Тебя не было больше двух часов, - сказал он, заметив Диму, - но я не сержусь. Мне кажется, моя проблема требует немало времени, чтобы разрешить её.
Не нужно ничего решать – ты должен ехать, - твёрдо сказал Дима, - второго варианта нет.
Олег испуганно взглянул на него.
А как же… Стеша?
А что Стеша? – равнодушно откликнулся Дима, а у самого внутри происходила лихорадочная борьба, словно его личность внезапно раздвоилась. Одна половинка требовала рассказать Олегу правду, а вторая убеждала в необходимости уговорить его юного друга отправиться в Самару. Только так Дима представлял себе восстановление отношений Стеши и Ярослава. Конечно, этот разрыв будет болезненным и для его дочери, и для Олега, но потом они сами убедятся в благоразумности Диминого поступка.
Его встреча с Ярославом расставила все точки над «i». Дима взял адрес юноши и пообещал ему написать, как только устроится на новом месте. Он не дал ему возможности увидеться со Стешей, хотя и понимал, как жестоко это по отношению к парню. Такая поспешность не нравилась Диме. Что из того, что он не видел её три года? Вполне вероятно, что при встрече через такой отрезок времени они разочаруются друг в друге. Диме, например, было совсем не по душе чрезмерное честолюбие Ярослава и его плохо скрываемое тщеславие. Дима решил для себя, что юноша будет достоин встречи с его дочерью только тогда, когда поймёт, что эти черты не являются главными в его характере. Ему не хотелось, чтобы Стеша соперничала со страстью Ярослава к танцам. Он должен определить свои приоритеты. А пока они будут переписываться; и когда Дима убедится, что у парня серьёзные намерения, он перешлёт ему адрес Стеши. Дима скрыл от Ярослава только одно – что в жизни девушки появился Олег. Впрочем, он скоро уедет. И сейчас он постарается сделать всё возможное, чтобы Олег согласился на этот шаг.
А что Стеша? – повторил он. – Мне кажется, Олежка, пришло время взглянуть на ваши отношения более объективно. Кто сказал, что они продлятся вечно? Стеша очень импульсивна и эмоциональна, и, на мой взгляд, сама ещё не уверена в своих чувствах. Знаешь, сколько в твоей жизни будет таких девушек? – говорил Дима, чувствуя, как гадко становится на душе. Простит ли когда-нибудь Олег эту чудовищную речь? Лишь впечатление от недавней встречи заставляло его оставаться непоколебимым, и он продолжил с глубоким убеждением. - Нельзя отказываться от своей карьеры ради сиюминутного чувства. Много ли тогда ты достигнешь в жизни?
Да, - медленно произнёс Олег, - глубоко в душе я понимаю, Дима, что ты прав. Но ты для меня не только авторитет. Ты – пример. Как бы тяжело мне ни было, я буду воспитывать в себе твёрдость духа и такой же стойкий характер, как у тебя! Со временем я забуду Стешу, учёба поможет мне в этом. Эти девчонки! – с пренебрежением добавил он, и Дима почти услышал вопрос в его словах: «А разве тебе они принесли счастье?»
Он с сочувствием взглянул на мальчишку и сказал:
-Ты настоящий мужчина, Олежка. Я горжусь тобой. И я знаю, что ты со всем справишься, как говорится, пройдёшь "огонь, воду и медные трубы", - ободряюще улыбнулся он, - но до того, как это случится, тебе необходимо отвлечься: сейчас я приготовлю что-нибудь перекусить, а потом мы сходим в цирк. Ты не возражаешь?
Я помогу тебе, Дима, только приведу мысли в порядок, - отозвался Олег, складывая листки в стопку, - я присоединюсь к тебе – мне нужно всего пять минут.
Дима опустил глаза, не в силах выдержать горький взгляд мальчишки, и ушёл на кухню.
Олег взял в руки первое стихотворение и прочёл начало. «Теплоход был последней моей надеждой, что угасла, но жив ещё уголёк. Почему же ты мил мне, как прежде, голубоглазый и серьёзный паренёк?» - эти строчки напомнили ему поездку класса по Волге: как он постоянно сталкивался со Стешей на палубе, и как она каждый раз краснела и опускала глаза. «Это всего лишь красивые слова, - с горькой усмешкой подумал он, не в силах представить себе, как скажет Стеше о своём решении, - что может знать она о моих мечтах?»
Он порвал листок, за ним другой, и третий, и остальные; открыл окно и смёл всё, что осталось от Стешиной любви.
«Стеша, если бы ты была дочерью Димы! – прошептал Олег, глядя, как ветер подхватывает клочки и уносит их к заливу. – И тогда бы никакие мечты не поманили меня за собой, кроме единственной – быть с тобой рядом…»
Глава 24.
«Дни Бируте»
Малышка, я принёс тебе поощрение, - Виктис потряс перед её носом пакетиком.
Бируте осталась безучастна к его появлению. Синяки и ссадины после той ужасной ночи уже давно зажили, ненависть и злость, овладевшие её сердцем, сменились равнодушием и душевной усталостью. Её раздражал окружающий мир. Тогда только Алла удержала от безумного шага, но скоро – совсем скоро – никто и ничто не остановит её. Жить в этом аду она больше не видит смысла. Алла потом сказала ей: «Ты знаешь, Бируте, самоубийц хоронят за оградой кладбища. Им нет места среди тех, кого Бог забрал сам. Не искушай дьявола». Бируте, вспомнив эти слова, усмехнулась. Бог! Дьявол! В первого она не верила, дьявол же правил тем миром, в котором она жила сейчас. Какое ей дело до того, где её похоронят? Разве человеку не всё ли равно, что станет с его телом после смерти? Ведь главное – душа. Душа нашла выход и освободилась от страданий.
Бируте вздрогнула, поймав себя на мысли, что думает об этом так, как будто всё уже случилось. Как ей хочется жить! Жить, а не существовать! Ах, как было бы прекрасно, если бы из мира исчезли Виктис, Виктор, эти похотливые клиенты, и наркотики! Остались бы только бабушка, Алла, Пашка и…Голос Виктиса грубо вырвал её из страны мечтаний.
Эй, детка, что с тобой? – он присел перед ней на корточки и встревожено заглянул в её глаза. – Тебе плохо?
Бируте с трудом сдержала смех. Ей плохо?! Иногда в этом жестоком и красивом парне проглядывалась человечность, но и проявляясь, она смотрелась нелепо. Словно палач, замучив жертву, с озабоченным видом окатывал её холодной водой, чтобы продолжить свои издевательства.
Виктис притащил радиоприёмник.
Бируте, малышка, очнись! Я включил тебе музыку.
Он обнял её колени, но Бируте даже не шелохнулась. Руки парня задрожали, он отнял их и заслонил лицо, словно от удара.
Бируте! – протяжно прошептал он и вдруг, снова упав на её колени, разразился рыданиями. Бируте в ужасе отшатнулась от него. Его плечи судорожно вздрагивали, руки бессильно опустились, и она увидела крупные капли, сбегающие по его лицу. «Да-да, - злорадствуя, шептал ей на ухо дьявол, - Виктис накачался наркотика. Я заберу сначала тебя, а потом его!»
Она вышла из оцепенения и бросилась к нему. Бируте знала, что никогда прежде Виктис не проявлял интереса к наркотикам. Но то, что сейчас происходило с ним, мог вызвать только он. Неужели Виктис пристрастился к этой гадости?
Виктис, Виктис! – изо всех сил трясла его Бируте. – Кто дал тебе наркотик? Говори же! Ну?
Он плакал у неё на руках, словно маленький ребёнок, и на какое-то мгновенье ей стало жаль его. Нет, она не может допустить ещё одной жертвы этой страшной болезни. Надо что-то делать!
Яшка-цыган предложил мне всего лишь попробовать, - слёзы Виктиса высохли так же внезапно, как появились, - я и не предполагал, что это полное дерьмо! – Он устало поднялся и огляделся в поисках кровати. – Только одному чёрту известно, как мне сейчас хочется спать. Эй, маленькая шлюшка, не хочешь составить компанию? – он раскинул руки и сделал шаг навстречу Бируте. Лицо его исказила злобная гримаса. Бируте взвизгнула и выскочила из квартиры. Сзади остался неистовый хохот, потом заскрипели пружины старой раскладушки, и всё стихло.
Бируте не вернулась домой. Она бы не смогла. Оставалось одно – ждать, когда Виктис проспится. И Бируте отправилась к Алле. Дом подруги был таким же неуютным, но больше идти было некуда.
На улице шёл дождь со снегом, воздух был неприятно сырым, ветер пронизывал до костей. В эти бесконечные промозглые и серые дни Бируте казалось, что она умирает вместе с природой, лишь тело продолжает совершать действия, повинуясь приказам мозга.
Мне не нравится цвет твоего лица, - были первые слова Аллы, когда она открыла дверь и увидела подружку.
Пустяки, это всего лишь плохое настроение. Разве зимой оно может быть у кого-нибудь хорошим? – отмахнулась Бируте. – Как твои дела?
Вопрос был задан только для того, чтобы сменить тему: они виделись в школе, затем у Виктора, а за последнюю пару часов у Аллы вряд ли что могло произойти.
Папаша всё бесчинствует, - пожаловалась она, - вчера зарплату получил и пошёл сегодня её пропивать. Не знаю, когда вернётся. Лучше бы замёрз где-нибудь в таком состоянии! – девушки посмотрели друг другу в глаза и ничего больше не сказали – всё было ясно без слов.
Знаешь, что? – вдруг улыбнулась Алла. – Давай слушать «Европу плюс», там сейчас программа «Презент» идёт. Ты не поверишь, но пять минут назад наша Персикова передала привет всему классу и заказала Стинга. Хоть вкус у неё имеется!
А Девушкину она ничего не передавала? – небрежно поинтересовалась Бируте, а у самой сердце готово было выскочить из груди.
Я не хотела тебе говорить, - выдержав паузу, произнесла Алла, - ему она передала отдельный привет. И Стинг, в общем-то, для него.
Незачем было скрывать от меня это, - всё так же равнодушно отозвалась Бируте, - напрасно ты думаешь, что Девушкин мне нравится – у меня ведь есть Виктис.
Алла вспыхнула, но удержалась от горького упрёка. Она всё вынесет, лишь бы её любимая подружка не была так несчастна. Мириться с существующим положением становилось всё труднее. Но где найти выход?
* * *
Пашка разбирал дискеты, когда зазвонил телефон. Если это Маняша, то ей несдобровать – он предупредил, что до десяти будет занят.
Привет, Павлик! – раздался в трубке весёлый и приветливый голос. – Это Виталик.
Пашка молчал.
Я не вовремя? – в голосе Виталика появились настороженные нотки. – Ты не рад?
Что ты хотел, Смелков? – сухо спросил Пашка.
Вижу, что не рад. Извини, если оторвал тебя от дела. Но ты хотя бы выслушаешь меня?
Да, - после недолгого молчания ответил Пашка.
Ты в курсе того, что на земле существует такая радиостанция «Европа плюс»? – не дожидаясь ответа, он продолжил. – У меня к тебе всего лишь одна просьба - будь добр, ровно в двадцать один час настрой приёмник на эту волну и до двадцати двух часов не делай ни шагу в сторону. Это не так уж трудно.
Хорошо, - Пашка бросил взгляд на часы: оставалось пять минут.
Я заинтриговал тебя?
Нисколько, - Пашка первым положил трубку. Разобравшись с дискетами, он сам позвонил Маняше. – Привет, сестрёнка! Я не разбудил тебя?.. Ах, ты и не собираешься? Дрессируешь Парнаса?.. Маняша, мне нужно поговорить с тобой, срочно… Нет, я не могу выйти из комнаты – приходи, я всё объясню.
Через две минуты Маняша, радостная и взволнованная, примчалась к брату.
Паша, ты не представляешь, какие он делает успехи! – возбуждённо рассказывала она. – Мы уже научили его прыгать с кресло на кресло! Пошли, я покажу!
Пашка не нашёл в себе сил отказать сестрёнке, и спустился в её комнату. Парнас и впрямь оказался на удивление способным. Или Маняша была талантливым дрессировщиком? Увлёкшись, он забыл о просьбе Виталика, поэтому, когда Леночка Персикова передала ему привет, он не услышал его.
Видишь, Павлик, какой он молодец! – с гордостью демонстрировала своего питомца Маняша.
«Павлик» - всплыло в мозгу Пашки и он вспомнил о звонке.
Маняша, вернёмся ко мне – я уже убедился, что Парнас и в самом деле чудо, а у меня к тебе есть серьёзный разговор.
Они удобно устроились в его комнате друг против друга.
Маняша, - набравшись смелости, сказал он, - мне предложили сниматься в кино…
Каскадёром?
Да. Сейчас Ленфильм снимает какую-то картину – я даже названия не знаю, да это и неважно. В ней будет масса трюков, в том числе и на мотоциклах. Платят немного, да ты и сама знаешь, что деньги меня не интересуют…
Пашка, я всегда знала, что так случится! – она с восхищением посмотрела на него. – Мой брат – каскадёр! Звучит впечатляюще. Почему бы тебе не рассказать об этом родителям?
Ты думаешь, им следует знать?
Конечно. Может, для них это станет лишним поводом для волнений, но они будут гордиться тобой.
Маняша, - Павел хитро взглянул на неё, - а разве ты рассказала родителям о Парнасе?
Парнас – это другое дело! – горячо запротестовала девочка. – Хоть он и хищник, это не так уже опасно. Пока он маленький, он не страшен. А когда он вырастет, мы отвезём его в заповедник. Что касается тебя, то ты каждый раз будешь рисковать жизнью.
Я буду осторожен, - пообещал Пашка, - всё-таки у меня за плечами школа каскадёров.
В образовавшуюся паузу ворвался голос диджея радиостанции «Европа плюс»:
Итак, это была композиция Майкла Джексона, и у нас звонок. Алло, я вас слушаю!
Здравствуйте, меня зовут Виталик.
Пашка так и подпрыгнул на стуле. Он узнал голос. Чёрт возьми, что этот парень затеял?
Тем временем Виталик продолжал говорить:
Я хочу передать привет своему однокурснику и другу Паше Девушкину. Это замечательный человек – умный, добрый, красивый, жаль только, что мы не можем понять друг друга. И всё же я надеюсь, что когда-нибудь это произойдёт. Пусть для него прозвучит песня Лоран Кристи «Цвет ночи». Я знаю, она ему очень нравится.
Отчего-то Пашке стало стыдно перед младшей сестрёнкой.
Как странно он о тебе говорил! – подозрительно посмотрела она на него. – Как будто о девушке.
Не придумывай! – строго оборвал её Пашка. – Просто он не совсем обычно ко мне относится…
Пашка! – Глаза Маняши совсем округлились. – В тебя влюбился парень?
* * *
Ты слышала? – Алла схватила Бируте за руку. – Ты слышала?!
Похоже, Девушкин сегодня пользуется бешеной популярностью, - равнодушно отозвалась Бируте, - это уже второй привет за последние полчаса. Этот парень ничем не отличается от Персиковой, словно и он влюблён.
Но он же парень, - удивлённо посмотрела на неё Алла, - Бируте, неужели ты думаешь, что?…
Ну и пусть, - упрямо стояла на своём Бируте, - как будто неясно, что они все помешались на нём!
«А ты будто нет! – упрекнула её про себя Алла. – Бируте, уж мне-то ты могла не лгать».
Алла была неправа – её подружка уже вычеркнула Пашку из своей жизни, и неважно, что его имя до сих пор причиняло ей боль. Ещё полгода – и всё закончится. Бируте больше не помышляла о самоубийстве, но она твёрдо решила покинуть этот город и порвать с прошлым. А пока никто, даже бабушка и Алла, не должны знать об этом решении.
Глава 25.
«Прощание»
Дежурная по классу поднялась и назвала фамилии отсутствующих учеников:
Копытин, Литицина, Добров.
Денис Алексеевич сделал в журнале пометки, захлопнул его и долгим взглядом обвёл лица ребят.
Что ж, - наконец, произнёс он, - я должен сообщить вам несколько грустную новость – Олег Добров больше в нашем классе учиться не будет.
Стеша встрепенулась и посмотрела на учителя.
Завтра он уезжает в Самару, где продолжит учёбу, а параллельно будет посещать подготовительный факультет Авиакосмического университета, - продолжал он, избегая смотреть на Стешу.
Олег поступит, - уверенно сказал Орлов, - он умный парень!
А вот Девушкиной придётся нелегко без него, - съязвила Алла.
Медянка! – жёстко остановил её Денис Алексеевич. – Ты поступаешь бестактно!
Подумаешь! – пожала плечами девушка. – Всем давно уже известно, что Добров ей нравится.
Я и не скрывала этого, - вызывающе сказал Стеша, послав Алле уничтожающий взгляд, - зато ты, Медянка, по-моему, не способна вообще ни на какие чувства. Это намного хуже!
Алла промолчала. Слова Стеши до глубины души оскорбили её, но она не показала своей обиды. Нелепо было бы ответить: «Нет, Девушкина, ты ошибаешься! Есть один человек, который мне очень, очень нравится. Его зовут Ярослав Казанский». Алла подумала, что, если бы Стеша встретила этого юношу, то Олег был бы мгновенно забыт. Ведь это – Ярослав Казанский! Алла вздохнула и попыталась сосредоточиться на объяснениях учителя.