и предосудительных вещах, и мы должны постоянно быть начеку. Мы – посланники наших родных и своей страны, наш долг всегда показывать себя в лучшем свете. И я с огромным почтением исполняю этот долг, надеясь даже случайно не уронить честь своей родины».
Трагедия югославских войн заключается в том, что в них не было никакой необходимости. Среди ряда этнологов бытует мнение, что в 1918 г. сербы придерживались инклюзивного подхода к национальному вопросу, считая, что народы, которых роднила с сербами близость языков и религии (неважно, реально исповедуемой или существующей лишь титульно), легко могут жить в одной и той же стране, будь то «Великая Сербия» или «Югославия». Не все готовы согласиться с такими взглядами, однако неоспорим факт, что в целом отношения между сербами, черногорцами, хорватами, словенцами, македонцами и другими на личном уровне складывались легко, и вдобавок язык, на котором говорили в Югославии, был известен как «сербо-хорватский», что тоже свидетельствует о близости сербов и хорватов.
И тем не менее к 1990 г. враждебность между союзными республиками Югославии достигла той точки кипения, когда «кто не с нами, тот против нас». Эти настроения были достаточно сильны в пяти республиках, соответствовавших этнически узнаваемым народам – в Сербии, Хорватии, Черногории, Словении и Македонии. Еще хуже обстояло дело в Боснии и Герцеговине – маленькой республике, где в действительности не было этнических боснийцев. Самой многочисленной этнической группой здесь были мусульмане (известные как бошняки), но и сербов и хорватов насчитывалось немало. Именно трагическая волна насилия, связанная с враждой соседей друг с другом – когда друзья и близкие, еще недавно справлявшие праздники вместе, вдруг превращаются во врагов, – была особенно сильна. От ее ужасных последствий молодые республики продолжают оправляться и по нынешнее время.
Распад Югославии произошел в ходе четырех войн преимущественно в регионах проживания наиболее этнически разнородных групп. Важно понимать разницу между понятиями «республика» и «нация», особенно в этой части мира: Хорватия – республика, хорваты – нация, Сербия – республика, сербы – нация, и т. п. Это была битва народов. Вместо гражданственности возник национализм, или то, что нередко называют великодержавным шовинизмом. Вместо того чтобы служить всем гражданам на территории, находящейся под их юрисдикцией, независимо от этнической или религиозной принадлежности, новые правители старались отстаивать интересы преобладающей «нации». При этом те, кто не принадлежал к этническому большинству, неизбежно переходили в категорию меньшинств, их подвергали дискриминации и относились к ним как к гражданам второго сорта.
Некоторые называют отправной точкой этих войн смерть Тито в 1980 г., и, действительно, от нее тянется цепочка событий, приведших к кровопролитным битвам 1991–1999 гг. Но момент, когда война стала неизбежной, возник, очевидно, в конце 1980-х гг., когда Слободан Милошевич осознал политическую выгоду, которую мог бы принести сербский национализм. В качестве президента югославской Республики Сербия (в то время еще не было суверенного государства, такого как современная Сербия) Милошевич в 1989 г. аннулировал автономию провинции Косово с преимущественно албанским населением и приступил к программе насаждения сербской культуры. Этот шаг был с возмущением встречен хорватами и словенцами: они опасались, что станут следующими. И когда делегаты XIV съезда Коммунистической партии Югославии в январе 1990 г. проголосовали за многопартийную систему, националистические партии тут же воспользовались ситуацией.
К началу 1991 г. уже было ясно, что Югославия распадется, однако заключенное в марте 1991 г. Караджорджевское соглашение между Милошевичем и не менее пламенным хорватским лидером, националистом Франьо Туджманом предвещало, что за районы с этнически смешанным населением последует ожесточенная борьба. Это соглашение обозначило распад Югославии, каким его видели оба лидера – с разделом Боснии между ними.
Три из четырех войн частично совпали по времени. Схватки в ходе сербо-хорватского конфликта 1991–1995 гг. начались ранней весной 1991 г., а в июне Словения провозгласила независимость. На протяжении десяти дней Сербия, а точнее, Югославская народная армия пыталась вернуть словенцев, но вскоре прекратила борьбу, и Словения обрела независимость еще до конца лета. Это был первый из конфликтов, иногда называемый «десятидневным».
Он побудил Хорватию и Македонию также провозгласить независимость. Хорваты уже заявили о своем желании выйти из союза и подготовили конституцию новой суверенной Республики Хорватия. Согласно этой конституции, сербы, живущие в Хорватии – около 12 % населения, преимущественно в провинции Краина вблизи границы с Сербией, – были отнесены к категории национального меньшинства, тогда как до того считались одной из титульных наций. Поскольку в Сербии времен Милошевича придерживались того подхода, что все несербские нации могут иметь свои республики, но все сербы вправе принадлежать Великой Сербии, то хорватские сербы объявили о своем отделении от Хорватии в надежде объединиться с новым сербским государством.
Это спровоцировало следующую из войн, часто называемую «Хорватской войной за независимость», хотя хорватские сербы предпочитают именовать ее «борьбой за самоопределение». Некоторые называют ее «сербо-хорватской войной», но это название способно ввести в заблуждение, так как вооруженные столкновения этнических сербов и хорватов происходили и в Боснии. Ввиду участия в конфликте в основном сербской Югославской народной армии, которая ввела в Хорватию около 70 тыс. солдат, на начальном этапе побеждали сербы. Первые этнические чистки были проведены тем летом в Кийево, где хорватов окружали и стреляли в них только потому, что они хорваты; за первыми чистками последовали другие. Название одного города, Вуковар, стало символом всей сербо-хорватской войны. Вуковар был мирным городком у самой границы Хорватии и Сербии, в нем проживало около 50 тыс. граждан, среди которых, по некоторым оценкам, были представители 22 разных наций, поэтому он мог считаться вполне типичным югославским населенным пунктом. К июлю 1991 г. Вуковар окружили сербы, бомбившие его на протяжение четырех месяцев. В ноябре 1991 г. город пал. Спустя четыре года, когда хорваты хлынули на запад, отвоевывая территории, утраченные в первые месяцы конфликта, Вуковар вновь перешел к ним. Теперь уже бежать пришлось сербам. Вуковар находится менее чем в 20 км от Винковичей, откуда родом семья Дияны Джокович.
Самой кровопролитной из всех четырех стала Боснийская война 1992–1995 гг. Босния и Герцеговина была единственной из шести югославских республик, не имеющей четко выраженной титульной нации. Ее этнически смешанное население составляли примерно на 43 % боснийцы (мусульмане), на 31 % сербы и на 17 % хорваты. На первом этапе войны сербская Югославская народная армия обстреливала территорию боснийцев и проводила этнические чистки, массово уничтожая боснийских мусульман. Но вспыхивали также схватки между боснийцами и хорватами и внутри этнических подгрупп.
Боснийская война продолжалась три с половиной года, ее итогом стали, по оценкам аналитиков, 100 тыс. погибших и до 50 тыс. женщин, подвергнутых насилию. Примерно 2,2 млн человек были вынуждены превратиться в беженцев или каким-то иным образом покинуть места своего проживания. Большинство имен и названий, которые сделались известными во время югославских войн 1990-х гг., относятся к Боснийской войне, которая стала самой жестокой. Боснийских сербов возглавлял Радован Караджич, их войсками командовал Ратко Младич – оба предстали по обвинению в совершении военных преступлений в Югославии перед Гаагским международным трибуналом. Несколько географических названий неоднократно звучали в выпусках мировых новостей – например, Мостар – в связи с уничтожением моста-символа 427-летней давности, или Баня-Лука как место устроенного сербами концлагеря. Но подлинными символами войны стали, пожалуй, два названия – Сараево и Сребреница.
Боснийская столица Сараево в 1984 г. была местом проведения зимних Олимпийских игр, но в апреле 1992 г. понесла большой ущерб при осаде, начавшейся после того, как мусульманский президент Боснии Алия Изетбегович провозгласил ее независимость от Югославии. Эта независимость была моментально признана международным сообществом, в ответ на что сербы начали стягивать к городу войска. Осада продолжалась дольше самой войны и закончилась лишь в феврале 1996 г.
Население городка Сребреница не превышало 8000 человек, но в годы конфликта достигло 40 тыс. человек – за счет боснийцев, спасавшихся там от этнических чисток. Находящийся под защитой ООН город был подвергнут обстрелу и разграблению сербскими войсками в пасхальный понедельник 1993 г., когда были убиты десятки человек. ООН объявила город «зоной безопасности», но должная военная защита ему не была обеспечена, и в июле 1995 г. сербские войска захватили предположительно демилитаризованный город и уничтожили, по некоторым оценкам, 8500 боснийских мужчин. Этот эпизод позднее дал основание Международному трибуналу в Гааге, рассматривавшему дело о военных преступлениях в Югославии, объявить расстрел геноцидом и обвинить Сербию в том, что она не смогла предотвратить его. В 2014 г. суд по гражданским делам в Гааге постановил, что Нидерланды несут ответственность за смерть 300 человек из этого числа, поскольку голландские солдаты, входящие в состав миротворческих сил ООН, преднамеренно передали 300 боснийских мужчин сербским войскам.
Боснийская война подходила к концу, когда вмешалось НАТО и в августе и сентябре 1995 г. приступило к бомбардировкам сербских позиций в Боснии. Обстрелы завершились в ноябре 1995 г. Дейтонским соглашением, которое определяло права представителей разных этнических групп в пределах новых независимых государств. Мира удалось добиться, но в результате Босния сделалась чем-то вроде мини-Югославии. В итоге даже успехи страны, например выход в финальный турнир чемпионата мира по футболу 2014 г., так и не стали источником общей радости для ее жителей.
Итак, к концу 1995 г. Словения, Македония, Хорватия и Босния провозгласили независимость. Это означало, что в составе Югославии остались только Сербия и Черногория. Однако страна продолжала существовать под прежним названием, и в 1997 г. Слободан Милошевич стал президентом уже не Сербии, а Югославии. Но он и не собирался останавливать националистические войны.
Четвертая война началась в 1998 г., ее центром стало Косово. Многие факторы, породившие этот конфликт, достаточно типичны для территориальных споров в нынешнем мире, где путешествовать, а значит, и мигрировать совсем не трудно. Именно эта война оказала наибольшее влияние на историю Джоковича.
Оборона Косово в 1389 г. ознаменовала завершение средневековой эпохи господства Сербии и начало возвышения Османской империи. То есть Косово с давних времен служило горьким напоминанием о поражении сербов. Оно оставалось провинцией Сербии, но процветающей территорией так и не стало, и с середины ХХ в. сербы старались перебраться на север с его более благоприятными экономическими перспективами. По мере переселения сербов их место занимали этнические албанцы. Эти мигранты-мусульмане, которых сербы называли «шиптар» (довольно оскорбительное название), часто покупали землю у уезжающих сербов. И что самое важное, рождаемость у мигрантов была феноменально высока; в итоге к началу 90-х гг. ХХ в. большую часть населения Косово составляли этнические албанцы.
На протяжении чуть ли не всего сорокалетнего правления Тито в Югославии Косово имело статус автономного края, но в 1989 г. Милошевич аннулировал его. Вдобавок началось насаждение сербской культуры: закрыли албанское телевидение и радио, учителям-албанцам запрещали преподавать в школах и вузах, албанцев увольняли с работы в государственном секторе (в который входила почти вся промышленность). В 1996 г. недовольные албанцы образовали Армию освобождения Косово, которая начала атаки на Сербию. Некоторые соглашения были достигнуты в 1998 г., но они не могли просуществовать долго, так как этнические албанцы стремились к независимости для Косово, а Милошевич хотел, чтобы оно оставалось частью Сербии.
Косовская война началась в 1998 г. Кровопролитие достигло такой степени, что НАТО потребовало от Сербии прекратить наступление на Косово. Сербия отказалась выполнить приказ, вероятно, считая, что НАТО не вправе вмешиваться – ведь, согласно конституции, Косово является частью Югославии. Но когда стало известно о все новых случаях массовых убийств гражданского населения, НАТО приступило к бомбардировкам и Косово, и Белграда. В течение 76 дней, с 24 марта по 8 июня 1999 г., Белград находился под налетами авиации, от которых горожане, в том числе и семья Джоковича, спасались в подземных убежищах. Наконец Сербия приняла предложение ООН передать Косово под его управление, и война завершилась.
На протяжении девяти лет в Косово сохранялась временная администрация ООН. Затем, в 2008 г., была провозглашена независимость края. Ее признала большая часть международного сообщества, но несколько стран – в частности, Россия, Китай и несколько членов ЕС – поддержали Сербию, не желающую признавать Косово суверенным государством. В апреле 2013 г. ЕС выступил посредником в сделке, по условиям которой сербам с севера Косово были гарантированы сербские общины и на севере, и на юге края. Белград отрицал, что эта сделка означает признание Сербией независимости Косово, и утверждал, что речь идет только о кратковременной нормализации положения, чтобы Сербия и Албания могли вести переговоры об их вступлении в ЕС.
В настоящее время сербы составляют не более 10 % населения Косова, однако они по-прежнему преобладают примерно на четверти территории – в окрестностях города Митровица, где рос отец Новака, Срджан Джокович. Напряженность в отношениях между сербами и албанцами продолжает медленно нарастать, но поскольку обе страны стремятся вступить в Евросоюз, а ЕС заявляет, что это может произойти лишь при «полной нормализации» отношений (что бы это ни означало на практике), необходимо найти какие-то долгосрочные решения. Добиваясь «полной нормализации», ЕС настоял, чтобы Сербия оказала содействие в предании суду двух подозреваемых в совершении военных преступлений (Ратко Младича и Горана Хаджича). Тем временем Косово существует в своего рода подвешенном состоянии – как государство, признанное многими, но не настолько, чтобы войти в состав ООН. Это означает, к примеру, что оно не может стать членом УЕФА или ФИФА – поэтому такой футболист, как играющий за «Манчестер Юнайтед» Аднан Янузай, родители которого – этнические албанцы из Косово, не мог бы при желании выступать за Косово в международных турнирах (за исключением товарищеских матчей), поскольку Косово не состоит в этих ассоциациях (по иронии судьбы Янузай мог бы играть либо за Сербию, либо за Албанию).