Да, Маняша, тебе незнакомо то чувство, которое пришлось испытать нам со Стешей, - исполненный достоинства, ответил Тимур, - скорее, оно более известно Вениамину, коего ты так безжалостно променяла на леопарда. Стеша, может быть, позовём Вениамина и создадим Клуб Разбитых Сердец?
Если ты ещё в состоянии шутить, значит, есть надежда, - Маняша схватила его и Стешу за руки и потащила за собой, - мне тошно смотреть на вас, ребята! Конечно, нам шестнадцать, жизнь клонится на закат, а с неимоверным трудом завоёванная любовь принесла одни лишь разочарования. Вас в пору отправлять в дом для престарелых, а они Клуб Разбитых Сердец собрались организовывать!
Неунывающая и весёлая Маняша помогла развеять их грусть, а Парнас своими поистине колоссальными успехами заставил на некоторое время забыть тех, кто стал причиной страданий. Они и не подозревали, что и на долю их друзей выпало немало печальных минут.
Аника была погружена в предстоящие съёмки фильма. Она многие часы проводила с Виталиком – вместе они писали сценарий, и эта работа сближала их. Пашка составлял им компанию не так уж часто, чему Аника была рада – одно его присутствие наполняло её голову невыносимыми мыслями о Тимуре.
В её комнате стоял стол, а в одном из его ящиков хранились кассеты: километры плёнки, отданной, казалось бы, под незыблемую дружбу мальчишки и девушки. Все они были не один раз пересмотрены и Аникой и Тимуром в долгие минуты их совместного отдыха. Они садились на диван и, тесно прижавшись друг к дружке, смотрели то, что было отснято всего лишь несколько часов назад, а потом, споря, обсуждали увиденное. Как правило, в этих забавных спорах вырисовывались планы дальнейших свиданий, поэтому им никогда не было скучно вдвоём.
Аника с грустью вспоминала те дни, но ни разу не прикоснулась к ящику. Ей нужно было как можно скорее забыть о свиданиях, чтобы больше не причинять себе боль. И лишь одна кассета в глубине ящика не давала ей покоя – запись их последних свиданий, в суете будней так и не просмотренная.
В день, когда Аника всё же решилась посмотреть её, сломался видеомагнитофон, и ей пришлось взять кассету с собой на студию: сегодня ей предстояло работать там одной, потому что у Виталика с Пашкой была назначена встреча с Бируте.
Магнитофон в монтажной работал исправно. Он сразу же глотнул кассету; спустя несколько секунд экран моргнул и изображение, наконец, настроилось.
…Тимур играет на гитаре. Песня, сочинённая им и подаренная Анике, с экрана звучала ещё безжалостнее.
Встреча и разлука, разлука и встреча,
Доброе утро и тихий вечер,
Славные сказки и милое детство –
От этого нам никуда не деться.
Повстречались с тобою мы не случайно
Девушка юга, мальчишка отчаянный.
Не было в жизни моей покоя,
Но мне хорошо всегда рядом с тобою.
Повстречались с тобою мы не случайно
Девушка юга, мальчишка отчаянный.
Глупые ссоры нам чужды с тобой,
Ведь мы родились под счастливой звездой.
И пусть эта песня не очень складна,
Искренним чувством она рождена.
Уже с первыми строчками туман из слёз застлал глаза Аники, и рыдания, прорвавшиеся наружу, заглушили последние слова. Неужели эта кассета в яркой пластиковой обложке фирмы «РАКС» могла заставить её так страдать? Двести сорок минут былого счастья Аники…
Она плакала, не замечая, что в комнате появился второй человек. Он бесшумно вошёл в монтажную и растерянно остановился, захваченный этой сценой горя. Стоило лишь бросить взгляд на видеоэкран, чтобы понять причину бурных слёз девушки. Жалость переполнила его сердце и, приблизившись к Анике, он ласково тронул её за плечо:
Аника, тебе очень плохо?
Она быстро обернулась и вскочила, увидев Виталика. Ей стало неловко за свои слёзы и, чтобы как-то скрыть это, она попыталась перевести тему:
Виталик, ты напугал меня! Что ты делаешь здесь? У вас же встреча с Бируте!
Пашка считает, что ему нужно говорить с ней наедине. Поэтому после продолжительного спора, едва не перелившегося в ссору, я уступил ему и решил прийти сюда. Я зол на Пашку за его желание встретиться с этой девушкой тет-а-тет, и очень благодарен – иначе бы я не узнал, что с тобой происходит, - успокаивающим тоном говорил он, приближаясь к Анике и ласково глядя ей в глаза, - я и не подозревал, что ты так несчастна. Этот мальчишка разбил твоё сердце, - он посмотрел на экран и выключил магнитофон, - это не вопрос – я знаю семью Девушкиных. Они все такие привлекательные, что их предназначение, видимо, разбивать сердца своим друзьям. Иди сюда, Аника, - несмело сказал он, протягивая ей руки, - я никогда не обнимал девушек, но сейчас мне очень хочется утешить тебя.
Аника робко прильнула к его груди; когда его руки обняли её, она тихонько всхлипнула и затихла, найдя, наконец, понимающую и сочувствующую душу.
Но на самом деле мы любим их не за привлекательность, - задумчиво продолжал Виталик, - в них есть какая-то сила жизни, свет, исходящий изнутри – он-то и наградил их неотразимым обаянием. Знаешь, Аника, что я больше всего ценю в человеке? Я буду говорить о Паше, но, мне кажется, то же присуще и Тимуру.
Они же братья, - тихо согласилась Аника.
Я редко встречал таких целостных, зрелых натур, как Пашка, и чем больше я узнавал его, тем отчётливей видел эту разительную непохожесть на других. Твёрдость, целеустремлённость, жизнелюбие и доброжелательность притягивают к нему, как магнитом. Возможно, он чуть резковат и прямолинеен, но это тоже составляет неотъемлемую часть его индивидуальности. Тимур тоже такой, да?
Аника молча кивнула.
Мы с тобой оба неправильные, - с грустной иронией произнесла она, - я полюбила мальчишку, который ещё не окончил школу, а ты – представителя своего пола. Это смешно?
Нет, просто непривычно. Скажи, кому какое дело до того, что мы испытываем? Плевал я на людские сплетни! К счастью, я уже привык не обращать внимания на все эти пустые разговоры за моей спиной, а вот тебе ещё предстоит поучиться.
Уже не предстоит, - вздохнула Аника, - ведь мы с Тимуром расстались. Мне теперь не от кого защищать себя.
Маленькая наивная Аника, - ещё крепче прижимая её к себе, словно она на самом деле была маленькой девочкой и нуждалась в защите, сказал Виталик, - на свете столько необъяснимых вещей! В этом мире нельзя расслабляться. Запомни, только неуёмная жажда жизни, мягкосердие и любознательность могут выковать твой характер. Никогда не оглядывайся на мнение других людей, будь снисходительна к тому, как они реагируют на твои поступки и, главное, не позволяй даже близкому тебе человеку лепить твою жизнь. Мой кроткий ангел, - он прикоснулся губами к её щеке и она почувствовала, что позиция Пашки в его сердце стала ещё крепче – таким сухим был его поцелуй, - давай работать.
К концу этого вечера был готов окончательный вариант сценария.
* * *
Газетную вырезку, присланную ему вместе с письмом, Олег уничтожил. Два дня это свидетельство гибели лучшего друга делало его жизнь невыносимой, а на третьи сутки он решил избавиться от него. Бурные школьные и университетские дни практически не давали расслабиться, и иногда ему казалось, что та газетная статья была лишь частью страшного и глупого сна, и лишь извлекая из-под подушки письмо Наташи, он начинал понимать, что этому сну не суждено кончиться никогда.
Что ты будешь делать? – осторожно спросил его однажды самарский друг Сашка, которому Олег доверял все свои мысли и тайны. – Мне кажется, тебе не следовало прерывать отношения с той девушкой, Стешей. Что плохого было в вашей дружбе? Стеша могла бы быть тем человеком, думая о котором, ты вспоминал бы и Диму.
Ей не понять глубины моей утраты, - сухо и неприязненно ответил Олег, - кто был для неё Дима? Мы просто вместе проводили время и нам было хорошо втроём.
Но почему же до сих пор ты не можешь говорить о Стеше равнодушным тоном? Воспоминания о ней злят тебя, - заметил Сашка.
Потому что она всё ещё что-то значит для меня, - с неохотой признался Олег, - но теперь я знаю, как с этим справиться.
Друг с любопытством посмотрел на него.
Я найду дочь Димы, - торжественно объявил Олег, - я давно собирался сделать это. И Стеша, наконец-то, будет забыта.
Глава 36.
«Где кончается синее море…»
Уже три месяца находился в плавании Сергей Меньшиков. Главными в этом долгом рейсе были работы в Южно-Китайском море, но по пути к нему они успели провести исследования в Аравийском море и Индийском океане. В тот день, когда капитану «Академика Несмеянова» предстояло принять важное решение, они проплывали мимо засушливого побережья Сокотры. Заросли бутылочного дерева вперемежку с драконовым, колючими кустарниками и кактусами в накалённом тропическим солнцем сухом, прозрачном и чистом воздухе на берегу ярко-синего Аравийского моря, со своими блестящими листьями и крупными яркими цветами производили впечатление чего-то нереального. Казалось, это были декорации к фантастическому фильму. Сергей наблюдал эти то исчезающие, то возникающие из тумана картины, и думал о странной, необыкновенной девочке из соседнего дома.
То, что Маняша боготворила его, он понял почти сразу. Образ капитана, отважного и мужественного человека, был неразрывно связан в её голове, полной самых причудливых фантазий, с приключениями и риском. Она писала ему письма, по сравнению с которыми известия от Ани составляли редкий ручеёк. Стоило только стать в порту на стоянку, как Меньшиков тут же получал пухлую пачку конвертов. Из двух десятков лишь пять или шесть принадлежали жене.
Сначала Маняша писала ему вместе с Кешей, и он отвечал им, радуясь и гордясь тем, что у него есть два юных друга, которые помнят и ждут его. Раз в неделю Маняша и Кеша встречались, чтобы прочесть его ответ, и долго, до поздней ночи, засиживались в комнате девочки перед большим аквариумом, в котором отражался свет лампы и важно плавали пираньи. Разговорам о море и путешествиях не было конца. Парнас сидел рядом, с любопытством разглядывая рыб за стеклом – в любое время суток они представляли для него понятный интерес. О его успехах ребята рассказывали в каждом письме и, ещё ни разу не увидев леопарда, Сергей был заочно покорён им.
Потом стали приходить письма, подписанные только Маняшей, а позже к ним добавились фотографии. Кешка стал писать отдельно, и намного реже, и между строк Сергей читал, что Маняша с каждым днём отдаляется от мальчишки. Тогда Сергей впервые призадумался. Она избегает Кешки, поссорилась с Вениамином, а в её письмах всё чаще сквозит нежность. Это смущало Сергея, но более его настораживал тот факт, что письма от Ани за последний месяц посыпались, как из рога изобилия. В них она задавала один и тот же вопрос: «Что случилось, любимый? Неужели стихия океана значит для тебя больше, чем пара строчек жене и дочери? Или ты встретил Русалку и потерял голову? Будет жестокой правдой узнать о её существовании, но прошу, только не молчи, напиши нам - я и Наташка примем любое известие, лишь бы только знать, что ты жив и здоров!»
Эти письма пугали Сергея и он отвечал на них больше обычного, но следующее послание от его семьи начиналось всё теми же вопросами. И вот два дня назад он получил подтверждение своим догадкам.
«Серёжа, милый Серёжа! Три месяца я жду Вас и не знаю, как прожить ещё двадцать девять дней и десять часов до нашей встречи, - писала Маняша, - но все эти двадцать девять дней я хочу, чтобы Вы думали обо мне, мой Отважный Капитан! Я набралась смелости, чтобы рассказать Вам о своей любви, но мне не стыдно говорить о ней – ведь Вы достойны того, чтобы я отдала Вам своё сердце. Не смейтесь – я ещё молодая и неопытная, а мой отец – Ваш ровесник, но если у Вас хватит терпения подождать, пока я вырасту, клянусь, Вы будете гордиться такой спутницей Вашей морской жизни, как я! Приезжайте поскорей. Ваша Маняша».
«Она ещё совсем ребёнок, - с нежностью и улыбкой думал Сергей, наблюдая с капитанского мостика ночное небо с огромными трепещущими звёздами, - маленький влюблённый бесёнок!»
Он спустился в каюту и приготовил листок и ручку.
«Руслан Александрович, - решительно начал он, - я попал в затруднительную историю». Он последовательно изложил все свои мысли, и в конце выразил надежду, что Руслан будет мягок и справедлив с дочерью, объясняя, что её влюблённость скоро пройдёт и что она не должна приносить ей в жертву чувства и спокойствие Анны – Сергей не сомневался в том, куда исчезали его письма жене.
Только-только миновали стороной дом Девушкиных грозные бури и шторма, только-только семейное счастье и покой снова улыбнулись Руслану, как письмо Сергея стало для него громом среди ясного неба. Он мог бы смириться с влюблённостью Маняши, если бы это чувство не имело далеко идущих последствий, но в сложившейся ситуации нельзя было оставаться безразличным – в своём письме Сергей открытым текстом просил его вразумить дочь.
Руслан решил поговорить с ней немедленно. Правда, сегодня у Кешки был день рождения и её пригласили на праздник. Перед ним Руслан не стал портить Маняше настроение, но в половине двенадцатого он позвонил Светлым.
Маняша, уже поздно, - ласково напомнил он дочери, - я хочу поцеловать тебя на ночь.
Папка! – в голосе девочки прозвучало удивление. – Ты никогда раньше не звонил только потому, чтобы сказать, что хочешь поцеловать меня на ночь!.. Ах, ну да, я поняла, - после секундной паузы произнесла она, - ты хотел напомнить, что завтра в школу. Но я не просплю, вот увидишь!
Маняша, пришло письмо от Сергея…
Лечу, па! – Руслан услышал, как с грохотом упала на рычаг трубка и жалость тронула его сердце, когда она представил себе радость девочки. В ожидании дочери он принялся рассматривать её комнату, пытаясь понять, что послужило мотивом для этой безнадёжной любви. Каждая вещь здесь могла рассказать о своей хозяйке!
У противоположной стены стояли компьютер и видеодвойка; рядом шкаф был набит книгами совершенно разного стиля и содержания; среди марионеток кукольного театра облюбовал себе местечко ёж Федя; за его спальней виднелся террариум с ужами. Несколько недель назад сюда переехал попугай, но сейчас не было слышно его криков – Маняша предусмотрительно набросила на клетку платок. К стенам были прикреплены карандашные наброски на самую разную тематику; в огромном аквариуме плескались пираньи, и морская звезда лениво шевелила щупальцами. Когда вошёл Руслан, в своей коробке заворочался Парнас, но передумал, да так и остался лежать, полудремля, хотя уши остались торчком настроены на звуки шагов Маняши. Руслану так ничего и не дала короткая экскурсия в мир младшей дочери и он, продолжая размышлять над всей этой историей и не поддающейся анализу влюблённости девочки, устало опустился на край кровати. Покрывало чуть соскользнуло; из-под подушки выглянул уголок бумаги. Руслан протянул руку и взял конверты. Много конвертов. И все они были адресованы Анне Меньшиковой. Ужасная догадка мелькнула у него в голове, но не успел Руслан прийти в себя, как в дверях появилась Маняша.
Папа! – отчаянно воскликнула она, увидев, что он держит в руках. – Как ты мог?!
Нет, Маняша, как ты могла?! – жёстко перебил он её, застигнутый врасплох тем, что Маняша укрывала у себя письма Сергея жене. – Неужели это сделала моя дочь?!
Вместо того, чтобы продолжить свою тираду, он сунул ей в руки последнее письмо Сергея и, пока она читала, следил за её лицом: как сначала оно побледнело, потом покраснело, да так и осталось слегка пунцовым.
Как ты могла, Маняша? – с укором повторил он, обнимая девочку за плечи и усаживая её рядом с собой. – Ведь ты должна была подумать о последствиях. Ты же знала, насколько важны эти письма для Анны, как она ждёт их! Неужели ты считаешь её своей соперницей?
Она не любит его, - медленно произнесла Маняша, глядя отцу в глаза, - иначе давно бы придумала, как сделать так, чтобы быть с ним всегда рядом.
У них маленькая дочь, в таком возрасте Наташка не может делить с отцом все тяготы морской жизни, поэтому Анна воспитывает её вдалеке от любых опасностей, - возразил Руслан.