Итак, вот они мы, только что прибывшие на эту планету, имея при себе чудесный набор потенциальных качеств, упакованных в младенческую телесную оболочку. И будучи еще совсем невинными, мы откровенно преподносим эти качества, словно дар, окружающим нас «большим людям». Если они знают себя и ясно осознают собственные врожденные качества, они принимают наш дар и поддерживают нас в нашем стремлении к счастью. Но если эти качества в них были подавлены или обесценены – а это происходит почти с каждым человеком, – тогда мы получаем от них иной посыл: нам дают понять, что все это от лукавого и что мы как можно скорее должны похоронить в себе все эти качества.
Такое отношение неизбежно уязвляет и ранит, и мы проводим остаток жизни, пытаясь защититься от боли, ведь это очень больно – когда твой подарок отвергают. В нас поселяется странное чувство, которое можно выразить словами «со мной что-то не так», и мы почти постоянно заняты тем, что пытаемся доказать обратное.
После того как в детстве у нас формируется убеждение в собственной ущербности, мы сталкиваемся со страхами каждый раз, когда собираемся сделать какой-то шаг. Меня кто-нибудь полюбит? Меня примут таким (такой), как есть? Я достаточно хорош(а)? Становясь старше, мы совершаем множество поступков, продиктованных рациональным умом, в надежде преодолеть эти страхи, но внутри нас прячется уязвленный ребенок, который подрывает и саботирует наши действия.
И хотя нам кажется, что мы действуем по собственной воле, на самом деле внутри нас разгорается конфликт. Мы понимаем, что надо бы двигаться вперед, но как при этом уцелеть? С уязвленным ребенком все ясно: он на все пойдет, лишь бы выжить. Это означает, что мы принимаем навязанные нам условия игры, идем на сделку и любыми возможными способами приспосабливаемся к требованиям своего окружения. И это мы умудряемся называть «любовью».
Однако на самом деле все, чего нам удается при этом добиться, – это кое-как выжить. Мы практически никогда не встречались лицом к лицу со своими потребностями и желаниями, поскольку выросли с уверенностью, что другие лучше знают, что мы из себя представляем и в чем нуждаемся. Мы попадаем в зависимость и даже не смеем представить, что можем получить то, что нам нужно и чего мы хотим, не идя на компромисс.
Установление контакта с уязвленным внутренним ребенком
Таким образом, первоочередное место в моей работе занимает восстановление контакта с уязвленным внутренним ребенком. Этот процесс приводит человека к пониманию того, что до тех пор, пока он не в состоянии раскрыть объятия этому несчастному, живущему внутри него младенцу, он не имеет возможности свободно реализовывать и интегрировать в жизнь свои удивительные качества так, чтобы это действительно делало ему честь. Вернуть уязвленного ребенка в область сознания жизненно важно для нас, и тем не менее это нас страшит. Ведь он – вместилище нашей боли, многолетний форпост нашей обороны, тот, кто столько лет помогал нам выживать.
Первый шаг, ведущий к установлению контакта с внутренним ребенком, – это наша готовность признать, что нам причинили боль. Благодаря этому, мы устанавливаем непосредственный контакт с собственной уязвимостью. Трудно себе представить, что маленький обиженный ребенок управляет нашей жизнью, но когда этот первый шаг сделан, неожиданно возникает чувство облегчения. За нашими ранами скрыт огромный резервуар энергии. Придя к пониманию этого и перестав винить себя и других, за то что в нашей жизни что-то не складывается, мы можем сделать следующий шаг.
Затем необходимо научиться с любовью принимать эту маленькую болезненную часть себя. Бо́льшую половину своей взрослой жизни мы ее отрицали, а может быть, и подавляли, ведь она переполнена болью. Это подразумевает соприкосновение с той бессознательной программой обусловленности, которую я называю «радио», потому что она транслирует свои установки нам в мозг двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Осознание того, какой поток негативных мыслей непрерывно циркулирует в голове – и понимание того, откуда они берутся, – подводит нас к следующему шагу.
Он требует, чтобы мы сдали свои оборонительные позиции и прочувствовали боль: выразили все наболевшее, вспомнили, кто и как причинил нам боль, разорвали договор о защите, по которому мы начали платить еще в детские годы. Поскольку ребенок был жестоко обижен людьми, которые, казалось бы, должны были любить его как никто другой, ему трудно признать, что боль исходила от них, и здраво оценить причиненный ею ущерб. Вместо этого детский ум изыскивает множество разных способов защитить и оправдать этих людей.
Ребенок обладает ограниченными ресурсами и фактически находится в положении заложника, поэтому заключение мирного договора ради выживания кажется ему блестящей идеей. Однако в какой-то момент возведенные им защитные сооружения начинают мешать, и мы должны набраться смелости, чтобы разорвать мирное соглашение. Это может произойти только в том случае, если внутренний ребенок уверен, что взрослый человек стоит на его стороне. И это подразумевает переход из детской зависимой позиции к взрослому осознанию свободы и ответственности.
Принятие ответственности
Многие люди с готовностью делают первые два шага в указанном направлении. Им нравится взрываться гневом, осознав, что некогда им нанесли рану, им по душе идея излить свою ярость на тех, кто ее нанес, – но затем у них появляется желание остановиться. Им приятно чувствовать, что они имеют право на лучшее обращение, что кто-то перед ними в долгу. Иными словами, им хочется оставаться детьми, но вооруженными – это более надежно.
Я считаю, что самое главное – увести человека из прошлого и помочь ему увидеть настоящее, глядя на него с прочных позиций любви, чтобы он мог принять на себя ответственность и осознанно насладиться дарами свободы.
Итак, разорвать договор о защите можно только тогда, когда человек чувствует себя взрослым, когда он ясно ощущает, что ему нет необходимости свято чтить все пункты этого договора, чтобы оставаться в живых. Только когда он искренне признает: «Я уже достаточно взрослый», – внутренний ребенок позволит разорвать этот договор.
Сам ребенок никогда не решится его разорвать – это важно понять. С психологической точки зрения, такие договоры позволяют нам оставаться в живых, пока мы малы и беспомощны, и эта уверенность сохраняется в нас на бессознательном уровне и во взрослые годы. До тех пор пока мы не обнаружим в себе способность жить – уже сейчас – за рамками условностей, договор будет оставаться в силе. Если же попытаться разорвать его, прежде чем это понимание четко обозначится у нас в сознании, мы спровоцируем острый конфликт и усугубим свою боль – мы объявим войну себе, действуя во имя исцеления.
Когда мы снисходим до потребностей и чувств уязвленного ребенка, у нас появляется возможность принять все необходимые меры, чтобы вырваться из сковывавших нас целей. Когда сделан и этот шаг, начинается важнейшая часть работы. Что значит быть взрослым и жить в настоящем? Это опыт, который необходимо познать каждому из нас, если мы действительно хотим жить в любви и осознанности.
Мы должны самостоятельно управлять процессом взросления. Старение происходит само по себе – для этого ничего не нужно делать, сиди себе да помалкивай. Но если мы хотим вкусить настоящую жизнь, полную радостей и открывающую перед нами возможность сполна реализовать собственный потенциал, мы должны сделать все необходимое, чтобы расчистить себе путь.
Центральное место в моей работе отводится поддержке, которая необходима человеку, находящемуся в поиске собственного пути. Будучи профессиональным психотерапевтом, я сознательно стараюсь по возможности не путаться под ногами. Я работаю с внутренним ребенком до того момента, когда человек обретает способность с любовью отпустить болезненные переживания в прошлое. Однако важно, чтобы при этом он не потерял контакта со своим уязвленным ребенком. Если все складывается именно таким образом, в человеке просыпается желание привести ребенка к более здоровому и естественному взаимодействию с настоящим моментом.
Я делаю все, чтобы мои клиенты поняли, что возведенные ими в ранние годы защитные сооружения были частью разумной и необходимой в то время стратегии выживания. Но все же это изобретение ребенка, оказавшегося в беспомощном положении. Двигаться дальше становится легче, как только клиенту удается осознать, что ему пришлось сделать ради выживания.
Когда у человека устанавливаются доверительные отношения с его уязвленным внутренним ребенком, ребенок перестает опасаться внешней угрозы, и защиту можно ослабить. Это именно тот момент, когда появляется реальная возможность приступить к освобождению от обусловленности. Разорвать с нею связь можно по-разному – главное, чтобы у человека было твердое намерение выйти из транса, постоянно отсылающего его в прошлое, и начать живо ощущать настоящее.
Средства, стимулирующие трансформацию
Я заинтересована в том, чтобы делиться всеми известными мне средствами, которые поддерживают людей в стремлении жить более насыщенной и счастливой жизнью. Я уверена: если работа не может выполняться в домашних условиях, она не дает долгосрочного эффекта. По моему мнению, наша цель не в том, чтобы чувствовать себя хорошо во время сеанса, пока мы находимся в группе. Для меня превыше всего возможность воспроизвести это «хорошее самочувствие» в повседневной жизни.
Постоянно вспоминая ту первую встречу с Ошо, слушая его беседы, практикуя его медитации, все больше и больше посвящая себя работе над тем, о чем он говорил, то есть над преодолением границ личности, я начала испытывать необходимость в создании инструмента, который дал бы мне возможность переживать глубинный опыт каждый день. Поэтому в сотрудничестве с одним моим другом, целителем, я начала исследовать, что произойдет, если я выйду за пределы привычной истории своей жизни и попробую ощутить себя в так называемом здесь и сейчас.
Я стала для себя подопытной морской свинкой. Я находила проблему, которая подавляла меня в данный момент времени, и принималась исследовать ее причину. Я поняла, что в поведении разума есть некая дуальность, поэтому в состоянии стресса он мечется между двумя конфликтующими сторонами моей обусловленности.
Со временем стало ясно, что моя личность вобрала в себя всю когда-либо полученную мною обусловленную информацию. Я действительно могла чувствовать, видеть и слышать то, за что цеплялась каждая из этих сторон. Следующей задачей было познакомиться с отдельными составляющими собственной личности (с личностными характеристиками), чтобы получить возможность увидеть и почувствовать, что я не равна этой личности, и научиться описывать ощущения, которые я испытываю в настоящий момент.
Как только я научилась поддерживать устойчивый контакт с настоящим, я стала с легкостью находить решения для удручающих меня проблем – созидательные и совсем не похожие на те «нормальные» решения, которые я обычно принимала прежде. Это вызывало невероятное возбуждение: я почувствовала, что у меня есть такая свобода выбора, о какой я и помыслить не могла.
Как только у меня появилось более полное представление о том, из чего складывается мой привычный, обусловленный образ мышления, я с чистым сердцем смогла сказать, что теперь это уже история, и это позволило мне шагнуть дальше – выйти в более открытое и свободное пространство. Жизнь стала легче, и я ощутила бо́льшую близость со своим подлинным «Я».
Затем наступил определяющий момент этого эксперимента: я прорабатывала одну весьма не приятную для меня ситуацию, повергавшую в сильное беспокойство. И как только я увидела, какие столпы моей обусловленности вступили в конфликт, как только я смогла отстраниться от них и нащупать решение, соответствующее моему истинному восприятию настоящего момента, эта тревожная ситуация перестала меня беспокоить.
Естественно, будучи реалисткой, я не сомневалась, что похожая ситуация обязательно повторится, и мне придется снова разбираться в этом конфликте и искать новое решение. Но в действительности данный конфликт больше никогда не возникал. В такие моменты принято говорить: «Вот оно!» Мне на самом деле удалось разотождествить себя с собственной «личностью» и прекратить подкармливать свой обусловленный ум. И вот прошло уже тридцать лет, но мне больше ни разу не пришлось возвращаться к решению этого конфликта.
Рождение транс-сущности
Так родилась техника «Транс-сущность» – инструмент, необходимый для перехода к сущностной жизни, о чем говорит само это название. Это простое, но действенное средство, помогающее отойти от старых привычных шаблонов и вступить в область новых возможностей.
Эта техника помогает нам с большей ясностью увидеть, как мы живем, «варясь» в своей истории. Она открывает перед нами возможность оставить историю в прошлом, где ей самое место, и начать жить в непосредственно воспринимаемом настоящем моменте. Она хорошо зарекомендовала себя в процессе консультирования, поскольку ориентирована на клиента и позволяет ему постепенно осознать разницу между личностью (обусловленной реальностью) и существующей в настоящем времени индивидуальностью.
Цель любой действенной терапевтической техники – разорвать путы, в плену которых оказался человек. Самое приятное в моей работе – это момент, когда клиент осознает, что может взять бразды правления в свои руки. Стоит человеку осознать, что он не равнозначен тому образу, который навязала ему обусловленность, и он тут же ощущает, что в действительности представляет собой нечто намного большее. Это чудо, сотканное из любви, понимания, отваги, свободного волеизъявления, горячего желания, терпения и прочих ингредиентов, которые можно бросить в один котел. Для меня это бесценно. И я бы ни за что не хотела упустить ни одного из таких моментов.
В начале сеанса с использованием техники «Транс-сущность» я объясняю клиенту, что в тех случаях, когда мы сталкиваемся с трудностями, в нас просыпается обусловленный ум, и мы попадаем в ловушку старых привычек. Личность воплощает в себе те аспекты наших ранних детских представлений и убеждений, с которыми мы себя отождествляем. Было бы полезно научиться опознавать те части личности, которые ярче всего проявляют себя в конфликте. Если у нас появляется такая способность, мы можем находить новые решения, актуальные для настоящего момента и непостижимые для обусловленного ума.
Во время сеанса клиент сидит лицом к открытому пространству – я называю его рабочим пространством, – но я, в свою очередь, нахожусь вне этого пространства, поскольку всего лишь исполняю роль посредника. Я сообщаю ему, что место, где он сидит, называется нейтральной полосой (или пространством настоящего времени) и что именно здесь будут совершаться все необходимые действия. После ознакомления с базовыми принципами я прошу клиента рассказать мне о той проблеме, которую он хотел бы проработать.
Жажда совершенства
Один молодой человек пришел ко мне, чтобы разобраться со своим чувством ответственности за женщину, с которой у него некоторое время назад были отношения. Хотя у него уже завязался новый роман, ему было трудно разорвать контакт с бывшей подругой. Это вносило разлад в его новые отношения, и потому он решил прекратить видеться со своей бывшей девушкой, даже несмотря на то что ему нравилось с ней общаться. Он страдал от приступов беспокойства и был не в состоянии сосредоточиться даже на самых необходимых делах.
После того, как он ответил на несколько вопросов, стало ясно, что он не знал наверняка, окончательно ли развалились старые отношения. Но так как у него уже появилась новая девушка, он чувствовал, что ему нужна ясность, и не мог позволить себе ни малейших сомнений.
Я: Ты уверен в том, кто сейчас говорит? Кто именно чувствует, что не может позволить себе сомневаться?
Клиент: Перфекционистская часть меня. Она не оставляет мне места для ошибок.