- Зато я им даю большую. Хочешь, я тебе подарю женскую косметику?
Она выдернула руки и сказала:
- Обойдусь без твой косметик. Готов приличным девушкам всякую гадость предлагать. То ночь любви, то косметик. Скольким ты это ещё предложил, а?
- О, нет. Я никому не мог предложить косметику, потому что она, так же как ты, в единственном экземпляре.
Она колебалась
- А зачем косметика?
- Чтобы ты стала ещё красивее. Красивее всех!
- Я, по-твоему, недостаточно красива? Ты мне предлагаешь косметику, чтобы скрыть моё уродство?
- Ну как хочешь. Я думаю, Алтаана оценит косметику, но учти, у меня всего одна коробка, другой не будет.
- Этой образине ты хочешь отдать косметику? Бессовестный. Я, значит, недостаточно хороша, чтобы иметь косметику. Ты готов раздавать её всяким… всяким! Конечно, с этой… тощей… у тебя каждая ночь любви! Ты готов отдать ей всё. Вы, мужики, думаете только одним местом! Вам только одно надо!
Блестящий образец женской логики.
- Ты слишком категорична, о Сайнара. Я тебе косметику готов отдать просто так, без всяких условий. Только девушка из Старшего Рода достойна иметь косметику. Все женщины Степи умрут от зависти.
Конечно же, женщины всех времён и народов имели средства, чтобы дурить мужикам головы. Уголёк, свёкла, хна и прочее. Просто они ещё не знали, как они называются. Про макияж и перманент тоже. Только в наше время искусство обмана достигло своего совершенства. Сайнара собралась сделать мне одолжение, сказать, что она подумает…
- Ну ладно, - пресекаю я её тонкие психологические шаги, - я пошёл, если захочешь косметику, скажи.
- Постой. Покажи мне эту, как её…
- Позже. У меня сейчас дела, - пусть пострадает немного.
- Ты даёшь слово, что никому не отдашь косметика?
- Даю честное слово!
Мне пора уже идти к Тыгыну, хотя потренироваться в остроумии с девушкой Сайнарой мне тоже хотелось. Но первое правило соблазнителя: шаг вперёд, два шага назад. Я тем более был не при параде: так и не переоделся в свои шикарные одежды. Непорядок. Пора привыкать к роскошной жизни.
Обычно, после ужина, Тыгын устраивал мелкое производственное совещание, типа дать втык кому-нибудь или похвалить, так и сегодня он раздал пару тычков охране своего стойбища а в целом встреча прошла в тёплой, доброжелательной атмосфере. Только Сайнара смотрела на меня странным взглядом. Не к добру это, точно не к добру. И тут Тыгын объявил, что прибыл посланец от Старух. Сайнаре нашли-таки жениха. Улахан тойон ждёт делегацию сватов. Это во-первых. А во-вторых, те Улахан Тойоны Старших Родов, которым Тыгын писал письма о беспорядках на землях Эллэя, то есть Рода Чёрного Медведя, ответили в оскорбительной форме, что… Неважно что, но им стало смешно.
- Хорошо смеётся тот, - я вставил свои пять копеек, - кто смеётся без последствий.
Эротические сны с участием Сайнары становились всё более откровенными. Я проснулся среди ночи в мокрых, скрученных в жгут, простынях, с твёрдой уверенностью, что следующую ночь простыни будут мокрые по другой причине. Надо срочно возвращаться к своим мадамам. Заодно поинтересоваться у Сайнары начёт её сексуальных пристрастий. Ну и что с того, что она ещё не познала, как здесь говорят, мужчину? У меня в молодости была подружка, с весьма широкими взглядами и полностью лишённая предрассудков, непревзойдённая мастерица в области петтинга, орального и прочих нетрадиционных видов секса, которая считала, что печать девственности должен сорвать её будущий муж. Во всём остальном её фантазия не знала границ, я так думаю, что формальные признаки невинности - это для наивных женихов. Интересно, что это так на меня действует? Может тут, на тыгыновых аласах излучение какое, специальное? Для местного населения, с целью повышения рождаемости? В следующий раз надо брать с собой в путешествия кого-нибудь, Алтаану, к примеру.
С утреца на мою скорбную голову обрушился великий и ужасный Гудвин, сиречь, Ичил. Мозг он мне учёбой не парил, а начал ласково ворковать про то, знаю ли я, чем стреляли в Хотон Уряхе?
- Пулями стреляли, брателла, из ружжа. Было бы хуже, если бы стреляли картечью. Всех бы положили там.
- Улахан Тойон просит сделать такие штуки, чтобы был сильный грохот и огонь. Говорит, приучать надо людей и лошадей к странному, - пояснил он свой вопрос.
- Ты вот скажи мне, Ичил. Ты вообще с чего вдруг воспылал ко мне любовью и начал меня учить?
- Я тебя учу, ты учишь меня. Ты по-другому видишь обычное, а я запоминаю. Вот, например, сделал тебе мазь от щетины. Я бы сам никогда не додумался, у меня волосы на подбородке не растут. Теперь думаю, может такую мазь сделать, чтобы волосы росли? Или вот. Вода, которая действует, как водка. Как твоя вонючая водка! Я подумаю, может ещё что в голову придёт.
Вспомнил эту отраву с эффектом водки? Что с неё толку? Ради конечного результата только алкоголики пьют, это с равным успехом спирт можно по вене пускать. А у нас во главу угла ставится не результат, а процесс, традиция, так сказать, культурного пития. Пусть даже и с лосьоном или антифризом. Главное - хорошо посидеть в тёплой компании, за умеренно сервированным столом. Налить водочку из запотевшего графинчика в рюмку, чокнуться, сказать: "Ну, будем!", прочувствовать, как она, холодная, проваливается в желудок и там тает, разогревая потроха, а потом закусить. Рыжиками, к примеру. Повторить. А потом и поговорить можно с хорошим человеком. А тут что? Выпил воды и вырубился. Фу! Никакого кайфа.
Хотя его мысль насчёт мази для создания устойчивого волосяного покрова хороша. Такая мазь может пользоваться успехом в узких кругах. Среди зимовщиков полярных станций, например или альпинистов, штурмующих ослепительные вершины. Жителям сильно крайнего Севера тоже будет полезно. С осени намазался, покрылся шерстью с густым подшёрстком, и никакой шубы не надо, на отоплении можно экономить. А весной снова намазался, уже другой мазью, переждал линьку и можно ехать отдыхать в Турцию. Загорать, так сказать. Ну и лысым с плешивыми тоже пригодилось бы. Скока бабла можно срубить, уму непостижимо. Что-то замечтался опять. Может Ичилу одеколон подсунуть? Не для питья, в смысле, а для копирования? Дезодорант и прочие технические жидкости тоже. Придумает что-нибудь весёлое. Если довести идею до абсурда, то получится "Черёмуха". Но опять встаёт вопрос о доставке боеприпаса на территорию потенциального противника. Что-то прёт меня сегодня. Поскольку бриться мне теперь не надо, я отдал ему лосьон после бритья, и заодно впарил дезодорант.
- Так что ты там спрашиваешь про свет и грохот?
- Так эта, надо. Людей приучать.
- Угу. Людей значит, - мысли мои завертелись, в смысле, как деликатно объяснить ему про грохот.
Ну не хочу я гонку вооружений устраивать. Да и не успеем мы уже. На это надо лет пять-семь потратить. Рецептура порохов, сталь, проковка, сверление, короче, новая область промышленности. Надо какой-то асимметричный ответ придумать. Пока задача ясная - сделать много шума из ничего. Можно, например, лупить кувалдой в рельсу. Можно магний с бертолетовой солью смешать. Селитру калиевую с дисперсным углеродом. М-да… науки юношей питают, хотя я сильно сомневаюсь, что у Ичила что-нибудь может получиться из его травяных отваров. Но попытаться стоит. Хотя я лишнее думаю. Он должен получить конечный результат, а уж из чего он получит, даже и знать не хочу. Я ещё намекнул ему на селитру, которая входит в состав пороха. Ну что теперь поделать, всё равно рано или поздно про порох узнают. Я вздохнул. Ичил вдохновился новой задачей и впал в очередную задумчивость.
- Ну ладно, братан, ты потей над новой задачей, а я пройдусь по окрестностям онежского озера, - объявил я Ичилу и пошёл прочь. Солнцем палимый, собрать травки для моего нового проекта - я всё-таки решился самостоятельно сделать себе лекарство от похмелья. А то мало ль? Ичил забастует и всё, пиши пропало. Я прошёлся по лугам, нащипал себе мяты, зверобоя, чабреца. Зашёл в перелесок и нашёл ещё мать-и-мачеху. Так, чистотел не надо, слишком резкая трава, а вот ромашка подойдёт. Пришёл к себе в домик и начал колдовать. Примерно через час отставил котелок в сторону, остывать. Сегодня нажрусь, ох, и нажрусь я сегодня.
Пошёл дальше, по делам, подгонять своих артистов погорелого театра. Арчах и Боокко уже с вновь прибывшими акынами тёрли про насущное, то есть пропагандировали новые тенденции в искусстве. Семинар, короче, по обмену опытом. Я к ним подсел, послушал, вставил свои пять копеек. Я, конечно, понимаю, что начинать утро с бухла - это явный моветон и плевок в глаза обществу, но без ста грамм у меня язык не развязывался. А после ста пятидесяти и уподоблялся Джеффу Питерсу, тому, который в роскошном переплёте с золотым обрезом. Собрался тусняк, человек десять, слушать новые байки. Я самозабвенно сочинял небылицы, надёрганные из истории древнего Китая, эпосов и сказаний. Модифицировал пару-тройку русских народных сказок, Илиаду, Одиссею и подвиги Геракла, не касаясь, правда, его сексуальных предпочтений. Информационная война в разгаре. Плохие парни и хорошие парни. Плохие парни насилуют девочек, едят печень младенцев, беременных женщин приносят в жертву своим богам на чудовищных чёрных алтарях. Наши хорошие парни, как водится, с риском для жизни спасают человечество, прекрасных принцесс и, между делом, мочат в сортире плохих парней. Потом прошёлся по новым подвигам Рэмбо, вспомнил Сонгми и замок Чёрного Властелина. "От мощного голоса его задрожали стены! И крикнул он ещё раз: "Умбра! Полундра! Чучундра!" и рухнули стены, и вышли на свободу дети его и его жены, стада его и табуны. Возрадовались они и устроили большой Ысыах. И стали жить долго и счастливо. Я там был, бузу пил, по усам текло, а в рот не попало". Концовка получила полное одобрение присутствующих. Народ зашумел и стал требовать продолжения банкета, но я уже выдохся. Знамя борьбы за правое дело из моих ослабевших рук должен был подхватить Боокко, но я не учёл его тщеславия. Подлец, чувствуя слабину у меня в организме, подкатился насчёт той песни, что я играл в дороге. Я, будучи выпиши, повёлся на его увещевания, ну типа всё для фронта, всё для победы. Мы пошли ко мне в домик, я порылся в рюкзаке и достал мобильник. Приказал Боокко закрыть глаза и слушать. Батарейка в мобиле была ещё жива-здорова, так что пару-тройку подходящих композиций от Киммо Похьоненна я ему воспроизвёл. Тихо спрятал телефон и велел открыть глаза. Боокко сидел ошарашенный и молчал.
- Это твоё колдовство?
- Это не колдовство. В общем, хочешь быть знаменитым - молчи! Никому не говори, а то убьют тебя.
Боокко молча кивал в такт моим словам.
- А теперь пошли. Будешь сегодня новые мелодии играть.
Я заправил свою фляжечку новой порцией, и мы пошли пугать народ дальше. Боокко задумчиво что-то себе подвывал под нос, потом гордо вскинул голову и сказал:
- Да! Я сегодня исполню новую песню.
Мы вернулись к компании. Семинар по обмену опытом постепенно трансформировался в симпозиум. Богема, она завсегда готова пить бузу на дармовщину. Как обычно, началось безудержное хвастовство, кто самый популярный певец в степи. Чуть не передрались. Потом Боокко запузырил новую мелодию. Степные певцы, те, которые постарше, немедленно отщепенца заклеймили, но молодняк, в основном ученики, восприняли новшества позитивно и даже подпевали и притопывали. Дискуссия о новых веяниях в искусстве начала переходить в активную фазу - Боокко аргументированно возразил оппоненту по голове бутылкой из-под бузы. Я не мог не поддержать прогрессивных начинаний виртуоза-самородка и въехал кому-то в ухо. Арчах уже отбивался от двоих, но на нашей стороне выступила молодая поросль, а тут подоспели наши удальцы-молодцы из отряда "Гринго" Разворачивалась весёлая драка. Новое отстаивало своё право на существование. Нашему совместному творчеству должен получиться знатный промоушн.
Как тяжело… Я приподнялся на кровати. Ну конечно же, я спал одетый. Потрогал распухшее ухо. Погладил заплывший глаз. Как хорошо-то… что бриться не надо. Но ничего. У меня есть ответ похмелью! Я добрался до своего котелка с микстурой и выхлебал почти половину. Ох… полегчало. Откинулся на подушку. Сейчас подействовать должно. И оно подействовало, чёрт побери. Сначала образовалось просветление в голове. Потом светлеть начало в лёгких, я упал на карачки, хрипел, кашлял и исходил соплями. Потом благодать дошла до желудка и ниже. Короче, день прошёл… не сказать чтобы зря, но в уютном кабинете на одну персону. Во второй половине дня я обессиленный выпал из него. В голове лёгкость необыкновенная, вплоть до головокружения. Меня пошатывало. Ичил ждал меня возле моего домика, сидел, постукивая в свой бубенец… короче, в маленький бубен, и лыбился:
- Совсем плохой. Совсем белый. Совсем холодный. Отвар пил? Я посмотрел. Сильная вещь, я такого никогда не делал. Зря ты ромашку добавлял. У тебя полное очищение организма произошло.
И ржёт, скотина. Все-таки, надо всякое сложное дело поручать профессионалам, а не самому хвататься. Чревато, в следующий раз выпадет прямая кишка и всё, останусь инвалидом. И вообще. Вчера был мой первый и последний прогрессорский подвиг. В следующий раз меня убьют. Наверное. Ростки нового здесь могут затоптать вместе с носителем. Как там Боокко с Арчахом? Живы ли? Ичил сообщил мне последние новости. Никто не знал из-за чего, но все знали, что вчера акыны серьёзно поспорили. Эта новость передавалась из уст в уста и обрастала всякими подробностями. Вроде никого не зарезали, значит, спор носил непринципиальный характер, просто консерваторы начали беспокоиться за свои доходы. На праздник собралось прорва народу, помимо акынов и сказителей и всяких сэри с клоунами. Все жаждут хлеба и зрелищ, это я помню.
Я пнул своего слугу, чтобы принёс что-нибудь поесть, у меня в животе образовался вакуум, надо его заполнить чем-нибудь вкусным. Попросил Ичила подождать меня, а сам пошёл ополоснуться. Когда я уже вылез из бассейна, нарисовалась Сайнара. Нет мне покоя.
- Почему ты мне снился в бесстыдном виде? - начался обычный наезд. Ни здрассти вам, ни до свидания.
- Здравствуйте, уважаемая Сайнара. Да пребудет с тобой милость Тэнгри! - надо ткнуть её мордой в землю. - В бесстыдном? Разве любящим сердцам ведом стыд?
Девушка от таких слов порозовела.
- Магеллан, ты почему от меня скрываешься?
- Дела, понимаешь ли, неотложные, ни минуты покоя, дорогая, - ответил я.
- Что такое минута, а? - сразу возбудилась она, - у тебя новая женщина?
Что-то неровно госпожа принцесска, может ревнует? С её характером это вредно, цвет лица испортится.
- Минута - это шестьдесят ударов сердца. У тебя есть сердце? - я потянул руку к её левой груди. Она не успела увернуться и я очень удачно одной рукой взял Сайнару за талию, а другую положил на грудь, - ох, как бьётся твоё сердечко, как у перепёлки, - проворковал я. Решительность и натиск! Вот девиз куртуазного ловеласа. Однако счастье длилось недолго.
- Отпусти, мерзавец, - зашептала она, но никаких попыток вырваться из рук не делала.
- Пусти, - уже решительнее сказала Сайнара, - руки не распускай!
В нашем деле вовремя остановиться - главное. Я отпустил её и сказал:
- Пошли, я тебе косметику отдам, - всякое своё нахальное действие надо сопровождать пряником. Закреплять, так сказать, условные рефлексы.
Мы зашли ко мне в апартаменты. Я выкопал из недр рюкзака пока ещё целые коробушечки с разной косметикой. Тушь, целая коробка турецких теней, помада. Вытянул нитку бус из металлизированных стекляшек и протянул Сайнаре.
- Ты мне даришь бусы? - строго спросила она.
Нет, чтобы чисто по-бабски порадоваться побрякушкам, начинаются допросы не по существу.
- Да, дарю, от чистого сердца!
Сайнара о чём-то задумалась, минуты на три, продолжая держать в руках бусики. Потом, приняв какое-то решение, надела их на себя.
- Хорошо. Я принимаю твой подарок.
Вот так вот. Никакой благодарности, вроде одолжение сделала. Потом с совершенно серьёзным видом начала обнюхивать косметику. Поводила носом и спросила: