Мне не хотелось ни о чём думать. В кои-то веки мне хотелось, чтобы кто-то принял решение за меня. Засыпая, я мечтала о том, чтобы этот кто-то - хоть человек, хоть демон, хоть чудовище из преисподней - явился ко мне во сне и сказал, как я должна поступить. Мне приснилась мать, но когда я спросила её совета, она лишь презрительно на меня посмотрела и начала таять в воздухе, превращаясь в туманную фигуру, - совсем как недавно Ламия. А может, это и была Ламия, которая снова вторглась в мои сны? Призрачная фигура вылетела в окно, которое почему-то оказалось открытым, и её поглотила тьма, подсвеченная зловещим пурпуром. По комнате скользили красноватые блики. Я подошла к окну и обомлела - подо мной раскинулся разрушенный, охваченный пламенем город. Опять... Сперва я решила, что это Молосс, но картина приблизилась, и я увидела улицу Серебряных Тополей. Мой замок был ещё цел, но его окружала стена пламени. Вернее, странного пламенеющего тумана, в котором копошились какие-то твари. Я проснулась с чётким осознанием, что этот кошмар будет преследовать меня, если я не приму правильное решение. А оно было только одно.
В комнате царил синеватый сумрак. Точно такой же был и за окном. Я обрадовалась, заметив, что постепенно светлеет, но вскоре поняла, что увидеть больше, чем ночью, мне не удастся. Внизу клубился густой туман, который поднимался всё выше и выше. Горы на горизонте были скрыты не то туманом, не то грозовыми тучами. Скорее тучами, потому что серебристую синеву то и дело пронзали вспышки молний.
Когда туман поднялся до окон, в дверь робко постучали. Двое дэлгов принесли столик с обильным завтраком. Густое варево из чего-то вроде бобов, большой кусок мяса. В высоком бокале дымился тёмный напиток, отдалённо напоминающий колу, а в приземистой чаше на короткой ножке была густая золотистая масса, похожая на мёд. Возможно, это и был мёд. Я не стала выяснять. Я знала, что травить меня тут никто не собирается. Один из дэлгов прошёлся по комнате, касаясь стен, и они засветились голубовато-зелёным светом.
- А за окнами у вас когда-нибудь светло бывает? - поинтересовалась я.
- Совсем светло нет, - ответил второй "Амур". - Но когда Адена проходит мимо большой звезды, тут почти светло. В ближайшее время этого не будет. Сделать свет ярче, госпожа?
- Нет, спасибо. А сейчас что, утро?
- Можно и так сказать. Свет грозовой звезды доходит до нас в течение восьми земных часов. Господин решил измерять время человеческими часами - так удобней. Потом наступят Часы Тьмы, потом появится Сафира, а через несколько часов после её ухода Алая Звезда.
Тут он выразительно на меня посмотрел, как бы напоминая, что с восходом Алой Звезды для меня всё может измениться. Если я захочу.
После еды меня несколько часов никто не тревожил. Я долго плескалась в купальне, сохла, блаженствуя на лежанке, накрытой пушистым покрывалом. Потом замоталась в мохнатый кусок ткани, который идентифицировала как полотенце, и отправилась обследовать огромный платяной шкаф. Свою одежду я постирала и оставила сушить в купальне, положив её, как на батарею, на одного из зелёных драконов. Они нагревались из-за тёплой воды, которая бежала из их пастей.
Меня поразили не только роскошные и вычурные наряды, коими изобиловал шкаф, но и то, что они висели на плечиках, словно бы купленных в одном из супермаркетов Деламара. Сколько эта одежда тут хранилась? Тысячи или миллионы лет? Неизвестные мне ткани выглядели, как новые. Все они - и тонкие, и плотные - были приятны на ощупь и ничем не пахли. Наверное, тут использовался какой-то магический способ хранения вещей. Абсолютно все эти наряды были мне безнадёжно велики. Интересно, если я что-нибудь из них выберу, Астерий заставит дэлгов перешивать их? Или уменьшит одежду при помощи магии?
- Нравится?
Я вздрогнула от его голоса и еле успела подхватить сползающее с меня полотенце.
- А стучаться не обязательно?
- Извини. Постоянно забываю о стыдливости, которая свойственная большинству человеческих племён. Я повидал так много женщин и мужчин, что меня давно уже не возбуждают даже самые прекрасные тела. Тебе что-нибудь понравилось?
- Всё. Но всё это мне велико. И я сомневаюсь, что альды носили такую одежду. Они были воины, охотники...
- Да, они одевались легко. И даже доспехи у них были лёгкие, хотя и очень прочные. Из тонгинита. Чудесного металла, который на Хангар-Тану фонтанами выплёскивался из недр земли. Там же часто были явления вроде извержения вулканов. Причём нередко в самых неожиданных местах. Некоторые люди умели определять места возможных извержений и образования новых гейзеров, а ещё лучше это умели сахи, карлики-маги. Так значит, ты решила отправиться на Хангар-Тану?
- Да. То, что сейчас творится в моём мире, связано с этой планетой. Быть может, мне удастся что-то узнать об этом. И вернуться, чтобы предотвратить катастрофу на Ариане. Я смогу вернуться?
- Надеюсь, что да. Но не знаю, сколько ты сможешь тут жить. Если честно, я даже не знаю, сколько ты сможешь прожить на Хангар-Тану. Материя и энергия этого мира действует на тебя благотворно, но... Ты остаёшься неполной, Диана, и я не знаю, как восстановить одно из твоих тел. Я не знаю, но, возможно, ты решишь эту проблему там. Оставь это тряпьё. Мои слуги сделают тебе подходящий наряд. А нам с тобой надо поговорить. Придумать историю, которую ты расскажешь своим соплеменникам.
- Якобы своим.
- Почему якобы? Это твой народ, принцесса.
- Астерий... А может, вы с Ламией перебросите меня на Хангар-Тану в то время, когда даркмейстеры сделали тоннель и туда проникли урмиане? Тогда я смогу узнать, что стало с моим народом. Анда - женщина-эод из Маатлана - сказала, что на Хангар-Тану должны быть врата, которые эойи сделали, чтобы люди смогли покинуть планету в случае бедствия. И даже заклинание им оставили, которое старейшины должны были передавать из поколения в поколение. Теперь мне известно, что бедствие там скорее всего устроили урмиане. Я бы так побольше обо всём об этом узнала и...
- Дитя моё, ты забыла, что Ламия не умеет путешествовать во времени. Она может проникнуть только в знакомое ей прошлое, то есть то, где она побывала, когда оно было для неё настоящим, только через чей-то сон или грёзу и благодаря магическому предмету. Хотелось бы верить, что этот кулон признает тебя. Я уже давно не могу перемещаться во времени. Я не так силён, как думают люди, которые имеют со мной дело, и предпочитаю, чтобы они считали меня более сильным, чем я есть.
"Потому и используешь всякие дешёвые фокусы, - добавила я про себя, - растворяясь в темноте или искажая свою личину..."
Астерий так пристально на меня смотрел, что мне показалось, он понял, о чём я думаю. В его тёмных глазах не было гнева. Лишь бесконечная усталость.
- Надеюсь, Ламия нас не обманет, - промолвил он и вышел, оставив меня среди разбросанного по ковру сверкающего золотым шитьём и бисером "тряпья".
Ламия не обманула. Она появилась в отведённых мне покоях с первыми лучами Алой Звезды. Тень с головой чудовища и когтистыми конечностями, влетев в окно, сперва забилась в тёмный угол - словно решила слиться с темнотой, потом посветлела и начала постепенно обретать очертания уродливой старухи.
- Могла бы порадовать нас более приятным обликом, - съязвил Астерий.
- На превращения тратишь силы, а они мне пригодятся. Будешь издеваться, так вообще никуда не пойду.
- Ладно, не злись. Когда вернёшься, тебя ждёт моя сокровищница.
- А ты ещё должен обеспечить мне удачное возвращение.
- Зеркало нам поможет, - сказал Астерий. Правда, без особой уверенности.
- Хорошо выглядишь, красавица, - старуха окинула меня одобрительным взглядом. - То есть ты, конечно, всегда хорошо выглядишь, просто, я хотела сказать, что вид у тебя сейчас подходящий. Если девчонка провела все эти годы в плену у сахов, то она вполне может быть так одета. Я видела этих карликов. Они ходят или голые, или напяливают на себя балахоны, которые шьют из хорошо выделанной кожи аскейров. Альды тоже используют шкуру этих тварей - для доспехов. У некоторых аскейров очень плотная кожа. Одежда воина не может состоять из одного металла. Тонгинит лёгкий, но не настолько.
Наряд для меня сшили дэлги - что-то вроде туники из очень тонкой кожи с широким поясом. Сандалии я решила оставить свои, вернее, подаренные Андой. Они были прочные и удобные.
- Ну-ка проверим, как на тебе будет смотреться это украшение - подойдя ко мне вплотную, Ламия надела мне на шею кулон с желтовато-оранжевым камнем в виде наконечника стрелы. - Детка, пожелай, чтобы он засветился... Нет, вы только посмотрите! Камешек сияет!
Вблизи Ламия была просто пугающе уродлива. Стараясь скрыть отвращение, я уставилась на кулон. Он и правда слегка светился.
- По-моему, светится всё, к чему прикасается эта Златовласка, - старуха рассмеялась хриплым, каркающим смехом.
- Ты права, - задумчиво произнёс Астерий. Похоже, слова Ламии были для него не просто удачной шуткой. Они навели его на какую-то мысль. Но делиться ею с нами он не стал.
- Эльхангон признал Диану своей хозяйкой, - продолжал Астерий, немного помолчав. -Возможно, дело не только в том, что в ней есть кровь альдов. Возможно, она потомок Дии, хотя и непрямой - ведь Дия умерла ребёнком. Думаю, ты принадлежишь к этому роду. Род Анхемон правил на Далейре очень долго. Кажется, вплоть до её гибели... То есть до последней катастрофы, которая по сути равняется гибели. Однако, довольно разговоров.
Перстень Астерия вспыхнул лиловым светом, и дэлги ввели в мои покои золотистого красавца-дракона размером с пони.
- Вот твой приятель, который увязался за тобой, когда я возвращал тебя из твоего мира. Пришлось с ним немного поработать, - Астерий был явно доволен плодами своего труда. -Таких созданий хорошо питает огонь. Скорее всего, он постепенно уменьшится до прежних размеров. А может, и нет. С теми, чьи тела содержат много тёмной материи, всё очень непредсказуемо. Мы должны поторопиться.
- Да, но вот только у нашей красавицы сна ни в одном глазу, - недовольно заметила Ламия.
- Я могу напоить её сонным зельем. Но может, обойдёмся без снов. Ты же говорила, у неё очень яркие мысли, очень чёткие воспоминания. Встаньте обе перед этим зеркалом, и пусть Диана представит тебе ту картинку Огненного Мира, которую видела. А ты представь ту, что видела, когда посетила Хангар-Тану через три с половиной года после гибели принцессы Дии. Это создаст коридор, который перенесёт вас в нужный пространственно-временной слой. Диана, сосредоточься на той картине, которая открылась из погребального святилища.
Астерий взмахнул рукой, и в комнате потемнело. Светилось только зеркало. Оно то мерцало разноцветными искрами, то вспыхивало бледно-голубым пламенем, а потом подёрнулось туманом, в котором угадывались смутные очертания знакомого мне пейзажа. Я вдруг поймала себя на том, что непреодолимо хочу туда попасть. Я понятия не имела, что там со мной произойдёт, но знала, что непременно должна там оказаться. Лучше бы сейчас возле пещеры никого не было...
Картинка становилась всё чётче и ярче: арка пещеры, а за ней тропа среди разноцветных камней, между которыми растут цветы с плотными, словно сделанными из воска белыми лепестками...
- Вперёд! - скомандовал Астерий, подсадив меня на ящера. Прямо передо мной, на мощной шее дракона рядом с оранжевым гребнем, пристроился маленький сагн.
- Это я, - сказал он голосом Ламии. - Я уже в мире твоих грёз. Я вижу то, что видишь ты, и мне это очень нравится. Поехали!
Я еле успела помахать Астерию рукой. Комната исчезла, а окружавший меня пейзаж изменился. Тропа стала уже, а среди камней, напоминающих кусочки цветного льда, росли уже другие цветы - не с плотными белыми лепестками, а голубоватые, похожие на огромные лилии. Что ж, неудивительно, что пейзаж изменился. Это другое время. Тогда тут росли другие цветы. И роща, в которой терялась узкая тропа, была другая... Или та же, только более старая? Точно. Золотые деревца выросли, и теперь кроны с блестящими, как пластинки тёмного золота, листьями, вздымались над гладкими белыми стволами. Слышался шум воды. Я поняла, почему листва кажется такой блестящей. У большинства деревьев она была мокрая, и с неё капало, хотя дождя не наблюдалось. Я вспомнила, что здешние деревья сами источают влагу, иногда так интенсивно, что становятся похожи на фонтаны.
Боже, как тут легко дышалось! Мы довольно долго ехали сквозь рощу, время от времени попадая под мелкий "древесный" дождь. Среди золотой листвы играли маленькие радуги. За рощей оказалась поляна, покрытая изумрудным мхом и цветами, похожими одновременно на розы и на пионы. Спрыгнув со спины дракона, я обнаружила, что этот изумрудный ковёр не такой мягкий, каким кажется с виду.
- Тут же почти нет земли, - сказала моя спутница, оставаясь в образе сагна. - Этот мох и цветы растут на камнях.
Я хотела сорвать белый цветок, и вдруг земля - или что там было под этим обманчиво мягким ковром - содрогнулась. Раздался гром - глухой и грозный, идущий откуда-то снизу. Как будто некое божество, живущее в недрах этого мира, было разгневано моей попыткой нарушить царящую здесь гармонию. Персефона, ты ещё не поняла, что собирать цветы порой небезопасно? Особенно в незнакомом месте.
- Поехали отсюда, - сказала Ламия. - Нам надо туда, где я была тут последний раз. Так что умерь свои желания и позволь мне тоже помечтать. Я очень хочу увидеть того юношу, который спал у входа в пещеру возле рощи тёмных деревьев. Кажется, она вон там... Гони свою лошадку следом за мной.
Ламия превратилась в ящера, в точности похожего на моего дракона. Когда я снова на него села, тряхнуло ещё сильней. Мы пересекли изумрудную поляну, долго мчались сквозь заросли кустарника, на толстых белых ветвях которого набухали синеватые почки размером с небольшие яблоки, и выехали на другую поляну, где островки ярко-зелёного мха перемежались с плоскими белыми валунами. Какое-то растение с длинной серебристо-чёрной хвоёй оплетало небольшую пещеру, возле которой спал юный светловолосый воин. Рядом дремал его лурд - золотой красавец с огненно-рыжей гривой. Пещера была в скале из камня, напоминающего янтарь, которая терялась в роще темноствольных деревьев. Увидев нас, лурд поднял голову и тихо зарычал.
- Да, это они, - Ламия превратилась в маленькую птичку и, хлопая серыми крылышками, зависла на уровне моего лица. - Его зверь видит, кто я, и сейчас разбудит хозяина. Мне пора возвращаться. Лучше успеть, пока зеркало работает, а то потом будет труднее. Слушай, красавица, не будь дурой. Развлекись с этим парнем, раз уж мне не удалось.
Серая птичка, весело чирикнув, улетела прочь. А парень, с которым мне посоветовали развлечься, проснулся, вскочил на ноги и с ужасом уставился на меня большими светло-карими глазами.
Часть 4. Дия.
Глава 1. Дом Большого Дерева.
Парень был очень хорош собой. Стройный, с гибким, мускулистым телом, он явно ещё не перестал расти. Я бы дала ему не больше семнадцати. Короткая серая туника оставляла открытым правое плечо, на широком кожаном поясе висел кинжал в красивых ножнах, и пальцы юноши - длинные, как у потомственного аристократа, - сжимали рукоять. Секунда - и кинжал будет извлечён из ножен. Однако юноша медлил. Видимо, чувствовал, что нападать на него пока никто не собирается. Светлые волосы длиной до плеч, перехваченные вокруг головы узкой белой повязкой, сияли на солнце. Как и его покрытое золотистым загаром тело. В светло-карих глазах сверкали золотые искорки. Золотой юноша... Я мысленно сравнила его с Теофилом. Все девчонки зеленели от зависти, когда я появлялась на какой-нибудь тусовке с Теофилом Каллистосом, но рядом с этим парнем Фил явно проигрывал. Его совершенство, как и совершенство античной статуи, меркло рядом с этой дикой юной красотой и бьющей через край жизненной силой. Красота этого юноши казалась одним из проявлений некой магической силы, которая пронизывала здесь всё и которая теперь передавалась мне. Да, это был мой мир. Наверное, в большей степени, чем Ариана.
Возможно, я бы и увлеклась этим парнем, если бы моё сердце окончательно и бесповоротно не принадлежало Терри. Но даже будь моё сердце свободно, этот парень, как вскоре выяснилось, был тут единственным, с кем я не могла "развлечься". Этот юный светловолосый воин с золотисто-карими глазами оказался моим братом-близнецом. То есть не моим, конечно, а Дии. А его лурд, самка по имени Тирена, была одного помёта с Тирном, лурдом Дии. Позже я узнала, что ребёнок племени альдов выбирает себе лурда в возрасте трёх лет, то есть шести земных. Вообще-то тут было не совсем понятно, кто кого выбирает, главное, чтобы между человеком и зверем установилась прочная связь. Взрослели лурды гораздо дольше своих африканских предков - четыре земных года. На сайте "Сообщество далейран" говорилось, что далейранские сутки практически равны земным. Так и оказалось - по моему внутреннему ощущению. В первый же день своего пребывания на Далейре, то есть на Хангар-Тану, я узнала, что тут тоже есть деление года на месяцы - зилумы. Один зилум - оборот вокруг планеты тёмно-красного небесного тела под названием Зила - равнялся пятидесяти девяти суткам. Я решила измерять здешнюю историю и возраст окружающих в земных годах. Это нетрудно, учитывая, что соотношение земного года и здешнего - ровно два к одному. Тирн погиб в схватке с аскейром, не дожив и до трёх лет, когда Дии и её брату Диону было около девяти. А спустя год не стало и самой принцессы. Альды с детства прекрасно владеют собой и хорошо умеют скрывать страх, но, зная историю Дии во всех подробностях, никто бы не удивился, что моё появление повергло её брата Диона в такое смятение. Пещера, возле которой спал юный воин, называлась Пещерой Сновидений и считалась вратами в Ханте-Манну, Царство Снов, граничащее с Ханте-Меранду, Царством Смерти. Оказывается, Дион часто бывал здесь и засыпал у входа в пещеру, пожевав листья дерева манока, явно имеющие галлюциногенные свойства. Он пытался вызвать мерн своей сестры. Мерн по понятиям альдов - это умерший в том виде, в каком он продолжает своё существование в Нижнем мире. Я так до конца и не разобралась, может ли умерший иметь в точности такой облик, какой у него был при жизни. Засыпающий у врат в Царство Снов надеется увидеть покойного во сне, но никак не наяву. Можно представить, что почувствовал Дион, когда проснулся и увидел перед собой девушку, похожую на его сестру, да ещё и восседающую на таронге. Все ящеры и змеи, которые в огромном количестве водились на Хангар-Тану, назывались аскейрами, но каждый вид имел и своё название. По иронии судьбы ящер, который "вытаял" из оранжевой глыбы и любезно согласился поработать моей лошадкой, оказался очень похож на таронга, а именно таронг несколько лет назад загрыз лурда принцессы Дии. Более того, аскейры считались существами, способными проникать в Царство мёртвых и возвращаться в мир живых. Однако всё это я узнала позже.